— Это довольно длинная история, — Арра кивком указала на старый деревянный стул, погребенный под кипами бумаг — техническими графиками и математическими расчетами, необходимыми для пиротехнических эффектов, — так что лучше присядь.
Пока он добирался до стула, она смогла отдышаться и собраться с мыслями.
Тони Фостер видел тени. Более того, он видел ее.
И теперь он хотел знать, что он видел.
Логично.
Любопытство стало движущей силой при развитии — и падении — множества цивилизаций. Оно приводило как к созданию, так и к разрушению. И если дать ему волю, то любопытство уже не успокоится, пока не будет удовлетворено. Что оставляло Арре только один выход.
Нет, вообще-то два, но шансы, что она воспользуется вторым, были столь малы, что их можно было спокойно проигнорировать.
Заметив, что он устроился на стуле, она откинулась назад, скрестила ноги и переплела пальцы. И когда взгляд его светло-голубых глаз — глаз, способных видеть настоящий мир без призм недоверия и отрицания — устремился в ее сторону, Арра начала:
— Я пришла в этот мир из другого семь лет назад.
Его пальцы перестали теребить выцветшую ткань джинсов:
— Из другого мира?
— Да, — Арра подождала, но Тони знаком показал, чтобы она продолжала, всем своим видом давая понять, что он просто уточнил на тот случай, если вдруг ослышался. — Мой народ уже практически проиграл войну, которую вел долгие годы. Враг добрался до врат, и они пали вместе с нашей надеждой, которая и без того умирала уже много дней — последние батальоны нашей армии были разгромлены. Нас некому было защищать, мужчины и женщины проигрывали свои схватки с тенями. Я стояла на городской стене, смотрела, как приближается тьма, и поняла, что мы проиграли. Я была уверена, что умру, поэтому решила укрыться в своей мастерской. В отчаянии я попыталась сделать то, что считала невозможным, — открыть врата между своим миром и… и любым другим. Мой орден давно считал, что количество миров неограничено, но все предыдущие попытки прорваться туда, заканчивались неудачей.
— Не знаю, почему в тот день мне повезло. Возможно, потому, что я знала — неудача обернется не дополнительной записью в исследованиях, а довольно неглубокой могилой. Такие вещи, как правило, придают… — она все еще помнила этот ужас, все еще ощущала горечь во рту. Капля пота скатилась по виску, оставляя влажную полоску. Стараясь, чтобы ее голос не дрожал, Арра продолжила, — энтузиазма. Возможно, мне все удалось, потому что впервые какой-то мир — ваш мир — был настолько близко, что я дотянулась до него. Не знаю. И, наверно, не узнаю никогда. Врата открылись в пустом заводском складе, который Честер Бэйн как раз осматривал на предмет возможного прибежища для его студии.
— Значит, ЧБ знает о… — неодобрительным взмахом бледных пальцев он обозначил текущую ситуацию.
— Не все. Он не видит теней.
— Почему ты ему не сказала?
Подтекст был четко слышен — почему ты ему не сказала, чтобы он что-нибудь предпринял.
— ЧБ ничего не сможет поделать, — и это была чистая правда. Пусть и не вся.
Паренек на секунду задумался, сдвинув брови и прикусив губу:
— Значит, в том мире ты была ученым?
— Кем? — Арра быстро припомнила, что сейчас рассказала, и фыркнула. — Нет, в том мире я была волшебницей.
Она ждала комментариев насчет Гарри Поттера, мантий и остроконечных шляп, но так и не дождалась. Вообще, это неудивительно. Она сильно сомневалась, что друг Тони, ходящий в тени, спал в фамильном склепе на родной земле. Их отношениям — что бы между ними не было, это не ее дело — пришлось быстро преодолеть ряд клише, иначе бы им не удалось создать между собой такую прочную и заметную связь.
— Наш враг тоже был волшебником. Невероятно сильным, у него был… Тяжело объяснить, что именно и как он делал, не скатываясь на чрезмерные пошлости.
— Слишком поздно, — судя по его внезапному румянцу, она все-таки случайно кое-что брякнула. Арра решила не комментировать — и не только потому, она нутром чувствовала, что все сказала верно.
