Наступило лето, а с ним и сезон отпусков. Джейк провел его неподалеку — на побережье Сан-Франциско, куда добрался своим ходом и жил в мотеле на берегу океана. Было жарко, по ночам душно, но он упорно не включал кондиционер, делая все, чтобы физические неудобства хотя бы временами затмевали неудобства душевные. Больше всего ему досаждали сны, главным персонажем в которых была Элизабет Талертон. Джейку стоило большого труда поутру забыть их и хотя бы попытаться вести себя как ни в чем не бывало.
Вокруг мотеля разросся полудикий сад, в котором Джейк по утрам во время очередной пробежки срывал сочные персики с душистым густым ароматом и нежным вкусом. Они настолько отличались от тех, что продавали в Сиэтле, что он всерьез стал подумывать о переезде куда-нибудь поюжнее.
Последней ночью в Калифорнии ему не спалось. В комнате было душно и влажно, не спасал и работающий на полную мощь кондиционер. Чертыхнувшись, Джейк вышел в сад. Окружающие его остроконечные вершины гор слились с черным бархатным небом. Понять, что это небо, можно было лишь по крупным ярким звездам, мерцавшим в вышине.
Теплая южная ночь со всех сторон обволакивала ароматами незнакомых пряных трав и цветов. Джейк устроился под раскидистой яблоней, под тяжестью спелых плодов склонившей ветки до земли, образовав своеобразный шатер, и замер, уткнувшись подбородком в согнутые колени. Дышать было тяжело: день был на редкость жарким и зной еще стоял в воздухе. Думать ни о чем не хотелось. Мечтать — тоже. О чем мечтать? Ему и так хорошо. Просто надо гнать от себя глупые фантазии, вот и все. Рецепт простой, проще не бывает…
Чуть видневшийся из-за деревьев мотель с гревшими душу желтыми огоньками окон постепенно погрузился во тьму. Все постояльцы легли спать. Но он упрямо продолжал сидеть на прогретой земле. Ночь шептала истории на своем, непонятном людям языке. Он внимательно вслушивался во все громче звучавшее пение то ли цикад, то ли лягушек, подсознательно надеясь на подсказанный природой выход из удручающего житейского тупика, в который ненароком угодил, но жизнерадостный хор не рассчитывал на непосвященных слушателей — он пел исключительно для себя.
Ночь тянулась безобразно долго, и казалось, что ей не будет конца, как и черной полосе в его жизни. Но вот с гор повеяло свежестью сосновых лесов, легкий ветер с океана принес легкую прохладу, заставив рассеяться удушливую духоту; лучистые звезды начали меркнуть, гаснуть — и на горизонте медленно посветлело.
Чернота беспросветной ночи плавно уступила место розовому восходу, и первые лучи солнца подсветили горы животворным светом. На небо стремительно выкатился огромный золотой диск, согрев все вокруг приятным, нежарким теплом. Сад и окрестные горы, заросшие густыми лесами, зашевелились, встряхнулись и звонко запели. Казалось, поет каждый кустик, деревце и травинка.
На сердце у Джейка тоже полегчало. Густая вуаль уныния, заволакивавшая душу последние годы, если и не рассеялась, то стала гораздо легче, тоньше, и ему показалось, что ее без труда можно разорвать, навсегда избавившись от давящего морока. Душу охватило ожидание неизбежного чуда. Это неестественное чувство заставило его вздрогнуть и к чему-то прислушаться. Издалека, что-то неясно обещая, ему послышался мелодичный голос Элизабет.
Вскочив, он повертел головой, старательно слушая окрестный гомон, но ее голос больше не слышался. Решив, что так можно и с ума сойти, он встряхнулся, отгоняя галлюцинации, и пошел в мотель завтракать.
После отпуска, открыв дверь кабинета, он с чувством утраты посмотрел на то место, где пару месяцев назад стоял стол Элизабет. Нехотя включил компьютер, и тут в кабинет вошел шеф, который был настроен на редкость благодушно.
