СУМРАК

Я сразу узнала помещение, пусть и бывала в нем прежде только ночью. Огромная пустая комната с высоким потолком и узкими окнами, сквозь которые еле просачивается дневной свет. Пол устлан белыми шкурами неизвестных мне животных, а самом центре горит в каменном круге холодное темное пламя.

Где-то за моей спиной вполголоса выругался Благодатный.

— Не святотатствуй, — произнес холодно и сухо незнакомый голос.

Я резко обернулась на источник звука и увидела высокого седовласого господина с цепким внимательным взглядом черных глаз. Лицо его изрезали глубокие морщины, но спина все еще оставалась прямой. Одет незнакомец был в странную темную хламиду.

— Мы ждали тебя, Северина Лерой, — проговорил он, обращаясь ко мне. — Правда, предполагали, что ты появишься без столь странного сопровождения.

— Кто это — мы? — тут же спросила я.

— И где это ждали? — не преминула встрять неугомонная Вельма.

Пожалуй, ответ на ее вопрос я знала. И не только я.

— В Сумраке, — прошипел Благодатный. — Мы в проклятом Сумраке, верно?

— Верно, — без тени улыбки подтвердил незнакомец. — Дважды верно. Наше королевство проклято. Что же касается ответа на ваш вопрос, Северина, то ждущих вас здесь двое: я и мой ученик, Дамиан. Ваш жених.

— Жених?

Анри шагнул вперед, крепко сжав кулаки. Я обратила внимание на то, как сильно он побледнел. Только голубые глаза ярко сверкали на бескровном лице. Даже губы почти слились по цвету с алебастровой кожей.

— Не горячитесь, молодой человек, — насмешливо сказал седовласый. — Да, у девушки, к которой вы питаете несомненную привязанность, уже есть жених.

— Нет у меня никакого жениха! — выкрикнула я. — Вы лжете! Вот только я не понимаю, зачем вам это нужно.

Незнакомец мгновенно сгорбился и поник, так, слово внезапно постарел на много-много лет.

— Это нужно не только мне, — глухо ответил он. — Скажите, Северина, вам известна история ваших предков? Что вы знаете о Георге и Алексии Лерой?

— Алексия остановила ваши проклятые орды, — запальчиво произнесла я. — Помешала им опустошить наше королевство.

Седовласый медленно покачал головой.

— Все было не так, девочка, — сказал он устало. — Алексия была причиной ужасной кровопролитной войны. И в попытке остановить ее сделала только хуже.

— О чем вы? Что могло быть хуже, чем вторжение полчищ Сумеречных на наши земли?

Незнакомец провел ладонями по лицу таким жестом, словно умывался, а затем вновь выпрямился и обвел нас внимательным взглядом удивительно молодых глаз.

— Что вы вообще знаете об устройстве нашего мира? О Свете и Сумраке?

Я замерла, озадаченная вопросом.

— Свет и Сумрак являются отражениями друг друга, — озвучил Анри теорию своего прадеда.

Седовласый кивнул.

— И вечно противостоят друг другу, — добавил Мартин.

— А вот ваш спутник с вами не согласен, — усмехнулся незнакомец. — Не так ли, Благодатный?

Франц вздрогнул и в ужасе уставился на него.

— Да, я знаю, кто ты. И знаю, что долгие столетия Храм Света скрывал от своих прихожан истинное положение дел, виня во всех бедах Сумрак. И люди Света давно уже забыли об исконных врагах, тех, что время от времени пытаются прорваться в Верхний Мир. О тех, чье присутствие леденит кровь и вселяет страх даже в самые отважные сердца. Об обитателях Мира Нижнего.

— Им нет хода наверх, — отрывисто бросил Благодатный.

Его голос звучал подобно хриплому карканью.

— Что еще за Нижний Мир? — пораженно спросил Мартин. — И кто пытается прорваться оттуда к нам?

— Это сакральное знание, — резко ответил постепенно приходящий в себя Франц. — Обычным людям оно ни к чему. Как я уже сказал, никакой прорыв нам не грозит.

— О Черте вы говорили то же самое, — припомнила я. — Как оказалось, невозможного не существует.

— Пожалуй, именно мне придется вам все рассказать, — вздохнул незнакомец. — Ваши храмовники предпочитают скрывать от вас истинную опасность, пугая несуществующими врагами. Их можно понять: нерушимость Черты все еще почти ни у кого не вызывает сомнений, хотя это вовсе не заслуга Храма. Ваши Благодатные присвоили себе плоды чужого деяния.

Он подошел к темно-серой каменной стене и положил на нее ладонь. И поверхность ожила. По ней заплясали, разбегаясь, разноцветные искры.

— Карта, — выдохнула я.

— Именно, — подтвердил Сумеречный. — А теперь присмотритесь получше. Ничего не замечаете?

Алые искорки вытянулись в Черту, справа от которой лежал Свет, а слева — Сумрак. Нет, они не были зеркальными отражениями друг друга, как предполагал предок Анри, но сходство, безусловно, имелось.

— Здесь не хватает соседних королевств, — заметил Пабло. — Моря, островов Севера и Юга.

— Они не столь важны для нашей истории, — пояснил седовласый. — Наши королевства всегда были неразрывно связаны, как день и ночь. Одно просто не может существовать без другого. Разумеется, были споры и стычки — а как же без них? — но не серьезные конфликты. Отношения между Светом и Сумраком охладели семьсот лет назад из-за глупого случая. А пятьсот лет назад была предпринята попытка вновь наладить их, но получилось только хуже.

— А Нижний Мир? — задала я казавшийся столь важным вопрос. — Тот, о котором вы упомянули?

— А Нижний Мир — это Тьма. Абсолютная, беспросветная, все поглощающая на своем пути. Несущая хаос и разрушения. С каждым годом искры, составляющие карту, все больше и больше тускнеют. Я еще помню, какими яркими они были во времена моей юности.

— Это из-за Черты? Она ослабила связь между Светом и Сумраком и дала выход Тьме?

— Черта — это всего лишь следствие, девочка. Причину я уже назвал. Спросите у своего Благодатного — много ли чудес совершали за последние годы Искры Света? Многих ли страждущих исцелили?

— Черте без малого пятьсот лет, — огрызнулся Франц. — А Искры начали затухать совсем недавно.

Я в волнении приложила руки к щекам. Значит, сила Света уменьшалась, и в Храме об этом знали? Знали и молчали?

— Но сила их год от года все уменьшалась, — возразил Сумеречный. — А теперь и вовсе пропала. И причина прекрасно известна храмовникам, не так ли, Благодатный?

— О чем это вы? — резко спросил Анри.

— О том, что поддерживало огонь, как Светлый, так и Темный. О тех, кто ведет свой род от богов. О посредниках между прародителями и ныне живущими. О прервавшихся династиях. Трон Сумрачного королевства опустел почти пятьсот лет назад. Трон Света занят самозванцем, в жилах которого не течет кровь Кира.

— Получается, Карла подменили? — потрясенно выговорил Мартин. — Но как это возможно? Вы лжете!

— Мои гости слишком часто обвиняют меня во лжи, — язвительно произнес седовласый. — Но вам достаточно лишь взглянуть на вашего Благодатного, чтобы убедиться в правдивости моих слов. На троне Светлого королевства восседает бастард, рожденный Летицией от демона Нижнего Мира.

— Нет! — раздался мучительный стон. — Нет, только не это!

Обхватив голову руками, Франц осел на пол и принялся раскачиваться из стороны в сторону.

— Вот, значит, как, — язвительно процедил Пабло, — король у нас — незаконный, а Храм его покрывает.

Эти слова ежбввд мигом привели Благодатного в себя. Он поднялся на ноги и разгневанно посмотрел на Фиоре.

— Покрывает? Да я делал все, чтобы мальчишка не лез в государственные дела. То, что он — не сын Кира, я понял довольно быстро. Но о том, кто был настоящим отцом ребенка Летиции, даже не подозревал. Лишь события последнего года стали внушать мне опасения. И я собирался принять меры. Даже начал разрабатывать план…

— Свержения короля? — ехидно предположил Анри. — Захвата власти?

— А какие у меня были варианты? Или вы желаете, чтобы нашим королевством правил полудемон?

— Перестаньте, — попросила я. — Давайте лучше попробуем разобраться. Итак, почти пятьсот лет назад трон Сумрака опустел. Это тоже как-то связано с Алексией?

— Увы, да, — подтвердил седовласый. — Глупая девчонка была дочерью короля Астора. Единственным ребенком. Наследницей престола. И она предала свою страну, позабыла свой долг.

— Что она сделала? — прошептала я немеющими губами.

— Влюбилась, — просто ответил Сумеречный.