— Волшебники, как и многие люди, не являются злом или добром. Они просто есть. Этот волшебник, наш враг, решил в поисках силы обратиться к тьме и взамен принять ее мантию.
— Мантию тьмы?
— Да. Похоже на название второсортного фэнтези, верно?
Внезапная улыбка:
— Я не имел в виду…
— Когда-то у него было имя. Теперь все называют его Повелителем теней.
Улыбку пропала:
— Он нашел врата и последовал за тобой.
Арра моргнула. Это было неожиданно:
— Тебе никто не говорил, что ты любишь делать необоснованные выводы?
— Необоснованные? — Тони прищурился, и Арра поразилась силе его эмоций. Она ждала изумление, удивление или, даже несмотря на все, что он видел, недоверие. Возможно, страх, когда он наконец осознал, к чему ведет ее рассказ. Но ярость? Нет. Она забыла, что для молодежи гнев всегда был первой реакцией; только боги знают, сколько раз она видела этому подтверждение. Он поднял левую руку. Первый палец:
— Ты открыла врата из другого мира, где… — второй палец, — ты сражалась со злым волшебником, называющим себя Повелителем теней, и, эй… — третий палец, — внезапно у всех теней здесь едет крыша!
Все пальцы сложились в кулак. Не угроза, но определенно вызов:
— Я ведь прав?
А стоило ли это отрицать? Сохраняя на лице нейтральное выражение — ее эмоции принадлежали только ей — она взяла в руки альбом для рисования и карандаш.
— Не совсем. Он не нашел врата. После моего перехода они недолго оставались открытыми. Он использовал мои исследования, что снова открыть их. И сам Повелитель теней не рискнул прийти сюда. Он всего лишь отправил сюда своих слуг — теней — через врата, чтобы посмотреть, что находится на другой стороне.
— Всего лишь? Это не всего лишь! — злость вытолкнула его из кресла. — Никки Ваг мертва!
— И ты ничего не можешь с этим поделать. Ярость не вернет погибшего человека к жизни, — карандаш двигался по середине листа с достаточной силой, чтобы вдавить в него линию. — Как и скорбь. — Линия прервалась, и Арра отложила карандаш, стараясь удержать руку от дрожи. Когда она подняла голову, то увидела, что Тони не сводит с нее взгляда. — Как и вина, — продолжила она, как будто не было никакой паузы. — Поверь мне, Тони Фостер, уж я-то знаю.
— Ладно. Хорошо. Ты знаешь, — он повернулся, отошел на три шага, развернулся обратно, сделал еще два, поднимая и снова опуская руки. — Как ты собираешься его остановить, чтобы это не повторилось?
О, да, вопрос на несгораемую сумму в 64 тысячи:
— Я ничего не могу поделать.
— С какой радости? Ты же волшебница!
Он произнес это слово так, будто оно было ответом. Или оружием. Она протянула руку и нашарила среди бардака в ящике рабочего стола квадратный ластик. — Ты меня вообще слышал? Мы проиграли. Повелителся теней невозможно победить. Он ощутил вкус этого мира. У следующей тени, отправленной им, будет другая цель, — узор, нарисованный ей, начал пропадать. — Она найдет себе организм-носитель и воспользуется им для сбора необходимой информации.
— Носитель? Что это значит?
— Как раз то, о чем ты подумал. Тени — его шпионы, опытные разведчики. Вначале они примитивные создания, но он использует добываемую ими информацию, чтобы усложнять их поведение. Смерть Никки Ваг позволит ему создать очень развитую тень.
Тони нахмурился:
— Он может создать тень, которая способна захватить человека?
— Да.
— Человека отсюда?
— Да. Здесь находятся врата, а эти тени в отличии от простых версий не могут перемещаться на большие расстояния.
— Закрой врата насовсем.
— Исследования показали, что вратами можно управлять только из мира, в котором они были открыты.
— Исследования показали? — недоверчиво повторил он.
Да, это прозвучало чересчур напыщенно.
— Это одна из немногих вещей, в которых мой орден не сомневался, — уточнила она.
