Леа рано ушла из издательства на выходные, потому что ей срочно нужно было много вычитать. Вооружившись чайничком зеленого чая, кексами и шерстяным одеялом, она уютно устроилась на диване. Кошка тут же запрыгнула к ней на колени и принялась — сопровождая процесс громким мурлыканием — мять лапами одеяло. Когда она по ошибке вогнала когти Леа в бедро и та взвыла, Миноу бросила на нее взгляд, должно быть, означавший: «Только не надо прикидываться, детка!» Леа вновь уткнулась в аккуратно переплетенный отрывок.

Автор пробовал свои силы в современной версии Жориса-Карла Хюйсмана «Против шерсти», как выяснилось уже после нескольких страниц. Герой Хюйсмана, славящий все искусственное и презирающий все естественное и человеческое, всегда странным образом привлекал ее. Погружение в мир вещей, их абсолютное возвышение, переливалось темными красками. Но именно поэтому Леа, прочитав половину «Против шерсти» несколько лет назад, отложила книгу в сторону. Причиной, собственно, были негромкие сигналы тревоги, сообщавшие, что в книге рассказывается о чем-то таком, с чем она предпочитала не иметь дела.

И этот отрывок, автор которого предпринимал попытку переложить историю Хюйсмана на современные рельсы, Леа пролистала очень осторожно. На густо исписанных страницах хиреющий герой словно в угаре носится по виртуальным мирам, в которых живут создания Франкенштейна. Дикий калейдоскоп, в котором она очень быстро потерялась, поскольку все происходило с головокружительной скоростью.

Хотя этому отрывку явно недоставало силы «Против шерсти», Леа была совершенно безнравственным образом тронута. Ей казалось, что мысли и идеи романа проникают в нее, чтобы обосноваться в неизведанных глубинах души. Леа боялась этого приплода, который однажды — в один прекрасный день — мог вылупиться. В ее жизни и так было достаточно жуткого и фантастического, и она совершенно не хотела задумываться над тем, что в ней еще могло бы появиться.

Кроме того, опасность, что она в конце концов примет у автора рукопись, возрастала с каждой прочитанной страницей. А у нее уже и так было достаточно гордое собрание своенравных поэтических душ. Поэтому она стала задумываться о том, чтобы сплавить текст коллеге. Тут же закралось подозрение, что отрывок тоже был подсунут ей кем-то из коллег. Опять какой-то сумасшедший, витающий в облаках? Это к Леа.

Звонок в дверь помешал Леа составить список потенциально виновных коллег, которых при случае нужно будет прощупать. Взгляд на часы напомнил о том, что Надин сейчас будет читать ей проповеди, потому что она вместо платья одета в спортивные брюки и свитер с капюшоном. Предательские рукописи одним движением были отправлены под диван, а Леа по дороге к двери на ходу растрепала волосы.

Зевнув, она открыла двери Надин, которая тут же принялась внимательно ее осматривать. Затем со строгим выражением лица прошествовала в квартиру мимо Леа.

— Сделай одолжение, не пытайся обмануть меня, делая вид, что уснула. Я хорошо знаю, кто виноват в том, что ты выглядишь, словно залежавшийся товар. Если ты еще раз зевнешь и покажешь мне свои миндалины, я найду эту чертову книгу, за которой ты забыла о времени и пространстве, и сожгу ее прямо у тебя на глазах. А это… — и Надин помахала у Леа перед носом конвертом цвета слоновой кости, — я тоже предам огню.

— Откуда у тебя это? — спросила Леа, не решаясь выхватить добычу из рук Надин. В конце концов, подруга умела выпускать коготки еще быстрее, чем Миноу.

— Торчало в дверях, и пахнет мужчиной, если тебе интересно знать мое мнение. — С этими словами Надин протянула ей конверт и стала выбираться из идеально приталенного пальто.

В другом случае Леа восхитилась бы нарядом Надин; подруга обладала таким удивительным вкусом, что у простых смертных обычно захватывало дух. Но светлый конверт пах так, что она забыла обо всем на свете. Едва уловимый аромат снега и крови. Даже если бы не запах, Леа все равно узнала бы элегантный почерк отправителя. На кремовой бумаге было написано одно-единственное слово: «Леа». Она в нерешительности потерла пальцем дорогую бумагу.

