Сонора уже начала беспокоиться, успеет ли она на обратный рейс. В заключение она поинтересовалась у Селби, не было ли чего-нибудь странного, на его взгляд, после того нападения — может быть, каких-нибудь телефонных звонков или писем, фотографий? Вопросы эти застали его врасплох и вызвали настороженный взгляд со стороны Бонера.

Подумав, Селби заверил ее, что ничего подобного не помнит…

Перед приземлением Сонора зашла в туалетную комнату, чтобы поправить прическу. Она отказалась от привычного хвостика и распустила волосы по плечам. Пользуясь случаем, она подправила губы своей новой помадой бронзового оттенка. Вот только с бледно-зеленым цветом лица она ничего не могла поделать — воздушные путешествия всегда являлись для нее крупной проблемой. Ее самочувствие улучшалось, едва она ступала на твердую землю.

Вскоре самолет приземлился. Сонора плюнула на дурацкое ожидание багажа у бесконечной ленты транспортера и сразу же направилась к телефону-автомату. Селби, до того как огонь обглодал его лицо, действительно был здорово похож на Китона.

Она позвонила Китону — в его пригородный дом, — но ответили ей только после третьего звонка. Ответил голос, который был ей слишком хорошо знаком.

— Сержант Крик?

— Да, слушаю.

— Говорит Блэйр. Какого черта вы там делаете, что случилось?

Ответ сержанта прозвучал зловеще:

— Она побывала здесь.

У Соноры подогнулись колени.

— Дэниелс вернулся из школы сегодня днем около половины пятого…

«Значит, Вспышка уже ждала его», — пронеслось у нее в голове.

— …и обнаружил, что дверь приоткрыта, а боковое окно расколото.

«Зачем? — подумала она. — Зачем он вошел внутрь. Идиот! Эх, Китон, Китон».

— Тогда он сходил к соседям и позвонил от них в полицию. Сонора? Ты еще слушаешь меня?

Сонора устало прислонилась к стене, кафель приятно холодил ее пылающую щеку.

— Послушайте, сержант Крик, здесь плохая связь, я с трудом разбираю ваши слова. Короче, с Дэниелсом все в порядке?

— Он, конечно, немного взволнован, но в целом — в порядке.

— Ждите, я выезжаю.

Подъезжая к дому, где проживал Китон, Сонора увидела припаркованный неподалеку вагончик коллег-криминалистов и цепочку полицейских машин. Она остановила автомобиль рядом с полицейским, контролирующим проход к дому. Патрульный окинул подозрительным взглядом ее синие джинсы, пыльные ботинки и кожаную куртку.

— Могу я чем-нибудь вам помочь, мэм? — Его голос звучал весьма сурово, это был один из тех полицейских, для которых слово «любезность» оставалось только пустым звуком.

Сонора помахала перед его носом своим удостоверением.

Полицейский извинился, но пропускать ее не спешил. Тогда Сонора еще раз взглянула на него, и он, нехотя посторонившись, уступил ей дорогу, шагнув с асфальта на траву. Не спеша поднявшись по ступенькам переднего крыльца и громко стуча при этом каблуками, она прошла в гостиную.

Сидевший на диване среди не обращавшей на него никакого внимания оравы криминалистов, Китон Дэниелс выглядел измученным и подавленным. Сонора услышала голос Моллитера и заметила спускавшегося по лестнице Сэма.

— Блэйр, — отрывисто прозвучал голос Крика. Сержант казался не слишком радостным.

Приподняв брови, Сонора взглянула на него с укоризной.

— Я ведь говорила, что ему требуется защита. Китон? — повернулась она к Дэниелсу и взяла его за руку — холодную, как лед. — С тобой все в порядке?

Китон кивнул. Увидев Сонору, он немного успокоился.

— Ты совсем продрог, Китон. Может, принести тебе свитер или куртку?

— Все нормально, следователь, — ответил он каким-то отрешенным и монотонным голосом.

— Кто-нибудь может принести этому человеку чашку кофе? — нарочито громко произнесла Сонора.

Крик наблюдал за ними, наморщив лоб.

— Найди-ка чашку кофе для человека, — приказал он патрульному и пригласил Сонору пройти с ним наверх: — Криминалисты еще не закончили свою работу, но позволь мне кое-что тебе показать. В ванной комнате.

