Несмотря на неудобство от пришпиленного к правой руке меча, Джиг все-таки ухитрился пролезть изрядное расстояние. По его собственным неофициальным подсчетам, он уже преодолел дистанцию, в дюжину раз превышающую полную высоту горы. По крайней мере, ощущение складывалось именно такое.

Правая рука свинцом болталась сбоку. Бедро при каждом движении пульсировало болью в том месте, где он порезался, прежде чем додумался привязать ножны поверх обнаженного клинка. Он пропитался вонью гниющих объедков, плесени и гораздо худших вещей. И голову, и плечи покрывали крохотные жгучие волдыри от соприкосновения с… он до сих пор был не уверен, с какой мерзостью он вступал в контакт.

«По крайней мере, они дают свет», – утешил его Звездотень.

По правде говоря, Джиг променял бы несколько укусов этой дряни на вонь огриных факелов. Он вгляделся вверх, где с загаженных камней свисали все новые плети чего-то напоминающего бледно-голубые волосы. Концы прядей медленно меняли цвет с голубого на зеленый и обратно. Джиг подобрался, наблюдая, как громадная черная муха, привлеченная игрой света, приблизилась к одной из прядей.

Как только муха коснулась кончика, прядь вспыхнула, оглушив несчастное насекомое. Остальные выстрелили вперед, оплели тело и потащили его к раздутому, похожему на слизня телу, прилепившемуся с нижней стороны к камню.

Звездотень полагал, что оно явилось из мира пикси. Джига не волновало, откуда оно взялось, пока оно слишком занято мухой, чтобы охотиться за ним. После первой же атаки он сунул Кляксу в поясной кошель. Паучок, конечно, крут, но у этой твари больше щупалец, чем у огневки ног.

Он вытянул левую руку и уперся ногами в камень, подтянувшись чуть выше. Тварь не обращала на него внимания. Крохотный червь-падальщик пробежал у него по пальцам, стискивая в передних сяжках осколок кости. Свет от щупалец превращал белого червяка в бледно-голубого.

– Ай! – вскрикнул Шрам. – Я порву этого волосатого слизняка голыми руками. Ой!

– Убери свои лапы, пока оно нас всех не поубивало, – рявкнула Грелл.

Чтобы помочь ей подняться, они соорудили грубую сбрую, используя обрывки веревки, добытой в брошенном огрином лагере. Браф и Шрам брали на себя часть веса Грелл, и это приводило к бесчисленным жалобам всех заинтересованных сторон.

– Ты уверен, что мы таким путем попадем домой? – спрашивал Браф.

– Воняет, как гоблинское дерьмо, по-моему, – бормотал Шрам.

– Тихо, – прикрикнул Джиг, поворачивая голову здоровым ухом вверх.

Шаги, скрипнула дверь.

Он подтянулся чуть выше, меч звякнул о камень. Сверху уже пробивался свет: не бледное липкое свечение слизняков, но веселый зеленый огонек гоблинской дрянь-плошки. Они на месте. Они добрались до гоблинского логова. Он открыл было рот, намереваясь сообщить об этом остальным.

И тут на них обрушились мокрые черепки разбитого горшка. Джиг взвизгнул, когда один осколок царапнул его по макушке. Запахло прокисшим пивом.

Коротышка подтолкнул себя вверх. Он уперся пятками в камень и призвал последний запас энергии, вытаскивая себя из ямы.

И оказался лицом к лицу с молоденькой гоблиншей. Прежде чем Джиг успел что-либо произнести, она заверещала, запустила лампой ему в голову и с воплями убежала прочь.

Джиг рухнул обратно в яму, еле увернувшись от лампы. Одной ногой он наступил Шраму на плечо. Хобгоблин хрюкнул и напрягся, стараясь не упасть, и, пожалуй, это была единственная причина, по которой он не швырнул Джига вниз вместе с остальным мусором.

– Извини, – пробормотал коротышка, карабкаясь обратно. Дрянь-лампа разбилась о дальнюю стену, осветив зеленым светом маленькую захламленную пещерку.

– Жирная крысоедская ведьма, по крайней мере, не заставляла меня плавать в гоблинском дерьме, – пробормотал Шрам, вылезая вслед за Джигом.

Он повернулся и потянул за веревку, вытягивая за собой Брафа и Грелл.

– Кстати, а где Века? – поинтересовался Браф.

– Хотелось бы знать, – отозвался Джиг.

Он сам строил догадки на ту же тему. Пинни и Фарнакс ничего о ней не говорили. Может, она погибла? Например, не поладила с туннельным котом или скальной змеей или попыталась оседлать очередную гигантскую летучую мышь и промахнулась. Поскольку на момент побега она по-прежнему находилась под чарами пикси, в случае ее смерти Джигова жизнь изрядно упростилась бы. Это вернее всего остального убеждало его в ее целости и сохранности.