Из зачарованного состояния ее вывел щелчок зажигалки. Надин отдернула штору и отправила струю дыма через открытое окно на мороз. Где-то шумел вечерний поток транспорта.

— Я думала, ты бросила курить, — сказала Леа. Не выпуская из рук письмо, она подошла к подруге и встала рядом.

Положив одну руку на живот, а другую элегантно уперев в бок, Надин стояла у окна. Между изящными пальцами, замершими у рта, тлела сигарета. Лицо ее казалось утомленным, уголки губ слегка подрагивали.

— Только иногда, когда нервничаю, — ответила она наконец. — Честно говоря, в данный момент я очень сильно нервничаю. И этот конверт, на который ты смотришь с таким обожанием, будто в нем кроются ответы на все твои вопросы, ситуацию никак не улучшает. Леа театрально вздохнула.

— Ты же мне торжественно обещала, что сегодня вечером мы не будем говорить об Адаме! «Девичник под знаком алкоголя» — ты же сама предложила этот девиз! А теперь снова начинаешь мучить меня расспросами.

Надин примирительно махнула рукой.

— Алкоголь — подходящее слово в подходящий момент. Предлагаю сделку: поскольку ты выглядишь, как я в пять утра после нескольких мартини и бесчисленного количества сигарет, сегодня вечером мы остаемся у тебя. За то, что я не тащу тебя во внешний мир, ты, не ворча и не перебивая, даешь мне отчитаться, согласна?

— Отчитаться? В чем?

— Сокровище мое, — сказала Надин, глядя при этом на Леа, словно на несообразительного ребенка. — Я — личный референт менеджера самого влиятельного банка на надцать тысяч километров в округе. Если меня кто-то интересует, мне достаточно раскинуть щупальца и — плюх! — могу рассказать тебе о том, какой тип трусов эта личность предпочитает.

— Ты копалась в расчетах по кредитной карте Адама? Прежде чем Леа успела набрать в легкие достаточно воздуха для нагоняя, Надин быстро произнесла:

— Пока ты не начала защищать честь своего возлюбленного, принеси два бокала и бутылку вина. Кроме того, если хочешь знать, я нервничаю вовсе не из-за Адама, — с нажимом добавила Надин.

И только после этого Леа сдвинулась с места.

В кухне она, терзаемая сомнениями, уставилась на конверт цвета слоновой кости. Подождать ли, пока Надин уйдет, или прочесть сейчас? Нет, она будет сидеть как на углях и все время думать о том, что мог написать ей Адам. Такой невнимательности подруга ничем не заслужила.

Письмо — старый романтик. Но ироничная ухмылка на лице Леа в течение нескольких секунд сменилась счастливой. Она поспешно вскрыла конверт и вынула сложенный листок.

«Вернусь через пару дней — и давай продолжим с того места, где мы остановились.

Адам».

Две строчки. Это ведь несерьезно! Она ждала знака от него с тех самых пор, как выставила его за дверь. Очевидно, этому жалкому типу даже невдомек, что она попалась как рыбка на крючок и умоляет о спасении! Она отплатит ему за хладнокровие. Когда он появится в следующий раз, она не будет так снисходительна, в этом она клялась себе.

Когда отступила ярость, она принялась размышлять о слове «продолжим». Что продолжим? Ссориться или раздеваться? Судя по тому, как Адам смотрел на нее, прежде чем она захлопнула дверь перед его носом, она надеялась на последнее.

Нервное постукивание шпилек по кафелю вернуло Леа к реальности. Надин действительно нужен был бокал вина. Она быстро положила листок бумаги обратно в конверт, прежде чем Надин вошла в кухню посмотреть, где она там застряла.

Когда некоторое время спустя Леа вернулась в гостиную с вином, блюдом с сыром и крекерами, Надин уже сняла свои высокие сапоги и, подтянув ноги, уютно устроилась на диване. Чашка Леа органической формы — наследство застывшей в керамике матери — была недолго думая предназначена под пепельницу. В лужице чая шипела до половины выкуренная сигарета. Надин поспешно принялась разливать вино. Руки у нее при этом заметно дрожали.