Сонору это предложение слегка смутило.

— Она принимала душ и пользовалась туалетом, — сказал Крик.

— Как вам удалось это установить? — спросила Сонора, заглядывая в открытую дверь и думая о том, что здесь должны быть также и ее следы.

— А как ты сама думаешь, Блэйр? Эй, осторожно, ни к чему не прикасайся.

Ванная комната для гостей, бывшая некогда стерильно чистой — со свежими полотенцами и дорогим персиковым мылом, — теперь походила на грязную свалку. Сонора стояла в дверном проеме, думая о том, что она была последней, кто пользовался этой комнатой до Вспышки. Неожиданно на нее накатила тошнота. Заныла голова.

Белый и пушистый коврик был сорван и засунут в угол за шкафчиком. Один из ящиков под раковиной был наполовину выдвинут. Крышка на унитазе была откинута, и Сонора бросила туда беглый взгляд. Ну да, так и есть — Вспышка воспользовалась туалетом, оставив в нем массу вещественных доказательств, касающихся особенностей ее питания.

Пластиковая занавеска душа была отдернута с такой силой, что ее угол выскочил из направляющих колец и свернулся в трубку. Сверху, на коврике, валялась сырая, набухшая губка, а на все еще влажном дне ванной лежал раскисший и прилипший к фаянсу кусок персикового мыла.

В углу Сонора увидела скомканное банное полотенце синего цвета. Она прикинула, успел ли Китон сменить полотенца после ее последнего визита. «Господи, сделай так, чтобы он сделал это», — мысленно взмолилась она.

— Блэйр?

— Да, сэр?

— Я говорю, что в водостоке нам удалось обнаружить волосы с лобка и… ты меня слушаешь?

— Слушаю, сэр. Простите меня — менее чем за сутки я успела слетать в Атланту и обратно.

— Надо было поспать в самолете. Так вот, мы нашли кое-что и на полотенце — оно просто кишит вещественными доказательствами. Но это не даст нам ничего нового, пока мы не схватим эту сучку. — Крик поморщился. — Да, Терри говорит, что Вспышка — натуральная блондинка.

Сонора открыла сумочку, достала пузырек с лекарством и, отсыпав на ладонь три таблетки, проглотила их, не запивая.

— Загляни-ка в спальню. Думаю, кое-что тебе станет понятнее.

Когда они вошли туда, Терри уже откидывала простыни с кровати. Оглядев комнату, Сонора почувствовала слабость в коленях. По наволочке была размазана темно-бронзовая помада — почти такая же, какой пользовалась сама Сонора.

В это время Сэм осветил фонариком пол стенного шкафа.

— Она забрала его шнурки и срезала пуговицы с некоторых рубах, — констатировал он и, опустившись на корточки, внимательно все осмотрел, ни к чему не прикасаясь. — Похоже, здесь целая выставка кроссовок.

Крик взял Сонору под локоть и подвел ее к туалетному столику. Газетное фото полицейского инспектора Соноры Блэйр было сильно измято и разорвано на три части. А «Дневник наблюдений» Китона бесследно исчез.

— Это все? — спросила она.

Сержант закинул руки за голову, склонил голову набок и внимательно посмотрел на Сонору:

— И она еще говорит: «Это все»! Я хотел бы, чтобы до тебя все-таки дошло, Блэйр: это очень опасная женщина, и у меня ощущение, что она не очень-то тебя любит.

— И это вас удивляет, сэр? После той пресс-конференции, на которую вы меня отправили? А мне казалось, это должно вас только порадовать.

— Просто надо быть поосторожнее, Блэйр.

— Что она еще здесь натворила?

— Забралась на кухню и опустошила кастрюлю с макаронами. Часть сожрала, а остатки вывалила на скатерть.

— Я ей не позавидую, если она заявится за остатками ко мне на кухню. У моего тринадцатилетнего сынка завидный аппетит.

— Забавная ты девчонка, — усмехнулся он и поманил ее пальцем в ванную комнату Китона. Нахмурившись, Сонора последовала за ним.