Тяжелая дверь закрывала единственный выход из пещеры. Джиг слегка толкнул ее, но она оказалась заперта на наружный засов. В гоблинском логове имелось немного настоящих дверей, поскольку скалу долбить слишком трудно, но несколько участков заслуживали особого внимания. В данном случае вокруг каменного проема возвели полную раму, уплотненную некоторым количеством замазки-ракнок Голакиного изготовления. Липко-сладкое тесто отменно шло с рыбой, но главное, ракнок являлся любимой пищей определенной разновидности черной плесени, которая намертво прилипала и к камню, и к дереву. Спустя неделю рама делалась достаточно надежной, чтобы выдержать дверь. Спустя месяц огр, может, и сумел бы сорвать дверь с петель, но гоблинов для этого потребовалось бы штук пять-шесть вместе. Учитывая, как редко гоблины что-либо делают сообща, дверь могла держаться годами.

Джиг просунул кончик меча в щелку у края рамы, пытаясь достать до засова на той стороне, но лезвие оказалось слишком толстым. Он уставился на меч, припомнив страх на лице Пинни, когда совал клинок ей под нос. Она назвала его смерть-металлом. Его прикосновение оставило на ее коже ожоги. Если все пикси уязвимы, как и она, у гоблинов есть шанс.

Нет, единственная причина, по которой ему удалось подобраться достаточно близко и убить Пинни, это стремление пикси взять его живым. Когда пришельцы явятся истреблять гоблинов, они не допустят подобной ошибки.

«Вряд ли они нападут прямо сейчас, – заметил Звездотень. – Первые два пикси, рискнувшие выйти из-под защиты своего мира, убиты одним-единственным гоблином. В следующий раз они будут осторожнее. Возможно, ты купил своему народу чуть больше времени на подготовку».

Сильная рука оттолкнула Джига. Шрам забарабанил в дверь.

– Если вы сейчас же не выпустите нас отсюда, я скормлю ваши яйца туннельным котам! – Он отступил на шаг, осматривая заваленную мусором пещеру. – Здесь должно быть что-то, чем можно разнести эту штуку. Если мне придется провести еще хоть секунду среди этой вони…

– Ты называешь это вонью? – удивилась Грелл. – Попробуй менять подгузники, когда вся детская гадит зеленой жижей. – Она покачала головой. – Дети никогда не болеют поодиночке. Как только один начинает дристать и плакать, могу поклясться, остальные сделают то же самое в течение максимум пары дней.

Джиг поморщился и шагнул к краю помойной расселины, подальше от остальных. Он пролез весь этот путь, не облегчаясь, но если он не сделает этого сейчас, у него лопнет мочевой пузырь. Он взглянул на привязанный к руке меч. Не так все просто, однако.

Он немного повозился, больно прищемившись ножнами и перекрестьем рукояти, но справился. И тут испытал новый шок. Свечение пикси явно сопровождало их и после смерти.

Меч волочился за ним по земле, когда он вернулся к двери. Снаружи доносился топот нескольких пар ног вместе с приглушенными голосами. Шрам и Грелл по-прежнему препирались.

Дверь чуть приоткрылась. Хобгоблин попытался протолкнуться мимо Джига, но заметил собравшихся вокруг проема вооруженных гоблинов и отодвинулся.

– Почему бы тебе не пойти первым?

Джиг шагнул наружу и вдохнул полной грудью впервые за вечность. Воздух пах дымом от дрянь-светильников и потом слишком большого количества гоблинов, но по сравнению с помойкой это был рай… если рай включает в себя крайне разгневанного вождя гоблинов.

Кралк выступила вперед, помахивая своим моргенштерном. По обе стороны от нее стояли гоблины-телохранители с мечами наголо. Остальное логово сгрудилось на безопасном расстоянии, с явным нетерпением ожидая, кто этого моргенштерна отведает.

– Вернулся, – бросила Кралк. – Живой. – Последнее она добавила, смерив долгим взглядом Грелл и Брафа, которые по-прежнему оставались в тени. – И сменял огра на хобгоблина. Не самая мудрая сделка, по-моему.

Несколько гоблинов рассмеялись. Шрам заворчал.

Кралк колебалась, осматривая замызганную фигурку Джига. Она уже справились со своим разочарованием при виде живого врага и теперь пыталась сообразить, как наилучшим образом повернуть это себе на пользу. Начать она решила с насмешки.

– Так поведай же нам, Джиг Драконоубийца, какое зло так напугало огров, что они обратились за помощью к тебе? – Она ухмыльнулась. – Может, мы сумеем сложить для тебя новую песню. «Триумф героя-засранца».

К величайшему неудовольствию Джига, сознание его зацепилось за название и принялось подбирать к нему мелодию.

