Джейн заартачилась. Она не видела больше смысла в их разговорах.

– Зачем?

Николс с удивлением на нее посмотрел. Она никогда прежде не отвечала ему столь нетерпимым тоном. Это ему не понравилось, и он с подчеркнутым спокойствием заметил:

– А разве нам не о чем поговорить?

Джейн сердито подтвердила:

– Конечно, не о чем.

Тони возразил:

– Есть о чем. Я тебе со злости много глупостей наговорил в пятницу. Хочу их исправить.

Джейн мысленно застонала. Эх, если бы он не говорил ей этих глупостей, она никогда не попала бы в такой мерзкий переплет! Почти с ненавистью посмотрев на бывшего друга, отрезала:

– Нам с тобой говорить не о чем!

И хотела уйти, но Тони ее удержал.

– Подожди, я понял, что погорячился. Я могу подождать до той поры, как мы закончим колледж и сможем пожениться. Думаю, именно этого от нас ждут и наши родители.

У Джейн тоскливо заныло сердце. Как же от него избавиться? Сказать ему, что она больше не девственница? Но тогда об этом будут знать все в их деревне. Нет уж, не надо ей подобной славы. И решительно отрезала:

– Нет. Не хочу! Ты совершенно прав, мы слишком разные люди. И учти, больше я тебя видеть не хочу!

Но Тони продолжать упрямо гнуть свою линию:

– Я понимаю, что ты слишком разобижена на мои слова и хочешь принести мне такую же боль, как и я тебе, поэтому просто подожду, когда ты остынешь.

Джейн хотела выразиться попроще, в духе простонародья, чтобы ее слова дошли до него наверняка, но тут прозвенел звонок на урок, и она отправилась в аудиторию, радуясь, что Тони исчез с ее глаз.

После занятий, чтоб даже случайно не встретиться с Николсом, постаралась затеряться среди толпы гомонящих студентов. Не увидев бывшего друга, с облегчением перекинула сумку с учебниками через плечо. Подавив острое желание поехать в свое прежнее безопасное жилище, отправилась на метро к Ормонду. Вновь прошла по пустынной чопорной улице с надменными особняками, остро чувствуя свое несоответствие окружавшей ее пышности.

Мистер Флинт несколько растерялся, когда она, нажав на кнопку звонка у ворот, появилась в холле и устало с ним поздоровалась.

– Это вы, мисс? А сэр Ормонд почему-то решил, что вы ушли и не вернетесь.

В этих словах действительно прозвучала надежда на ее исчезновение, или это ей только показалось? И чья это надежда, мистера Флинта или Френсиса? Отгадывать эту загадку было очень больно, поэтому Джейн оставила ее на потом. Все равно вечером все разъяснится. Если ей придется уйти, что ж, она уйдет.

– Френсис прекрасно знает, что я учусь, и мне необходимо каждый день бывать на занятиях. Я не собираюсь бросать колледж.

Дворецкий непривычно засуетился.

– Прекрасно, прекрасно, мисс Сандерсон. Разрешите передать повару, что вы будете обедать?

– Конечно. Я жутко хочу есть.

Услышав в ее голосе несуществующий упрек, Флинт принял непробиваемый вид старого служаки.

– Завтра утром ровно в семь в буфете будет завтрак, мисс Сандерсон. Если вам удобнее завтракать в другое время, сообщите мне, и я все устрою.

Джейн устало согласилась, не находя в себе сил для спора:

– Хорошо.

– Можно подать обед через полчаса?

Она не спросила, а уточнила:

– Френсис обедать не будет?

Дворецкий изобразил сокрушенную физиономию:

– Увы, сэр Ормонд очень занят. Боюсь, что он и ужинать не будет.

Тряхнув головой в знак того, что она приняла эти слова к сведению, Джейн поднялась в выделенные ей апартаменты, спрашивая себя, что она здесь делает. Любовник так наглядно продемонстрировал ей свое безразличие, что нужно совершенно не уважать себя, чтобы здесь оставаться.

Решив уйти сразу после обеда, Джейн приняла душ, надела джинсы с футболкой и спустилась в столовую. Стол был накрыт также, как и вчера, на одну персону. Правда, поменялся сервиз, теперь на столе стоял набор из мейсенского фарфора. Усмехнувшись про себя – когда ей еще придется есть из коллекционной посуды! – Джейн поднесла к губам тонкий тост с кусочком копченого лосося.

Обед, как и вчера, был утонченно-вкусным, и Джейн, уступая своему аппетиту, съела все, что ей подали, утешаясь тем, что за весь день смогла перехватить в студенческом бистро только слоеную булочку с повидлом.

После обеда, поблагодарив лакея и передав благодарность повару, она вернулась в свои комнаты и принялась собираться. Едва она уложила в саквояж форменные костюмы, как раздался требовательный звонок. Джейн сразу поняла, что звонит Френсис. Подойдя к стоявшему в гостиной телефону, с сомнением посмотрела на аппарат. О чем им говорить? Но, не выдержав настойчивого трезвона, все-таки подняла трубку.

Голос Френсиса был странно обеспокоенным.

– Дорогая, мне передали, что ты приехала после занятий. Как прошел день?

Джейн бесцветно ответила:

– Нормально. Как всегда.

Проанализировав не смысл, но интонацию сказанных ею слов, Ормонд констатировал:

– Ты устала и жутко обижена. Но подожди меня, и я все исправлю.

Ждать его Джейн не считала нужным, и он, будто наперед зная все ее мысли, предупредил:

– Не вздумай уйти. Тебя все равно никто из особняка не выпустит. Так что лучше отдохни. Ночь у нас, я думаю, будет бурной. – И повесил трубку.