— Ладно. Хорошо. Если ты не можешь закрыть врата, останови тень!
Арра вздохнула, подняла голову, встречая его взгляд, и, хотя это могло нанести удар по ее плану, соврала:
— Я не могу.
— Не можешь?
— На Повелителя теней не подействовало ничего из того, что мы ему противопоставили, — и снова правда. Она надеялась, что небольшую ложь можно было забыть, как один незаметный стежок. Правда, в последнее время с надеждой у нее были напряженные отношения. Самое главное, что на все свои вопросы Тони Фостер получил ответы. Его любопытство было удовлетворено.
— Я должен что-нибудь сделать.
— Я так и подумала, — линии были стерты, и на листе оставался лишь мусор — смесь остатков ластика, подкрашенных графитом.
— И сделаю! — развернувшись на каучуковом каблуке, он промаршировал к лестнице — такой молодой, дерзкий и гарантированно мертвый, если дать ему шанс вмешаться.
По крайней мере, так она успокаивала себя, приподняв блокнот к губам. И замерла.
Оставался шанс, что его друг, шагающий в тени, заметит ее вмешательство. А ей нравилась построенная здесь, в новом мире жизнь, хотя и она и подходила к концу. И меньше всего Арре хотелось быть замеченной существами, окутанными Тайной.
Хотя нет, меньше всего ей хотелось другого…
Тони оставалась одна ступенька до выхода, и он уже почти дотянулся до ручки, когда Арра прошептала «забудь» и сдула мусор с листа.
* * *
Тони застыл у двери в подвал и внезапно понял что ему здорово полегчало. Грызущие его вопросы внезапно потеряли остроту зубов. Никки Ваг была по-прежнему мертва, и это было паршиво, но он ничего не мог с этим поделать, поэтому стоило просто забыть.
— Эй!
Эми поманила его пальцем, и Тони пошел на ее зов.
— Что ты делал внизу?
— Внизу?
Она закатила глаза:
— В подвале. В подземелье. В мастерской волшебницы.
— Волшебницы? — что-то прикоснулось к краю его памяти, но пропало, когда он постарался понять, что именно это было.
— Ну. Личная волшебница ЧБ по спецэффектам. Пожилая коротышка, взрывающая все подряд, — подкрашенные темные брови сдвинулись. — Ты в порядке?
— Да. Конечно, я…
Его прервал резкий звонок телефона:
— Никуда не уходи, — приказала Эми, снимая трубку, — мы еще не договорили. ЧБ Продакшнз, — ее голос опустился почти на октаву, — Где тебя носит? Нет, это важно, Джеральд, ты должен был привезти новую подушку для гроба сегодня!
Тони покачал головой и оперся бедром на ее стол. Добро пожаловать в мрачный мир вампирского телевидения.
— Эй, Тони! — протрубил голос Адама в его наушнике, эхом отозвавшись в ушах. Тони подпрыгнул и покраснел, дотягиваясь до рации, — он так не реагировал с первой своей недели на этой работе.
— Звук вечно сбивается ко всем чертям, — пробормотал он на случай, если Эми или кто-нибудь еще в офисе это заметил. Потом поднял микрофон к губам:
— Да, Адам?
— Если Ли готов, передай, что мы ждем его на площадке.
Тони глянул на часы. Тело Никки увезли всего час назад. Час? А казалось…
— Тони! Не зависай ты там!
— Да. Извини. Эм, а если Ли не готов?
Первый помощник фыркнул:
— Питер сказал, что можешь его подготовить сам, но я не буду развивать эту тему. Просто притащи его сюда. Потерянный день съемок не вернет Никки.
— Шоу продолжается?
— Ага, можно подумать, я не слышал это уже сотню раз за последний час. Шевелись, денежки капают.
Смерть пришла, смерть ушла, и можно было только поражаться тому, как быстро все пришло в норму. Он помахал рукой перед лицом Эми и показал на выход. Она кивнула.
— Нет, нам не надо это именно сейчас, но суть-то не в этом…
Тони направился к гримерным, его тень прямо за ним.