Джиг позволил себе короткий тоскливый вздох.

– Пикси, – произнес он.

Кралк вскинула голову, на мгновение ошарашенная.

– Ты сказал «пикси»?

– Они поработили или перебили большинство огров, – сказал Джиг. – Оставшиеся удрали в нижние пещеры. Пикси намереваются уничтожить нас и хобгоблинов, если мы их не остановим. Мы…

Резкий смех оборвал его.

– Пикси завоевывают нижнюю пещеру? – произнесла Кралк, и лицо ее расплылось в глумливом оскале. – Получше ничего не придумал? Как они могли добраться до огров, не миновав наши туннели?

Она обернулась и злобно зыркнула на остальных гоблинов, начавших было гикать и смеяться. Звук их насмешек вызвал в памяти Джига картинки из детства. Да и большей части взрослой жизни, коли на то пошло.

Коротышка сгорбился, припоминая слова Пинни насчет того, кто именно открыл пикси дорогу. Он по-прежнему не понимал, что она хотела этим сказать, но зачем ей городить такую ложь?

– Они открыли волшебные врата в логове Штраума. Портал из их собственного мира.

К удивлению Джига, смех начал стихать. Они правда ему поверили?

– Ты видел этот портал? – рявкнула Кралк. Джиг заколебался.

– Не совсем.

Он-то думал, будто сложнее всего будет убедить гоблинов сразиться с пикси, а не доказать их существование в принципе. Может, стоит перед ней пописать?

Он указал на помойную пещеру, где по-прежнему ждали Шрам и остальные гоблины.

– Они были там. Они видели…

– Ты ждешь, что я поверю слову хобгоблина? – быстро перебила Кралк. – Или двум гоблинам, которые не сумели выполнить приказ?

– Какой приказ? – подал голос Браф. Грелл схватила его за ухо, притянула его голову к своему рту и зашептала. Глаза у здоровяка округлились. – Ой, правда. А я и забыл-то. – Он выхватил Багроклык. – Сделать это сейчас?

Грелл притянула его голову обратно и треснула по лбу.

Кралк теребила рукоять оружия, яблоко моргенштерна раскачивалось туда-сюда. Джиг смотрел на нее, и до него медленно доходило, что не пикси ее волнуют. Она беспокоится о нем.

Кралк послала его на это задание в надежде избавиться от него. Вместо этого он вернулся живой, хотя и слегка вонючий, и принес весть о вторжении чужаков. Кралк не могла позволить себе поверить ему. Если она поверит, то снова сделает Джига героем. Он станет тем, кто обнаружил угрозу и вернулся рассказать о ней. И вести гоблинов против нового врага логично будет доверить ему. При любом исходе Джиг, а не Кралк останется в памяти гоблинов.

– Ты лжешь, – рявкнула предводительница. – А даже если эти пикси существуют, чего нам беспокоиться? Им сначала придется пробиваться через хобгоблинов.

– Вы, крысоеды! Думаете, мы станем делать за вас грязную работу?! – заорал Шрам, шагнув вперед.

Один из гоблинов-телохранителей метнулся вперед остановить его. Хобгоблин толкнул его, отшвырнув в толпу. Еще несколько гоблинов бросились вперед с мечами и копьями.

– Погодите! – крикнул Джиг.

Он схватил Шрама за руку и оттащил назад.

Кралк и остальные наблюдали за ним. Джиг всегда считал хобгоблинов специалистами по ловушкам, но в ловушку, расставленную Кралк, когда она послала его с Валландом, попались оба – и он, и она. Кралк вынуждена убить его. Если он лжет вождю, единственное наказание – смерть. Если он говорит правду, ей придется убить его ради власти над гоблинами.

По зрелом размышлении Джиг пришел к выводу, что в западне он один.

– Наверное, тебе стоило бы поговорить с воинами, – заикаясь, начал он, ища пути к отступлению. – Вы можете подготовить логово к обороне против пикси. Хотя толку от этого будет немного. Я еле спасся. Они меня едва не убили. Посмотри, как они обошлись со мной.

Он шагнул вперед, взмахнув рукой, чтобы все увидели, как впилась в кожу обмотка рукояти. И тут ножны соскользнули, отлетев Кралк в плечо.

Горло у Джига резко сжалось, и в итоге он не ахнул, а пискнул. Теперь он стоял с обнаженным клинком, направленным прямо в грудь вождю гоблинов.

У Кралк едва рожа не треснула от улыбки. Она поиграла плечами, затем перехватила оружие в две руки. Другие гоблины отпрянули, словно муравьи от брызг дрянь-желе. Предводительница пинком отшвырнула ножны, лишив Джига возможности достать их и прикрыть оружие.

– Я все гадала, когда ты наконец наберешься храбрости бросить мне открытый вызов, заморыш.