— Привет, Джейк? Как отдохнул?
Услышав в ответ стандартное «нормально», принялся с удовольствием рассказывать, где был он сам, чем занимался, и перемывать косточки всем друзьям и знакомым. Минут через десять он дошел и до мисс Талертон, заставив Джейка неосознанно напрячься:
— Насколько я знаю, она отдыхала на Таити. Коралловый риф, ты же понимаешь? Белый песок, бунгало — и никого вокруг. Кроме прислуги, разумеется.
Джейка же интересовал только один вопрос: с кем она там отдыхала? Ему очень хотелось задать этот сакраментальный вопрос, но он сдержался, не желая обнаруживать своей явной заинтересованности.
Поболтав еще с полчасика, Питер Хенчли гордо удалился, будто сделал доброе дело, а Джейк яростно принялся за работу, стараясь стереть из своей головы ненужные вопросы. Но работать пришлось недолго, к нему в кабинет ворвался Оливер с панической просьбой:
— Джейк, выручай! Тут меня миссис Маккартни домогается, опять у нее что-то стряслось! Генриха в дирекцию вызвали, сходи ты, будь другом!
Джейк поежился. Он прекрасно помнил ярко-малиновый рот, норовивший впиться в его губы.
— Сюзанна в отделе одна?
Брукс судорожно оглянулся, как будто миссис Маккартни уже стояла за плечами, готовясь как вампир вонзить острые зубки в его бедную шею:
— Не знаю. И выяснять не хочу! Иди ты, тебе все равно терять нечего, ты холостой!
Джейк сердито чертыхнулся. Можно подумать, быть холостяком — это непристойный порок, а не свободное волеизъявление! Но, понимая, что Оливер все равно не пойдет, встал и двинулся на вызов.
Придя в экономический отдел, первым делом невольно взглянул на пустой стол Элизабет. Синий плоский монитор безжизненно молчал, окруженный цветущими голубыми фиалками.
Краем глаза выхватил сидевшую за своим столом и бодро улыбавшуюся ему миссис Келвин и успокоился. Уж при ней-то Сюзанна свои коготочки выпускать не посмеет. Несравненная дива, увидев вместо Брукса более интересующего ее Форреста, плотоядно облизнулась. Шустро вскочила, демонстрируя тонкую талию и загорелую кожу. Хотя, на взгляд придирчивого Форреста, ее наряд, состоявший из слишком узкой юбки и легкой полупрозрачной блузки, заправленной внутрь, подчеркивал раздавшиеся бедра и слишком большую грудь. Но что он понимает в женской красоте? Ему бы сбежать отсюда поскорее…
Пустив его на свое место, миссис Маккартни плаксиво пожаловалась:
— Мышка у меня барахлит, поменять, наверное, нужно. Открывала файл, она дернулась, и целый каталог куда-то делся, найти не могу. А в нем информация такая ценная! Если он вдруг удалился, миссис Милн меня… — Не договорив, она нервически хлюпнула носом.
Миссис Келвин, с интересом наблюдавшая за ними, встала и подлила воды в чайник.
— Сейчас вскипит, и мы чайку попьем.
Джейк хотел было воспротивиться, но, сообразив, что в непринужденной беседе сможет собрать кое-какую любопытную информацию, учтиво согласился, сильно удивив и обнадежив этим роковую красотку, принявшую прорезавшийся у него интерес на свой счет и кинувшую на миссис Келвин торжествующий взгляд — мол, а я что говорила?
Сев за компьютер, Джейк поискал потерянный каталог и нашел его аж в папке «Программные файлы». Дышавшая ему в затылок Сюзанна с чувством искреннего облегчения пробормотала:
— Огромное спасибо, вы меня спасли от суровой выволочки и восстановления данных, а это по меньшей мере целая неделя работы! — Брезгливо взяв двумя пальчиками виновницу переполоха, небрежно потрясла ею перед носом Джейка. — Мне бы еще мышь поменять, эта вовсе не слушается!