* * *
При своих неслабых размерах Честер Бэйг хорошо знал, как оставаться незамеченным. Если Честер Бэйн означал бурю, то отсутствие Честера Бэйна означало спокойствие. Он молча стоял за открытой дверью и смотрел, как захлопывалась дверь, ведущая из производственного отдела.
Тони Фостер побывал в подвале.
* * *
Положительный момент в обнаружении трупа состоял в том, что остаток дня, каким бы паршивым он не был, уже просто не мог стать хуже. По крайней мере, такая существовала теория, но к концу смены Тони в ней разочаровался. Он хотел с кем-нибудь обо всем поговорить.
С кем- нибудь.
Ну да. Существовал только один человек, с которым об этом можно было поговорить.
Хотя он не жил в том квартирном доме уже почти восемнадцать месяцев, ключи у него остались. Он пытался вернуть их и оборвать последнюю связующую нить, но Генри лишь взглянул на него темными глазами и отказался забрать связку.
— У многих есть ключи к квартирам друзей.
— Да, но ты…
— Твой друг. Кем бы я ни был и кем бы я ни стал, я останусь твоим другом навсегда.
— Это… м…
— Знаю. Ужасно прозвучало.
В квартире было немного почище, чем когда в ней жил Тони, но больше ничего не изменилось.
— Генри?
— Я в спальне.
Генри обитал в самой маленькой из трех спален, ее было проще защитить фанерными листами и тяжелыми занавесками от света дня, но сейчас его там не было, поэтому Тони пошел дальше по коридору. Может, спал Генри и в самой маленькой спальне, но одежду он держал в гардеробной, примыкающей к главной. Для покойника у Генри Фицроя было очень много вещей.
Он застыл в дверях, наблюдая, как вампир прихорашивается перед зеркалом. Фольклор слегка напутал с подробностями. У вампиров были отражения, и, если судить по Генри, они проводили перед зеркалами немалую часть вечность.
— Штаны смотрятся отлично, но к твоим волосам не идет этот оттенок красного. Меняй рубашку.
— Уверен?
— Поверь мне. Я же гей.
— У тебя золотое кольцо в брови.
— Но оно ко всему идет.
— На тебе одежда из фланели в клетку.
— Это отголосок моей внутренней лесбиянки, — Тони показал на разбросанную по кровати одежду. — Попробуй голубую.
Генри стащил с себя рубашку, выдернул из кипы свитер кремового цвета и натянул его через голову.
— Или нет, — улыбнувшись, Тони отошел от двери, пропуская Генри, уже чувствуя себя намного лучше, и пошел за невысоким мужчиной. Чувствуя себя вернувшимся обратно на землю. И это что-то говорило об индустрии шоу-бизнеса, если для успокоения ему приходилось обращаться к вампиру. Или это что-то говорило о нем.
— Ты звучал растроенным по телефону.
И земля снова ушла из под ног. Когда представление окончилось, когда он ехал из студии, Тони не мог перестать думать о произошедшем. Он набрал номер Генри до того, как подумал, что ему стоит достать телефон и позвонить.
— Сегодня кое-кто умер на работе.
Тони притормозил в конце коридор и обернулся:
— Каскадер?
Какой каскадер? Но через секунду до Тони дошло, что Генри присутствовал на ночной съемке.
— Даниэль? Нет, эти ребята живучие, их не так-то просто сбить с ног. Даниэль в порядке. Это была жертва недели. Ну, в сериале, — быстро добавил он, когда глаза Генри расширились. — Каждую серию бывает труп. Он просто должен быть, логично? Это же фильм про детектива-вампира. Только теперь там оказался настоящий труп, — он нервно сглотнул, хотя при пересохшем рте это не помогло. — И я вроде как его нашел.
— Вроде как?
— Со мной был Мэйсон Рид. Он распахнул дверь ее гримерки, и она вывалилась… — он провел рукой по волосам. — Мертвая.
Генри прикоснулся прохладными пальцами к его локтю, довел до дивана, обтянутого зеленой кожей, усадил и плюхнулся рядом:
— Ты в порядке?
— Да…
— Но не думаешь, что должен быть.