Джиг подался назад. Похоже, Пинни в итоге удастся-таки его прикончить.

Кралк была сильнее, крупнее и быстрее Джига. Для осознания неминучей беды ему не требовалось тепло, исходящее из Кляксиного кошеля. «Помоги!»

«Джиг, она, может, и сильнее, но ты умнее. Ты способен ее победить».

Правильно. Что значило поступить умно? Для начала не отправляться в этот дурацкий поход вообще!

Кралк шагнула вперед и замахнулась по широкой дуге моргенштерном. Шипастый шар грохнул по Джигову мечу, заставив коротышку крутануться вокруг себя. Шок и боль раздирали ему руку, пронзая до костей. Он, шатаясь, отступил назад, еле увернувшись от следующего удара.

Как и большинство гоблинов, Кралк в нападении полагалась на грубую силу, тогда как техника отсутствовала вовсе. К несчастью, грубой силы у нее хватало с лихвой.

Моргенштерн с гулом рассекал воздух, оттесняя Джига к мусорной нише. Выпады предводительницы были достаточно предсказуемы, позволяя Джигу избегать ударов, но он не мог напасть, не открывшись одновременно сам.

Если рассчитать момент, возможно, удастся нырнуть в дверь помойки и проползти обратно вниз по отхожей расселине, прежде чем Кралк размозжит ему череп?

Однако он сомневался, что под словом «умнее» Звездотень подразумевал именно это.

Кралк перехватила оружие, ударив под иным углом, и меч противника дернулся вниз, отчего сам Джиг упал на одно колено. Моргенштерн описал мутный круг, припечатав лезвие к полу. От конца откололся кусок металла шириной в ладонь.

Джиг, спотыкаясь, отступил в дверной проем, таращась на обломанный кончик меча. По крайней мере, клинок теперь стал чуть легче.

Вождь все еще улыбалась. Она слегка вспотела, но Джиг от усталости едва держал оружие. Ей даже не надо бить его моргенштерном. Еще немного, и он рухнет от изнеможения.

– Твой драгоценный бог на сей раз тебя не спасет! – прогремела Кралк.

Джиг фыркнул. Для начала, именно его драгоценный бог втравил его во всю эту авантюру. Он метнулся в сторону, стремясь выбраться из дверного проема. Моргенштерн оставил вмятину на косяке рядом с его головой.

– Смотрите, как он скачет! – орала Кралк. – Джиг Драконоубийца трусливо мечется, словно загнанная в угол крыса!

Джиг попытался ткнуть ее, пока она злорадствует. И едва не лишился локтя в награду за этот неуклюжий выпад.

Противница резко пнула его по голени. Он перекатился, а моргенштерн лязгнул об пол рядом с его головой. Следующий удар пришелся еще ближе. Джиг прижал уши, пытаясь заглушить шум, и неуклюже поднялся.

– До конца дня уже будут петь новую песню! – вопила Кралк. – «Как вождь Кралк победила трусишку Джига».

Произнося это, она окинула взглядом пещеру, но Джиг все равно не успел бы ударить.

Она играла с ним, растягивая драку на потеху другим гоблинам. Она хотела сделать из этого целое представление, чтобы ни у кого не осталось сомнений, кто тут самый сильный. Для Кралк Джиг уже умер. Теперь она сражалась с целью заранее победить любого, кто еще мог обдумывать попытку скинуть вождя.

Если Джиг в чем-то разбирался, так это в страхе. Кралк боялась. Боялась Джига, боялась других гоблинов. Она захватила власть путем предательства и обмана, а значит, ей приходится каждый день проживать в страхе, что кто-нибудь проделает то же самое с ней.

Прекрасно. Пусть будут обман и предательство. Он вскинул меч и крикнул:

– Давай, Браф! Бей ее!

Кралк не отвела глаз от Джига. Она ухмыльнулась и крутанула моргенштерн.

– Плохой выбор для блефа, Джиг. Брафу для коварства воображения не хватит.

Она занесла моргенштерн, и деревянный крюк поймал ее за запястье. Она качнулась в сторону, мощным рывком опрокинув нападавшего на землю.

Джиг ударил изо всех сил. Плечо у него едва не выскочило из сустава, когда сломанный кончик меча отскочил от нагрудной пластины ее доспеха. Коротышка упал вперед. Он извернулся, стараясь не расплющить Кляксу, и в результате приземлился неровно, треснувшись подбородком так, что пересчитал все зубы.

Кралк выпучила глаза и оскалила зубы. Джиг не понимал, из-за чего она так расстроилась. Он ей даже доспехи не поцарапал. Она вскинула моргенштерн, намереваясь размозжить Джигу голову…

И тут желтая рука вынырнула откуда-то и схватила ее за правый клык. Вторая сцапала ее за волосы. Резким поворотом Шрам сломал Кралк шею.