Джейн понимала, что, стоит только ему ее обнять, как все благоразумные мысли исчезнут из ее головы без следа. Она не сможет противиться своему страстному желанию вновь оказаться в его объятиях, хотя его-то желание обладать ею весьма и весьма сомнительно.

Но она хорошо усвоила предупреждение Френсиса – из особняка ее не выпустят. С мрачной усмешкой представила, каково это будет, если она вздумает обратиться за помощью в полицию, и отбросила эту мысль. Этого еще не хватало! Ее вполне могут показать по телевидению, ведь почти на каждый вызов вместе с полицейскими ездят и тележурналисты. А этот анекдотичный случай – богатый любовник не выпускает из своего особняка любовницу, – вполне сочтут достойным для трансляции по любому из каналов телевидения. И еще неизвестно, кто ее увидит и чем для нее это аукнется.

К тому же, – она с вздохом признала, – ей вовсе не хочется отсюда уезжать. Эти чудесные комнаты так располагают к себе, будто просят: поживи здесь еще немного. А вкусная еда, просто тающая во рту? Разве это все не стоит некоторого пренебрежительного отношения?

И тут же решительно сказала себе: конечно, не стоит. Уважать себя надо, в конце-то концов. В общем, если этим вечером Френсис продемонстрирует ей такую же заботу в кавычках, что и вчера, она просто уйдет. И никто ее здесь не удержит.

Вытащив учебники и подключив ноутбук, принялась за занятия, стараясь успеть до ужина.

Ровно в десять спустилась вниз и удивилась, когда при ее появлении Френсис учтиво поднялся из-за стола и заботливо подвинул для нее стул, помогая утроиться поудобнее. Потом наклонился и мягко поцеловал в щеку, заслужив удивленный взгляд. Сев обратно, вопросительно приподнял бровь, и Джейн, вспомнив об обязанностях хозяйки дома, торопливо попросила лакея подавать на стол.

Ормонд казался размягченным и чем-то довольным. Ловя ее взгляд, мягко улыбался, и его глаза вспыхивали пронзительным синим огнем. Удивленная Джейн весь обед подозрительно разглядывала Френсиса, не понимая, что такого судьбоносного могло произойти за сегодняшний день, и отчего он вдруг столь кардинально изменился. Решив, что Ормонд просто благополучно закончил какое-то важное дело, угнетавшее его ранее, постаралась сосредоточиться на еде, как обычно, очень вкусной. Но была вынуждена с досадой отодвинуть тарелку, боясь подавиться, от его странных взглядов ей кусок не лез в горло.

А он, казалось, ничего не замечал, расспрашивая ее о прошедшем дне, о занятиях, друзьях и преподавателях. Она отвечала довольно остроумно, потому что он пару раз посмеялся над ее рассказами. Но на ее вопрос о том, как прошел день у него, лишь отмахнулся.

– О, как всегда, очень скучно и напряженно. Ездили с членами комиссии туда-сюда. Мне это изрядно надоело, даже говорить об этом не хочется.

Уяснив прозвучавшее в его словах предупреждение, Джейн послушно ответила на его очередной вопрос о своей жизни, стараясь не забывать, что она играет роль богатой наследницы, при этом все-таки надеясь, что привлекает Френсиса не этим.

Поужинав, Ормонд проводил ее до выхода, говоря:

– Я немного передохну, выпью портвейна. Но, если ты хочешь, присоединяйся.

Джейн портвейн не любила, да и вообще считала, что алкоголь пробуждает в человеке все самое худшее, поэтому сдержанно отказалась. Возвращаясь в свои комнаты, невесело размышляла, неужели Френсису нужно стимулирующее, чтобы прийти к ней? Или это так заведено в этом доме, а он просто не представляет, как она относится к спиртному?

На этот раз Джейн устроилась в кровати, выключив свет и прикрыв глаза. Если Френсис заявится так же поздно, как и вчера, то она притворится, что спит. Он наверняка уйдет. Не слишком-то он стремится к близости с ней.

Но Ормонд пришел почти сразу. Свет включать не стал, и ударился в темноте об ножку стула. С проклятьями нырнув в постель, свирепо пообещал Джейн:

– В следующий раз ты пойдешь спать ко мне. По крайней мере, там-то мне все знакомо, и ноги о мебель я бить не стану.

Повернув девушку к себе, приник к ее губам со странной фразой:

– Мне сегодня весь день до чертиков хотелось выяснить, почудилось мне это или нет.

Джейн не поняла, что он имел в виду, но скоро забыла эти непонятные слова. Его губы были еще сладкими от вина, и от их вкуса у нее закружилась голова. Френсис принялся ласкать ее с таким напором, будто от этого зависела по меньшей мере его жизнь. Джейн даже почувствовала себя как на каком-то извращенном экзамене, где невидимый экзаменатор должен быть выставить Ормонду оценку.

Внутреннее напряжение и ожидание боли не давало ей расслабиться, и изнемогший Френсис пробормотал:

– Похоже, накануне я свалял самого большого дурака в своей жизни.

Это тоже было непонятно. Что он имел в виду? Он не хотел связываться с девственницей? Джейн очень хотелось это выяснить, но она промолчала, боясь показаться нелепой. Кто же разговаривает в такие минуты!

Закончив, Френсис приник к ней и пообещал:

– Тебе будет со мной хорошо, вот увидишь! Но почему ты не предупредила меня вчера?

Он не уточнил, о чем она его не предупредила, но Джейн все было ясно.

С загоревшимися от стыда щеками она пробормотала:

– Ну, не всем же это нравится.

– Что не всем нравится? Быть первым мужчиной у прелестной девушки? Неужели тебе кто-то отказал?

Услышать, что она прелестная девушка, было на редкость приятно, но Джейн постаралась не придавать этой фразе слишком уж большое значение. Френсис – джентльмен и, конечно, говорит то, что должно ей понравиться. Но вовсе не факт, что он думает именно то, что говорит.

