До Нантера барон с виконтом буквально долетели, то и дело выкрикивая: "Посторонись!" и охаживая зазевавшихся простолюдинов плетью. И лишь въехав в город, растерялись. Дело в том, что в Нантере было три крупных храма – и это не считая небольших часовен. Если бы количество строений, где велись службы и совершались обряды, ограничивалось хотя бы двумя – преследователи с легкостью решили бы вставшую перед ними задачу, попросту разделившись. Но как вдвоем одновременно оказаться в трех храмах?

– Послушайте, Джакоб, – сказал виконт, решив, видимо, что общая проблема позволяет некую фамильярность в общении, – предлагаю начать с большего. В смысле, с крупного. В смысле, с главного городского храма. Или ваша племянница скромна и желает тихую свадьбу в неприметной часовенке?

Барон не имел ни малейшего представления о пожеланиях Леоны относительно ее собственного бракосочетания. Да что там, он вообще о ее чувствах и желаниях задумываться не желал, но вот выказать подобострастие лишним не посчитал. Он лишь поколебался несколько мгновений, не зная, будет ли уместным и ему назвать господина виконта по имени. Но вскоре склонился к тому, что обстановка располагает, а там и в друзья записаться не долго.

– Знаете, Руперт, – произнеся имя виконта, барон на мгновение замолчал, опасаясь гнева собеседника, и продолжил, лишь когда убедился, что бурной реакции не воспоследует, – я склонен согласиться с вами. Конечно же, каждая девушка пожелала бы обставить собственную свадьбу со всей возможной пышностью.

– Тогда вперед! Мне уже неоднократно приходилось бывать в Нантере, я знаю, где здесь главный храм.

Джакоб тоже оказался в городе далеко не в первый раз, но предпочел благоразумно промолчать. Тем более, что искать главный храм Нантера и не требовалось. Он располагался через площадь от городской ратуши и возвышался над прочими зданиями. Когда запыхавшиеся преследователи поднялись по каменным ступеням, их поджидал неприятный сюрприз: дверь в помещение для таинств оказалась закрыта, следовательно, служитель уже проводил там какой-то обряд.

– Они? – выдохнул виконт.

Барону не требовалось пояснять, что имел в виду его спутник. Джакоб бегло осмотрелся. Постольку солнце едва лишь перевалило за полдень, рабочему люду было не до посещения храма: утренняя служба давно завершилась, а до вечерней времени оставалось много. Лишь нищий у входа гнусаво выводил привычное: "Пода-айте, господа добрые!"

– Они, – шепнул барон. – Видите, нет никого. Уж другую пару точно бы поджидали друзья и родственники, а наши голубки во всем Нантере ни с кем не знакомы. Свидетеля, небось, и того с улицы позвали.

– Так чего же мы стоим?

И виконт решительно шагнул к двери. Джакоб воровато покосился на статую Веховного Бога, пробормотал под нос извинения за кощунство, сотворил охраняющий знак и лишь затем последовал за Рупертом. Тот уже изо всех сил колотил в дверь кулаком.

– Именем его сиятельства! Откройте немедленно!

Не удовлетворившись принятой мерой, виконт размахнулся и ударил по хлипкой створке окованным железом носком сапога. Дверь не выдержалась напора и распахнулась, являя взорам служителя с ритуальной чашей и брачующуюся пару. Свидетель, вовремя сообразивший, что происходит нечто неладное, вспугнутой мышью метнулся за алтарь.

– Остановите обряд! – рявкнул виконт.

Рука священника дрогнула, из чаши выплеснулось вино, украсив пол кровавым пятном. Скрытая под традиционным свадебным покрывалом невеста вскрикнула и стала некрасиво заваливаться на бок.

– Да кто вы такие? – возмущенно воскликнул жених, подхватывая несостоявшуюся супругу на руки. – По какому праву вмешиваетесь?

Только теперь растерявшие разом весь запал виконт и барон разглядели, что высокий широкоплечий мужчина средних лет не имел ничего общего с юношей, сбежавшим из замка.

– Простите, – заискивающе пробормотал более сообразительный Джакоб, предусмотрительно отступая к двери. – Мы ошиблись.

Служитель недоуменно посмотрел на багровую лужицу на полу и каркающим голосом возвестил:

– Дурная примета! Господин, вы уверены, что хотите продолжить обряд?