Джиг во все глаза смотрел на извивающуюся в пыли Кралк. Затем он вытаращился на поднимающуюся на ноги Грелл с Брафовым Багроклыком в руке. Потом переключил внимание на Шрама. Хобгоблин оглядывался на потрясенных гоблинов с очень озабоченным выражением на физиономии, предполагавшим некоторые сомнения относительно того, радоваться или бежать подальше.

– Почему ты это сделал? – спросил Джиг. Шрам вытер руки о камзол.

– Так крови меньше.

Джиг имел в виду не совсем то, но не успел он пояснить, как Браф прошептал:

– Стало быть, хобгоблин наш новый вождь?

– Чего? – У Шрама сделался такой вид, будто он проглотил скальную змею. – Я?!

– Ты убил Кралк, – пояснил Джиг.

Судя по бормотанию толпы, эта идея понравилась им не больше, чем Шраму.

Браф уже забрал свой Багроклык и направился к Джигу. Он пнул тело Кралк ногой.

– Это было здорово. Все сработало точно, как ты планировал, Джиг.

– Как я что? – Коротышка закусил губу.

По всей пещере гоблины шептались и показывали пальцами и вообще гадали, что происходит. Он точно знал, как они себя чувствуют.

– Ага, – продолжал Браф. – Джиг понимал, что Кралк попытается убить его, поэтому он планировал наоборот – убить Кралк. – Он хлопнул Джига по спине, тот пошатнулся. – Грелл все мне рассказала, когда одалживала у меня Багроклык.

Джиг изумленно обернулся к Грелл. Та пожала плечами:

– Хороший план. Полагаю, это означает, что вождь – ты.

– Я? – Голос у него сорвался на писк.

Тело Кралк лежало лицом вверх, на мертвом лице застыла гримаса ярости.

«Полагаю, слишком поздно исцелять ее и снова делать вождем?»

«Даже не будь она уже мертва, как долго, по-твоему, ты продолжал бы дышать, сумей она наложить на тебя лапы?»

«Как долго, по-твоему, я проживу теперь?»

Все смотрели на него. Куда ни повернись, подставишь незащищенную спину половине гоблинов. Что, кстати, полагается делать новоиспеченному вождю в подобной ситуации? Обычно выкрикивали нечто громкое, победное и пугающее, но у Джига слишком крепко сжалось горло, и он вообще не мог выдавить ни звука.

Грелл потыкала тело Кралк костылем.

– Эй, Джиг, если ты не претендуешь на это малахитовое ожерелье, я его заберу.

Она не стала дожидаться ответа. Покряхтев и поохав, старуха наклонилась и принялась развязывать ожерелье. Браф подобрал моргенштерн и передал его Джигу.

Оружие оказалось тяжелее, чем он думал, особенно если держать одной рукой. Ручка еще хранила тепло. Он вонзил в нее когти, чтоб она не выскользнула из скользкой от пота ладони. Может, стоит заткнуть его за пояс, как всегда делала Кралк? От такой тяжести у него, пожалуй, штаны сползут до колен.

– Пир! – выкрикнул один из гоблинов, крик быстро отозвался во всей толпе.

Пир? Что… ой. Вождь убит. Гоблины обычно отмечали это событие пиром. Выборы нового вождя всегда обеспечивали много свежего мяса.

Они не пировали, когда вождем стала Кралк, но так получилось из-за того, что тело прежнего вождя уже сожрали хобгоблины, и никто не был уверен, что тела прочих ее оппонентов не отравлены.

– Как насчет пикси? – слабо поинтересовался Джиг.

– Ты серьезно хочешь лишить толпу праздника? – поинтересовалась Грелл, поднимая глаза. Ожерелье свисало ей почти до пояса. Малахит позвякивал, когда она подносила грубые клинья к свету.

– Что здесь происходит? – Голос прогремел по всей пещере. Рассекая толпу гоблинов, из кухни вылетела кухарка Голака. Она превосходила размерами даже Брафа, а силы у нее хватило бы дать равный бой Шраму. Приближаясь, Голака размахивала, словно мечом, гигантским половником. Увидев Кралк, она остановилась. – Кто это сделал?

Все глаза обратились на Джига. Голака потрясла поварешкой.

– Я весь день мариновала полный котел кротов, а теперь я, по-вашему, должна их выкинуть и приготовить ее? – Она склонила голову набок, и тон ее сделался задумчивым. – Хотя хобгоблин открывает интересные возможности. Я могла бы наделать шашлыков, смешать гоблинское мясо с хобгоблинским, добавить нарезанных грибов и крысиных потрохов и все это гарнировать жареными тараканами для нажористости. Хобгоблин, ты алкоголя много потребляешь?

– Зачем тебе? – вытаращился на нее Шрам.