– Ну, не так, как ты думаешь. Мне рассказывала об этом моя подруга, Шарлотта. С ней это случилось.

Ормонд недовольно фыркнул.

– Но я же не сопливый юнец, милая, а взрослый мужчина. Если бы ты меня предупредила, все было бы по-другому.

Тут настал черед Джейн скептически удивиться.

– Точно по-другому, ты уверен?

Помолчав, он честно сказал:

– Я надеюсь на это. Потому что в ином случае я просто перестал бы себя уважать. А это неприятное состояние, надо признать.

Джейн показалось, что Ормонд не понаслышке знает, что это такое, но он спросил, отвлекая ее от догадки:

– Тебе завтра снова вставать в такую рань?

Джейн не считала, что семь часов – это рань. В Линксуайте они вставали к заутрене гораздо раньше.

– Ну да. Занятия начинаются ровно в восемь.

Это Френсису категорически не понравилось.

– Неужели нельзя найти что-нибудь поприятнее?

Джейн не поняла.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, другой колледж, где занятия начинаются не так рано. А еще лучше – вообще бросить учебу. Зачем тебе учиться?

Прикрыв глаза, Джейн сосчитала до десяти. Зачем ей учиться? Да затем, чтобы найти хорошую работу и прилично зарабатывать, что означает независимость. Но Френсису этого объяснять не стала, помня, что для него она богатая и независимая особа.

– Просто хочу себя уважать. Ты говорил, что тебе хорошо знакомо это чувство. Ну так и мне тоже.

Хмыкнув, он прижал ее к себе и предложил:

– Ну, так давай спать, чтобы завтра встать пораньше.

Удивленная Джейн не могла удержаться от вопроса:

– Разве ты не пойдешь к себе?

Френсис смутно пробормотал, засыпая:

– Не хочу. Мне впервые хочется провести ночь с женщиной. Странное, но очень приятное чувство. – И заснул, по-детски уткнувшись носом в ямочку у основания ее шеи.

Устраиваясь поудобнее, Джейн неловко поерзала, еще раз удивилась неожиданным превратностям своей судьбы, и тоже заснула.

Утром проснулась до звонка телефона и замерла, боясь разбудить Френсиса. Просыпаться рядом с мужчиной было непривычно, но очень, очень приятно. На занятия идти жутко не хотелось, но чувство долга превозмогло недостойный порыв разбудить Ормонда поцелуем и потребовать продолжения.

Бесшумно выбравшись из теплой постели, первым делом отключила звук будильника. Поеживаясь от прохладного ветерка, прошедшего по ее босым ногам, на цыпочках отправилась в ванную. Умывшись, так же бесшумно пробралась в гардеробную. Натянув привычную форму, захватила сумку с тетрадями и спустилась в столовую, не очень, впрочем, надеясь на завтрак.

И ошиблась. Буфет был полон. К ее удивлению, первой с краю стояла привычная для ее английского желудка овсянка со свежими фруктами. Попробовав, Джейн сочла, что приготовлена она очень хорошо, и с удовольствием съела всю немаленькую порцию. Запив ее чаем по-русски, то есть с молоком, пошла вниз.

Дворецкий со слегка заспанным видом двинулся ей навстречу. Джейн стало стыдно. Сколько же неудобств приносит персоналу ее ранний подъем!

– Мистер Флинт, ну зачем вы так рано поднялись! Я вполне могла бы выйти через черный вход.

Он выпрямился во весь рост и посмотрел на нее с таким укором, будто она его по меньшей мере нецензурно оскорбила.

– Что вы, мисс Сандерсон! В приличных домах прислуге не полагается вставать позже хозяев!

Теперь уже Джейн недоуменно посмотрела на дворецкого. Какая из нее хозяйка? Если это шутка, то крайне неуместная. Мистер Флинт торжественно сообщил:

– Машина для вас подана, мисс Сандерсон! – таким торжественным тоном прежде наверняка сообщали «карета подана».

Чопорно поблагодарив исполнительного дворецкого за заботу, Джейн вышла во двор. Перед входом и впрямь стоял ее прежний мерседес с Томасом за рулем. Завидев ее, водитель шустро выскочил из салона и учтиво распахнул перед ней дверцу. Несколько ошарашенная таким проявлением чинопочитания, Джейн скользнула внутрь и замерла, готовясь к непочтительным взглядам, которые Томас кидал на нее в прошлый раз. Но то ли шофер получил хорошую взбучку, то ли ее статус внезапно повысился, но вел он себя крайне почтительно.

За два дома до колледжа Джейн попросила остановить машину и вышла, игнорируя заполошную просьбу Томаса сообщить ему, во сколько за ней подъехать. Ей совершенно не хотелось, чтобы кто-то из ее знакомых увидел, как она добирается до колледжа. И в первую очередь Энтони.

Занятия шли своим чередом, но Джейн никак не могла сосредоточиться на лекциях. Ее голова была забита мыслями о Ормонде и предстоящей ночи. Забавно сморщив нос, признала, что медовый месяц выдуман не зря. Уж слишком много сил и эмоций уходит на занятия любовью. А ведь через месяц экзамены. Нужно постараться собраться и слушать то, что говорят преподаватели, а не вспоминать каждое слово и жест Френсиса.

На большой перемене беззаботно вышла с однокурсницами в общий коридор, совершенно позабыв о неугомонном Николсе, и тут же пожалела о своей опрометчивости. Он подстерегал ее у аудитории и уволок в укромный уголок под лестницей. В голове Джейн сразу мелькнуло неприятное сравнение – как паук муху. Как выяснилось, сравнение оказалось не так уж далеко от истины, потому что крайне возмущенный Энтони, прижав ее к стене, чтобы не сбежала, тихо прошипел, не желая привлекать к себе внимание:

– Я вчера был у тебя дома, и Шарлотта сказала мне, что ты живешь с каким-то парнем! Причем таким злорадным тоном, что мне захотелось ее как следует стукнуть! Что это значит? Со мной ты спать не захотела, а с каким-то подцепленным на вечеринке сомнительным типом – пожалуйста!