Не выключая компьютера, Джейк открыл манипулятор и присвистнул.
— Да что вы хотите, она у вас кофе залита до упора! — Он показал грязные направляющие. — Удивительно, что она у вас еще что-то делала!
Сюзанна начала ретиво оправдываться, по стародавней привычке строя при этом глазки:
— Да откуда мне об этом знать? Если б Лиззи на работе была, она бы почистила, а я не умею!
Миссис Келвин с воодушевлением подхватила, выставляя на стол сдобное печенье и джем из черники:
— Да, Лиззи у нас молодец! Все может! И принтер починить, и картридж поменять, и программы настроить, если что не так. Без нее тяжеловато.
— Если бы у меня дома был компьютер, я бы тоже все умела! — надула губки Сюзанна.
С насмешкой посмотрев на нее, миссис Келвин резонно возразила:
— Так купите, кто ж вам не дает?
Сюзанна недоуменно пожала плечами.
— А зачем он дома нужен, если на работе есть…
Оценив женскую логику на высший балл с огромным плюсом и ехидно посмеиваясь про себя, Джейк потребовал кусочек специальной салфетки для протирки компьютерной техники, почистил манипулятор, закрыл его и поводил по коврику. Повеселевшая мышка бегала нормально.
Чайник на тумбочке забурлил и отключился. Миссис Келвин достала из шкафа чайные чашки, налила в них кипяток, поставила рядом с джемом банку растворимого кофе. Радушно пригласила:
— Берите стул и садитесь поближе! У нас общего чайного стола нет, приходится так, за чьим-нибудь. Чаще за моим, за ним безопаснее, он от входа подальше. Сюзанна, присоединяйтесь!
Сюзанна, подкатив для максимального удобства вместо стула громоздкое компьютерное кресло, поставила его так, чтобы касаться своим обнаженным коленом ноги Джейка. Он отодвинулся от нее, сделав вид, что не заметил ее явных призывов. Поняв, что ее надеждам сбыться не суждено, Сюзанна досадливо передернулась и, стараясь скрыть досаду, обидчиво протянула, указывая подбородком на стол Элизабет:
— Да, у Талертон компьютер-то какой шикарный! — И, пытаясь отыграться за несуществующую обиду, возмущенно сказала: — А нам когда такие дадут? Почему одним все, а другим ничего?
Он молча дернул плечом, отметая нелепые претензии.
— Вопрос не по адресу. Я ведь не директор.
— Конечно, не у всех же такие папочки, как у Лиззи!
Вмешалась миссис Келвин, любящая справедливость и считавшая, что каждой сестре надо непременно выдать по серьге.
— Да если бы Лиззи плохо работала, никто бы ей хороший компьютер не дал!
Зная прямоту миссис Келвин, Сюзанна не стала продолжать чреватую ненужными подробностями скользкую тему. Быстро перевела разговор, не давая собеседнице продолжить:
— А вы где отдыхали, мистер Форрест?
Он вкратце поведал о своих приключениях, потом, воспитанно поддерживая разговор, спросил о том же у собеседниц.
Миссис Келвин вместе с мужем провела отпуск, путешествуя по стране, что делала из года в год, уверенная, что лучше отдыха не бывает. В этом году они побывали в Колорадо, штат Аризона. Когда она закончила живописать красоты Большого Каньона и водопада Муни, Сюзанна с чувством собственного превосходства принялась рассказывать о своем круизе по Маршалловым островам, в который ездила с мужем.
Но ей там не особенно понравилось.
— Сервис потрясающий, конечно, но скучновато. На теплоходе главным образом немцы были, а они такие чопорные!
Джейк рассудил, что проблема была явно не в немцах, а в ревнивом муже, который не позволил красивой жене развернуться во всю ширь ее страстной души.