СУМРАК

ПОЛТЫСЯЧЕЛЕТИЯ НАЗАД

История Алексии была проста и трагична одновременно. Красавица принцесса, всеобщая любимица, предмет обожания и преклонения, она рано лишилась матери. Отец ее больше не женился, хотя советники настойчиво рекомендовали ему вступить во второй брак и обзавестись еще наследниками. Но король слишком сильно любил покойную супругу, а после ее смерти вся любовь и нежность неутешного вдовца досталась дочери. Нельзя сказать, что Алексия выросла избалованной или капризной, но настоять на своем она всегда умела. И с детства привыкла к всеобщему восхищению.

Многие достойные молодые люди добивались ее любви, но сердце Алексии оставалось холодным.

— Я еще так молода, — бывало, говорила она, — мне пока рано думать о замужестве.

И король потакал ей, невзирая на раздраженное шипение советников и шепотки, змеившиеся по дворцу. Королевству нужен был еще один наследник, неважно, брат или сын Алексии. Но своевольная принцесса желала наслаждаться свободой. До тех пор, пока во дворец в составе дипломатической миссии Светлого Королевства не прибыл Георг Лерой.

Поначалу никто не понял, какая грозная тень нависла над королевством. Советники даже обрадовались: наконец-то принцесса встретила своего избранника. Теперь надо бы поскорее выдать ее замуж, а тогда можно будет и вздохнуть спокойно.

Беда пришла с той стороны, откуда ее никто не ждал. Георг, тоже, как и Алексия, единственный наследник своего рода, отказался покинуть Лерой даже ради женитьбы на принцессе.

Вероятно, можно было бы найти компромиссное решение, которое устроило бы всех. Вот только Алексия не желала ждать. Влюбившись впервые в жизни, она хотела сочетаться браком со своим избранником как можно скорее. И попросту сбежала из Сумрака.

Когда и как она договорилась с Георгом, кто помогал безрассудным влюбленным — история не сохранила. Делегация Светлого Королевства покинула дворец, а еще через день исчезла принцесса. И вновь объявилась уже в Лерое, законной супругой Георга.

Среди советников короля оказалось немалое количество сторонников решительных действий. Приграничные земли всегда были лакомым куском, а тут появился такой повод захватить Лерой и присоединить его к Сумеречному Королевству. Разумеется, королю Света подобные планы по вкусу никак не могли прийти. Отдавать свою территорию из-за выходки влюбленных он не собирался.

Дело осложнялось еще и тем, что вот уже два столетия королевства и без того были на грани военных действий. Задача дипломатической миссии как раз заключалась в том, чтобы восстановить прежние добрососедские отношения. А получилось только хуже.

Война растянулась на долгие годы. Ни одна сторона не желала идти на уступки. И тогда отчаявшийся король Сумрака совершил роковую ошибку. Он призвал на помощь демонов Нижнего Мира.

Поддерживаемое демонами, войско Сумеречных стало легко, будто шутя, одерживать одну победу за другой, пока их не остановила Черта. Не было никаких сомнений в том, кто именно провел ее, но вот чем расплатилась Алексия за свой поступок — оставалось только догадываться. Сумраку достались отвоеванные у Лероя земли с парой деревенек и опустевший трон, потому что цена помощи демонов была известна всем — Астор отдал за возвращение дочери свою жизнь. С тех пор Сумеречным Королевством правили наместники, избираемые пожизненно советом. Нелегок был их путь и непомерно тяжела плата за власть. Королевский род хранили боги-прародители, из прочих же смертных темный огонь вытягивал жизненные силы. Наместники рано старели и досрочно уходили из жизни. Но даже это не помогало. Несколько поколений спустя Сумеречные с тревогой заметили, что темный огонь на алтарях остывает. Сначала он из обжигающего превратился в приятно-теплый, затем стал прохладным, а спустя почти пятьсот лет после смерти последнего подлинного короля на алтарях Сумрака горело уже ледяное пламя.

***

Рассказ Сумеречного так поразил меня, что дальнейшие события я запомнила плохо. Сквозь туманную дымку проступало, как Благодатный расспрашивал Алваро — имя нового знакомца все-таки осталось в памяти — о темном огне, как возмущался чем-то Мартин, как Пабло с любопытством разглядывал мерцающую карту и как встревожено смотрела на меня Вельма.

— Северине надо отдохнуть, — голос Анри набатом отдался в моей гудящей голове. — Разве вы не видите, что она вот-вот лишится чувств?

Я хотела возразить, но язык не слушался меня, отказываясь ворочаться во рту. Ноги подкосились, и я осела на пол. Дальнейшее слилось в сплошной калейдоскоп обрывков. Вот меня полуведут-полунесут по коридору Мартин и Анри. Вот Алваро открывает дверь и широким жестом обводит просторную спальню. Вот молчаливая незнакомая девушка помогает мне снять одежду и натянуть халат, а затем силой сует мне в руки бокал с вином.

Окончательно я пришла в себя, когда уже стемнело. Голова все еще кружилась, но в целом самочувствие улучшилось. Только вот думать о том, что рассказал Сумеречный, совсем не хотелось. И я подошла к окну и стала вглядываться в медленно опускающиеся снежинки, огромные и пушистые. Я даже попыталась сосчитать те, что пролетали совсем рядом со стеклом, но быстро сбилась со счета. Стук в дверь отвлек меня от бесполезного занятия. Я решила, что это служанка принесла ужин, но ошиблась. За порогом стоял Дамиан.

Он, видимо, только что приехал. В черных волосах поблескивали крохотные капельки, в которые превратились растаявшие снежинки, на высоких скулах проступил морозный румянец. И руки моего неожиданного жениха были холодны.

— Моя Рина. Наконец-то мы вместе!

А я смотрела на него и больше не чувствовала того иступленного желания, что сжигало меня во снах. Да, Дамиан был красив, этого я не могла отрицать. Скорее всего, он пользовался огромным успехом у женщин. И мне — глупо скрывать — было приятно его внимание. Но и только.

Я выдернула руку, которую он сжимал в ладонях, и отступила на шаг.

— Я не твоя!

Он усмехнулся.

— Ты моя невеста. Ты сама пообещала, помнишь? И я не намерен никому тебя отдавать. Ты будешь моей, Рина.

И он положил руку мне на плечо. Я отшатнулась.

— Не знаю, как тебе удавалось внушить мне свою волю во снах, но сейчас-то я не сплю. И могу твердо сказать одно: я не собираюсь замуж за человека, о котором ничего не знаю.

— Так узнай. Я расскажу тебе все, что ты захочешь.

Дамиан притянул меня к себе. Его кожа и одежда были холодными, а дыхание и губы — горячими. Он целовал меня властно, настойчиво, ломая слабое сопротивление, и я на краткий миг поддалась былому очарованию и расслабилась. Дамиан тут же воспользовался этим, проникая в мой рот языком и еще крепче сжимая меня в объятиях. И тут я очнулась и попробовала укусить его. От неожиданности Дамиан отшатнулся и отпустил меня.

— Никогда больше так не поступай, — процедила я и демонстративно вытерла рот тыльной стороной ладони. — Я тебе не принадлежу, что бы ты там себе ни вообразил.

— Ты моя невеста! — в бешенстве выкрикнул Сумеречный. — Сначала твой отец заключил договор, а потом и ты дала согласие. Надо было не дожидаться встречи, а овладеть тобою во сне. И теперь бы ты не сопротивлялась.

Я размахнулась и влепила ему пощечину.

— Не смей — слышишь! — никогда не смей разговаривать со мной, как с продажной девкой!

Дамиан схватил меня за плечи и встряхнул. Вид у него был почти безумный.

— Ты ударила меня!

— Ударила, — зло выплюнула я. — А ты оскорбил представительницу королевского рода. Я ведь верно поняла Алваро? В этом заключается мое предназначение? Занять опустевший трон?

Дамиан разом как-то сник и разжал руки.

— Прости меня, — понуро произнес он. — Я не хотел обидеть тебя. Мне просто больно было услышать, что я ничего для тебя не значу.

— То, что ты сказал о помолвке — правда?

— Да. Твой отец долго не соглашался ее заключать, но потом понял, что иного выхода нет. Наследница Алексии должна вернуться в Сумрак. И для тебя было бы лучше, если бы ты оказалась не одна. Я тоже, знаешь ли, не горел желанием жениться на незнакомке, а потом всю жизнь поддерживать и опекать ее. Злился на наставника, проклинал судьбу. Но лишь до тех пор, пока не увидел тебя.

— И не влюбился с первого взгляда? — саркастически спросила я.

— Ты зря смеешься, Рина. Разумеется, о любви с первого взгляда речи не шло, но ты мне очень понравилась. А со временем я понял, как сильно ты мне нужна. Так что я с нетерпением буду ждать дня нашей свадьбы.