Назвать «сомнительным типом» Френсиса Ормонда было явным нонсенсом, но Тони об этом, конечно, не знал. Джейн невольно захихикала, чем окончательно его взбеленила. Грубо схватив ее за руку, он завопил:

– Да ты просто шлюха! Я все расскажу твоему отцу! И всем нашим знакомым заодно!

На счастье Джейн проходивший мимо преподаватель заинтересовался безобразной сценой.

– Что здесь происходит? – его голос был достаточно суров, чтобы отрезвить горячую голову Энтони.

Выпустив руку Джейн, Николс угрожающе пообещал:

– Ладно, поговорим после занятий. – И ушел, сердито сжимая и разжимая кулаки, будто готовился к нешуточной драке.

Джейн никаких разборок не хотелось, и она горько пожалела, что не сказала Томасу, во сколько за ней подъехать. Теперь, когда Тони все знал, терять ей, по сути, было нечего. Жаль, конечно, что она не предупредила Лотту, чтобы та ничего о ней не говорила, но теперь кусать локти было поздно. Подруга, конечно, была уверена, что оказала ей большую услугу, отомстив за нее самовлюбленному Николсу.

Просидев на занятиях еще три часа, Джейн в полном смятении чувств вышла во двор, и увидела у входа караулившего ее Энтони с сердито выпяченной нижней губой.

Она заметалась, не желая выяснять отношения с бывшим другом. Но заметивший ее Тони уже двинулся к ней широкими шагами.

– Стой! Не вздумай удирать!

Он был по-настоящему зол, и Джейн мысленно взмолилась о помощи. Кто знает, что может взбрести в его буйную голову? А если он начнет выяснять отношения при всех? Что тогда делать ей? Он и в самом деле заговорил на повышенных тонах, не стесняясь проходивших мимо студентов.

– Если уж тебе захотелось секса, почему не сказала мне? Я бы обеспечил тебе его по полной программе!

Это было несправедливо, ведь именно по его милости она и угодила в такую переделку, но об этом Джейн ничего ему не сказала. Попыталась с молчаливым достоинством, не ввязываясь в перепалку, обойти бушевавшего Тони, но он не дал.

– Что, торопишься с своему любовничку? А подумала, кому ты будешь нужна после этого типа?

Он добавил еще кое-что, явно не для печати, и Джейн разъяренно покраснела. Из какого же века он выпал, если считал, что невеста обязательно должна быть девственницей? Колко заметила:

– Странно, а еще недавно ты считал, что я жутко несовременная и мне нужно познать жизнь. Правда, почему-то только с тобой. Кто бы меня, интересно, взял замуж после тебя?

Энтони, не замечая нелогичности собственного поведения, горячо воскликнул:

– Да я бы на тебе и женился! Но сейчас – дудки! Ты мне больше не нужна!

Джейн сердито потребовала:

– Вот и оставь меня в покое! Просто отстань!

На что Николс упрямо заявил:

– И не подумаю! Я тебе еще покажу, чего ты лишилась! Ты еще пожалеешь, что связалась с тем парнем!

Он снова болезненно схватил ее за плечо, намереваясь утащить с собой, но тут послышался холодный и язвительный голос Френсиса.

– Будьте так любезны, юноша, оставьте мисс Сандерсон в покое, как она вас и просила!

Оторопевший от подобного оборота речи Николс свирепо уставился на вмешавшегося. Он был старше Джейн на три года и считал себя вполне зрелым мужчиной, но по сравнению с Ормондом выглядел жалким щенком. Но сдаваться не желал.

– А ты кто такой?! – он не мог поверить, что парень, про которого говорила Шарлотта, стоит сейчас перед ним. Взрослый, холеный, прекрасно одетый мужчина никак «парнем» называться не мог.

Но Френсис холодно подтвердил его самые худшие опасения:

– Я, если можно так выразиться, и есть тот самый парень, с которым живет Джейн. Поэтому настоятельно рекомендую убрать свои руки от моей девушки.

Он сказал это таким презрительным тоном, да еще на кокни, чтобы подчеркнуть свое пренебрежительное отношение к стоящему перед ним сосунку. Это было так необычно для изысканного денди, каким и был Ормонд, что Джейн уставилась на него, смешно приоткрыв рот.

Но Тони, совершенно верно расценив речь Френсиса как издевку, выпустил Джейн и кинулся на соперника с кулаками. Не дрогнув, Френсис встретил его сокрушительным хуком слева. Тони отлетел к стене, и их тут же окружили выходившие из колледжа студенты. Изысканно одетый господин им доверия не внушил, и они угрожающе сгрудились вокруг него.

Джейн кинулась к Френсису, не зная, чем можно ему помочь, но он только надменно ухмыльнулся. Тут же из стоявшей неподалеку машины выскочила пятерка здоровенных мужиков и заслонила Ормонда от пораженных таким оборотом дела парней.

Все так же надменно усмехаясь, Френсис взял деморализованную Джейн под руку и повел к стоящему неподалеку кадиллаку. Усадив ее на заднее сиденье, сел рядом и дал водителю команду трогаться. Подождав, когда они отъедут на приличное от колледжа расстояние, убедился, что машина с охраной благополучно следует позади, поднял отделяющую их от водителя перегородку и приступил к расспросам.

– Насколько я понял, Джейн, это твой бывший дружок.

Она поморщилась.

