При рассмотрении примеров из физики нам снова и снова бросается в глаза одно удивительное обстоятельство. Создавая новое упорядоченное состояние, Природа предоставляет системе богатый набор возможностей. Например, ячейки, возникающие в нагреваемой снизу жидкости, имеют возможность вращаться как справа налево, так и слева направо. Мы уже знаем, что такое поведение вполне понятно, если использовать для его объяснения простую механическую модель.

Рис. 11.1. Хорошо известная модель для задачи, имеющей два равноправных решения. Куда же покатится шарик?

Поместим шарик в чашку особой формы (рис. 11.1); из показанного положения (неустойчивое равновесие) шарик скатится вниз — но какое же из имеющихся в его распоряжении двух совершенно равноправных положений он предпочтет? Существующая в настоящий момент симметрия непременно будет нарушена — шарик в конце концов займет какое-то одно из двух одинаково возможных положений.

Поставив перед собой задачу определить, какое положение все же займет шарик, мы не сможем получить однозначного решения. Совершенно очевидно, что существует два абсолютно равноправных решения, а это противоречит привычному нам представлению о том, что каждая проблема должна иметь некое вполне определенное решение.

В том, что такого рода проблемы распространены и за пределами механики и не ограничиваются простыми процессами, протекающими в природе, мы можем без труда убедиться, предприняв небольшую попытку самоисследования. Наш мозг — это, бесспорно, самое сложное творение Природы. Однако и деятельность мозга являет нам пример нарушения симметрии в процессе восприятия. Это можно испытать на себе, взглянув на рис. 11.2.

Рис. 11.2. Ваза или два мужских профиля?

Поначалу здесь вообще трудно что-либо разобрать. Однако если знать, что следует рассматривать среднюю — белую — часть картинки, то легко становится различима ваза; если эту же, белую среднюю часть представить фоном, то на картинке сразу появляются два черных профиля. Картинка «содержит» в себе два совершенно равноправных в смысле восприятия изображения, и ни «профили», ни «ваза» не имеют никаких преимуществ. Значительная часть картин, прославивших Морица Эшера, построена на нарушении симметрии. Всего лишь один из многих примеров использования художником этого приема представлен на рис. 11.3, глядя на который мы видим попеременно то ангелов, то чертей. Как явствует из приведенных примеров, для того, чтобы при восприятии изображения нарушилась существующая симметрия, необходима дополнительная информация (вроде рекомендации «Рассматривайте белое изображение на черном фоне»). Однако нарушение симметрии возможно и без дополнительной информации: это происходит благодаря протекающим в человеческом мозге процессам, которые по аналогии с уже рассмотренными нами физическими явлениями мы могли бы обозначить как «флуктуации». Воспринимаемое изображение возникает перед нашим мысленным взором мгновенно, и понимание его содержания подобно озарению.

Рис. 11.3. Ангелы или черти?

 

Проверьте свое душевное состояние

Кроме того, в силу неких физиологически обусловленных установок, симметрия может быть нарушена сразу, т. с. уже в момент начала восприятия человек может иметь некие неосознанные предпочтения, которые и повлияют на выбор им одного из двух равновероятных толкований изображения, помещенного на картинке. На этом факте основан целый ряд психологических тестов.

Изображение, использованное в одном из таких тестов, представлено на рис. 11.4. Попробуйте оценить эмоции, выражаемые лицами двух женщин: веселы они или печальны? существует ли между этими женщинами какая-то связь? каковы их взаимоотношения? Попытайтесь ответить на эти вопросы, взглянув на рисунок только один раз.

Рис. 11.4. Душевное состояние наблюдателя проецируется на лишенные выражения лица или нейтральные фразы. Картинка из тематического апперцептивного теста, разработанного Генри Мюрреем и его сотрудниками в 1935 году в Институте клинической психологии при Гарвардском университете. Этот проективный тест, подобно тесту Роршаха, может помочь выявить неосознаваемые мысли и внутренние конфликты

На самом же деле художник изобразил женщин таким образом, что лица их не являются ни веселыми, ни печальными — в смысле оценки эмоционального состояния эти изображения нейтральны; однако испытуемые, пытаясь найти ответы на поставленные вопросы, должны нарушить эту симметрию. Нарушение симметрии может оказаться и следствием дополнительной информации, которую привносит в опыт сам испытуемый, пребывающий в этот момент в каком-то определенном душевном состоянии. Проецируя на изображение свои собственные чувства, человек наделяет нейтральные в эмоциональном плане лица эмоциями, которые испытывает в действительности он сам; исходя из высказываний испытуемого, психолог может сделать некоторые выводы касательно его душевного состояния.