– Разумеется, хочу! Вот только приведу Эльзу в сознание и потолкую с парочкой невеж, вломившихся без приглашения – и сразу же продолжим.

– Пора отсюда убираться, – шепнул Джакоб Руперту.

Вот только виконт никогда не отличался остротой мышления. Он уже уяснил, что Агидиуса в поле зрения не наблюдается, но все же решил прояснить вопрос окончательно.

– Скажите, отец, – обратился он к священнику, отвесив тому почтительный поклон, – к вам сегодня не обращалась пара с просьбой о тайном свадебном обряде?

– Обращалась, – подтвердил окончательно сбитый с толку служитель. – Да вот же они! Господин Вулфрик и госпожа Эльза. Родители девушки против брака, поскольку полагают господина Вулфрика недостаточно богатым. Они уже присмотрели для своей дочери иную партию. Правда, выбранный ими жених уже в солидных летах, зато на золоте спит и с золота ест.

Барон согласно закивал: он отлично понимал неизвестных ему родителей невесты.

– Нет, меня интересует другая пара, – продолжал недогадливый виконт. – Юноша лет пятнадцати и девушка тремя годами старше. Верно?

Последний вопрос адресовался барону и касался возраста его племянницы. Джакоб закивал и принялся осматриваться в поисках укрытия, поскольку Эльза уже застонала, приходя в себя. Чутье подсказывало барону, что стоит спрятаться прежде, чем Вулфрик примется объяснять сорвавшим его свадьбу незнакомцам правила хорошего тона. Место за алтарем уже было занято свидетелем, но барон решил, что тот в случае чего может и потесниться.

– Нет, таких не припоминаю, – ответил служитель. – После господина Вулфрика и госпожи Эльзе назначено пожилой паре. Они, знаете ли, соседствуют, оба давно уж овдовели, а теперь решили вместе встречать старость.

Тут речь словоохотливого священника прервал грозный рык. Убедившись, что с невестой все в порядке, Вулфрик без предисловий ринулся на виконта. Он не стал, подобно благородному рыцарю, вызывать обидчика на поединок, а по-простонародному заехал тому в нос.

Виконт не без оснований полагал себя неплохим воином, вот только орудовать он умел мечом, а не кулаками, так что попытки отбиться заведомо были обречены на провал. Пока разъяренный жених избивал Руперта, Джакоб старательно втискивался за алтарь. Но то, что с легкостью удалось тощему свидетелю, никак не давалось грузному барону. Отчаявшись, он решил воззвать к единственному, кто никак не мог относиться к ним с виконтом враждебно – к служителю, в силу сана обязанному защищать и оберегать всякого, нашедшего в храме приют.

– Отец! Отец, остановите святотатство! В вашем храме уже пролилась первая кровь, не допустите смертоубийства!

Словно очнувшись, служитель суетливо забегал вокруг дерущихся, то и дело восклицая:

– Господа! Прекратите, господа!

Разумеется, его слова не охладили пыл Вулфрика. Но тут неожиданно вмешалась невеста.

– Похоже, драка занимает тебя больше, чем собственная свадьба, – капризно протянула она. – Пожалуй, отец оказался прав: зачем мне такой супруг?

Жених тут же отвлекся от своего увлекательного занятия и бросился к ней.

– Ну что ты, дорогая? Как ты только подумать обо мне могла так плохо? Да ты мое солнце, моя луна, мое звездное небо…

Пользуясь тем, что Вулфрик временно оказался занят, Джакоб молнией метнулся к Руперту и схватил его за рукав.

– Бежим!

Возможно, иные рыцари и сочли бы бегство с поля битвы позором, но виконт вовсе не горел желанием еще раз испытать на себе силу кулаков Вулфрида. Руперт облизнул разбитую губу и бросился вслед за Джакобом.

Уже оказавшись на приличном расстоянии от площади, барон осмотрел своего спутника. Левый глаз виконта заплыл, губа кровоточила, разбитый нос увеличился в размере раза в два. Мало кто признал бы сейчас в избитом бедолаге блестящего виконта.

– Позвольте, я осмотрю вас, – предложил Джакоб. – Похоже, что нос, слава богам, не сломан. Так, расквашен слегка.

Руперт прошипел сквозь зубы ругательство и злобно сплюнул.