– Ну, можно сказать и так. – Она не знала, что слышал Френсис из их с Энтони разговора, поэтому решила добровольно ничего не рассказывать, чтобы не запутаться. Нельзя забывать, что она датчанка и в Англии недавно.

– Что он от тебя хотел?

Она вспыхнула.

– Думаю, то же, что и ты.

Он усмехнулся.

– Хороший ответ. А конкретнее?

Джейн сердито отрезала:

– Хотел затащить меня в постель. Не думаю, чтоб у него на уме было что-то более пристойное.

Ормонд с глумливой усмешкой уточнил:

– Ага, так же, как и у меня. И это все?

Она недоуменно посмотрела на него.

– Ну, во всяком случае, озвучил он только это. Но, думаю, что в нем говорило разочарование. С ним я в постель не легла, а с тобой – легла.

Френсис согласился:

– Да, это любой мужчина переносит крайне болезненно.

Джейн удивилась. Неужели Ормонду тоже кто-то отказывал? Она такого представить не могла. Он прикрыл глаза, что-то обдумывая, и Джейн беспрепятственно рассматривала его прекрасное лицо. От его красоты у нее захватило дух, и она коротко вздохнула, не веря, что этот фантастически красивый мужчина – ее любовник.

Внезапно он поднял ресницы, поймал ее взгляд, как в ловушку, и, подмигнув, сказал:

– Смертоносно, да?

Джейн не поняла.

– Что смертоносно?

– Сексуальное притяжение. Оно бывает настолько сильным, что человек просто не в состоянии устоять. Только не надо путать его с любовью. Это ошибка.

В его голосе звучало откровенное предупреждение, и Джейн, зарумянившись, спрятала взгляд. Но его слова заставили ее задуматься. Влюблена она в него или, как Ормонд сказал, это всего лишь примитивное сексуальное влечение, и больше ничего? Вздохнув, решила, что на этот вопрос может ответить только время. Она-то точно не в состоянии.

Проезжая мимо модного ресторана, Френсис задумчиво предложил:

– А почему бы нам не сходить сегодня в ресторан? Надеюсь, у тебя есть соответствующий наряд?

Джейн напугал его испытывающий взгляд, и она заносчиво ответила:

– Конечно, но дома. И сегодня я не могу, у нас завтра семинар, мне нужно хорошо подготовиться, я выступаю с лекцией.

Это было сущей правдой, и она не моргнув глазом встретила его чуть саркастичные слова:

– Ну, конечно, сначала дело, а развлечения потом.

С высокомерным видом, которые ей не слишком удался, Джейн подтвердила:

– Конечно. Я здесь для того, чтобы учиться.

На мгновенье ей показалось, что Ормонд ей не поверил, но он с непроницаемым видом кивнул головой и согласился:

– Как скажешь, дорогая. Тебе видней.

И опять в этих простых словах ей почудилась насмешка. Почему он так странно обращается с ней? Подозревает, что она вовсе не та, за кого себя выдает? Но почему бы тогда не сказать об этом прямо? Или он не хочет ее разоблачать? Ведь после разоблачения оставаться ее любовником противоречит кодексу чести, а Ормонд джентльмен и по воспитанию и по рождению. Так что же, он не хочет ее терять?

Запутавшись в предположениях, Джейн устало откинулась на спинку сиденья. Да, денек сегодня выдался трудный. Сначала разборка с Энтони, а теперь вот испытание на прочность от Френсиса.

Понизив голос, тот продолжил:

– Надеюсь, завтра ты будешь готова?

Занятая своими мыслями Джейн не сразу разобрала, о чем он говорит, и быстро покивала головой.

– Хорошо. Тогда я завтра в восемь буду дома. Думаю, тебе не стоит плотно обедать, поедим в ресторане.

Спохватившись, Джейн попеняла себе на наивность. Как же легко поймать ее в ловушку! И зачем она вязалась в эту игру, в которой заранее обречена на проигрыш? Неужели с ней так шутит это самое непреодолимое сексуальное влечение?

Вечер, к ее удивлению, прошел очень приятно. Френсис даже помог ей подготовиться к семинару, хотя у нее порой мелькала неприятная мысль, что он просто проверяет, а «был ли мальчик», то бишь семинар. Но, тем не менее с его помощью непростая тема, порученная ей, была разработана гораздо быстрее, чем это удалось бы ей в одиночку.

Она искренне его поблагодарила, и Френсис с ироничной усмешкой признал:

– Знаешь, я впервые наглядно увидел прок от моей учебы в Итоне, а потом в Оксфорде. По крайней мере я смогу время от времени помогать тебе в твоих занятиях. Надеюсь, завтра ты получишь приличную оценку.

Это прозвучало так, будто до сих пор она перебивалась с двойки на тройку. Джейн хотела было сказать, что учится только на «отлично», но вовремя прикусила свой болтливый язык. Теперь не время хвастать своими сомнительными достижениями. Ормонд наверняка учился не хуже нее. А, возможно, и лучше.

Потом они поужинали, причем Френсис то и дело обливал Джейн интимно-обещающим взглядом, от которого у нее в животе начинали порхать бабочки и портился аппетит.

Вечером она хотела посмотреть какую-то очень умную передачу, рекомендованную преподавателем экономики, но возмущенный Френсис ей это сделать не дал, взвалив, как законную добычу, на плечо, и унеся в спальню, причем в свою.

Джейн даже рассмотреть ее не успела, Ормонд принялся ласкать ее с пылом заждавшегося любовника, и она просто забыла обо всем на свете.

Утром он разбудил ее суровым возгласом:

– Вставай, соня, ты проспала!

Она села на кровати, тупо, как фарфоровая кукла, хлопая ничего не видевшими глазами.

– Сколько времени?

– Полвосьмого уже!