— Свадьбы не будет, — отчеканила я. — Что именно из моих слов ты не понял?

Дамиан улыбнулся, протянул руку и нежно провел пальцами по моей щеке.

— Это ты не поняла, Рина. Мы суждены друг другу и обязательно будем вместе. Я подожду. В конце концов, я и без того ждал слишком долго, так что еще пара недель ничего не изменит. А у тебя будет время все осознать и свыкнуться с мыслью, что ты теперь моя.

Я отступила еще на шаг. Меня трясло, и я обхватила себя руками за плечи.

— Убирайся. Я не желаю тебя видеть!

— Как мило — прогонять меня в моем собственном доме, — усмехнулся Дамиан. — Но, пожалуй, тебе действительно надо успокоиться и отдохнуть. Так что до завтра, моя Рина.

Он прикоснулся легким поцелуем к моей щеке и вышел из комнаты.

Уснуть никак не получалось. Я пыталась расслабиться и выкинуть все мысли из головы, но перед глазами вставал Дамиан и снова и снова повторял, что я буду его женой.

— Не дождешься, — пробормотала я, обращаясь к видению, и выбралась из-под одеяла.

Странно, я была уверена, что засну, едва лишь голова коснется подушки, но нет. Усталость никуда не делась, но теперь к ней добавилось еще и нервное возбуждение. Я прошлась туда-сюда по комнате, подошла к окну. Снегопад уже прекратился, полная луна заливала окрестности мертвенным светом. Вдали угадывался заснеженный холм, а за ним чернел лес. Да это ведь тот самый замок из снов! Попав в святилище, я поняла, что бывала в нем раньше, но потом на меня свалилось столько новой информации, что я даже не задалась вопросом о том, где именно очутилась. Достаточно было и знания о том, что меня утянуло за Черту, в Сумрак. Дамиан обмолвился о том, что замок принадлежит ему. Правда ли это, или же мой так называемый жених был здесь временным хозяином, как и наместник — в Тронном Зале?

Одевшись, я выскользнула за дверь. Отчего-то я почувствовала необходимость спуститься в святилище, к темному пламени. В комнату меня отвели едва ли не в бессознательном состоянии, но я была уверена, что сумею найти верную дорогу.

Знакомые коридоры, поворот, еще один, ступеньки вниз и тяжелая дверь, окованная железом. Темный силуэт у темного огня.

— Я знал, что ты придешь, девочка.

— Ты намерен называть девочкой, даже когда я стану королевой, Алваро? — дерзко спрашиваю я.

Он хрипло смеется.

— А ты не из робких, девочка. Но я не уверен, что ты станешь королевой. Твоя задача — родить того, кто наденет корону. Нового короля.

Гнев охватывает меня.

— Вам нужна племенная кобыла? Поэтому Дамиан стремится жениться на мне поскорее? Чтобы обеспечить Сумрак наследником?

— Ты прогнала его, да? — отвечает Алваро вопросом на вопрос.

Я вскидываю голову.

— Выставила вон.

— Я его предупреждал, но Дамиан слишком самоуверен. Этот недостаток скоро пройдет. Молодые часто переоценивают свои возможности.

Я молчу. Хочется спросить, каким образом Дамиану удавалось подавлять мою волю во снах, но я понимаю, что ответа не получу. Алваро истолковывает мое молчание по-своему.

— Ты не согласна со мной? Думаешь, что годишься на что-то большее, чем родить будущего короля? Тогда проверь себя, девочка.

Я понимаю, о чем он говорит. Темный огонь разгорается все ярче. Языки пламени, лижущие мою протянутую руку, холодны, как лед, но мне все равно страшно. Алваро смотрит насмешливо, и я, не в силах вынести этого взгляда, шагаю прямо в огонь. А в следующее мгновение все мое тело прошивает нестерпимая боль. Я кричу, вцепившись в волосы руками, опускаюсь на колени, корчусь в агонии. Не знаю, видит ли меня Алваро — передо мной сплошная огненная стена.

Глаза заливает потом и, кажется, даже кровью. Все тело ломает, выворачивает, и я бьюсь в судорогах. Передо мной проносятся видения: величественные древние города, острые шпили башен, дымящиеся руины храмов. Боль, кровь и слезы. И вновь поднимающиеся в небо высокие стены, отстроенные дома и замки, ярмарки и гуляния. История моей страны, живущая у меня в крови. Деяния моих предков, как неподобающие, так и величественные. Теперь я в ответе за все, что совершили они.

И стоит мне осознать это, принять Сумеречную сторону души, признать родство с королевским домом, как боль утихает. Через все тело идут волны приятной прохлады, наполняя меня силой. Я поднимаюсь на ноги, и огненные языки вокруг меня взметаются выше, будто в приветствии. Я протягиваю руку и чувствую теплое прикосновение. Огонь гудит, ластится к моей руке, будто живой. Впрочем, почему будто? Он действительно живой, и я теперь это знаю. Мой друг, мой помощник. С ним мы связаны навечно. Темное Пламя Сумрака горит в моей крови. Я выхожу из пылающего круга, и Алваро, увидев меня, медленно опускается на колени и склоняет голову.

— Моя королева!

— Встань, — негромко говорю я. — Встань, Алваро. У меня есть к тебе вопросы — и я рассчитываю получить на них ответы.

Он поднимается на ноги, всем своим видом выражая готовность выслушать меня, услужить мне. Какой-то час назад это показалось бы мне забавным, но только не теперь. Я знаю, что могу спросить о чем угодно, вот только сны с Дамианом теперь кажутся мне неважными. Меня интересуют иные вопросы.

— Кто напал на Лерой?

— Демоны Нижнего Мира, ваше величество. В этом нет никаких сомнений. Они действовали так же во время последней войны, когда наш несчастный обезумевший король призвал их в союзники. Разрушенные храмы, молниеносные победы, ни единой живой души в том месте, где шел бой — все это уже было.

Я даже не удивлена. Наверное, именно этого ответа я и ожидала.

— Кто призвал демонов на сей раз?

— У меня нет достоверных сведений, ваше величество. Только догадки.

— Я хочу их услышать.

Алваро опускает голову.

— Я полагаю, что это был Карл, незаконный король Светлого Королевства. Он ведь и сам наполовину демон, ваше величество, следовательно, ему не составило труда призвать своих сородичей на помощь.

— И зачем, по вашему мнению, ему это понадобилось?

Алваро отвечает не сразу. Он отводит взгляд, потирает запястье, делает крохотный шаг в сторону. А потом внезапно говорит:

— Черты больше нет.

И это удивляет меня сильнее, чем все остальное, произошедшее в этот странный вечер.

— Как это — нет?

Я вспоминаю карту и тусклые красные искорки, изображавшие преграду. Алваро тогда говорил об угасании огня, но ни словом не обмолвился о том, что Черта рухнула.

— Она была проведена кровью Алексии. И держалась на ее крови, крови наследников Сумрака. Теперь в Лерое не осталось ни одного прямого потомка древних королей. Черта истончалась и становилась призрачной с того момента, как погиб Кир. Это могло означать только одно — грани стираются, и трон Света тоже остался без потомка богов. Но семья Лерой все еще удерживала пусть хрупкую, но преграду. За время, прошедшее после смерти Алексии, в Черте образовались пробоины, способные пропускать одного-двух человек при определенных условиях: где-то проход открывался лишь в полнолуние, где-то — в день зимнего солнцестояния. Нам этого хватало, чтобы добывать сведения о том, что происходит в Светлом Королевстве.

— Получается, Карл хотел уничтожить Черту? Но зачем? Он планировал захватить Сумрак?

— Простите, ваше величество, — голос Алваро падает до едва слышного шелеста, — но куда занимательнее другой вопрос: почему он оставил в живых вас? И вот на него у меня нет ответа.

Я задумываюсь. Если Карл — полудемон, то он не мог не знать, что я не погибла при нападении на Лерой. Да и потом он принимал меня во дворце. Ему ведь нетрудно было организовать для меня несчастный случай в Артинее. Получается, он вовсе не стремился избавиться от всей семьи Лерой? Я была ему нужна? Но зачем?

Есть и еще один вопрос, занимавший меня с тех пор, как я услышала историю Алексии.

— Георг похитил принцессу Сумеречного Королевства, что и привело к войне, так? Отчего же тогда Благодатный Эрих не знал, кто она такая?

Алваро слабо улыбается.

— Разумеется, он знал.

— Но как же так, — я растеряна. — Он ведь посылал ищеек разведать о ее прошлом и выяснил, что она не та, за кого себя выдает. Он узнал тогда?

Мой собеседник качает головой.