– Это влияет на вкус печенки, – пояснила кухарка. – Неважно, я всегда могу полить тебя…

– Нет, – произнес Джиг. Проклятье, он снова пищит!

– Нет, – повторил он.

Логово затихло, и Джиг попытался припомнить, осмеливался ли кто-нибудь когда-либо раньше сказать «нет» Голаке.

Голака склонила голову на другую сторону. Она прожила дольше, чем имел на то право любой гоблин, и слышала не лучше человека.

– Что ты сказал?

– Шрам… этот хобгоблин, в смысле мы…

– Режь хобгоблина! – завопил один из младших гоблинов, вскидывая меч.

– Нет!

Они не понимали. Они не видели полностью изменившуюся нижнюю пещеру. Они не разговаривали с горсткой переживших вторжение огров. Им не было дела до пикси.

А тут хобгоблин, знакомая угроза. Сколько из них терпели ядовитые насмешки хобгоблинских дозорных? У скольких шрамы от «шутливых» тычков хобгоблинов? И после всего этого первый шаг Джига в роли вождя – отказать им в мести?

Джиг повернулся, гадая, не поздно ли отступить обратно в помойную яму. Куда угодно, где он мог бы закрыть прочную дверь между собой и остальными гоблинами. Но единственные места, способные похвастаться настоящими дверьми, это детская, отстойник, кухня, помойка и апартаменты Кралк.

Нет, теперь его апартаменты.

– Хобгоблин идет со мной, – сказал Джиг. Он выдавил улыбку, стараясь выглядеть как можно грознее, а тем временем протянул руку, чтобы погладить Кляксу по голове. – У меня для него запланировано нечто особенное, да и мой питомец давненько не закусывал.

Джиг направился к подвешенной на бронзовых петлях двери на дальней стороне пещеры, но ему почти сразу пришлось остановиться, поскольку Голака отказалась уступить дорогу. Коротышка затаил дыхание, глядя в эти мутные с темными прожилками сосудов глаза.

Наконец кухарка пожала плечами.

– Принеси мне, что останется, вождь. У нас давно не бывало вяленого хобгоблинского мяса.

Гоблины одобрительно завопили, потрясая оружием и нанеся в процессе этого потрясания несколько травм. Голака отступила в сторону.

Оглянувшись на Шрама, Джиг прошептал:

– Можешь либо следовать за мной, либо остаться с ними.

– Хочешь, поможем разделать? – спросил один из гоблинов, прежде чем Шрам успел ответить.

Джиг покачал головой.

– Думаю, с одним хобгоблином я и сам справлюсь.

Шрам вскинул голову, но ограничился конвульсивным сжатием кулаков, скрючив пальцы, как будто снова ломал шею Кралк. Он молча последовал за Джигом через логово, грозно зыркая на любого гоблина, который осмеливался подобраться слишком близко.

Джиг толкнул дверь, и та распахнулась, проскрежетав нижним краем по камню. Внутри, по сторонам от дверного проема, располагались две осветительные ямы. Одна опустела, вторая – почти. Одинокий язычок пламени мерцал слабо, но этого хватало. Стены были увешаны блестящим металлом, словно миниатюрная версия старой Штраумовой сокровищницы. Мечи, копья, ножи, равно как и более экзотические виды оружия, навалом громоздились у стен. У ближней стены длинный лук с лопнувшей тетивой наполовину торчал из груды стрел с желтым оперением. У противоположной стены красовалось копье такой длины, что едва помещалось в пещере.

Дверь захлопнулась у него за спиной. Новоиспеченный вождь резко обернулся, едва не порезав Шраму лодыжку своим мечом. Хобгоблин отступил на шаг, и его рука легла Джигу на плечо. Ногти пропороли рубашку.

– Я уже сегодня убил одного вождя гоблинов, – произнес он. – Надо ли мне прикончить еще одного?

Джиг помотал головой. Шрам стоял слишком близко от него, чтобы ткнуть мечом, даже если бы рука не сделалась окончательно бесполезна после битвы с Кралк.

– Они бы разорвали тебя, – пояснил Джиг. Шрам долго таращился на него.

– Пф! Вы, крысоеды, слишком трусливы, чтобы напасть на хобгоблинского воина. – Но больше не делал выпадов в сторону Джига. Он поднял странного вида нож с отходящими под углом от основного лезвия тонкими спицами. – Они сожрут тебя живьем, ты в курсе? Какой из тебя вождь!

– Знаю. – Джиг отошел, потирая плечо. Снаружи по-прежнему неслись выкрики: «Пир, пир!», а затем раздался Голакин вопль: «Если вы не заткнетесь, на вертеле окажется больше одного гоблина!» После этого в логове сделалось значительно тише.