У уличного колодца виконта кое-как удалось привести в должный вид. Ни заплывший глаз, ни распухшие нос и губа никуда не делись, но кровавую юшку с лица Руперт смыл. Выглядел он до того жалко, что при каждом взгляде на него Джакоба начинал разбирать смех. " И это заносчивый виконт Вирнольский! – довольно думал барон. – Избит каким-то типом непонятного происхождения!" Несмотря на то, что беглецов обнаружить пока не удалось, настроение Джакоба улучшалось с каждой минутой.

– Здесь совсем рядом второй храм, – вспомнил он. – Проверим там?

Виконт на мгновение замешкался, но отступать было некуда и пришлось согласно кивнуть.

На его счастье, в небольшом храме было совсем пусто. Служитель, совсем дряхлый седобородый глуховатый старичок, долго не мог взять в толк, чего знатные господа желают от него.

– Бракосочетание? – недоуменно повторял он. – Но я не могу благословить союз двух мужчин, даже не просите! Нет-нет! Такое противно богам, ведь от подобных браков дети не рождаются. Вот как найдете себе каждый по женщине, тогда и приходите.

– Издеваетесь? – свирепел виконт. – Я давно уже женат!

Священник в ответ взглянул на него с укоризной.

– Тем более, дитя мое, ты должен понимать противоестественность вашей греховной связи.

Виконт в бешенстве затопал ногами, а барон понял, что пора ему вмешаться. Если пустить общение этих двоих на самотек, то день грозил закончиться пренеприятнейшим образом. Служителей оскорблять не дозволялось никому.

– Отец, мы с господином виконтом вовсе не собираемся сочетаться браком.

– И правильно! Тем более, что у вас уже имеются жены. Или нет? Увы, с возрастом память стала меня подводить. Кажется, этот милый юноша все же сказал, что супруга у него есть. Возвращайся в лоно семьи, сын мой. Твоя жена – святая женщина, раз терпит наклонности супруга.

Джакоб хмыкнул, когда священник назвал виконта "милым юношей", и скрипнул зубами при упоминании о святости Юты, но сдержался. Руперт к тому времени уже побагровел от гнева и только бессвязно бормотал:

– Гнусные намеки! Нелепые обвинения! Меня, виконта Вирнольского, подозревать в этакой пакости! Не позволю!

– Отец, – проникновенно произнес барон, поняв, что спорить со священником бесполезно, – мы прониклись вашими речами и осознали пагубность нашей связи. Но вы позволите задать вам еще один вопрос?

Тут их бестолковый разговор оказался прерванным самым неожиданным образом. К служителю подлетел запыхавшийся мальчонка лет пяти и сунул ему сверток.

– Вот! Нона велела вам отнести, вы дома позабыли!

Священник развернул кусок белоснежного холста и извлек из него ритуальную чашу.

– Надо же! Дома, говоришь, оставил? А как она у меня дома оказалась?

– Так вы же сами вечером принесли, чтобы Нона ее почистила!

– Можно уходить отсюда, – шепнул барон виконту. – Зря только время потратили. Без чаши заключить свадебный обряд не мог даже столь забывчивый служитель.

Виконт к тому времени уже ничего не говорил, лишь открывал и закрывал беззвучно рот, точно рыба. Лицо его по цвету напоминало отварную свеклу. Испугавшись, что спутника вот-вот хватит удар, Джакоб потащил его к скамейке под яблоней у колодца, а затем принялся плескать ему в лицо ледяной колодезной водой. Постепенно Руперт пришел в себя и даже смог нормально разговаривать.

– Остался еще один храм, – пробурчал он. – Надеюсь, там служитель окажется вменяемым. И обойдется без нервных женихов.

Чтобы найти третий по величине храм Нантера, барону и виконту пришлось покружить по лабиринту узеньких улочек.

– Если наши беглецы направились прямиком туда, то они давно уже поженились, – предположил Руперт.

Но Джакоб только покачал головой.

– Даже к скромной церемонии служителю требуется подготовиться. И обязательный час наедине с богами для жениха и невесты никто не отменит. Да и сам обряд занимает немало времени. В наихудшем случае мы подоспеем к концу церемонии.

– И что тогда будем делать? – уныло спросил виконт.

– Требовать аннулировать брак. Закон на нашей стороне, согласие опекунов на свадьбу получено не было. Полагаю, проблем у нас не возникнет. Осторожно!