— Думаю, что он знал и раньше. Георг обманул многих, ведь никто из его знакомых не видел раньше Алексию. Сотрудники миссии вернулись в Артинею и никогда не приглашались в Лерой. А вскоре никого из них и вовсе не осталось в живых.

Я вздрагиваю. Одно дело — знать, что из-за глупости твоих предков разразилась война. Иное — услышать, что они были хладнокровными убийцами. Алваро успокаивает меня.

— Не думаю, что в этих смертях виноват Георг. Скорее уж Эрих. Ему нужно было чем-то шантажировать Алексию, вот он и угрожал обнародовать ее секрет. Даже не поленился показать ей, что может разрушить ее легенду.

Я все еще не понимаю.

— Но ведь война началась из-за наследницы…

— Ваше величество, — перебивает меня Дамиан. — Простите, но кто объяснял причины простому народу? Обитатели Лероя до сих пор уверены, что Сумеречные подло напали на них без причины, разве не так?

Мне нечего возразить. Впрочем, многое из того, что произошло пятьсот лет назад, навсегда останется для нас загадкой, скрытой завесой истории.

СВЕТЛОЕ КОРОЛЕВСТВО,

ЧАС СПУСТЯ

Поверхность Зеркала помутнела, пошла рябью. Поначалу были видны лишь клубы темного тумана, а потом из них проступила неясная фигура.

— Зачем позвал?

Карл, король Света, с трудом сдерживал бешенство.

— Темный огонь принял девчонку, вот зачем! Как она вообще оказалась в Сумраке?

— Так скоро? — его собеседник явно был озадачен. — Что ж, придется тебе поторопиться. В конце концов, преимущество все еще остается на твоей стороне. Тебе их планы известны. Теперь главное — успеть перехватить противников, прежде чем они доберутся к цели.

— И Благодатный куда-то подевался, — посетовал Карл. — Отправился вслед за девчонкой в Лерой, и больше я никаких донесений не получал. Как некстати!

— А не мог он последовать за Севериной в Сумрак?

— Хорошая была бы шутка, — буркнул король. — Его бы Сумеречные прибили на месте — и я был бы им даже благодарен, вот только необходимость как-то объяснять исчезновение Франца народу мне не по душе. Нет, полагаю, скоро он объявится. Надеюсь только, что не заставит себя ждать. Все-таки с Благодатным связана немалая часть моих планов.

— Будь с ним поосторожнее, — предупредил Карла собеседник. — Ты уверен, что он ни о чем не догадывается?

Карл пожал плечами.

— Это неважно, все равно ничего не успеет сделать.

— Помнится, ты нечто подобное говорил и о Себастьяне. И чем все закончилось? Если бы не моя помощь, тебя сбросили бы с трона, как щенка, тайком забравшегося в хозяйскую постель. Ты умудрился проглядеть опасность прямо под собственным носом.

— Но в конечном итоге все вышло даже лучше, чем мы планировали, — возразил Карл. — Девчонка осталась одна, да еще и Франц запугал ее как следует.

— Лучше? — в голосе демона слышалась неприкрытая ирония. — Не ты ли вызвал меня потому, что Сумрак обрел свою королеву?

— Да, этого я предугадать не смог, — вынужден был согласиться король. — Но и слишком уж спешить было нельзя. Впрочем, думаю, что ничего страшного не случилось. Перехвачу девчонку у Слияния — и дело сделано.

— Тебе нужна помощь?

— Пока нет. Полагаю, я справлюсь сам. Но будь наготове на всякий случай.

— Хорошо. Только не затягивай с вызовом, если что-нибудь пойдет не так, как задумывалось. Помни, что самоуверенность может погубить тебя.

Карл поморщился.

— Я не нуждаюсь в нотациях и наставлениях.

— Даже от отца?

— Тем более от отца, о существовании которого я не подозревал до собственного пятнадцатилетия. И едва не свихнулся, когда узнал правду.

Демон хрипло рассмеялся.

— Но я оказался тебе полезен, не так ли… сынок?

— Полезен, — нехотя признал король. — Кстати, я давно хотел у тебя спросить: тебе не было ее жаль?

— Летицию? Нет, разумеется. Глупая человеческая самка, решившая, что ребенок от демона — гарантия вечной власти. Я пообещал ей, что она останется королевой до самой смерти — и сдержал обещание. Но и ты, насколько я помню, не слишком горевал.

Карл грязно выругался.

— Она совсем помешалась в год своей смерти. Все твердила о своих грехах, а потом и вовсе заявила, что я недостоин наследовать ее драгоценному супругу. Собиралась покаяться и удалиться в обитель. Власть, за которую она прежде была готова на все, перестала прельщать ее. Так что несчастье произошло как нельзя вовремя. Предлагаю выпить за упокой ее мятущейся души.

И король, наполняя бокал, ухмыльнулся своему собеседнику.

***

— Получается, Хранителем Черты должен был стать Арман, — задумчиво произнесла я. — Ему отец и рассказал все семейные тайны и предания, так?

Алваро кивнул.

— Да, ваше величество. Черта хоть и истончилась, но все еще считалась нерушимой. Нам же нужна была лишь кровь древних королей на престоле.

— Но вмешался Карл… Зачем?

— Мне трудно судить о мотивах того, кто даже не является в полной мере человеком, ваше величество. Возможно, Карл намеревается объединить Свет и Сумрак под своим управлением. Тогда Черта — помеха для его планов.

— Или же отец и брат узнали нечто, чего знать никак не были должны, — предположила я. — Отец опасался, что Благодатный постепенно захватывает все больше власти. Но что, если он в результате выяснил, что дело обстоит вовсе не так, как всем представляется?

— Сейчас бессмысленно гадать, ваше величество. Неважно, каковы были мотивы Карла. Наша главная задача — остановить полудемона и возродить к жизни темное пламя Сумрака.

— А как быть с искрами Света?

Алваро пожал плечами.

— Светлые сами должны найти потомка своих королей. Если он пройдет испытание — искры вновь обретут силу. Если же нет, то Светлое Королевство ожидает тот же путь, который мы уже прошли: наместники в тронном зале и медленное угасание, пока божественная кровь не проявится в одном из новых поколений.

— И ты так спокойно говоришь об этом! — горько воскликнула я.

— Я многое повидал, ваше величество, и не понаслышке знаю о том, сколь бесполезны в трудной ситуации плач и стенания. Сейчас искры Света почти погасли из-за отродья демона, присвоившего себе корону. Если убрать Карла, они смогут тянуть силу из наместников.

— Кстати, о наместниках, — спохватилась я. — С чего вы с Дамианом решили, будто нынешний правитель Сумрака добровольно уступит мне власть? Да, я помню твои слова о том, что темный огонь вытягивает из наместников силы и укорачивает их жизнь. Но ведь есть люди, которые ценят власть превыше всего.

Горькая улыбка скользнула по губам Алваро.

— Нынешний наместник не таков, — ответил он. — Поверьте мне, Ваше Величество. Он с удовольствием сбросит с себя бремя власти.

— Ты так уверен в нем?

— Более чем, Ваше Величество. Дело в том, что нынешним правителем Сумрака являюсь я.

— Ты изменилась, Северина, — сказал Анри. — Мне трудно понять, в чем именно заключаются перемены, но они произошли.

— Я стала королевой, признанной темным пламенем, — тихо сказала я. — Вот и все, что случилось.

Анри сразу же ухватился за мою фразу.

— О чем ты, Рина? Как это произошло? Это был какой-то опасный ритуал, да? Все-таки не зря у нас ходили зловещие легенды о Сумраке. Проверять своих правителей пламенем — какая дикость!

— В Светлом Королевстве тоже существует подобная традиция, только о ней мало кто знает, — возразила я. — Благодатный и его приближенные, а еще члены королевской семьи. Я вот услышала только от Алваро. Кстати, если бы я родилась и воспитывалась в Сумраке, мне было бы намного легче пройти проверку. Но кровь Алексии за столько поколений сильно разбавилась, так что сомнения Алваро мне вполне понятны. Он и вовсе полагал меня пригодной лишь для того, чтобы дать жизнь будущему правителю. Зато теперь я полностью чувствую и свое родство с Сумеречными предками, и связь с темным пламенем. Но не будем об этом. Ты так и не сказал мне, зачем пришел.

Анри отвел взгляд.

— Хотел узнать, как ты себя чувствуешь. Тебе ведь стало дурно еще днем, а к ужину ты не вышла. Алваро сказал, что еду тебе отнесли в комнату.

— Так и было, — подтвердила я. — И мне уже гораздо лучше. Но почему ты решил справиться о моем самочувствии посреди ночи? Не лучше было бы дождаться утра?