— А где ваши коллеги? — Он небрежно кивнул в сторону пустующих столов и с замиранием сердца стал ждать ответ. Миссис Келвин тут же с удовольствием подхватила:
— Китти, как обычно, отдыхает у родственников в Калифорнии, у них там вилла на побережье, а Лиз в этом году уехала на Таити. С мамой.
Сюзанна заговорщицки подмигнула Джейку, фривольно толкнув его коленом.
— Думаю, что маму эту зовут Макс, или Мик, или Джерри…
— А я думаю, мама — настоящая, — возразила миссис Келвин. — Лиз никогда своих кавалеров от нас не скрывала, чего ей и тут-то врать? Мы ведь осуждать ее не собираемся. И сами не без греха. — И она с прозрачным намеком покосилась в сторону собеседницы.
Та немедленно надулась.
— Ну, не знаю, не знаю… И чего вы ее постоянно защищаете?
— Да потому, что она хорошая девочка, — глядя Джейку прямо в глаза, ответила миссис Келвин. — Умная, добрая, отзывчивая. А что красивая, так это просто каприз природы. И ничего в этом страшного нет.
В этих словах Джейку почудился тайный намек, и на душе стало почему-то так легко, как будто в его жизни уже случилось что-то удивительно хорошее…
Он допил кофе, поблагодарил дам за гостеприимство и ушел, отказавшись от настойчивой просьбы Сюзанны посидеть еще немного.
Стоило ему войти в отдел, как обеспокоенный его долгим отсутствием Оливер удивленно воскликнул:
— Что там с тобой делали, Форрест? С чего ты засиял, как свежевычищенная сковорода?! Ты поосторожнее давай! А то ведь неприятностей будет выше головы. Это не тот случай, когда можно голову терять.
Джейк безмятежно одарил его легкомысленной улыбкой, повергнув этим его чуть ли не в шок:
— Так ведь смотря как к этому относиться. Если как к маленькому развлечению в скучной жизни, то совсем другой коленкор.
Не веря своим глазам и тем более ушам, Оливер взмахнул отверткой, как кинжалом.
— Ну-ну, лезь в пасть к крокодилу, не стесняйся! Ей давно кушать хочется! Только потом, когда от тебя обглоданные косточки останутся, не жалуйся, что тебя не предупреждали.
Понимая, что говорят они совершенно о разных людях, Джейк не стал разубеждать Оливера в ошибочности его выводов. Зачем? Так спокойнее.
Через пару недель, без перерыва мотаясь по вызовам, сыпавшимся непрерывным потоком, Джейк уже чувствовал себя так, будто и не был ни в каком отпуске. Дни текли одинаково и пусто, похожие друг на друга, как близнецы.
Как-то утром его внимание привлекла незнакомая красивая машина, подъезжавшая к зданию. Хотя тонированные стекла не позволяли увидеть, кто же там внутри, но замершие посередине тротуара ноги четко подсказали, кто приехал. Он с минуту подождал, пока из автомобиля не выпорхнет Элизабет Талертон. Не глядя по сторонам, она звонко крикнула:
— Спасибо, папа! — И, захлопнув за собой дверцу, она быстро побежала по вестибюлю к лифту, звонко стуча каблучками по покрытому керамической плиткой полу.
Тщетно сопротивляясь самому себе, Джейк как сомнамбула пошел следом. Лиз нажала на кнопку вызова лифта и, почувствовав, что кто-то стоит рядом, повернулась. Увидев Джейка, тихо проговорила странно дрогнувшим голосом:
— А, это вы, мистер Форрест. Здравствуйте.
Джейк мог поклясться, что сейчас она видит именно его, а не абстрактную человеческую особь.
Он церемонно поклонился и промолчал, не доверяя своей выдержке.
— Давненько мы с вами не виделись! Месяца три…
Ему послышалась в ее словах какая-то щемящая нота, и он пристальнее посмотрел на нее. Но тут двери лифта раскрылись, и она вошла. Как пришитый, он шагнул следом. Замешкавшись, Лиз рассматривала табло, будто впервые его увидела. Джейк любезно нажал кнопки нужных этажей.
