Духота становилась нестерпимой. На юге Бранвии вот уже который день шли грозы. Еще утром ярко светило солнце, а к полудню небо затянуло низкими темными тучами, липкий воздух словно сгустился, дышать становилось все труднее, а от насыщенного аромата цветов ломило виски. Где-то на севере уже вовсю желтели листья, задували холодные ветры, ночи становились все прохладнее и осень давно вступила в свои права, но здесь, на юге, все еще царило лето, жаркое и безмятежное.

Темное небо перечеркнула яркая вспышка. На землю упали первые тяжелые капли дождя, редкие поначалу, но вскоре превратившиеся в сплошную водную стену. Легкие занавеси на открытом окне заколыхались, на подоконнике мигом образовалась небольшая лужица.

— Закроем окно? — предложил Ланс Бранвийский.

Его собеседник покачал головой. Молодые люди были удивительно схожи между собой: оба высокие, стройные, темноволосые, с точеными чертами лица. Порой их даже принимали за братьев, что, впрочем, было не столь уж далеко от истины: отец Эрвина Солейского приходился кузеном матери Ланса. Лишь цвет глаз у них был разным: темно-карим, почти черным у Эрвина и ярко-синими у Ланса.

— Не стоит, — Эрвин подошел к окну, с наслаждением вдохнул остывающий воздух. — Люблю грозу. Есть в ней что-то дикое, необузданное. Свободное.

Мысль о свободе отозвалась болью, поскольку свободным себя Ланс не ощущал. Даже сейчас, вдали от Роланда и Ингрид, он временами чувствовал себя скованным по рукам и ногам. Молодой человек тряхнул головой, избавляясь от тяжелых воспоминаний.

— Я сегодня в городе видал развешанные повсюду объявления, — продолжая прерванный разговор, произнес Эрвин. — Твой драгоценный отчим разыскивает паренька-мага. Сироту лет пятнадцати-шестнадцати, со знаком пониже локтя.

— Значит, он тоже ищет, — задумчиво сказал Ланс. — Но почему только теперь? Мы ведь ведем поиски уже три года.

Эрвин пожал плечами.

— Откуда мне знать? Все-таки большим умом Роланд никогда не отличался. И хвала всем богам, иначе тебе не удалось бы сбежать из-под его навязчивой опеки и трогательной заботы, едва не уложившей тебя в могилу.

— Но ему, тем не менее, хватило ума не объявлять о моем побеге, — возразил Ланс. — Даже Роланд сообразил, какими проблемами ему это грозит. Хотя не сомневаюсь, что без этой змеи Ингрид никак не обошлось.

При воспоминании о мачехе лицо молодого герцога помрачнело. Он был твердо уверен в том, что именно юная тогда Ингрид приложила все усилия, дабы отправить нелюбимого супруга на тот свет, осиротив тем самым Ланса окончательно.

— Зато поиски парнишки ведутся масштабно, — заметил Эрвин. — Не удивлюсь, если вскоре выйдет указ осматривать всех юношей подходящего возраста, дабы обнаружить отметину.

Ланс только усмехнулся.

— Долго же ему придется искать. Нет, здесь опасность может заключаться только в том, что юный маг сам выдаст себя каким-либо образом. Пятнадцать-шестнадцать лет — время, подходящее для пробуждения дара. И худо дело, ежели поблизости не окажется наставника. Обычно эту роль исполнял отец, но только не в нашем случае. На помощь покойника уповать не приходится.

— Жаль, что Литор умер, — печально сказал Эрвин. — Помню, отец никак не желал поверить в его смерть. Полагал, что столь сильный маг смог бы обезопасить себя.

— Увы, он потратил слишком много сил на то, чтобы спасти моего отца. А их остаток — на спасение собственного ребенка, когда понял, к чему идет. И теперь нам, к сожалению, остались только его книги да записи.

— Полагаешь, этого будет достаточно? — встревоженно спросил Эрвин.

— Не знаю. Надеюсь только, что дар, полученный ребенком Литора, достаточно силен, иначе мы просто тратим время зря. Разумеется, нам пригодится даже слабый союзник, но мы-то рассчитываем на большее. И все же интересно, с чего вдруг Роланд взялся искать сына Литора?

— Скоро приедет из замка Мораг, я ее расспрошу. Она в недавнем письме обмолвилась об очередном паломничестве нашей ненаглядной Ингрид, но подробно расписывать побоялась — сам ведь знаешь, письмо могли перехватить. Но не удивлюсь, если окажется, что во время путешествия твоя драгоценная мачеха что-то разнюхала. И теперь нам надо выяснить, к чему готовиться. Ингрид ничего не делает просто так, безо всякого умысла.

Ланс внезапно расхохотался.

— Как бы дражайшая матушка на сей раз не перехитрила себя сама. Она ведь здорово уже ошиблась один раз, выбрав себе в супруги Роланда. Полагала, что он из благодарности ее следы целовать будет — как же, ведь она преподнесла ему Бранвию на золотом блюде. Да еще на прелести свои рассчитывала, думала, что виконт столь ими очарован, что всякий разум утратил. Ох и горько же она разочаровалась, да только поздно уже было. Сделанного не воротишь. А пока… Пока пусть ищут сына Литора, Бранвийского мага. А мы тем временем будем искать его дочь!