— Хорошо, — нехотя сказал Анри, — я видел, как тот красавчик выходил из твоей комнаты. Это и есть тот самый жених, да? А потом ты тоже куда-то ушла и вернулась лишь спустя пару часов.

Я с веселым недоумением разглядывала его нахмуренные брови и перекатывающиеся на скулах желваки. Неужели он ревнует? Во всяком случае, очень на то похоже. В голову внезапно пришла мысль, что если уж я должна Сумраку наследника, то Анри в роли отца моего ребенка устраивает меня гораздо больше, чем Дамиан. Я улыбнулась, а поэт насупился еще сильнее.

— Я понимаю, это не мое дело. Прости.

Я взяла его за руку.

— Дамиан мне не жених. Не знаю, какие планы они строили с Алваро, но диктовать мне за кого выходить замуж я не позволю. Собственно, именно это Дамиан и услышал.

— Ты уверена? Он молод, хорош собой и, полагаю, знатен и богат — иначе его не прочили бы в мужья королеве. Такими женихами не разбрасываются.

Нет, все-таки Анри невыносим!

— Я не собираюсь связывать свою жизнь с человеком, к которому не испытываю никаких чувств.

— Совсем-совсем никаких?

Как же старательно он скрывает радость!

— Совсем-совсем. И правда-правда.

Конечно, я лукавила. Но рассказывать Анри о той страсти, которую Дамиан сумел внушить мне во снах, я не собиралась ни при каких обстоятельствах. Пусть она и не была, как оказалось на поверку, настоящей, но вряд ли поэт оценил бы это обстоятельство. И я очень сильно надеялась, что Дамиану хватит ума не похваляться столь сомнительными достижениями.

А потом я вспомнила тот поцелуй в Лерое. Наш с Анри первый и пока что единственный поцелуй. Тогда он не вызвал во мне лишающей разума страсти. Интересно, а здесь, в Сумраке, что-нибудь переменилось?

Должно быть, мое лицо от этих мыслей приняло нежно-мечтательное выражение, а глаза заблестели. Иначе чем объяснить то, что Анри, уже начавший что-то говорить, внезапно оборвал свою речь на полуслове, шагнул поближе и положил руки мне на плечи?

— Рина, — шепнул он, — могу ли я надеяться?

Ответить я не успела. Горячие губы накрыли мои нежным поцелуем. Анри не покорял и не завоевывал. Нет, он целовал меня тепло и нежно, предоставляя мне самой решать, хочу ли я большего.

И я решилась. Приоткрыла губы, позволяя его языку проникнуть в мой рот. Обвила руками его шею и прильнула к нему всем телом. Он будто только этого и ждал. Крепко сжал меня в объятиях, углубил поцелуй, а потом и вовсе оторвал меня от пола, вынуждая искать в нем единственную опору. Я обхватила его ногами. Вероятно, мое поведение было совсем уж неприличным, и теперь я была лишена даже того слабого оправдания, что с Дамианом, поскольку происходило все наяву и по моей воле. Но мне это было неважно. Ничто больше не имело значения, кроме Анри, его горячего тела, сильных рук и требовательных губ. Я полностью растворилась в поцелуе, позабыв обо всем.

Наконец мы разомкнули губы, и Анри поставил меня на ноги, продолжая, однако, крепко обнимать.

— Давай постоим так еще немного, — переведя дыхание, хрипло шепнул он.

Еще немного? О чем это он? Я согласна остаться с ним до рассвета и даже намного дольше.

И тут я поняла. Анри считал возможным предложить свою любовь Северине Лерой, но не королеве Сумрака.

— Это из-за моего происхождения, да? Ты не хочешь связывать свою жизнь с Сумеречной? Или с королевой?

Несмотря на некую сумбурность моего вопроса, Анри прекрасно меня понял. Он ласково провел рукой по моим волосам и грустно сказал:

— Мне все равно, даже если бы ты была демоном Нижнего Мира. Но нам не позволят быть вместе. Тебе подберут более достойного супруга, а я… Я просто не смогу видеть тебя с другим. Даже если ты и будешь дарить мне мгновения украдкой — этого мало. И ворованных ночей тоже мало. Поэтому я помогу тебе выполнить ту таинственную задачу, о которой вскользь упомянул наш хитроумный седовласый новый знакомец, а потом вернусь в Светлое Королевство. Так будет лучше, причем в первую очередь для тебя. У правителя не должно быть слабых мест. Да и роль фаворита не по мне.

Я могла бы возразить Анри, найти множество доводов, попытаться переубедить. Но не стала. Он сам пообещал мне оставаться рядом до тех пор, пока моя страна — мой Сумрак — не будет в безопасности от посягательств полудемона. Значит, у нас было более чем достаточно времени, чтобы разобраться в чувствах друг к другу. Я и сама еще не была уверена в том, люблю ли Анри по-настоящему. Он как-то незаметно стал дорог мне, в его обществе было тепло и уютно, с ним я чувствовала себя в безопасности, и, как показал поцелуй, он был способен зажечь во мне страсть — но любовь ли это? Ответа я пока не знала. Слишком много событий произошло за последние дни, и у меня толком еще не получилось все их осмыслить и понять свои чувства. А еще — я не верила, что Анри сможет так легко отказаться от меня, когда придет время. На словах ведь все представляется намного легче, чем оказывается в действительности. Так что, если нас связывает настоящая любовь, то я смогу убедить его остаться. И мне плевать, как отнесется Алваро к моему выбору. Но Анри торопить не стоит, ему тоже необходимо время.

— Судя по тому, что я узнала от Алваро, нам предстоит очередная дорога, — сказала я.

Анри слегка отстранился, но все еще продолжал держать меня за плечи.

— Дорога? Но куда?

— Он упомянул некое Слияние. Ты не слышал о таком месте?

— Нет, никогда. Где это?

— Полагаю, где-то на приграничных землях. Во всяком случае, именно там, по сакральным знаниям храмовников, зародилась жизнь. Наверное, Франц мог бы рассказать нам побольше, вот только у меня нет желания будить его и донимать вопросами.

— У меня тоже, — фыркнул Анри.

— К тому же я не уверена, что он спит в одиночестве, — добавила я. — А Вельма точно не обрадуется, если мы отвлечем ее любовника на самом интересном месте. Так вот, о загадочном Слиянии. По словам Алваро, там непрерывно горит разноцветный огонь, из которого и вышли темное пламя Сумрака и искры Света. И именно в том месте образовался пролом, когда мой предок призвал на помощь демонов.

— Разрыв существует до сих пор? — напряженно спросил Анри.

— Не знаю. С одной стороны, после смерти последнего короля Сумрака демоны скрылись обратно в Нижний Мир. А с другой — они ведь все-таки вернулись, не так ли?

— Но их призвал Карл, разве нет? А до него — Летиция.

— Как бы то ни было, но дорогу в Верхний Мир им необходимо перекрыть, — тихо сказала я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал.

— И это, по мнению высокомудрого Алваро, должна сделать ты? — разъярился Анри. — Больше желающих не нашлось?

Я грустно улыбнулась.

— Быть может, они и есть, вот только толку от них никакого. Это мой долг крови, Анри. Нелегкое наследие оставили мне предки. И отказаться я права не имею. Ты ведь заметил перемены в Светлом Королевстве за время правления Карла? Я была слишком юна и многого не понимала, но знала, что отца беспокоит происходящее. Правда, винил он во всем Благодатного, ведь молодой король якобы все делал по наущению главы Храма.

— Очень удобно, — проворчал Анри. — Винить будут не короля, а Франца.

— Так и получилось. И простой люд, и знать жалели Карла, несчастного сироту, подверженного чужому влиянию, а Благодатного боялись и даже ненавидели. Вот только король всегда принимал только те решения, что были выгодны ему. И умудрялся при этом изображать марионетку, послушную чужой воле. Налоги увеличили в полтора раза за последние пять лет. Все знали, что храмовая доля возросла, и роптали на служителей. Вот только выросла она всего-то на семь процентов. Остальное шло в королевскую казну. И таких примеров много. А неурожай, моровые болезни, прошлогоднее наводнение, засуха три года назад? Алваро уверен, что за всем этим стоят демоны, желающие ослабить Верхний Мир, а затем захватить его. Если пролом до сих пор открыт, я должна запечатать его и уничтожить угрозу.

— Но сейчас ты говорила о Светлом Королевстве. Что же не так в Сумраке?

— А на Сумрак тоже свалились разнообразные несчастья, вот только длились они без малого пятьсот лет. Ураганы, разрушающие старинные здания; неурожаи, из-за которых многие не доживали до лета; эпидемии, выкашивающие целые города. Наместники выжигали себя, силясь помочь своему народу, но боги-прародители оставались к ним глухи. В возвращении законной наследницы на престол Алваро видит последний шанс спасти Сумрак от уничтожения. Моя страна сейчас слаба, Анри. Настолько слаба, что демонам не составит особого труда захватить ее. И если мне потребуется отдать жизнь ради того, чтобы этого не случилось — я готова.