Испуганно пискнув, она бросилась к себе, где на прикроватной тумбочке надрывался оставленный ею телефон. Пока Френсис насмешливо уговаривал ее вообще не ходить сегодня на учебу, она заполошно собралась и кинулась вниз. В столовую, естественно, даже не забежала.

Томас сидел в машине с уже включенным мотором, то и дело поглядывая на часы. Едва Джейн нырнула в салон, как следом за ней из дверей выскочил неприлично торопившийся мистер Флинт и сунул ей в руки запакованную коробку.

– Ваш завтрак, мисс Сандерсон! – несмотря на торопливость, эти слова он выговорил чинно и неспешно.

Выезжая со двора, Томас посоветовал:

– Перекусите, мисс. Не думаю, что в колледже вам скоро удастся вырваться в бистро.

Последовав его совету, Джейн открыла коробку. Там оказался контейнер с еще горячей овсянкой, на сей раз сдобренной медом и маслом, запакованный стакан чаю с молоком, кусок сливового пудинга и сочное зеленое яблоко.

Благословляя заботливого мистера Флинта, Джейн в скоростном темпе сжевала все, что было в контейнере, и положила яблоко в сумку, чтобы перекусить на перемене.

На этот раз Томас затормозил прямо перед входом, и снова настойчиво потребовал сказать ему, во сколько за ней приехать, но у Джейн на этот день были свои планы.

– Не знаю. Я лучше вызову такси. Или дайте мне свой телефон, я позвоню, если вы мне понадобитесь.

Занеся в память дисплея номер сотового телефона Томаса, она побежала в здание, молясь успеть заскочить в аудиторию до преподавателя.

Ей удалось опередить медлительную миссис Айкин буквально на один шаг, и шлепнуться на свое место за секунду до ее приветственного «здравствуйте».

Однокурсники, знающие о вчерашней разборке, с интересом оглядывали ее, ища свидетельства бурной проведенной ночи, но Джейн с невозмутимым видом слушала преподавателя. Но зато во время перемены ей пришлось все-таки кое-что рассказать любопытствующим сокурсникам. Девушки тут же встали на ее сторону, тогда как парни принялись громко сочувствовать Николсу.

Джон Дуглас даже заявил:

– Я бы вообще не знаю, что в таком случае сделал. Столько лет потратить на девчонку, а она в благодарность линяет к другому. Свинство это!

Хотя такая трактовка и не соответствовала действительности, но вполне отвечала тому, что лежало на поверхности. Опровергать мнение Дугласа Джейн не захотела, только задрала нос и промолчала, давая однокурсникам повод думать каждому то, что ему ближе.

Тему семинара она раскрыла прекрасно, заслужив высший балл и похвалу преподавателя. После семинара позвонила Шарлотте и попросила ее помочь раздобыть еще одно вечернее платье.

– А этот твой парень сам-то тебе его купить не в состоянии, что ли?

Джейн не могла обрисовать Лотте сложные отношения, связывающие ее с Ормондом, поэтому только глухо призналась, что это не телефонный разговор. Поскольку Шарлотта совсем недавно сама употребила эту сакраментальную фразу, то была вынуждена кисло признать:

– Ну, ладно. Помогу. Но учти, что я поехать не могу, тебе самой придется отправиться к Джонни. Я его предупрежу. Во сколько ты к нему заглянешь?

Джейн посмотрела на часы. До конца занятий оставалось два часа плюс час на дорогу.

– В пять, не раньше.

– Ладно, договорились. В общем, так. Если все будет о’кей, то я ничего тебе не сообщаю. Если что-то сорвется, позвоню. Ну, удачи!

Удача в ее новой авантюрной жизни Джейн была очень нужна, и она искренне поблагодарила подружку.

После занятий осторожно вышла из колледжа, озираясь по сторонам. Ей нельзя было встречаться ни с Энтони, ни с Френсисом, у нее была конкретная цель: пробраться на телестудию и привезти приличное вечернее платье для сегодняшнего посещения ресторана.

На ее счастье, во дворе ни того, ни другого видно не было. Возможно, Николс зализывал полученные им накануне боевые раны, а Ормонд занимался своими таинственными делами. Во всяком случае, Джейн беспрепятственно добежала до станции метро и проехала несколько станций. Потом на автобусе добралась до телестудии, хотя на такси было бы, конечно, гораздо быстрее. Но денег у нее был самый минимум, и ей приходилось экономить даже на мелочах. У ворот телестудии вызвала по внутреннему телефону Джона.

Он кисло пригласил:

– Ну, проходи, коли пришла.

Быстро пройдя мимо беззастенчиво пялящихся на нее охранников, Джейн по уже знакомому ей коридору добралась до места обитания Джона. Он с неприязненной физиономией заявил:

– Учти, я роль крестной феи выполняю в последний раз. Парни из охраны вполне могут сказать Агнесс о том, что ко мне ходят разные подозрительные девицы. А мне этого не надо. Я своей невестой дорожу.

Джейн только вздохнула. А уж она-то как не хочет здесь бывать! Но приходится, и все по собственной глупости.

Перебрав не один десяток нарядов, заслужила от Джонни раздраженное замечание:

– И чего ты копаешься? В прошлый раз взяла, что дали, и нормально.

Джейн не сказала ему, что в прошлый раз ей было совершенно все равно, как выглядеть, а сейчас нужно соответствовать заявленному статусу. Соответствовать потрясающему мужчине, который будет с ней рядом, она и не пытается. Слишком он для нее хорош. Или, вернее, это она недостаточно для него хороша. Причем во всех смыслах.

Эта мысль окончательно испортила Джейн и без того далеко не радужное настроение, и она чуть было не проглядела длинное, до пола, платье из тончайшей темно-синей шерсти, с разрезом до колена. Впереди оно было полностью закрыто, но сзади декольте острым мысиком спускалось до середины спины.