Новое жилище Джига оказалось сравнительно небольшим, а от избытка оружия сделалось еще теснее. Матрас, изготовленный из шкуры гигантского нетопыря, располагался у дальней стены. Коротышка чуял набивку из сухого мха. При одной мысли о подобной роскоши у него отяжелели веки. Он шагнул к матрасу, но Шрам схватил его за ухо и отдернул назад. Джиг вскрикнул, но тут же зажал себе рот ладонью и понадеялся, что снаружи никто не услышал.

Хобгоблин указал на пол, где продетая в металлическую петлю тонкая струна тянулась к треножнику из боевых топоров возле двери. Основание ближайшего топора фиксировалось деревянной палкой. Судя по виду, топору полагалось обрушиться и разрубить череп любому, кто просочится без приглашения.

– У нас трехлетний детеныш сделал бы лучше, – ворчал Шрам, опускаясь рядом со струной на колени. – Натянуто слишком высоко. На нее попадает свет от дрянь-плошек, да и тень на полу уж очень заметна. Надо хотя бы зачернить струну.

Бегло осмотрев топор, он, удерживая рукоять на месте, свободной рукой оборвал струну.

Джиг осмотрел комнату с еще большим уважением, не говоря уже о еще большем страхе. Какие новые сюрпризы оставила после себя Кралк? Несколько флаконов и прикрытых сухими листьями глиняных кувшинов в ящике у дальней стены – коллекция ядов? Деревянная коробка с ржавыми петлями на другой стороне комнаты открывала взгляду кучу одежды ярких цветов – синего, красного и оранжевого. Возле изголовья кровати стояла миска с засахаренными поганками. У Джига потекли слюнки, но он остановил себя, сделав всего один шаг. Зная Кралк, гоблин подумал: поганки наверняка отравленные.

Шрам протиснулся мимо него с намерением проверить матрас. Как ни странно, но здесь, наедине с хобгоблином, Джиг чувствовал себя безопаснее, чем в обществе любого из соплеменников.

Хобгоблин потыкал в нескольких местах кожу, затем ухватился за край матраса и приподнял его, обнажив укрепленный на широком деревянном основании металлический шип. Из дырки в изнанке матраса посыпался мох. Джиг постарался не думать об участи того, кто проник бы сюда в надежде прикорнуть ненадолго.

– Кое-что здесь из наших фокусов, – заметил Шрам. – Сработано тяп-ляп, но, сдается мне, вашему вождю помогали обустроить это место. Очередной бонус от вашего драгоценного перемирия. – Он уселся у двери, обмакнул пальцы в пустой дрянь-светильник и, напевая под нос, принялся размазывать по струне пленку копоти. – Первым делом надо протянуть бечевку над дверью, где ее никто не увидит, – приговаривал он. – Топоры слишком на виду. Хотя, если удастся подвесить один из них к потолку, может и получиться. Это первое правило ловушки: никто никогда не смотрит наверх.

Джиг опасливо присел на угол матраса, наполовину ожидая получить шило в зад или лавину острых камней на голову. Клякса высунулся наружу, полный энтузиазма исследовать новое место, но хозяин словил его и водворил обратно в кошель. Пока не вскроются все подготовленные Кралк сюрпризы данного помещения, он не намерен выпускать малыша тут шнырять. Огневке, может, и не достанет веса активировать большинство ловушек, но до сих пор паранойя помогала Джигу выжить.

Теперь, когда он стал вождем, ее может оказаться недостаточно.

«За что ты меня так?» – вопросил он.

«О чем ты? Я ничего не делал». – Несмотря на огромное могущество, врун из Тималуса Звездотени был никакой.

«Когда с меча слетели ножны. Это твоя работа. Я почувствовал магию». – Джиг слишком устал, чтоб сердиться.

«Она так или так собиралась тебя прикончить».

Джиг помотал головой.

«Ты подталкивал меня с самого появления Валланда. Почему?»

«А ты предпочел бы вернуться обратно в свой маленький храм? И прятаться в одиночестве, пока мир вертится без тебя?»

Так нечестно.

«Лучше, чем очередное приключение. Ненавижу их».

«Знаю. Но я также знаю, что твоему племени не выстоять против пикси. Я пытаюсь сохранить вам всем жизнь».

«Нет, – возразил Джиг. – Ты не знал про пикси. Ты ничего не знал, кроме того, что Валланд «какой-то не такой». Ага, и еще ты знал, что Кралк хочет меня убить и наверняка воспользуется удобным предлогом избавиться от соперника».

«Но ты по-прежнему жив, а Кралк, как говорится, томится в собственном соку».

«Я вождь, – вздохнул Джиг. – Ты знаешь, сколько обычно живут гоблинские вожди?»

«Джиг, это не…»

«Меньше суток. Обычно мы успеваем сменить минимум семь или восемь гоблинов, прежде чем хоть один проживет достаточно долго и сумеет захватить власть по-настоящему».