— Увы, я не смогу отправиться с вами к Слиянию, ваше величество, — с сожалением проговорил Алваро. — Вы уже знаете, что темный огонь иссушает и выжигает наместников изнутри. Я давно уже не могу похвастаться отменным здоровьем, а в последнее время у меня участились приступы удушья и сухого кашля. Похоже, мне осталось недолго. В походе я буду для вас скорее обузой, нежели помощником. Зато Дамиан молод и полон сил, он вам пригодится.

Мы с наместником после завтрака устроились в кабинете, обсудить предстоящее мне путешествие. Поначалу я то и дело бросала заинтересованные взгляды по сторонам, отмечая в уме старые карты с пометками яркими чернилами на стенах, светильник причудливой изогнутой формы в углу, изящную статуэтку-лошадь из цельного куска темного янтаря на столе. А потом разговор захватил меня так, что до всего прочего дела не осталось.

— Я бы предпочла спутника, которому могу доверять, — напрямик высказалась я. — Мартина или даже Вельму. Но не могу отрицать, что от Дамиана пользы будет больше. Он хотя бы знает, куда мы должны попасть.

— Мне жаль разочаровывать вас, ваше величество, — голос Алваро звучал сдавленно, — но Дамиан никогда не был у Слияния. Правду сказать, вот уже несколько веков в тех местах не ступала человеческая нога.

— Занятно, — процедила я. — А теперь будьте так любезны сообщить мне подробности, господин наместник.

Меня саму поразили прозвучавшие в собственном голосе властные нотки. Да, темное пламя преобразило меня куда сильнее, чем я полагала поначалу.

— Дело в том, ваше величество, что после ухода демонов в нашем мире все равно остались следы их пребывания. Смерть короля, как я уже упоминал, не запечатала разлом, открывающий проход в наш мир. Астор перекрыл его лишь для демонов, которые по-прежнему не могут появиться без ритуала вызова. Но те твари Нижнего Мира, что лишены разума и живут лишь инстинктами, не чуют преграду. Более того, к месту разлома началось прямо-таки паломничество черных ведьм и колдунов, желавших уладить свои мерзкие делишки. Священная роща была осквернена жертвоприношениями. Осмелюсь даже предположить, что человеческими. Первый наместник спохватился быстро и направил к Слиянию отряды гвардейцев, но было уже поздно. Из пролома полезли невиданные прежде твари. Кое-как с ними удалось справиться, а от дальнейших нападений наместник и Глава Храма спасли Сумрак, оградив рощу защитной чертой вроде той, что провела Алексия.

Я нахмурилась.

— Если рощу окружает Черта, то какой смысл идти к Слиянию? Ни я не смогу проникнуть через нее туда, ни демоны — оттуда.

Но Алваро только скорбно покачал головой.

— Увы, Ваше Величество, но кровь наместника не обладает той же силой, что кровь представителей королевского рода. И если даже Черта Алексии с годами слабела, то что говорить о преграде, поставленной тем, кто не является потомком богов? Демоны ее даже не заметят, да и вы, скорее всего, тоже. Первое столетие она сдерживала натиск бездушных тварей, но потом в ней стали проявляться пробоины. Вокруг рощи, давно разросшейся до непроходимого леса, постоянно дежурят патрули. Лишь благодаря им несчастные случаи и нападения на близлежащие деревни исчисляются десятками, а не сотням.

— И вы полагаете, что я смогу пробраться через кишащий злобными чудищами непролазный лес, оставшись невредимой? Алваро, вы в своем уме?

Он виновато посмотрел на меня.

— Вы сможете, ваше величество. У вас есть защита рода. Кроме того, вы будете не одна. Ведь если даже у вас не получится, — голос его упал, — то мы обречены либо на медленное вымирание, либо на рабство у демонов. Я верю в вас, ваше величество. Да что там я — в вас верит весь ваш народ. Вы — наша последняя надежда на спасение.

— Можете не стараться, — хмыкнула я. — Ваши красивые слова не слишком-то впечатляют меня. Вот только я и без них чувствую ответственность за свою страну.

— Я знаю, ваше величество, — Алваро склонил голову в поклоне. — Иначе пламя не признало бы вас.

— Тогда оставим пустые разговоры и вернемся к важным вопросам. Вы сказали, что я буду не одна. На какое количество спутников я могу рассчитывать?

— Человек пять-семь, ваше величество. Я бы с удовольствием выделил вам целый отряд гвардейцев — да что там, целую роту! — вот только проку не будет. Лучше пусть с вами пойдут несколько верных людей, на которых вы сможете положиться. И еще, не сочтите за дерзость, но я бы порекомендовал вам в спутники Благодатного Франца. Служитель Храма, неважно, Светлого или Сумеречного, в таком походе лишним не будет. Дамиан владеет магией служителей Сумрака, он тоже может принести пользу. Что же до прочих…

— Я пойду со своими друзьями, — перебила его я. — Дамиана, так и быть, тоже возьму. Но вот доверять ему я не собираюсь. А полагаться на незнакомцев и вовсе обыкновения не имею. В своих же приятелях я уверена.

Здесь я лукавила, но совсем немного. У меня не вызывала сомнений готовность Мартина, Вельмы и Анри пойти со мной хоть в Нижний Мир и терпеть ради меня любые лишения. А вот Пабло вряд ли питал ко мне столь теплые чувства, чтобы согласиться на столь рискованное мероприятие. Впрочем, я бы не сильно расстроилась, если бы он отказался к нам присоединиться.

К моему удивлению, идти согласились все. Анри молча кивнул и незаметно сжал мою руку. Вельма, меланхолично крутившая в изящных длинных пальцах взятую со стола небольшую фигурку совы из рыжевато-зеленого полосатого оникса, сказала почти равнодушно:

— Ты ведь знаешь, Рина, мне нет никакого дела ни до Света, ни до Сумрака. Политика меня не интересует, а подвиги ради спасения мира пусть совершают герои. А я — всего лишь слабая женщина. Но тебе нужна помощь, и я пойду с тобой куда угодно. Судьба близких людей для меня важнее судьбы мира.

В ее ровном спокойном голосе я уловила, тем не менее, нотки горечи. О ком или о чем сожалела она? Колдунья упомянула о близких людях — но она жила уже долгие годы в одиночестве в лесу, ее единственной подругой была я. Кто был ей дорог, и кому она не сумела помочь?

— Северина, — начал Мартин и тут же смутился. — Или мы теперь должны обращаться к тебе официально? Прости, никак не привыкну, что ты теперь королева.

— Наверное, нам всем пока лучше звать друг друга по имени, — ответила я. — Все эти титулы только осложнят общение в предстоящем нам нелегком походе. Да и я еще не была официально коронована. Пока я королева только в глазах Алваро.

Мартин послал мне знакомую с детства озорную улыбку.

— Подумать только — я некогда дергал за косички будущую королеву! В жизни бы не поверил. Я пойду с тобой, Рина, и буду защищать тебя и заботиться о тебе.

— Спасибо, друг.

— Полагаю, мне стоит присоединиться к вам, — подал голос стоявший у окна Франц. — Алваро, конечно, куда осведомленнее меня в некоторых вопросах — увы, многие знания Храм Света утратил за прошедшие после разрыва годы — но, тем не менее, я могу быть вам полезен. Знание о сакральном огне является тайным, но служители в него посвящены. А я имел доступ к любым архивам, как вы понимаете, даже засекреченным. И поделюсь с вами необходимой информацией.

— Алваро сделает то же самое, — не удержался от замечания Мартин, явно не воодушевленный перспективой терпеть компанию Благодатного.

— Разумеется. Вот только время, насколько я понимаю, у нас ограничено. Как много вы успеете узнать и запомнить? А главное — никто, включая Алваро, не имеет ни малейшего представления о том, какие именно знания вам пригодятся. И магией Света не владеет никто из присутствующих, кроме меня. Ах да, раз уж у нас будет подобие дружеской прогулки, то и меня вы все тоже можете звать по имени.

— Вот счастье-то, — сквозь зубы процедил неугомонный друг детства.

Я метнула в его сторону предостерегающий взгляд — злить Благодатного не стоило, он действительно мог принести нам пользу.

— Я очень вам признательна, Франц.

— В этом деле у нас общий интерес, Рина, — промурлыкал он.

Анри, сидевший рядом со мной, ощутимо напрягся. Я посмотрела на Вельму — та по-прежнему рассеянно вертела фигурку и, казалось, совсем не прислушивалась к разговору, погруженная в свои мысли. Но я-то прекрасно знала, что колдунья, несмотря на внешнюю незаинтересованность, чутко улавливает каждое слово.