— Дело не в том, что она мертва. Да, это плохо, но не это меня… не знаю, напугало, что ли, — он облокотился локтями на колени и начал переплетать пальцы, не глядя на них. Стараясь не вспоминать лицо Никки. — Перед тем, как ее голова ударилась об пол, на лице оставалось перепуганное выражение. Ты видел много трупов, Генри. Чего она могла испугаться? Нет, не отвечай. Что-то явно напугало Никки. Но она была в гримерке одна. То есть, конечно, она была одна, актеры едва влезают в эти каморки со своим раздутым эго. Но она была одна…
— Я многих оставлял одних в запертых комнатах.
— Но это был не ты, значит… — повернувшись, он предупреждающе поднял руку прежде, чем Генри успел ответить. — И без этих цитат вроде «есть многое на свете». Ты сказал, что это что-то вроде тебя. Что-то не от мира сего… — Не от мира сего. Не от этого мира. Черт! Почти.
— Тони?
— Такое чувство, будто я положил на стол последний кусок тоста и теперь не могу его найти. Точно знаю, что еще не съел, но его нигде нет, и это чувство незавершенности сводит с ума! — Тони вскочил на ноги, неспособный сидеть на месте, и подошел к окну. Прикоснувшись рукой к стеклу, он уставился на ночной Ванкувер. — Она не должна была умереть.
— Люди умирают, Тони. По многим причинам. А иногда и без причин вовсе.
Стекло под ладонью начало согреваться.
— И я должен с этим смириться?
— Смириться со смертью? Боюсь, ты не того спрашиваешь.
— Я думаю, что спрашиваю того, от кого могу дождаться вменяемого ответа, — когда он повернулся, Генри стоял ближе, чем на расстоянии вытянутой руки. Тони не слышал, как он двигался. — Мне не нужны банальности, Генри.
— Хорошо. Что тебе нужно?
— Мне нужно… нужно… Черт! — он попытался отвернуться, но стальная хватка на плече удержала его.
— Что тебе нужно, Тони?
Секунду он боролся за ускользающий контроль, но сдался и позволил себе утонуть во знакомом взгляде темных глаз:
— Мне нужно вспомнить.
— Вспомнить что?
Не ответить невозможно. Его губы шевельнулись. Он сам не знал, что собирается сказать:
— Вспомнить, что я забыл.
В уголках темных глаз появился морщинки — Генри улыбнулся:
— Это уже что-то.
* * *
Честер Бэйн частенько задерживался в своем в офисе после работы — он работал в бизнесе, где 12-часовые рабочие дни были нормой, а 17-часовые — ничем особенным. Из-за этого его третья жена подала на развод. Ему доставляла удовольствие ее компания, но гораздо больше ему нравилось ходить по павильону звукозаписи, по созданному им миру, когда вокруг не маячили актеры и рабочая бригада. За долгие годы охрана и уборщики научились ему не мешать.
Он покормил рыбок, прошелся по неосвещенному производственному отделу и замер у двери в подвал. Помощник ассистента режиссера спустился в подвал после того, как отличился на ночных съемках.
После того, как что-то произошло на ночных съемках.
Умерла молодая актриса, чье тело нашел все тот же помощник.
Первое было необычным, второе — неожиданностью, третье — трагедией. Вместе они складывались во что-то. ЧБ не верил в совпадения.
За семь лет со дня покупки склада он редко спускался в подвал. Хотя мог, его ничто не останавливало. Просто не спускался. Арра Пелиндрейк обеспечивала его недорогими спецэффектами, а он давал ей способ выжить в новом мире. Они никогда не говорили о том дне, когда в воздухе над его головой появилась прореха, и она вывалилась из нее, источая запах крови и дыма. Они никогда не обсуждали необжигающий огонь и взрывы, для которых не требовался порох. Они никогда не обсуждали, что и как она делала, лишь бы его сериалы укладывались в бюджет. Если удавалось сэкономить — еще лучше.
Вот такие у них были отношения.
ЧБ не знал, говорила ли она о нем вне студии, и его это не волновало. Хотя скорее всего говорила. Все обожали материть своего босса.