Кралк представляла собой исключение. Она перебила своих врагов быстро и жестоко, тем самым с лихвой запугав остальных гоблинов и заставив их повиноваться. Джиг, в свою очередь, едва не погиб. И конец бы ему, если бы не помощь старухи и хобгоблина. Несомненно, половина логова уже прикидывает, как половчее его пришить.

Джиг закаменел, сообразив, что натворил Звездотень.

– Ты меня подставил, – прошептал он.

– Что? – переспросил Шрам, поднимая глаза от полуразобранного самострела.

«Ты не хотел, чтобы я спас Валланда. Ты хотел стравить меня с Кралк. Ты хотел, чтобы я стал вождем».

«Мне требовалось и то и другое. Я хотел разобраться в происходящем и заставить тебя изменить положение гоблинов. Ты можешь повести их. С тобой они имеют шанс стать чем-то большим. Ты уже начал изменять тех, кто ближе всех к тебе. Грелл спасла твою жизнь, когда Кралк уже собиралась прикончить тебя. Не странный ли поступок для гоблина? С какой стати она это сделала, по-твоему?»

Джиг колебался.

«Грелл видела, как ты отправился сражаться с теми пикси. Она увидела нечто, что довелось лицезреть немногим: мужество гоблина».

«Многие гоблины бросаются в бой против более сильного противника».

«Гоблинская глупость встречается так же редко, как вши, но ты не глуп. Грелл это поняла. И твой приятель-хобгоблин тоже. Ты спас ему жизнь. Посмотри, он сидит здесь и не убивает тебя. Одолев тех пикси, ты вдохновил их. Ты показал им, что они могут стать чем-то большим, чем-то более значительным».

У Джига снова заболел живот. Голод и тревога на пару скручивали потроха в тугой узел. Он сомневался, что сумеет проглотить хоть кусок на собственном пиру.

Ухватив онемевшую правую руку за запястье, он положил меч на колени и принялся рассматривать поврежденную сталь.

«Это хамство – игнорировать собственное божество, – рявкнул Звездотень. Ни один гоблин не бывает и вполовину так настырен, как сердитый небожитель. – Забудь про пикси, подумай о собственном народе, живущем и умирающем во мраке, запертом в тесной, вонючей пещере, где вы убиваете друг друга почем зря. Ты бы хотел жить как раньше, до встречи со Штраумом, отбывая очередной дрянь-наряд в надежде, что более крупные гоблины не попытаются прочистить сортир твоей головой?»

Джиг не ответил. Сказать по правде, он редко загадывал вперед. По большей части он довольствовался просто тем, что прожил еще один день и уцелел.

Как ни ужасно было прошлогоднее приключение, жизнь его с той поры улучшилась. По крайней мере, она освободилась от связанных с уборной инцидентов.

«Так уж получилось, что мы любим пещеры», – подумал он.

Возражение получилось слабое, и он это понимал.

«Чего ты хочешь, Джиг? Ты теперь вождь. Ты отвечаешь за все происходящее с гоблинами».

Это пугало больше, чем надвигающееся вторжение пикси.

«Чего ты хочешь?» – Голос Звездотеня звучал все громче, все настойчивее, вынуждая Джига выпалить первое, что пришло в голову.

– Змеиных колбасок и клак-пива.

– Что? – переспросил Шрам.

Между пальцами правой руки у него были зажаты несколько арбалетных стрел, а в левой – моток медной проволоки. Изо рта торчал стальной инструмент, похожий на крохотный кинжальчик с плоским концом.

– Это то, чего я хочу, – пояснил Джиг, игнорируя вздох божественного раздражения. Ему требовалась короткая передышка, во время которой ему не приходилось бы беспокоиться ни о пикси, ни об ограх, ни о гоблинах, пытающихся его убить. «Или о несвоевременно срабатывающих хобгоблинских ловушках», – добавил он мысленно, когда арбалетная стрела ударилась в потолок и рикошетом отлетела в матрас рядом с ним. – А теперь я вождь и должен их получить.

Он направился к двери. О Голакиных змеиных колбасках ходили легенды. Она набивала змеиные шкурки измельченным мясом, тушеными грибами и вареными клубнями, поджаривала все целиком, а затем нарезала кружочками. Главное, колбаски и клак-пиво помогли бы забить кислый привкус пиксятины во рту.

«Ты не можешь от этого убежать, Джиг. Ты в ответе за свой народ».

«Не видишь, я занят, – огрызнулся коротышка. – Кроме того, если я прикажу им делать что-нибудь до того, как они отпируют, они бросят меня в котел рядом с Кралк».

При мысли о пикси – гадая, как ему поднять против них гоблинов, – он не мог не прийти к выводу, что Кралк, может, и повезло.