Мурлыкающая Миноу предприняла попытку поточить коготки о блестящую юбку Надин, но была быстро изгнана с дивана. Надин не любила, когда ее сердят.

«Так тебе и надо, маленькая негодница, — подумала Леа, улыбаясь кошке. Свежие царапины на бедре все еще горели. — Не все такие глупые, чтобы позволять себя царапать, Миноу». Но, когда кошка обиженно посмотрела на нее и, подняв хвост, удалилась из комнаты, ее тут же начала мучить совесть.

— Вообще-то я не потерплю в своей квартире ни шпионов, ни истязателей животных, — полусерьезно сказала она.

— Ну, поскольку мне повезло быть твоей единственной подругой, то я пользуюсь особыми привилегиями.

— Ну, давай уже, наконец!

— Да, конечно! — Надин неловко заерзала на диване, как будто он внезапно превратился в деревянную скамью. — Напомню тебе о нашей сделке: ты держишь рот на замке. Я действительно следила за Адамом. Честно говоря, я сама удивилась тому, сколько во мне накопилось нерастраченного детективного потенциала.

Надин театрально прижала руку к груди и отвесила поклон. Но Леа только раздраженно отмахнулась: для таких игр у нее не хватало терпения. Надин скорчила рожицу, затем деловито продолжала:

— Когда я недавно приходила к тебе утром, то заметила у дверей необычайно хороший «ягуар». Я имею в виду, что единственный автомобиль высокого класса, который когда-либо видели на этой занюханной улочке, это мой. Поэтому было совсем нетрудно узнать владельца автомобиля. И раз — вот уже передо мной лежат счета по кредитной карте Адама. Очень интересно, куда ведут следы этого типа. Но об этом мы поговорим позже. Гораздо интереснее, чем пути Адама, была сама карта: безлимитная, предоставленная его работодателем.

— Ты имеешь в виду Пи, — вставила нисколько не удивленная Леа.

Бровь Надин резко взметнулась вверх.

— Ты знакома с Пи?

— Адам представил меня ему во время праздника в его доме. Странное двуполое существо, с которым нужно держать ухо востро, если тебе интересно мое мнение.

— О'кей, интересно, — бесцветным голосом произнесла Надин. — Ты хоть понимаешь, кому тебя представили?

Леа лениво повела плечом, хотя при воспоминании о жуткой улыбке Пи у нее по спине пробежал холодок.

— Конечно, я не так хорошо осведомлена, как ты, потому что не копаюсь в банковских делах других людей. Но я видела его дом и его гостей, поэтому могу себе представить, что он купается в деньгах.

Надин задумчиво вынула из пачки следующую сигарету и вновь поспешила с ней к окну. Упорно молчала, пока не выкурила ее всю. Глядела прямо в окно, чтобы Леа не видела ее лица. Та же, в свою очередь, понимая, что подруга сильно напряжена, не торопила ее.

Наконец Надин выбросила еще тлеющий окурок наружу, повернулась и уставилась прямо на Леа.

— Ты никогда не задумывалась над тем, что означает имя Пи? Поскольку речь идет о математической величине, будем исходить из того, что никогда. Просто для того, чтобы ты хоть немного понимала математиков этого мира: никто толком не знает, что такое число «пи», но оно проявляется повсюду — в природе, в науке, в религии, даже в деловом мире. Описание совпадает с точностью до мелочей, не правда ли?

Леа уставилась на Надин, потеряв дар речи. Да, совпадало до мелочей, но больше ее пугало то, как хорошо подруга в этом разобралась. Ни в коем случае нельзя было так близко подбираться к работодателю Адама.

— Кто бы ни был этот человек по имени Пи, он оставил уйму следов в нашей банковской системе, — продолжала тем временем Надин. — Я не смогла проследить их все, не смогла даже большую часть. Можешь мне поверить, это необычно. Потому что это моя работа — докладывать начальникам о наших лучших клиентах.

Надин умолкла, и молчала до тех пор, пока Леа кивком не дала ей понять, что она действительно осознает, насколько это странно.