Он не мог говорить о ней. Сам так решил. Он не считал себя идиотом и понимал, что рано или поздно ему захочется поделиться невероятной историей, и для того, чтобы не потерять ее — и все, что она для него делала — он попросил сделать ее позаботиться о том, чтобы ему не захотелось проболтаться. Но при этом ничего не забыл и мог проследить за ее знакомством с окружающим миром. И никаких вопросов о том, кто она и откуда пришла.
Рука ЧБ сжала ручку.
Что- то происходило. Кто-то пытался захватить контроль.
Ступеньки даже не скрипнули, когда он спускался по ним на серый нижний уровень. По пути к столу он прошелся взглядом по манекенам и маскам, мысленно добавив их к своему инвентарю. Хотя компьютер был выключен, индикаторы на мониторах и колонках горели зеленым светом. Он едва удержался, чтобы не выключить их. Расход электричества значил дополнительные траты.
По столу были разбросана всякая мелочевка. Маленькие пластмассовые Телепузики. Осьминог с шестью щупальцами. Красная матерчатая лягушка, пахнущая корицей и пылью.
Он сам не знал, что ищет, и внезапно почувствовал себя идиотом.
Испуганный вскрик с лестницы заставил его обернуться и мрачно воззриться на застывшую уборщицу, прошедшую уже треть пути по ступенькам. ЧБ в ЧБ Продакшнз означало Честер Бэйн, так что он имел полное право здесь находиться. Когда стало ясно, что без его разрешения она не пошевелится, он поманил ее, и, когда уборщица дошла до последней ступеньки, прорычал:
— Делайте свою работу и идите.
Сложив на груди, он смотрел, как она добежала до стола и вытащила из-под него ведро для мусора. Когда она перевернула его над зеленым пластиковым пакетом, который принесла с собой, он нахмурился:
— Погодите-ка.
Она снова застыла — хрупкая статуя с зеленым пакетом.
Он одной рукой вытащил оттуда полдюжины листов:
— Это не мусор. Сценаристы могут делать заметки на чистой стороне.
Уборщица кивнула, хотя было очевидно, что оня понятия не имеет, с чем соглашается.
— Продолжайте.
Для своего возраста она довольно шустро взлетела вверх по ступенькам. ЧБ последовал за ней гораздо медленнее, его колени, из-за которых пришлось оставить карьеру футболиста, болезненно заныли, доставив его тело обратно на этаж. Он выключил свет в подвале, пересек производственный отдел и притормозил у входа в закуток сценаристов. Нет. Он отдаст им бумагу утром, все равно понадобится объяснять, зачем.
ЧБ вернулся в свой офис и бросил листы на стол.
Застыл.
Взял в руки верхний листок. Плотный, слегка шершавый. Бумага для рисования. Чистая с обоих сторон. Расточительство. Возможно, ему пора было поговорить с…
Включив настольную лампу, он направил поток света прямо на листок. Едва различимые серые линии. Пропали. Хотя при прикосновении снова появились.
Что- то определенно происходило…
* * *
— Бесполезно, — Генри откинулся в кресле, позволяя Тони отвести взгляд и разрушить контакт между ними. — Что-то заблокировало часть воспоминаний.
— Шок?
— Возможно. Я видел, как шок стирает вещи из человеческой памяти. При всем твоем опыте с… необычными вещами, к твоим ногам еще не разу не сваливался труп друга.
Тони вздохнул:
— Она не была мне другом.
— Но ты чувствуешь вину за ее смерть?
— Нет. Может быть, — он потеребил ткань джинсов. — Я не знаю. Генри, что это может быть кроме шока?
— Без понятия.
— А если обоснованное предположение?
Маска принца тьмы убрана с лица. Генри улыбнулся и встал, возвращая свой стул на законное место в столовой:
— Ты, верно, думаешь, мне есть на чем его основывать, Тони?
— А почему бы и нет? У тебя хватает интересных знаний.
— Логично. Но в данный момент их не к чему применять.
Тони в это не до конца поверил, но единственным доказательством обратного было только то, что Генри чересчур долго возится со стулом. Он опустил взгляд на часы, чтобы скрыть мысли, написанные на лице. Когда взгляд наконец сфокусировался на стрелках, Тони подскочил:
— Черт, почти три ночи. Вот чего я такой заторможенный. Мне пора.