— И я пойду, — неожиданно заявил Пабло. — Не могу же я упустить такое приключение.

— Оно будет не из приятных, — предупредила я.

— Догадываюсь, — хмыкнул Фиоре. — Но и прежде мои путешествия не являлись легкими увеселительными прогулками. Я, знаете ли, привык к опасности. И даже полюбил риск. Так что решено, я иду с вами.

— Думаю, мы обойдемся без такого попутчика, — саркастически заметил Мартин. — Вы, Фиоре, уже втравили нас в крупные неприятности. Это из-за вас нас утянуло за Черту, разве нет? Если бы не вы со своим таинственным манускриптом и загадочными обещаниями, мы с Риной жили бы спокойно в столице…

— А мир продолжал бы рушиться, — перебила я друга. — Нет, Мартин, я оказалась там, где была нужна. Там, где мое настоящее место. А Пабло пойдет с нами, раз уж он так хочет. Все-таки он — опытный путешественник. Никому из нас прежде не приходилось участвовать в пеших походах по кишащим опасностями лесам. Так что опыт Фиоре нам пригодится.

Я не стала добавлять, что оснований доверять Пабло у меня все равно нет. Фиоре — авантюрист, во всем ищущий свою выгоду. Впрочем, я была уверена, что Мартин в любом случае не собирается спускать с него глаз.

— Еще с нами пойдет ученик Алваро, — завершила я. — Дамиан. Он скоро будет здесь.

Известие о еще одном попутчике собравшихся не обрадовало. Анри не сказал ни слова, только упрямо сжал губы. Мартин и Пабло оказались в кои-то веки солидарны: оба возмущались громко, оживленно жестикулируя. Франц молчал, как и Анри, но по лицу его скользнула неприятная гримаса. И только Вельма с самым равнодушным видом продолжала забавляться с безделушкой.

— А как мы будем добираться до этого леса с чудовищами? — спросила она. — Насколько я поняла, сейчас мы находимся далеко от Черты. Разумеется, нам потребуется проводник.

Я была благодарна подруге за вмешательство, хотя реакция моих спутников меня несколько озадачила. Не было ничего удивительного в том, что и Мартин, и Анри невзлюбили Дамиана, даже не успев познакомиться с ним. Первый относился ко мне как к младшей сестренке, и ему, разумеется, не понравилось известие о моем Сумеречном женихе. А второй… Полагаю, причины нелюбви Анри к Дамиану понятны и без разъяснений. А вот где Сумеречный успел перейти дорогу Пабло и Францу, мне было неизвестно. Однако же их поведение не допускало двоякого толкования: присутствие Дамиана в отряде явилось для обоих неприятным сюрпризом.

— Алваро заверил меня, что перемещение к Черте займет не слишком много времени, — пояснила я. — За те пятьсот лет, что связь между Светом и Сумраком была прервана, и одна, и другая страна успела сделать немало открытий. Так, топливные кристаллы в Сумраке появились совсем недавно, после того, как кто-то из проникших через Черту разведчиков прознал о них. Зато в Сумраке существуют переходы между замками, принадлежащими короне. Я, признаться, толком не поняла, как именно они работают, зато уяснила, что к гарнизону у леса нас перебросят за пару минут.

Что-то в собственных словах царапнуло меня, промелькнула неясная мысль. Я попробовала сосредоточиться, но неточность ускользала. Черта… переходы… собственность короны… Вот оно! Дамиан ночью упрекнул меня в том, что я указываю ему в его собственном доме. Но переходы, если верить Алваро, проложены между королевскими замками. Следовательно, этот замок — мой, и Дамиану он принадлежать не может. Мысленно отметив, что необходимо прояснить этот вопрос, я включилась в разгоревшееся оживленное обсуждение. Мои спутники как раз решали, кто должен возглавить предстоящий поход.

— Этот Сумеречный точно попытается управлять нами на том лишь основании, что ему знакома местность, — горячился Пабло. — Наша задача — не допустить этого. Во главе отряда должен стоять человек опытный, неоднократно побывавший в переделках.

— Согласен, — твердо сказал Благодатный, и все в удивлении повернулись к нему. — Без надлежащего опыта нечего и браться руководить людьми. Полагаю, ни у кого не возникает сомнений в кандидатуре главного в нашем небольшом отряде?

Я едва не расхохоталась — настолько забавно вытянулось лицо Пабло. Неужели Фиоре полагал, что Франц действительно намерен поддержать его?

— По-моему, спорить здесь не о чем, — резко произнес Мартин. — Рина — признанная королева Сумрака, следовательно, вся полнота власти принадлежит ей.

С этим Франц спорить не решился, а на лицо его появилось почти зеркальное отражение гримасы Пабло. Мартин же выглядел чрезвычайно довольным собой. Еще бы, ему так ловко удалось сбить спесь с более удачливых соперников за внимание Вельмы!

Я покачала головой.

— Увы, друг, но здесь я вынуждена согласиться с Францем. У меня нет опыта походной жизни. Более того, я и сражаться не умею, а нам ведь предстоит весьма опасный путь. Лучше, если руководство возьмет на себя тот, кто действительно сможет оберегать наши жизни. И да, нам надо спуститься в оружейную. Алваро позволил взять все, что мы сочтем нужным.

— Какая щедрость! — саркастически воскликнул уязвленный тем, что Франц умудрился перехитрить его, Пабло. — Особенно если учесть, что оружие, скорее всего, и так принадлежит Северине.

— Мне ничего не надо, — тихо сказала Вельма. — Вот!

Из широкого рукава ей в ладонь сам собой выскочил кинжал непривычной формы с длинным узким лезвием. Мне уже как-то довелось видеть эту вещицу, казавшуюся едва ли не игрушкой, в работе, и я знала, что свою владелицу кинжал не подведет. Пабло посмотрел на нож с неприкрытым интересом.

— Откуда он у тебя?

— Подарок, — коротко бросила Вельма.

— И кем же был щедрый даритель? Я хотел купить себе такой, но мне продать его отказались. А ведь я предлагал немалую сумму!

— Такое оружие не продается, — негромко сказал Благодатный.

На Вельму он поглядывал с заметным уважением, видимо, знал что-то о кинжале. Колдунья кивнула.

— Верно, жители Заокраинных островов Севера полагают, что их ритуальные кинжалы — не для чужаков. Как я получила свой — история длинная и невеселая. Но в чужие руки не даю, даже просто посмотреть.

Пабло, которому и была адресована последняя фраза, отпрянул от Вельмы с недовольным видом. Кинжал вновь скрылся в рукаве, а колдунья подошла ко мне и положила руку мне на плечо.

— Тебе тоже надо будет подобрать нож поудобнее, Северина, — заметила она.

Я горько усмехнулась. Увы, умением сражаться я похвастать не могла. Давным-давно Арман учил меня метать ножи в цель. Получалось неплохо, но я была уверена, что уже позабыла это умение. Из всех собравшихся именно я оказывалась самой беззащитной перед лицом опасности. Обузой, от которой, тем не менее, зависел успех нашей кампании.

СВЕТЛОЕ КОРОЛЕВСТВО

ТОТ ЖЕ ДЕНЬ

— У тебя хорошее настроение, сын, — демон в зеркале, прищурившись, разглядывал Карла.

Тот довольно улыбнулся.

— Ты прав, отец. Пришли последние донесения из Лероя. Все складывается даже лучше, чем я ожидал.

— И что же поведали тебе твои соглядатаи?

— В замке жили пятеро: сама Северина, ее приятель, путешественник, подбивший их на авантюру с поиском амулета, еще какой-то мужчина, чью личность установить пока не удалось, и лесная ведьма, у которой младшая Лерой пряталась во время нападения. Все они бесследно исчезли. Мои люди захватили одного подозрительного типа, шатавшегося по окрестностям. И представь себе их удивление, дражайший отец, когда они выяснили, кто именно попал им в руки. Ищейка Благодатного, ни больше, ни меньше!

— Значит, теперь тебе известно, куда подевался Франц?

— Именно, милый папочка.

— Не дерзи, щенок!

Голубые глаза Карла заледенели, рот презрительно скривился.

— Не смей так ко мне обращаться! Думаешь, трудно расторгнуть наш договор? Я ведь могу и позволить Северине запечатать проход. Разлом затянется, и вы останетесь с носом.

— А ты?

— А я уж как-нибудь справлюсь без вашей помощи. Так что не зли меня, отец. Я — король, а не твой прислужник!

Вопреки ожиданиям короля, демон расхохотался.

— Молодец, сынок! — одобрительно воскликнул он. — Моя порода! К счастью, ты ничего не унаследовал от этой глупой курицы — своей мамаши.