— Конечно, за последние годы я, как и все в этом городе, сталкивалась с Пи. — Надин произносила это имя так, словно речь шла о сказочном персонаже — например, о Румпельштильцхен. — Миф с балансом древнее, чем родословная английских королей. То, что я обнаружила, произвело на меня такое впечатление, будто шеф Адама влез буквально во все. И если я говорю «во все», то я имею в виду «во все». Серый кардинал за спиной у каждого, если ты понимаешь, что я имею в виду. Если копнуть немножко глубже, наталкиваешься на следы, которые должны были быть стерты и по поводу которых можно только строить догадки. Пи вместе с другими финансирует общественные строительные проекты, покровительствует искусствам, но вместе с этим — он акула квартирного бизнеса и спекулянт. Деньги рекой текут в его окружение, вкладываются в коллекцию машин класса люкс, от которой захватывает дух. Я могла бы месяцами тратить вечера на то, чтобы распутывать запутанные транзакции, и все это было бы только верхушкой айсберга.

Леа ловила каждое слово Надин и молчала. Она попыталась представить себе то, о чем только что рассказала Надин, но не получалось. Когда речь шла о финансах, ее разум оказывался невероятно узок. В чужеродную вселенную чисел вход ей был заказан с детства. Тем не менее она подозревала, что речь должна идти о чем-то крайне необычном, раз Надин потеряла самообладание.

— Но знаешь, что сбивает меня с толку больше, чем множество разнообразных сюжетов? — продолжала Надин. — Временной промежуток, в течение которого действует Пи. Я бы осмелилась утверждать, что он — старейший из наших клиентов. Так сказать, работает с нами с первых часов. При этом речь идет о банке, который по праву гордится своей четырехсотпятидесятилетней историей. Кроме того, вполне вероятно, что большая часть акций принадлежит именно Пи!

Надин невесело рассмеялась. В этот миг Леа тоже захотелось быть курящей. Тогда можно было бы легко скрыть напряжение с помощью сигареты. В любом случае это было лучше, чем вылить полбокала вина себе на колени.

Она вытирала мокрые брюки, а Надин тем временем внимательно разглядывала ее. Очевидно, она ожидала от подруги другой реакции.

— Ты вообще поняла меня, Леа? — раздраженно поинтересовалась она.

Леа терла глаза, пока кожа на руках не начала болеть.

— Ты сказала, что доступ к данным Пи ограничен. Может быть, ты что-то перепутала…

— Ты же меня знаешь! Ничего я не перепутала. Мне насрать на то, что там с этим Пи, потому что я больше не собираюсь на нем обжигаться. Если я уже, конечно, этого не сделала, потому что сегодня на меня наорал босс, мол, зачем я лезу в файлы, доступ к которым для меня закрыт. Вполне вероятно, что сейчас он сидит перед моим компьютером с перекошенным от злости лицом и пытается понять, чем это я занимаюсь, когда он обрабатывает ассистентку на кожаном диване в приемной. — Надин взволнованно перевела дух и уже спокойнее произнесла. — Что меня действительно интересует, так это чем занимается твой Адам по поручению этого Мафусаила, оставшегося ребенком. Ты знаешь его задачи?

— Очень приблизительно, — попыталась уйти от ответа Леа.

— Ну, конечно. — Надин презрительно засопела и сделала большой глоток вина. — Но не беспокойся, я тебе скажу. С помощью денег и знакомых Пи он строит собственную сеть связей. И все они ведут в одном направлении.

— В каком? — спросила Леа. Теперь ей уже не удавалось скрыть напряжение в голосе.

Надин долго и внимательно глядела на нее, затем продолжила:

— Похоже на то, что твой Адам очень интересуется работой генетического центра «ФениКС». Очень секретная организация, финансируемая большей частью из частных источников. Добрый Адам на протяжении последних недель занимается тем, что пытается пробить собственную дорогу в круги, приближенные к правлению «ФениКС». Это клика вокруг заносчивого ван Вайнхууса… Что все это может означать? Пи хочет клонировать себя и строить другие империи в других городах?

Опустошенная Леа покачала головой. — Я не знаю.