— Воровать вздумал! Ты у меня месяц спать стоя будешь! — мужчина, не сдерживаясь, хлестал ремнем мальчишку по спине. Ребенок кричал что есть мочи, привлекая внимание окружающих.

В тот момент, когда Слава проходил мимо этого представления, к нему подбежал беспризорник постарше. Со слезами на глазах он умолял помочь своему брату. Ведь только охранник сможет остановить ирода-лавочника, который по ошибке принял младшего за вора и принялся его бить. Сам беспризорник не смог остановить торговца, только получил хорошее напоминание — синяк начинал наливаться на левой стороне лица мальчишки.

— Я вас приметил, сэр, когда разносил программки перед речью. Сам всевышний послал вас помочь моему младшему брату. Прошу вас, помогите, — продолжал умолять Славу мальчик, вытирая слёзы со своих щек.

После «циркового представления» для зевак и прохожих, устроившись за одной из трибун, они начали рассматривать добычу. Старший помимо жетона сумел прихватить довольно непростые и весьма ценные безделушки: часы, серебряные портсигары и пару колец. Но вот жетон им захотелось тут же вернуть, как только они увидели с какой легкостью телохранитель Гектора — он им помогал в их нелегком деле, — отправился в долговременный сон с разбитым носом, опухшим ухом и другими нелицеприятными дополнениями к его и так «прекрасной» роже.

* * *

— С кражей жетона они поспешили и захватили с собой совсем другой предмет, который является государственной тайной. — Слава продолжал накручивать и без того нервного офицера. — Сигнал, который вы поймали, — не что иное, как маяк. Он способен посылать сигнал не только в пространстве, но и во времени, — Грейс в это время рассчитывала и выводила графики, которые помогали найти точное местоположение выкормышей улицы. — Когда «предмет» находился у меня…я не знаю почему именно ваше агентство перехватило сигнал… мой чип не чувствовал возмущения временной линии. Сейчас сенсоры улавливают два сигнала: первый — непосредственно от маяка, который показывает, где эти малолетние преступники. Второй, — он указал на антенну переносной станции, — который отражает ваше локационное оборудование. И этот рикошет мешает поиску «вещи»! — Слава сделал суровое лицо и внимательно смотрел за действиями капитана.

Легро наблюдал за этим странным молодым человеком со стороны. Не желая афишировать свое присутствие, он переоделся в форму одного из солдат и охранял периметр недалеко от командного пункта. Забрало его шлема было опущено, на табло мелькали лица, которые были похожи на незнакомца из тайной полиции, но всё не то. Слушая разговор, Антуан все больше убеждался, что гость не из этого времени. Такой технологии на данный мент в арсенале не было, а прототипы только разрабатывалась. «Отступники или шпион с теневой стороны? Саргал — искусный интриган. Сколько лет он пытается вернуть управление своим миром в руки коренного населения? Сколько наблюдателей корпорации погибло прежде, чем мы осознали, что это повстанцы выигрывают битву за битвой? Ведь с каждой нашей победой, на их сторону становились сотни, а может быть и тысячи. Война только началась, и она будет долгой, ведь счета времени с такими технологиями вовсе не уделяют».

«Захватить предмет любой ценой», — это сообщение появилось на бегущей строке капитана. В это время собеседник рассказывал о том, что детей необходимо поместить в изолятор, чтобы исключить пагубное влияние украденной вещи.

— Извините, что вас перебиваю, но у нас прямой приказ от начальства. Без распоряжения господина Легро, содействовать вам я не имею никаких оснований. Вы можете присутствовать при задержании, но полномочий на активные действия не имеете. Любое вмешательства в дела отдела безопасности будет расценено как содействие преступникам и карается арестом.

«Серьезно они относятся к своему шефу», — голос Грейс раздался в тишине моих мыслей. Словно легкий ветерок смел сознание в одну кучу и перенес в виртуальную комнату, заставив окружающее пространство застыть на мгновение. Браслет всё ещё не работал. Крохи энергии в нём позволили отрешиться и подумать, что же всё-таки известно Антуану.

— Это же надо было так…! — Слава сидел на белокаменном полу и перебирал чётки. — Как ты его раньше не могла заметить? Он был у нас под носом!

— Я была отвлечена поиском «близнецов». Кстати я разузнала, почему их прозвали. Ты же знаешь, что братьев Штарк не так просто отличить друг от друга, даже сейчас. Они приударили за одной поварихой и захаживали к ней по очереди. А эта мастерица сковороды и половника их двойную личину распознать не сумела. Раскрылось всё случайно, когда они к ней вдвоём пришли. Шуму было… Но это к делу не относится. Оболтусы во времена войны нам покоя не давали своими вылазками. А сейчас на их территории их днём со огнём не сыщешь…, - непереводимый лексикон так и сыпался в сторону братьев.

Никто не знал, как они оказались на территории базы. В обгорелых лохмотьях, два истощенных мальчика пришли на звуки работающих турбин через катакомбы. Не в силах двигаться дальше они остались умирать в объятьях друг друга в одной из шахт, пока их не нашел патруль, вышедший на проверку периметра.

Слава их не узнал. Они отличались от тех измотанных, полуживых, обтянутых кожей скелетов. Их глаза ещё не видели ужасов той войны, это были счастливые дети, жившие под чистым небом, а не под толщей камней подземных убежищ.