— Почему бы не остаться здесь?
— Почему бы что?
Генри проигнорировал его вопрос:
— Тут есть свободная кровать и свежая одежда, и это место не намного дальше от Барнеби, чем твоя квартира. Во сколько тебе завтра надо быть на работе?
— Э… В 9:30.
— Довольно рано, учитывая, что сейчас уже почти три.
На лице Генри он видел только почти безучастное беспокойство. Между ними давно все было кончено, причем по инициативе Тони. Они оставались друзьями. У многих есть ключи к квартирам друзей. Друзья часто предлагали остаться переночевать.
— Ладно, думаю, можно и остаться.
— Хорошо.
— Ты… — забавно, как промежуток в восемнадцать месяцев заставил привычный вопрос прозвучать как реплику из фильма ужасов, — пойдешь на Охоту?
— Нет, — он потянул рукой за край свитера. — Уже слишком поздно.
Внезапно его предыдущие сомнения на тему того, какую рубашку одеть, стали вполне понятны. Тони почувствовал, как краснеет. То, что он знал, что Генри чувствует внезапный прилив крови, ситуацию не облегчало:
— Ты собирался уходить.
— Да.
— Чтобы поесть.
Изящный, подтверждающий это кивок:
— Я позвоню ей завтра и все объясню.
— Извини…
— Не думаю, что выбор между новой знакомой и старым другом был особенно сложным, Тони.
— Но ты не несешь за меня ответственность.
Одна золотисто-рыжая бровь приподнялась:
— Я знаю.
— Мне неудобно, что я помешал.
— Я могу подождать до завтра.
Тебе не надо ждать.
Он чувствовал, как слова готовы сорваться с губ, и понимал, что Генри тоже это знал. В конце концов, он мог слышать биение его пульса. Проблема была в том, что он не знал как это сказать, чтобы не выглядеть отчаявшейся героиней из дешевого любовного романа. Не то что он их читал. Просто такое могла сказать только отчаявшаяся героиня, потому что, ради бога, прошло уже восемнадцать месяцев, и Генри наконец начал смотреть на него как на индивидуальную личность, и они несомненно могли… Ладно, он мог начать вести себя как взрослый человек, который может выжить без ощущения зубов, прокусывающих кожу.
Момент замер, затянулся и прошел.
Генри улыбнулся:
— Спокойной ночи, Тони.
— Да…
* * *
— Отличная мелодия, Зев, и подходит идеально, но ты же знаешь ЧБ за нее много не заплатит.
— Да не проблема. Это местная группа, они жаждут славы. Права на песню мне обойдутся чуть дороже, чем их упоминание в титрах, — звукорежиссер поднял голову и улыбнулся Тони, зашедшему в офис. Когда последний добрался до стола Эми, улыбка Зева слегка угасла:
— Ты в порядке? Выглядишь… уставшим.
— Не выспался прошлой ночью. Дотерплю до обеда, а потом покемарю на диване в офисе Рэймонда Дарка.
— Покемаришь? — фыркнула Эми, снимая наушники и возвращая их Зеву. — Кто-то так еще выражается?
Тот пожал плечами:
— Судя по всему.
Прежде чем Тони собрался с силами, чтобы послать их куда подальше, дверь в офис ЧБ распахнулась, и оттуда вывались бледная Барб.
— Твоя очередь, дружок, — прошептала их фининспектор Зеву, проходя мимо стола. — Сразу говорю, если хочешь, чтобы он на что-то раскошелился — тебе повезло. Но если скажешь хоть слово не так, то всю партитуру будешь петь сам.
Эми подняла руку, когда Барб скрылась в своем офисе:
— Я могу помочь, я играла на казу.
— Все на нем играли.
— В оркестре на марше?
— Ладно, это уже что-то новенькое.
— Серо!
Вся троица разом вздрогнула.
— Голос хозяина, — драматично прошептала Эми. — Удачи. Vaya con dios.
— Tracht gut vet zain gut.
— А это что значит?
— Думай о хорошем, и оно настанет.
— СЕРО!