Она смущенно поблагодарила:
— Знаете, так давно всего этого не видела, что все как будто чужое.
Тут лифт качнулся и поехал. Пользуясь тем, что Лиз упорно рассматривала пол под ногами, Джейк окинул ее жадным взглядом с головы до ног. Она очень загорела — понятно, поотдыхай-ка в тропиках! Роскошные волосы — видно, от жгучего солнца и морской воды — торчали в разные стороны жесткими соломенными пучками, что, как ни странно, ей шло.
Двери раскрылись, ему пора было выходить, но он замешкался, не в силах оторвать от нее взгляд.
— Ваш этаж, — подняв голову, тихо произнесла Лиз.
Он кивнул и вытолкнул себя из лифта, коротко бросив на прощание:
— Увидимся!
Она встрепенулась и в недоумении смотрела ему вслед, гадая, что могут означать эти слова, пока не закрылись дверцы и лифт не поплыл выше.
Джейк прошел в свой кабинет и сел за стол, положив перед собой сжатые в кулаки руки, не понимая, что это на него нашло. Висевшее перед ним эффективно выполнявшее свою сдерживающую функцию зеркало и на этот раз добросовестно отразило его заурядную озабоченную физиономию. Чтобы взбодриться, Джейк залихватски себе подмигнул, но тут же мысли вернулись к путешествию в лифте.
И что будет дальше? Доколе он будет вытворять такое, чему потом сам будет непритворно удивляться? Хотя это неосторожно оброненное им словечко «увидимся» и не означает ничего особенного, но при желании в него можно вложить все, чего душа пожелает — обещание встречи, свидания, да что угодно!
Вопрос в том, что решит Элизабет? И не станет ли хвастать перед коллегами еще одной несомненной победой? Он помнил, как непринужденно она болтала об этих своих Максах, Питерах, Джонах и дюжине прочих, исчезавших с ее горизонта с легкостью тополиного пуха. И с чего он это брякнул? Честно ответил себе: да с того же, с чего заскочил за ней в этот дурацкий лифт, вместо того чтобы по обыкновению подняться по лестнице. Да, с этим давно пора уже что-то делать. Но вот только что?
Зазвонил телефон. Джейк сердито покосился на него, но трубку не взял, чувствуя себя не в состоянии вести какие-либо разговоры. Не подходит, значит, занят. Телефон замолчал, но тут же зазвонил снова. После пятого гудка Джейк не выдержал, подскочил к телефону и раздраженно схватил трубку. И чуть не выронил ее на гладкую поверхность стола — зазвучавший в трубке нежный голос резанул по нервам заточенной бритвой.
Лиз с придыханием, как после долгого бега, спросила:
— Это вы, мистер Форрест?
Он подтвердил, не сдержав судорожного вздоха.
— У меня проблема, мистер Форрест! У меня флешка в дисководе застряла. Достать не могу. Чем только не пыталась… Вы не могли бы мне помочь? Или мне нужно сделать официальную заявку мистеру Хенчли? Но это долго, а мне работать надо…
— Хорошо, иду! — сухо пообещал он.
Флешка и правда накрепко застряла в дисководе. Джейк обвинительно рассматривал системный блок, являя собой немой вопрос: как такое могло произойти? Элизабет растерянно оправдывалась, глубоко вздыхая, отчего крепкая грудь, обтянутая белой шелковой кофточкой, высоко вздымалась.
— Из филиалов постоянно такие флешки присылают, что жуть. Я ее выпрямляла, но…
— Если вы видели, что флешка кривая, зачем было в дисковод ее совать? — в воспитательных целях пожурил ее Джейк, хотя чувствовал настоятельную потребность утешить.
Лиз покрылась неровными красноватыми пятнами и прерывисто пролепетала:
— Я больше не буду, честное слово. Просто информация очень нужна. — И просительно посмотрела на Джейка, подразумевая совсем другое.