Этот процесс мы можем представить и по-другому: испытуемый «прочтет» на лицах женщин те чувства, к которым внутренне предрасположен он сам. С предвзятостью такого рода сталкивался каждый; ей подвержены все без исключения: люди часто слышат или читают не то, что сказано или написано на самом деле, а то, что ожидают услышать или увидеть. В определенном смысле эта предвзятость даже необходима. Ведь сам процесс восприятия тесно связан с распознаванием; распознавание же, по сути, не что иное, как постоянное сопоставление и увязывание нового с уже имеющимся в нашем распоряжении опытом.

Второй тест я помню еще со своих школьных времен; он касается постановки задачи, которая, собственно, не имеет решения. В школе речь шла о мальчике, который должен был каллиграфически списать некий текст, уложившись в определенное время. Размер текста не позволял успеть аккуратно и полностью переписать его за оговоренное время: либо испытуемый успевал списать все, но делал это без требуемой тщательности, либо списывал красиво, но не укладывался в отведенное для работы время. Типичная конфликтная ситуация, которой, естественно, хотелось бы избежать. Однако ситуация эта смоделирована именно таким образом, чтобы испытуемый оказался вынужден использовать заложенное в ней нарушение симметрии. Психологи надеялись составить представление о характере испытуемых как раз исходя из выбора последних между стремлением выполнить задание вовремя, пусть и не совсем аккуратно, и стремлением сделать работу тщательно, но не уложившись к заданному сроку. Разумеется, тест этот обращается просто в фарс, если испытуемый заранее знает, к чему клонит психолог, и может устроить из тестирования розыгрыш.

Тесты такого рода широко распространены и столкнуться с ними можно повсюду — например в армии США. Среди физиков уже долгое время ходит анекдот об одном очень знаменитом их коллеге, которого должны были призвать в армию и подвергли подобному психологическому тесту. Суть его состояла в следующем: чтобы определить тип характера будущего солдата, психолог предлагал ему показать свои руки; если тестируемый показывал руки ладонями вверх, психолог заключал, что человек перед ним имеет открытый характер, если же ладони оказывались повернуты вниз, то считалось, что их обладатель — человек скрытный и замкнутый. На просьбу психолога показать ему свои руки наш физик вытянул вперед одну руку ладонью вверх, а вторую — ладонью вниз. Несколько шокированный этим психолог запаниковал и воскликнул: «Бога ради, переверните руки!»; физик выполнил и эту просьбу: ладони поменялись местами, но одна из них по-прежнему была повернута вверх, а вторая — вниз. По результатам этого теста испытуемый был признан негодным к строевой службе; ну а психолог — не исключено — теперь и сам нуждается в помощи коллег.

 

Жизнь полна конфликтов

До сих пор мы говорили только об искусственно созданных конфликтных ситуациях, а ведь конфликтами изобилует наша жизнь. Рассмотрим несколько подобных примеров. Допустим, некий молодой человек желал бы получить высшее образование, но колеблется с выбором между двумя совершенно различными специальностями: каждая из них по-своему привлекает его, но в то же время и чем-то не устраивает.

Или другая ситуация: девушка по воле случая поочередно знакомится с двумя очень милыми молодыми людьми, каждый из которых выражает желание жениться на ней. К обоим девушка испытывает симпатию и никак не может решиться отказать одному из них. Так она, что называется, разрывается между ними — до тех пор, пока наконец какая-нибудь одна-единственная фраза одного из молодых людей не приводит ее к принятию решения; после этого девушка внезапно охладевает ко второму претенденту. В понятиях синергетики эта «флуктуация» — единственная фраза — и определяет исход дела, оказывая решающее влияние на окончательный выбор.

Нередки в психической жизни человека и вот какие ситуации. Например, овдовевший мужчина тяжело переносит свое одиночество и стремится избавиться от него, женившись вновь. Стремление это в нем достаточно сильно, чтобы познакомиться с несколькими дамами — допустим, с двумя — склонными вступить с ним в брак. И тут вдовец начинает размышлять: на которой же из них ему следует жениться? Он взвешивает все «за» и «против» в ходе многочисленных обсуждений этой проблемы со своими друзьями и знакомыми. Но именно в процессе выбора он все глубже и глубже увязает в конфликте, убеждаясь в конце концов в том, что он оказывается не в состоянии принять решение. Преимущества и недостатки обеих женщин (а определяются они, естественно, влиянием его собственных склонностей) уравновешивают друг друга и не дают сделать выбор. Перед нами типичный пример психологического конфликта, мешающего человеку принять решение; он будет медлить до тех пор, пока дамы не потеряют к нему интерес.