Примерив его, Джейн повертелась у зеркала, пытаясь рассмотреть себя со всех сторон. Джон с чуть прищуренными глазами взмолился:

– Давай уже уходи отсюда! Я же мужчина, черт побери, а не манекен!

Как ни смешно, но именно этот странный комплимент обнадежил Джейн больше, чем множество красивых слов. Переодевшись, она подождала, когда Джон уложит наряд в большую коробку, и пошла с ним к выходу. На прощанье он спросил:

– Побрякушки на этот раз брать не будешь?

Джейн отрицательно мотнула головой. Она не верила, чтобы Френсис не разбирался в драгоценностях, и подставлять себя под удар, надевая дешевую мишуру, не хотела. Проще наврать, что драгоценности она в Лондон не взяла. Мало что бывает в бурной студенческой жизни.

Коробка была не тяжелой, но громоздкой, и Джейн, пересчитав наличность, решила поймать такси. Это удалось ей почти сразу, и она назвала свой старый адрес, одновременно размышляя, может ли она позволить себе некоторые излишества в виде новой пары туфель, ведь экономия на еде получается довольно приличная. Но решила не рисковать, ведь неизвестно, что ее ждет впереди.

Приехав на место, поднялась к себе. Вынула из шкафа приличную пару черных туфель классического фасона и симпатичную сумочку из черного бисера, вполне вписывающуюся в ансамбль. Упаковав все в коробку с платьем, позвонила Томасу, мечтая об одном – чтобы он успел до появления Шарлотты. Уйти просто так, без объяснений, от Лотты еще никому не удавалось, а что-либо объяснять ей сейчас не было ни желания, ни времени.

Томас приехал быстро. Джейн даже подумала, что он был где-то неподалеку. Она спросила его об этом, и оказалось, что ее догадка была верна.

– Сэр Ормонд послал меня сюда. Он-то уже дома. Сказал, что после учебы вы хотели заскочить к себе за каким-то платьем. Ваш звонок застал меня уже в дороге. Потому я и быстро.

Джейн разволновалась. А что, если б Томас приехал раньше и увидел, как она затаскивает в дом коробку с платьем? Что бы тогда она говорила? Опять бы врала? Как же ей надоел этот бесконечный обман! Может быть, признаться во всем Френсису? А вдруг он рассердится и отправит ее восвояси? Нет, так рисковать она не будет. И вообще, ничего страшного не произошло, это все ее нервы, и не более того.

В особняк Ормонда они добрались далеко за восемь. Встретивший Джейн в ее комнате Френсис с некоторой долей раздражения попросил:

– Пожалуйста, поскорее, дорогая. Я ужасно хочу есть. – И вышел, оставив Джейн неприятно озадаченной: он обращается к ней «дорогая» потому, что хорошо воспитан и считает нужным говорить ей приятные вещи, или потому, что это аморфное обращение исключает возможность ошибки? Вдруг у него перебывало столько любовниц, что он боится перепутать имена и каждой говорит это безымянное «дорогая»?

В таком нервозном настроении Джейн оделась, причем вокруг нее суетилась наконец-то почувствовавшая себя нужной Мэрианн. Уложив в красивую прическу белокурые волосы Джейн, горничная с завистью призналась:

– У вас такие красивые волосы, я с детства мечтала иметь такие же. Они так красиво переливаются!

У самой Мэриан волосы были не хуже, о чем Джейн ей и сказала. Но та только небрежно махнула рукой.

– Они жесткие и никогда не лежат так, как хочется. Не то, что у вас.

Нанеся последний штрих макияжа, Джейн вышла из комнаты и спустилась вниз. Френсис в холле о чем-то негромко беседовал с невысоким человеком неприметной наружности в заурядных джинсах и серой куртке. Он настолько не вписывался в окружающую роскошную обстановку, что Джейн невольно посмотрела на него пристальнее.

Ничего особого он из себя не представлял, но от его цепкого взгляда девушке стало не по себе. Он тут же отступил к стене, а Френсис с возгласом «ну, наконец-то! Целая вечность прошла!» сразу направился к ней. Джейн не поняла, чем он так недоволен – двадцать минут, потраченные ею на сборы, вряд ли можно было назвать вечностью. Если конечно, он не настолько голоден, что ему каждая минута кажется веком. Но ведь он вполне мог перехватить кусочек, чтобы не голодать.

Будто услышав ее мысли, Ормонд заметил:

– Я специально ничего не ел с ленча, чтоб не перебивать аппетит, и теперь голоден, как тигр. – Окинув ее придирчивым взглядом, спросил: – Ты не надела драгоценности? Почему?

Автоматически проведя рукой по груди, Джейн сконфуженно пояснила:

– У меня нет с собой драгоценностей. Мало ли что может случиться, ведь наша квартира не охраняется. Да мне и в голову не приходило, что они могут понадобиться. Ты, наверное, заметил, что и в прошлый раз на мне была дешевая имитация.

Взглянув на нее с непонятным выражением лица, он кивнул головой.

– Конечно, заметил. Весьма неудачная имитация, надо признать. Но сейчас для тебя всё-таки надо что-то подобрать. В том месте, куда мы с тобой направляемся, дамы без украшений соответствующего уровня не ходят. Подожди меня немного.

Он быстро ушел, а Джейн оглянулась в поисках его собеседника. Того нигде не было, и она поежилась. Он исчез так бесшумно, что у нее даже закралось подозрение, а не почудился ли он ей. Она даже лица его вспомнить не смогла, какое-то расплывчатое бесформенное пятно.

Вернувшийся через несколько минут Френсис протянул ей ожерелье из жемчуга.

– Вот, надень. Оно почти такое же, что было на тебе в прошлый раз. С одним исключением – жемчуг подлинный.