— Да, да, думай. В данном случае тебе лучше упомянуть об экономии, — Эми не отрывала взгляд от Зева, пока за ним не захлопнулась дверь, после чего повернулась к Тони. — Он прав, ты хреново выглядишь. Удачное свидание?
Он вздохнул:
— Тяжесть мира на моих плечах. Кстати, у тебя вчера вроде были розовые волосы?
— Цвета фуксии. И это было вчера. Так что ты хотел?
— Тина послала меня узнать, они… — кивок в сторону закутка сценаристов, — выдали нечто напоминающее последнюю версию сценария за прошлую неделю?
— Тебе повезло, — она подняла папку со стопки разобранных документов рядом со столом и отдала ему, — свежий выпуск. Я хотела передать его через Веронику, но она уехала вносить задаток за аренду помещения для следующих съемок. А потом ей надо купить кофе.
— А что случилось с чайником на кухне?
— Сценаристы все выхлебали. Что ты имел в виду под «тяжестью мира»?
— Да так, думал тут кое о чем.
— Например?
— Не помню.
— Тебе употреблять больше витамина Б.
— Мне нужно… — он запнулся, провел рукой по волосам и нервно вздохнул, — мне нужно вернуться на съемочную площадку.
Она прищурилась:
— Прежде чем?
— Что?
— Ты не договорил. Прежде чем что-то случится. Что именно?
— Ответь на телефон.
— Он не… — ее прервал звонок. — Как ты…
Тони пожал плечами, повернулся и пошел к выходу, за его спиной раздалось знакомое «ЧБ Продакшнз». Сложно было догадаться, учитывая, что телефон названивал каждые тридцать секунд по 8-10 часов в день.
Прежде чем что-то случится.
Он понятия не имел, о чем говорила Эми. Видимо, краска для волос наконец-то повлияла на ее мозговую деятельность.
Когда он проходил мимо женского туалета, красный свет погас, и звук спускающейся воды последовал за на ним в павильон звукозаписи. Интерьер гостиной в как-они-его-там-решили-назвать имении смотрелся шикарно, хотя и был обставлен той же старой мебелью, что стояла в гостиной Рэймонда Дарка, плюс пара подушек, желто-голубое покрывало и немного клейкой ленты. Один из электриков дрых на диване. Питер уже объявил перерыв на обед? Тони поднял руку, чтобы глянуть на часы, и листы вылетели из папки, веером раскинувшись на полу.
— Вот черт.
Просто такой день. Он не задался с самого утра, когда он проснулся в квартире Генри. Из-за чувства дежа вю и теории о забытом тосте, Тони не мог ни на чем сконцентрироваться. К счастью, с утра должны были убивать Кэтрин, и после того, как замену Никки доставили на съемочную площадку, он оказался свободен.
Опустившись на колени, он начал собирать листы, один из которых спланировал на край фальшивого пола из твердого дерева. Тони протянул руку и застыл, когда полоска тени пересекла бумагу и пропала. Замершее было сердце снова застучало, когда он сообразил, что электрик дернул во сне ногой, попав ей в поток свет. Тень от ноги. И все.
Учитывая количество источников освещения, весь павильон был заполнен разнообразными тенями.
Тони не знал, почему от этой мысли ему захотелось убежать куда подальше.
Боковым зрением он заметил, как мимо него проскользнула еще одна тень и понеслась к производственному отделу. Он слишком резко крутанулся, потерял равновесие и почти упал. Тень была прикреплена к ногам звукооператора, мирно направляющегося в туалет.
Это безумие.
Он ухватил последний лист, игнорируя вторую тень, скользящую по бетону к выходу. Более темную тень с четкими, неразмытыми краями.
Пытавшуюся проскользнуть в закрывающуюся дверь.
Она захлопнулась.
Вот, и он не посмотрел.
Сжимая в руках папку, Тони поднялся, сделал несколько шагов к площадке и осознал, что слышал шаги только одного человека. Звукооператора.
Вторая тень двигалась бесшумно.
Что- то…
Из задумчивости его выдернул голос Питера:
— Пока все. Обед!
Слава богу. Ему надо поспать.