Рис. 11.5. Результат долгих размышлений: шарик «выдавил» себе яму, из которой уже не сможет выбраться

Этот психологический процесс можно весьма наглядно продемонстрировать, используя нашу механическую модель с шариком (рис. 11.5). Допустим на этот раз, что шарик в модели стальной, а материал чаши относительно мягок. Чем дольше шарик «пребывает в нерешительности», тем глубже становится ямка, «вырываемая» им: с течением времени у шарика остается все меньше и меньше возможностей покинуть эту постоянно углубляющуюся ямку и выбраться наружу, освободиться. В случае с вдовцом может, конечно, оказаться и так, что нерешительность происходит от подсознательного нежелания жениться снова, а конфликт есть всего-навсего прикрытие этого нежелания; положение шарика постепенно становится необратимым.

Подобная нерешительность может оказаться смертельной, если человеку грозит какая-то опасность; убедительные примеры тому дает Бруно Беттельхайм в своей книге «Воспитание способности переживать»: преследуемые люди никак не могли решить, следует ли им поддаться давлению правящего режима и жить скрываясь или не сдаваться и предпринять отчаянную попытку бегства.

Приведенные примеры типичны: оказавшись в ситуации, имеющей два равноценных (на первый взгляд) выхода, мы погружаемся в размышления, надеясь на некую подсказку свыше, которая — в терминах синергетики — необходима для того, чтобы нарушить существующую симметрию. Обнаруженная синергетикой важная истина заключается в следующем: в ряде случаев помощи свыше ждать бесполезно. Действительно, случается так, что даже после продолжительнейших размышлений мы все же оказываемся не в состоянии решить проблему однозначно и выйти из конфликта. К этому следует добавить, что в жизни мы бываем порой чересчур ограничены во времени, и потому просто не успеваем найти решение. Из всего этого можно сделать только один вывод: прежде всего, следует научиться распознавать проблемы, которые принципиально могут иметь два (или более) равноценных решения. Насколько эти решения равноценны в действительности, мы тоже часто не способны определить. Размышляя и взвешивая различные подходы к проблеме, мы спустя некоторое время должны убедиться в том, что перед нами настоящий конфликт и оба найденных нами решения действительно равноценны. И если все это так, будет абсолютно безразлично, что именно выбрать. Важно еще одно: ни в коем случае не следует раскаиваться в своем решении. Мы постоянно должны помнить о том, что в результате долгих размышлений было выбрано одно из двух совершенно равноценных решений, каждое из которых, естественно, имело свои преимущества — и то, что было отвергнуто, заметьте, тоже.

 

Перенос конфликтов в социальной сфере

Именно в социальной сфере существуют конфликты, имеющие два равноценных решения — или, вернее говоря, выхода, — однако выводят нас из таких ситуаций совместные действия людей. Правда, в результате конфликты оказываются не разрешенными, а лишь перенесенными. Начнем опять-таки с относительно простых примеров, на основании которых можно выстроить аналогии для рассмотрения более сложных и чрезвычайно актуальных вопросов. Скажем, каждый ребенок, родившись, обязательно должен получить фамилию. У многих народов принято (и даже закреплено законодательно) давать ребенку фамилию отца. Однако с тем же успехом это могла бы оказаться фамилия матери. Если процесс получения ребенком фамилии не регламентирован законом, то каждая семейная пара стоит перед выбором: какую из двух фамилий будет носить их ребенок? Нет ни малейшего сомнения в том, что в каждом отдельном случае эта ситуация могла бы стать конфликтом, который в отсутствие регулирующих процесс законов родителям пришлось бы решать самим.

Абсолютно то же самое относится и к фамилиям, принимаемым при заключении брака. Должны ли супруги взять общую фамилию? и которую из двух? Некоторые пары выбирают в таких случаях двойную фамилию — допустим, Мюллер-Майер. Нетрудно подсчитать, что через десять поколений такая составная фамилия будет содержать в себе уже более тысячи элементов. Бессмыслица, сводящая компромисс к абсурду.