Джейн принялась неловко застегивать бриллиантовую застежку. От волнения руки у нее подрагивали, и она никак не могла повернуть малюсенькое колесико. Досадливо вздохнув, Ормонд вытянул из ее дрожащих пальцев ожерелье и застегнул его на ее груди. Поправив, оценивающе посмотрел на Джейн, удовлетворенно кивнул и повлек к выходу, приговаривая:

– Пошли скорее, у нас заказан столик.

К удивлению Джейн, приготовившейся ехать в кадиллаке, в ресторан они отправились в сверкающем длинном лимузине. По узким улочкам старого Лондона большая машина пробиралась с трудом, и Джейн никак не могла понять, для чего Френсису понадобился столь неудобный экипаж.

У входа в ресторан дежурил ливрейный лакей, метнувшийся к ним, едва остановился лимузин. Открыв дверцу, помог выйти Джейн, за что она была ему искренне благодарна. Не привыкшую ходить в длинном платье, ее здорово смутил закрутившийся вокруг ног подол, из-за которого она споткнулась, и, не обопрись на сильную руку лакея, вполне могла бы упасть. Следом из салона вышел Френсис, тут же обхватил спутницу за тонкую талию, оттесняя лакея, и повел внутрь.

В самом ресторане горел неяркий свет и звучала приятная негромкая музыка. Метрдотель провел их к заказанному столику. По дороге Джейн узнала многих знаменитостей, сидевших либо в одиночестве, либо с друзьями. С некоторыми из них Ормонд раскланивался, мимо некоторых демонстративно проходил мимо, высокомерно задрав подбородок. Джейн показалось, что здесь он знает всех, и все знали его.

Подошедший к ним официант встал навытяжку рядом со столиком. Френсис взял меню, передал его спутнице и рассеянно спросил:

– Чего бы тебе хотелось, дорогая?

Заглянув в меню, Джейн не смогла сдержать испуганную дрожь. Оно было на французском. Поскольку считалось, что датчане априори знают французский язык, Джейн, как датчанка, должна была свободно владеть этим языком. В принципе, Джейн учила французский и в школе, и в колледже, но сильно сомневалась, что сможет правильно произнести заковыристые названия французских блюд.

Побледнев, она отказалась, небрежно взмахнув рукой.

– Ах, выбери сам, пожалуйста. Я хотя бы пойму, что ты предпочитаешь.

Пронзив ее взглядом насмешливых сапфировых глаз, Френсис с легким поклоном принял меню. Скороговоркой перечислив блюда, захлопнул меню и небрежно бросил его на стол. Записавший заказ официант склонился в низком поклоне, проговорил «будет исполнено, милорд!», и исчез.

Френсис налил из стоявшей на столе бутылки минеральной воды и себе, и Джейн. Отпив, посмотрел вокруг и признался:

– Как же мне надоели эти сургучные лица!

Но Джейн не обратила на его слова должного внимания. Ее голова была занята другим. Вот и официант назвал Ормонда милордом. Что это значит? Не утерпев, спросила у Френсиса и получила в ответ небрежное:

– В подобных местах почти все «милорды». Титула у меня нет. Так что это просто ни к чему не обязывающее обращение.

Джейн внимательно посмотрела ему в лицо.

– Почему-то меня «миледи» никто не называет.

На что он резонно возразил:

– Потому что ты не замужем. Вот когда у тебя будет муж-милорд, тогда ты и станешь миледи.

Джейн пожала плечами и оставила этот бесперспективный разговор. Все равно он ей правды не скажет. Через пару минут расторопный официант принес закуски, и Френсис принялся ужинать со здоровым аппетитом. Попробовав пару тарталеток с красной и черной икрой, Джейн откинулась на спинку стула, решив дождаться основного блюда. Ей, привыкшей к традиционной английской кухне, не слишком понравились заморские деликатесы.

Выпавший из прически непослушный локон упал ей на грудь, и она принялась беспокойно укладывать его обратно, но Френсис попросил:

– Оставь. Он выглядит очень пикантно и тебе идет.

Золотистый завиток на темной синеве платья и в самом деле смотрелся неплохо, и Джейн, пожав плечами, оставила его как есть. Принесли что-то воздушное, аппетитное, совершенно неизвестное Джейн, и она, подождав, когда начнет есть Ормонд, тоже, как он, взяла маленькую ложечку и осторожно подцепила кусочек. Чуть посмеиваясь, он поддразнил ее:

– Никогда не поверю, что ты впервые ешь рёд-грёз-мез-флёзе. Это же национальное датское блюдо.

Попробовав, она кивнула.

– Ну да, теперь я его узнала. Но у нас его никогда не подают в такой посуде. Обычно в глубоких горшках.

Френсис подтверждающе кивнул головой.

– Ты права. Но это английский ресторан и готовит он рёд-грёз-мез-флёзе на английский манер.

Они молча доели все, что было подано, и Френсис удовлетворенно предложил:

– Не хочешь потанцевать?

Джейн считала, что безопаснее танцевать, чем разговаривать, и кивнула. Они вышли на паркетный танцпол, и Френсис, крепко прижав ее к себе, закружил в вальсе. Вспомнив, как она на рождественском балу мечтала танцевать с ним вальс, Джейн радостно заулыбалась. Вот и еще одна ее мечта сбылась. Если бы так легко сбылись и все остальные!

Они легко кружились по паркету, нежно улыбаясь друг другу, когда мимо них пронеслась еще одна пара. Партнерша, проплывая мимо, взглянула на Джейн таким мрачным, почти ненавидящим взглядом, что та вздрогнула. Хорошего настроения как ни бывало. Нутром чуя в этой красивой и надменной даме настоящую соперницу, Джейн похолодела. Даже в студийном платье и красивой прическе она не могла соперничать с этой породистой леди.