Сюзанна Маккартни, чувствуя, что между этими двумя что-то происходит, тут же ревниво вмешалась в разговор. Она встала прямо перед Джейком и, будто невзначай, облизнула верхнюю губу розовым язычком.
— Вы, мистер Форрест, к нам не очень придирайтесь, пожалуйста. — И, кокетливо взглядывая на него из-под опущенных ресниц, многозначительно добавила: — Мы исправимся.
Лиз обрадовалась неожиданной поддержке, не замечая скрытый в ней сексуальный подтекст.
— Да, конечно, не сердитесь, мистер Форрест. — Для убедительности Лиз прижала руки к груди, невольно приковав к ней взгляд Джейка. — Впредь я буду умнее.
Джейку ничего не оставалось, как вежливо уступить, чтобы не выглядеть в глазах дам занудным бирюком.
— Да ладно, это пустяки, сейчас исправлю. Но боюсь, что информация на флешке все же потеряна.
Лиз удрученно развела руками — мол, что поделаешь…
Сюзанна триумфатором взглянула на наблюдавших за этим представлением коллег, намекая на какие-то особенные отношения с Джейком, по поводу чего миссис Келвин недоверчиво закатила глаза и гордо вернулась на свое место.
Джейк вытащил из кармана отвертку и приступил к работе.
Элизабет все это время скромно сидела на стуле напротив и пристально взирала на него, стараясь внушить ему какую-то чрезвычайно важную мысль, отчего у него тяжко билось сердце и плохо слушались пальцы. Когда Джейк, отказавшись от вполне заслуженного угощения, вышел от экономистов, у него взмокла спина и противной мелкой дрожью дрожали колени.
Оценив состояние своего заместителя после визита в экономический отдел как крайне негативное, мистер Хенчли решил принять превентивные меры, пока еще не все потеряно. Позвонил начальнице проштрафившегося отдела и условился о конфиденциальной встрече.
Они встретились на втором этаже в пустынном холле перед банкетным залом и встали рядышком у окна, боязливо оглядываясь при каждом шорохе, как два подростка на недозволенном свидании. Первым делом возбужденный мистер Хенчли высказал свое нелицеприятное мнение о несносной красотке, считающей, что ей все дозволено:
— Ну, чего она жизнь портит хорошему парню? Ах, мистер Форрест то, мистер Форрест се! Ведь всем ясно, что он ей не пара! Я считаю, что ты должна с ней серьезно поговорить и сказать, чтобы она от него отстала! А если ты ей ничего не скажешь, я сам ему скажу, как она из него собиралась настоящего мужчину делать, по твоему, кстати, указанию! Тоже мне, просветительница нашлась! Я из-за этих твоих интриг уже спать по ночам нормально не могу!
Миссис Милн была с ним категорически не согласна.
— Ничего не надо ему говорить! И вообще, ты все перепутал! Настоящего мужчину из него собиралась сотворить Сюзанна Маккартни, а вовсе не Лиззи! И не надо мешать Элизабет! Вдруг это любовь? Я никогда не слышала, чтобы она сама пыталась привлечь мужчину! А тут — чего только не выкидывает! Я сама видела, как она Джейку глазки строила и краснела при этом, как будто что-то непристойное делала, а он ноль внимания, как чугунный!
Мистер Хенчли упорно стоял на своем, ни на грош не веря коварной особе.
— Да все они одним миром мазаны, что эта твоя Сюзанна Маккартни, что Элизабет Талер-тон! Обе любят над мужиками покуражиться. Влюбит она в себя парня и бросит. В первый раз, что ли? Сколько за ней красавцев увивалось — и где теперь они? Все с носом остались. А Джейк переживать будет! Он и так к ней давно неравнодушен… — Питер замер, прикусив язык.
Азалия Милн сделала охотничью стойку, как спаниель, почуявший дичь, даже на щеках у нее от возбуждения появились пунцовые пятна.