На полке лежала электробритва «Браун», старая зубная щетка, дезодорант. И никакого персикового мыла в форме розового цветка. Прикрыв дверь за собой, Крик опустил дубовую крышку унитаза, присел на нее и взмахнул рукой:

— Ну давай, Блэйр. Чувствуй себя раскованно.

Сонора уселась на край ванной, зажав ладони между колен.

— Итак, сержант?

Крик потер шею ладонью. Это был крупный мужчина — он занимал почти полкомнаты. Их колени почти соприкасались друг с другом, и поэтому Сонора немного отодвинулась.

— Послушай, Блэйр, по-хорошему, мне полагалось бы вызвать тебя в свой кабинет и вежливо расспросить, но ведь мы уже столько лет работаем вместе. И я хочу, чтобы ты расценивала этот разговор как неофициальную беседу. Будь честна со мной, Блэйр. Ради тебя самой и ради меня.

Сказав это, он холодно замолчал.

— Между тобой и Китоном Дэниелсом что-то есть? — спросил он через минуту.

Сонора опустила голову.

— Сержант, Китон — брат Марка Дэниелса, и мне представляется, что именно он с самого начала был намечен в качестве жертвы. Сэм и я много с ним общались, стараясь завоевать его расположение. Мы хотим сохранить ему жизнь. Думаю, что это неотъемлемая часть нашей работы.

Крик в задумчивости почесал лоб. Сонора обратила внимание на его покрасневшие глаза и набухшие веки.

— Послушай, Блэйр, я тут поговорил с Рене Фишер. Ты знаешь такую?

— Да, это судебный психиатр. Кажется, мы сталкивались с ней по делу Паркса, не так ли?

Крик кивнул.

— Я слышала, что она толковый специалист, — сказала Сонора.

— Да, это так. Она только накануне приступила к анализу дела Вспышки, а сегодня утром уже позвонила мне и рассказала, что не спала всю ночь, разбираясь с полученными материалами.

— И что же?

— Она обнаружила, что поведение Дэниелса во многом отличалось от обычного поведения жертв.

— Нам это известно.

— Ну да. И еще ей кажется, что ты, Сонора, взяла на себя сложную роль — наперсницы и соперницы одновременно.

— Я лишь полицейский, моя задача — поймать ее. Вот и все.

Крик внимательно посмотрел ей в глаза.

— А вы сами что думаете, сэр? — спросила она.

— Не спорю, твоя задача — найти ее. Хорошо, если все, о чем мы говорили, нужно тебе для дела. Но почему твоя газетная фотография оказалась там, в спальне этого мужчины? Я выяснил — ее сюда принесла не Вспышка.

— И что же сказал Китон?

— Он сказал, что собирал все статьи, касающиеся этого дела.

— Ну вот вам и объяснение.

— Но я не нашел никаких других статей.

— Наверное, сержант, у него просто не хватило времени сброшюровать их. Почему бы вам не перейти сразу к сути и не поведать мне, в чем именно состоит проблема. Может быть, существуют какие-то особые предписания, оценивающие появление моих фотографий на туалетном столике этого человека как противозаконные?

— Нет, Блэйр. Так же, как нет никаких официальных запрещений насчет того, чтобы ты вступала с ним в связь. Но тебе, черт возьми, лучше его избегать.

В ответ Сонора процедила:

— Уверена, что вы не затеваете подобных задушевных бесед на темы морали, если что-нибудь похожее происходит с полицейским-мужчиной и женщиной-свидетельницей.

— Если не хочешь официального разбирательства, то избавь меня от своих сексуальных приключений. Я хочу, чтобы ты, Блэйр, внимательно меня выслушала и хотя бы раз в жизни не перебивала. Если твоя связь с Дэниелсом продолжится, возникнут очень большие проблемы. Эта женщина по-настоящему опасна, и я хочу схватить ее до того, как она совершит новое преступление. — Голос его понизился, а тон стал более вежливым: — Я не припомню, чтобы ты когда-нибудь провалила дело, и не знаю случаев, когда бы ты нарушала дисциплину. Поэтому если опять что-нибудь случится, то, прошу тебя, сообщи мне. А теперь скажи мне правду.

Сонора уставилась на него с каменным лицом.

— Ты спала с Дэниелсом или нет? — в лоб спросил Крик.

— Нет, — ответила Сонора, крепко сцепив пальцы рук.