Сто лет спустя после создания Германской империи она не значится больше на политической карте мира. Как ни странно, но отнюдь не так легко определить, когда это произошло.

Поражение в 1945 году лишило Германскую империю суверенитета, но не существования. По меньшей мере в течение четырех лет она продолжала призрачно существовать под эгидой совместного управления четырех держав-победительниц. Даже после создания двух ее государств-правопреемников в 1949 году вопрос о их «воссоединении» еще несколько лет являлся темой международной и национальной политики. Это ушло в прошлое, и нельзя сказать точно, когда вопрос был снят с повестки дня.

Еще более странным является то, что в этом катастрофическом процессе истории Германии инициатива на всех решающих этапах исходила от нее самой. Чтобы разорвать Германскую империю, обе крупнейшие державы мира должны были, как два мощных магнита, с Востока и Запада притянуть к себе государственный организм. Но ни Америка, ни Советский Союз никогда не планировали объединиться против Германии. Тем более они не думали выступить в союзе с одной частью Германии против другой, что оказалось необходимым, чтобы стереть Германскую империю с политической карты. Вину за это несет сама Германия, которая не оставила им другого выбора. Германская империя сама покончила с собой.

Конечно, в расчеты немцев не входило покончить с Германской империей, когда они шаг за шагом противопоставляли себя почти всему миру, когда они, потерпев поражение, старались столкнуть победителей в центре своей страны и когда они, наконец, использовали развал коалиции держав-победительниц, чтобы раздельно объединиться с одним победителем против другого. Каждый раз они преследовали совершенно иные цели. И все же они сделали все, чтобы привести свою империю к неизбежной гибели и забаррикадировать в дополнение любую дорогу к синему воссоединению.

Человеком, направившим Германскую империю по пути гибели, был Адольф Гитлер. И если мы хотим понять, почему и как все это произошло, следует сначала понять внешнеполитическую концепцию Гитлера. Как это ни странно, с Гитлером не умерла его концепция. Ее основная идея в течение двадцати лет продолжала определять внешнюю политику Федеративной республики и до сих пор служит мерилом для внешнеполитических взглядов и целей широких кругов Западной Германии. До тех пор пока она не будет осознана как формула самоубийства, Федеративная республика подвергается не меньшей опасности, чем Германская империя. Перефразируя шекспировского Брута, можно было бы сказать:

«О Адольф Гитлер! Ты еще силен. Твой дух бродит…»