Окно над головами преследователей распахнулось, и чья-то рука выплеснула прямо на улицу дурно пахнущее содержимое некоего сосуда. Руперт едва успел отскочить, но несколько капель все равно попало на его сапоги.

– Вот ***! – выругался виконт. – Где здесь колодец?

– У нас не так много времени, – занервничал барон. – Если мы примемся искать колодец, то можем упустить подопечных. Вот!

Он сорвал пук проросшей между камнями травы и протянул спутнику. Брезгливо скривившись, тот вытер сапог, тут же отшвырнул траву и отряхнул руки.

– Ну что вы застряли, Джакоб? – раздраженно спросил он. – Сами же сказали, что нам следует поторопиться.

Барон про себя произнес несколько крепких ругательств, а потом вызвал в памяти то выражение лица виконта, которое появилось всего несколько мгновений назад, когда вонючая жидкость окропила сапог. Настроение опять улучшилось, и Джакоб лучезарно улыбнулся.

– Да-да, поспешим.

Но им пришлось еще немного поплутать, прежде чем они все-таки вышли к храму. Приземистое здание было полускрыто деревьями, а на небольшой площади толпился люд.

– Похоже, наших беглецов здесь нет, – предположил барон. – Вряд ли все, собравшие здесь, пришли поздравить мою племянницу.

Виконт нахмурился. Он понимал, что толпа собралась явно по иному поводу, но мысль о том, чтобы обшаривать многочисленные небольшие часовни, а после них таверны и постоялые дворы, навевала уныние. Решив положиться на удачу (пусть она его и неоднократно подводила с самого утра), Руперт заявил:

– Все равно надо проверить. Вдруг эти люди просто ждут, пока наши голубки поженятся и служитель освободится.

И он зашагал к храму. Джакоб со вздохом последовал за ним, стараясь держаться немного позади и заранее прикидывая пути отступления.

Толпа перед храмом заволновалась, пришла в движение, зашумела. С расстояния нескольких шагов барон рассмотрел, что одеты собравшиеся дорого.

– А это кто такие? – подала голос разбитная бабенка самого вульгарного вида, наряженная, тем не менее, в роскошное платье.

Судя по белому цвету одежд собравшихся, в храме как раз шла скорбная церемония прощания души с телом умершего, однако ни малейших следов горя не было заметно ни на одном лице.

– Похоже, еще наследнички, – бросил седовласый представительный господин.

– Какие наследнички? Откуда? – заволновалась все та вульгарная особа. – Я таких не помню.

– Да как же вам помнить, тетушка, – язвительно произнес худощавый сутулый парень лет семнадцати, – если вы только полгода замужем за дядей и пробыли. Не успели еще со всеми родственниками перезнакомиться.

Похоже, перед виконтом и бароном разворачивалась заключительная сцена давно уже игравшегося спектакля, потому что слова парня словно послужили сигналом для остальных.

– Уж постыдился бы, племянничек, – всплеснув руками, завела вдова, – ты-то к дяде Теодору разве часто захаживал? Лишь когда он слег, стал нас навещать. Зато теперь первым к храму прискакал.

– Лучше помолчи, Розинда, – вставила крутобокая черноволосая дама внушительного роста. – Мой сын, как ни крути, проводил с Теодором куда больше времени, чем его собственная женушка. Как ни придешь, так Роззи у соседки лясы точит. А то и вовсе бродит незнамо где. И то верно, к чему молодой женщине старый муж?

– На что это ты намекаешь? – побагровела вдова. – Я была верна Теодору!

– В первую ночь после свадьбы, – язвительно уточнил чернобородый мужчина. – Да наш брат рогами потолок задевал, об этом все знают.

Виконту надоело выслушивать чужие семейные дрязги, и он решил вновь привлечь к себе внимание.

– Так здесь собрались ради похорон? – громко задал он поразительно логичный вопрос.

Все собравшиеся разом повернулись к нему.

– А вы кто такие? – повторил вопрос вдовы брат покойного. – Уж я-то точно знаю, что к нашей семье вы отношения не имеете.

– А может, они сыновья тетки Варги? – волнуясь, предположила его сестра. – Варга ведь как сбежала из дома почти полвека тому, так от нее никаких вестей и не приходило.

– Вот и забудем о ней, как она забыла о нас, – отрезал чернобородый. – А то до наследства дорогого Тео и без них слишком много охочих.