Следовательно, остаются две возможности: взять супругам фамилию мужа или жены и дать ребенку фамилию отца или матери. Очевидно, что существовавшие до нас общества разрешили эту проблему, разрушив симметрию с помощью норм общественного поведения. Нарушение симметрии может произойти также под воздействием традиции или закона. Закон в таком случае играет роль параметра порядка, которому подчинены супруги, дающие фамилию своему ребенку. С другой стороны, сами законы — по крайней мере, в демократическом обществе — устанавливаются представителями общества, т. е. и параметр порядка подчинен определяющим его действиям индивидуумов. Налицо уже знакомые нам синергетические взаимоотношения между параметром порядка и отдельными элементами системы. Существует и другая возможность, вызываемая отсутствием параметра порядка. Для нашего примера это будет означать, что закон оставляет вопрос о фамилии открытым, что и приводит отдельные семьи к конфликтам. Отсюда неизбежно следует, что большая личная свобода одновременно означает и большую вероятность личностных и межличностных конфликтов.

Следующий пример подобного рода конфликтов предоставляет нам семейное право. Кого из родителей — отца или мать — предпочитает суд в качестве воспитателя детей? Особенно отчетливо эти предпочтения проявляют себя во время бракоразводных процессов, когда судья, как правило, оставляет маленьких детей с матерью. Таким образом, симметрия оказывается нарушена — в принципе, дети могли бы оставаться и с отцом, — но судья должен нарушить присущую ситуации симметрию в силу сложившихся в обществе представлений. Необходимые для разрешения подобных конфликтов законы отсутствуют, и суд оказывается инстанцией, произвольно нарушающей симметрию. Проблематику может расширить еще один пример, касающийся той же области права. Речь идет о том, предпочитают ли партнеры жить совместно в браке или же без оформления брака. При решении этого вопроса вновь происходит сопоставление и взвешивание множества преимуществ и недостатков обоих способов совместного существования двух людей. Среди многообразия противопоставляемых пар «за» и «против» могут быть названы, к примеру, следующие: связанность супругов браком дает им, однако, уверенность в том, что ни один из них не останется без попечения; внебрачная связь дарует партнерам свободу, что одновременно означает отсутствие у этих людей каких-либо обязательств друг перед другом. Совершенно ясно, что преимуществами обоих положений одновременно воспользоваться невозможно. Когда расходится пара, не состоявшая в браке, могут порой происходить значительные экономические столкновения: например, если партнерами была приобретена общая квартира. Регулирование подобных конфликтов опять-таки находится в ведении государства, т.е. снова налицо попытка перенести конфликт в общественную сферу. Общество, представленное все тем же государством, зачастую вовсе не готово к регулированию подобных конфликтов, так как все предусмотренные им конфликтные ситуации разрешаются исключительно в рамках, ограниченных браком.

Как явствует из приведенных примеров — а количество их можно увеличить в десятки раз, — в государстве происходит постоянный перенос конфликтов из личной сферы в общественную и из общественной в личную. Из подобных взаимоотношений между личностью и обществом вытекает, что решения в возможных конфликтах, касающихся отдельной личности, берет на себя общество или государство. Но верно также и обратное: большая свобода отдельной личности при принятии решений означает и большую вероятность возникновения конфликтных ситуаций.

Обсуждаемые эффекты не следует относить только к браку. Они могут касаться иных групп людей или даже целых городов и при этом не иметь ничего общего с правовым регулированием.

Тем, кому довелось пожить в разных городах, хорошо известно, что существует некий местный климат, создаваемый самими жителями: есть города, в которых люди дружелюбны и общительны, а есть и такие, где, кажется, собрались одни брюзги и невежи. Перед нами — очередное воплощение «общественного», коллективного эффекта, сопровождающего нарушение симметрии, т. е. выбор между личными установками на «дружелюбие» и «недружелюбие». Стоит лишь возникнуть в городе какому-то общему, коллективному настроению, и человек, приехавший в этот город, уже ничего не сможет поделать с этим «климатом» — с течением времени его поведение будет все меньше и меньше отличаться от поведения местных старожилов. Попавший в город ворчунов жизнерадостный весельчак фрустрирует и, вполне вероятно, сам станет ворчуном. Ну а брюзга, пожив некоторое время среди открытых, дружелюбно настроенных людей, скорее всего, будет заражен всеобщим дружелюбием. Тот же эффект — и порой еще более ярко выраженный — можно наблюдать не только в городах, но и в различных заведениях и учреждениях. Здесь тоже существует некий «местный климат», изменить который удается далеко не каждому новичку.