— Странно было бы, если бы мне от нее хоть что-то досталось, — проворчал Карл. — Кровь демонов сильнее человеческой. Удивительно, что моя дура-мать об этом не подумала, когда решилась зачать от тебя.

— Верно. А теперь рассказывай, что твои люди вытянули из ищейки.

Карл ухмыльнулся.

— Поначалу он не желал говорить, но Безухий Луис — мастер развязывать языки. Жаль только, что после его работы от молчунов остаются только ни на что не пригодные куски мяса. Человек Благодатного протянул после окончания допроса целых два дня — силен, ничего не скажешь! Так вот, Франц, как оказалось, очень желал заполучить некий артефакт из сокровищницы замка. Вроде бы наследница отправилась именно за ним, а сам Благодатный собирался отобрать находку у девицы.

— А его точно не удастся сманить на свою сторону? — поинтересовался демон. — Мне кажется, он мог бы оказаться нам полезен.

— Он и так принесет нам пользу, когда я свалю на него все несчастья, что разом рухнули на королевство, — отрезал Карл. — После такого удара Храму не выстоять.

— Показательная казнь? — демон воодушевился.

— Было бы неплохо, — ухмыльнулся король. — Но, похоже, Франца утянуло в Сумрак вместе с девчонкой Лерой и ее приятелями. Во всяком случае, ищейки немало обескуражены исчезновением своего хозяина.

— Если ты верно описал мне этого человека, сын, то он непременно отправится к Слиянию вместе с Севериной. Там-то ты его и перехватишь.

— Полагаю, ты прав. Что же, казни не будет. Вместо нее объявим во всеуслышание, что Благодатный бежал из королевства, прихватив с собой ценности из сокровищницы и деньги из казны. Так даже лучше — ни у кого не будет повода для жалости.

— Ты уверен, что справишься сам? Не забывай, что Благодатный — это не Северина Лерой и не ее глупые приятели. Его нельзя назвать беззащитным.

Карл подался к зеркалу и посмотрел демону прямо в глаза. Мало кто из людей смог вынести бы взгляд обитателя Нижнего Мира, но король не зря был с ним в родстве. В глазах Карла даже вспыхнули на мгновение алые огоньки — такие же, как и у его настоящего отца.

— Если ты мне понадобишься, я всегда успею тебя позвать, — отчеканил король. — Все-таки я буду ждать их у самого разлома. А до того не смей вмешиваться. Понял?

***

Приграничные деревни производили удручающее впечатление. Нет, там не было разрухи и опустошения, как в Лерое после нападения демонов, зато бедность — чистая, аккуратная, какая-то горделивая и исполненная достоинства нищета — прямо-таки бросалась в глаза. Худенькие ребятишки, замотанные в латаные одежки, сосредоточенно лепили снежный замок и даже не повернули головы, чтобы посмотреть на всадников.

— Привыкшие они к патрульным, Ваше Величество, — пояснил мне командир отряда.

Изгороди вдоль дороги были крепкими и высокими. Близость Слияния, точнее, Проклятого Леса, давала о себе знать. Храм, единственное каменное строение, возвышался над одноэтажными деревянными домиками. Символ Сумрака — звезда над полумесяцем — ярко поблескивал в бледных лучах скупого зимнего солнца.

— Почему не лают собаки? — удивленно спросила я, осознав, что показалось мне странным. — Тоже привыкли?

— Так ведь, ваше величество, собак здесь почитай что и нет-то, только у старосты волкодав живет. Наш подарок, — гордо заявил гвардеец. — Обычные собаки близость тварей из леса не переносят. А горянские волкодавы — порода особая, ей нечисть нипочем, даже и не чихнет, если почует. И даже разорвать кого из тварей помельче может. Мы бы и рады побольше особей для деревни выделить, вот только, сами понимаете, прокормить этакую зверину не так-то просто. А тут людям еды толком не хватает, не то, что собакам. Эх, да чего уж там… Теперь-то вы с нами, ваше величество, стало быть, вернутся на наши земли благоденствие и покой.

Глаза защипало от непрошеных слез. Наивная вера этого седоусого вояки, побывавшего в многочисленных переделках, о чем свидетельствовали обезобразившие лицо шрамы, в свою королеву была подобна детской. Так мы с Инесс верили некогда в лесных фей, что приносят на праздники хорошим девочкам подарки, а плохим — дырявые чулки. Гвардеец взирал на меня с восхищением, и я прикусила губу, чтобы не расплакаться, и в который раз пообещала себе сделать все возможное, чтобы вернуть Сумраку былое процветание.

— Прежде здесь, говорят, были земли благословенные, — мечтательно продолжал старый воин. — Богатые, урожайные. Сады, опять же, и яблоневые, и вишневые, и сливовые — какие только душе угодно. И скот сытый, тучный. Да оно и немудрено — от Слияния эти земли подпитывались. А теперь осталось лишь несколько чахлых яблонь. Так, насмешка одна, вот что я вам скажу, ваше величество. А как иначе назвать, ежели дают они хорошо когда по десятку яблок за год. На дрова пустить — и то больше пользы будет. Да староста запрещает, говорит, что яблони эти надежду вселяют в сердца деревенских. Может, и прав он. Разумный он мужик, староста-то. Да только все равно вымирают деревни. Хоронят здесь чаще, чем рожают. Благо еще, что дрова в избытке, да господин наместник исправно съестное поставляет. Раздаем по спискам, а как иначе? В каждую избу по числу членов семьи.

Гвардеец будничным тоном рассказывал поистине ужасные подробности борьбы местных жителей за выживание, а у меня внутри все клокотало от возмущения. Получается, Карл желает подобного и для Светлого Королевства? Нет, этого негодяя необходимо остановить. Любой ценой.

— К сожалению, ваше величество, дальше мы с вами пойти не сможем. И лошадей вам придется оставить, они через лес не пройдут, ноги себе переломают. Припасы мои люди подготовили, ношу разделили на пятерых. Вам-то и госпоже Вельме и без того нелегко придется, — в голосе гвардейца звучало сочувствие. — Жаль, что я не имею права вас сопровождать. Глядишь, и пригодился бы.

Я улыбнулась.

— Вы полезны на своем месте, Раймон. Сколько лет вы отважно охраняете королевство от тварей из леса?

— Да уж почитай почти три десятка, ваше величество. Совсем мальчишкой сбежал из дома, наслушавшись рассказов одноногого ветерана из нашего городка. Он у нас героем был, ваше величество. По вечерам рассказывал о службе в патруле, о том, как с тварями сражался, а мы и слушали, разинув рты. И казалось нам, будто это самое что ни на есть прекрасное на свете занятие — защищать людей от порождений Нижнего Мира. Отец, конечно, выдрал бы меня и запер, если бы узнал, чего мне в голову взбрело, — голос Раймона потеплел.

— Разве вы больше не виделись со своими родными? — поинтересовалась я.

— Виделся, как же иначе? Вот как первый отпуск получил, так и съездил их навестить. Отец, правда, сказал, что лишь жалость к раненому сыну мешает ему выпороть меня как следует.

— Вы получили отпуск по ранению?

— Так точно, ваше величество. Ерунда, царапина на плече, только больно уж нехорошая. Заживала долго, гноилась, рука совсем ослабла — я даже ложку удержать не мог. Ну да ничего, как видите, все обошлось.

Я непроизвольно поежилась. Если подобное ранение Раймон именовал ерундой, то как тогда выглядели серьезные повреждения? И какие из них суждено заполучить членам нашего небольшого отряда?

— Здесь наиболее безопасное место, — тихо сказал гвардеец, правильно понявший мое выражение лица. — Уж не знаю, отчего так, но на этом участке твари почти не появляются.

— Значит, их что-то отпугивает, — предположила я. — И это что-то не обязательно будет дружелюбно настроено к путникам.

Раймон понурился. Похоже, подобные мысли приходили в голову и ему, поскольку он еще раз невнятно пробормотал, как сильно сожалеет, что не может сопровождать меня, и умолк. Я бросила взгляд на своих спутников. Вельма стояла чуть в стороне и пристально всматривалась в темноту леса. Чуяла ли она что-нибудь? Ее чутью я доверяла. Мужчины споро разбирали заплечные мешки с припасами.

— Не переживайте, Раймон, — ободряюще обратилась я к гвардейцу. — Алваро обещал, что меня будет хранить кровь правящей династии. Надеюсь, он знал, о чем говорил.

— И я надеюсь, ваше величество, — глухо ответил Раймон. — Мы будем молиться за вас. Всем гарнизоном, каждый день. Не знаю, помогут ли вам наши молитвы, но это все, что мы можем для вас сделать.