И он свирепо посмотрел на вдову.

Разозленный тем, что его приняли мало того, что за родственника барона, так еще и за сына какой-то неведомой Варги, которая, судя по всему, не отличалась благочестивым поведением, виконт высказался снова:

– Я вовсе не ваш родственник! Неужели вам, олухам, это не очевидно?

Джакоб вжал голову в плечи и отступил на пару шагов.

– А я знаю, кто они! – внезапно объявил сутулый юнец. – Они – дружки Розинды, вот!

– Совсем рехнулся? – взвизгнула вдова. – Да ты только посмотри на них! Думаешь, хоть одна женщина в здравом рассудке польстится на эдаких страшил?

Тут уж Руперт не выдержал.

– На себя полюбуйся, *** дешевая, – высказался он. – Муженек твой, должно быть, совсем глазами ослаб, раз взял тебя в жены.

– Что? – еще сильнее повысила голос Розинда. – Ты что себе позволяешь?

И неожиданно вцепилась в лицо виконту острыми ногтями.

– Да ты соображаешь, на кого руку подняла, дрянь? – возопил Руперт и отшвырнул от себя разъяренную женщину.

Та упала, но быстро вскочила на ноги и накинулась шипящей кошкой на не ожидавшего нападения барона.

– Вот тебе! – приговаривала она, молотя того острыми кулачками. – Получи!

– Меня-то за что? – только и спросил Джакоб.

Ответа он не получил. Войдя в раж, вдова принялась пинать его ногами. Острые носки ее туфелек причиняли ощутимую боль, а когда Розинда, увлекшись, попала в колено, то Джакоб охнул и согнулся пополам.

– Да оттащите вы эту сумасшедшую! – закричал он, обращаясь к родственникам покойного.

Но они лишь наблюдали за избиением с нескрываемым любопытством. Откликнулся только племянник Теодора:

– Вот еще! Сами разберетесь.

На выручку пришел, как ни странно, виконт. Вдвоем свежеиспеченные приятели скрутили бесновавшуюся Розинду и утихомирили ее оплеухами.

– Бить даму рыцарю не позволяет честь, – философски заметил Руперт, после того, как противник оказался повержен, – но это самый настоящий демон, принявший женское обличье.

Теперь у колодца они приводили себя в порядок уже вдвоем. Кривились и охали, промывая ссадины и кровоточащие царапины, пытались отряхнуть грязь с одежды.

– И что нам теперь делать? – уныло спросил виконт. – Беглецов мы так и не отыскали.

– Прежде всего нам надо посетить какую-нибудь лавку, где торгуют готовым платьем, – рассудительно заметил барон. – А то в нашем нынешнем виде стража, не дай боги, еще примет нас за воров-оборванцев. Взгляните только, любезный друг мой, какая жуткая прореха образовалась на ваших штанах.

Виконт поморщился.

– Эта вдовушка – настоящая дикая кошка, дралась, как ненормальная. Не повезло ее родственникам, она их без нитки оставит.

– Так им и надо, – злорадно отозвался барон. – Если помните, они не слишком-то поспешили прийти нам на помощь.

– А еще унизили, заподозрив сначала в родстве с собой, а потом в связи с этой мерзкой особой, – подхватил Руперт.

Еще некоторое время виконт с бароном самозабвенно ругали попавшихся сегодня на их пути идиотов, а потом, спохватившись, отправились на поиски лавки. Искомое нашлось довольно быстро, и там виконт, толком не сообразив, как именно это случилось, оплатил два комплекта одежды: для себя и для барона. Приведя себя в более-менее приемлемый вид, незадачливые преследователи решили пообедать.

– Давно уж за полдень перевалило. Если наши беглецы собирались пожениться в Нантере, то давно так и сделали, – глубокомысленно заметил Джакоб. – Так что смысла разводить суматоху нет. Перекусим как следует и решим, что делать дальше.

В трактире подавальщица посмотрела на их украшенные синяками и царапинами лица с подозрением, но ничего не сказала, хоть и старалась держаться подальше.

– В замок нам в таком виде возвращаться нельзя, – правильно истолковал реакцию девушки Руперт. – Так что времени на поиски у нас предостаточно – пока все не заживет.

Решение о том, куда они направятся, выйдя из трактира, приятели, не сговариваясь, отложили на потом, дабы не портить себе аппетит.