— Ага! Недаром я что-то такое чувствовала… Но, вот те крест… — после этих слов Питер ожидал, что собеседница перекрестится, но она лишь понизила голос, — Лиззи в последнее время тоже сама не своя!
Питер свирепо задвигал кустистыми бровями.
— Да ни за что не поверю, что она в Джейка влюбилась! Уж скорее твое дурацкое указание выполняет.
— Указание у меня вовсе не дурацкое! Как еще заставить ее обратить на него внимание и понять, что Форрест замечательный человек и полностью ей подходит?
— Кто ей подходит? Джейк ей подходит?! Да ей скорее этот ее нахальный Макс подойдет! Форрест скромный парень, он не станет ее дурацкие капризы исполнять! Пусть уж лучше со своими кавалерами разбирается, а Джейка оставит в покое!
Азалия возбужденно хихикнула.
— Знаешь, я придумала кое-что.
Питер Хенчли враз посуровел.
— И что же это?
Она невинно повела соболиными бровями и сделала непроницаемое лицо.
— Да ничего особенного, Питер! Будем бороться с твоей бессонницей, ведь чем меньше знаешь, тем крепче спишь! — сказала она и ушла прочь легкой походкой, оставив возмущенного Питера Хенчли сердито смотреть ей вслед.
Кипя от негодования, он тоже пошел обратно в отдел.
Опять какие-нибудь козни затеяла, интриганка чертова!
На следующий день пришедший ровно в девять Генрих с легкой завистью говорил, стаскивая с себя промокшую куртку:
— Дождь льет как из ведра. Я пока из машины выходил, насквозь промок. Хорошо Лиззи, ее до входа под зонтиком провожают. И почему я не женщина?
Оливер, желающий восстановить справедливость, заметил:
— Ну, такой красоткой, как Лиззи, тебе явно не бывать. Лучше радуйся, что ты мужчина. У нас возможностей больше.
Генрих хотел было подискутировать на эту сомнительную тему, но тут в отдел ввалился насквозь промокший Лек Барак, оставляя за собой маленькие лужицы, и внимание переключилось на него к вящему удовольствию Джейка, яростно желавшего, чтобы имя Элизабет ни в каком контексте не звучало.
После обеда мистера Хенчли вызвали на административный этаж, и он ушел, болезненно морщась в ожидании возможных неприятностей. Вернулся через полчаса и в соответствии с поступившим сверху указанием сообщил, что в командировку в Беллингхемский филиал направляется Форрест. Поскольку это недалеко, то ему выделяется служебная машина с Томасом.
Подумав, что небольшой отдых от различных передряг именно то, что доктор прописал, Джейк мысленно поблагодарил судьбу. Побросал в небольшой разъездной чемоданчик нужные инструменты и посчитал себя готовым к командировке.
В это же время миссис Милн, стоя посередине своего отдела, как полководец, двигающий в бой отборные войска, озабоченно говорила нерадостной Лиззи:
— Поскольку миссис Келвин себя неважно чувствует… — при этих словах та удивленно посмотрела на начальницу, но, тотчас сообразив, что это неспроста, схватилась за внезапно заболевшую голову и показательно покашляла, демонстрируя крайнюю немощь, — ехать на проверку придется тебе. На два дня, так что готовься.
Элизабет не возражала. Какая разница, где работать? В командировке хоть не так скучно, все-таки смена обстановки. В последнее время что-то так было тоскливо…
Миссис Милн подняла руку, благословляя Лиз на одной ей известный подвиг, и направилась было к двери, но, будто вспомнив в последнюю минуту какую-то несущественную мелочь, притормозила.
— Да, чуть не забыла, с тобой поедет кто-то из автоматизаторов. — Она положила палец себе на лоб, имитируя усиленную умственную деятельность. — То ли Хенчли, то ли Барак. А может, кто-то еще. Не помню.
И ушла, оставив Лиз несколько взбудораженной подобной перспективой. А что, если поедет Форрест?..