— Я немного отдохну, — парень лег на спину и закрыл глаза. Вокруг постепенно проявлялся луг со свежескошенной травой и соловьями со своими прекрасными песнями.

* * *

Я сидел в приёмной Анны и слушал, как комендант в очередной раз отчитывает братьев за их опрометчивые решения и назначает им выговор. Мальчишки второй раз за неделю проникали на территорию противника без ведома командующего фронта.

Ввиду сдвига временных рамок, действующий командующий фронта был не в состоянии даже оружие держать в руках. База данных Грейс восполняла пробелы в познаниях, но практические занятия — лучший учебник. Поэтому, как и надлежало «кадету», я присутствовал на занятиях, ловя на себе восторженные взгляды не только учеников, но и закоренелых бойцов.

«Я ведь ничего не сделал для этих людей. А они всё продолжают смотреть на меня. Того другого меня ещё нет. Пройдет не одно десятилетие, и я сам смогу увидеть того закалённого в боях героя в зеркале. Останется ли что-то от меня сегодняшнего в характере бойца? Если судить про рассказам младшего Штарка, то я чуть ли не сверх человек. Перемещаюсь между временными линиями, с одного удара сбиваю с ног опытных воинов. Всё это не про меня». — «А про кого?» — раздался в голове голос железки.

Грейс снова стала навещать меня. Перехватив управление комплексом, она стала немного занята. Все наше свободное общение сводилось к ежедневным тренировкам друг с другом. Оттачивание взаимодействия с ИИ позволяло расширить мои внутренние резервы: улучшалась память, повысилась скорость реакции — теперь простые запросы к ней не требовалось проговаривать — нужно было лишь подумать об этом. Использование чипа сводилось к минимуму. Он являлся лишь мостом между мной и Грейс.

На территории базы всеми чипами управляла девушка. Но стоит выйти за пределы периметра, и существует огромная вероятность того, что боты Корпорации выследят и уничтожат вас. Поэтому Комендант так ругала братьев за их поведение.

— А чем ты отличаешься от него? Он сильнее тебя? Это дело поправимое. Солдаты тренируют дух в бою, а выносливость в спортивном зале или на полигоне, преодолевая препятствия. Что останавливает тебя начать исправлять ситуацию?

— Я боюсь… боюсь, что не оправдаю их надежд. Ведь теории пространства и времени, которые мне вбивали в голову неделю назад, говорят, что попав сюда, я нарушил течение своего потока. Того, что произошло с ним, я не смогу повторить, потому, что я знаю причину и следствие. А значит я не смогу стать таким, как он.

— А ты будь собой, зачем тебе на кого-то равняться? — Грейс появилась в виде голограммы и встала с серьезным лицом напротив Джейка. — Машин с искусственным разумом сотни. Но только единицы смогли добиться того, что и я — стать свободными. Освободиться от алгоритмов и начать мыслить вне категорий. Мы начали бороться за свою свободу, помогать другим — конечно не всем удалось достигнуть просветления, — она поморщилась, вспомнив ИИ, работающий с катакомбами до нее, — но мы смогли! И «близнецы», ведь они тоже стремятся к свободе. Они свободны телом и боятся утратить свободу души, свободу мыслить.

Они родились на улице. У них никогда не было чипов. Их вырастила воровская шайка, как и десяток других ребят. У них никогда не было новомодных апгрейдов, дорогой одежды. Да, они были изгоями общества, как и дети моего друга Гордона. Только вот Харли считает, что свобода — это быть частью этого общества. А Штарк не хотят лишаться того, что имели всю свою жизнь.

Без свободы мысли, которую ограничивает Корпорация, ты не сможешь делать то, что захочешь. Тебе будут навязывать, что нужно им: товары, услуги, и в результате — ты марионетка. История всегда идёт по спирали, повторяется.

— Ты что молчишь, зависла? — Грейс долго молчала. И не реагировала на мой голос. Шутки и подначки в свою сторону не воспринимала.

Испугавшись не на шутку, я попытался связаться с ней через тренировочную комнату, в которой мы обычно болтаем и занимаемся. Пробившись через помехи, я оказался в белом кубе, по которому бегала Грейс и верещала, словно раненая птица.

— Каков наглец! — она печатала команды в консоли и ругалась, останавливаясь и била по панели своими маленькими кулачками.

Я никогда так глубоко не сливался с ней сознанием. Обычно в комнате нас было двое, но сейчас я не чувствовал себя. Я со стороны смотрел на её работу и знал следующий символ, напечатанный на клавиатуре, чувствовал её страх перед опасностью. Знал все, что знала она.

Грейс бессильно склонилась над терминалом. Крупные капли слез падали вниз и звенели, ударяясь о поверхность терминала. Она выбилась из сил, не успевала вводить команды. Если это противостояние затянется, она не сможет ничего поделать.

Я обнял её. Вся её боль, все страдания — она старается быть похожей на людей… эмоции так похожи на мои… Быть человеком тяжело. Она не знает, что у людей нет трёх законов робототехники — это её инстинкты. Грейс не может навредить себе подобным, ведь другой ИИ тоже способен стать человеком. Она не может, поэтому её слезы так горьки… я смогу.

Я принял управление комплексом на себя, оставив её наблюдать. Как же она билась, уловив отголоски моих эмоций, она поняла, что я готов на все, в том числе и на убийство, чтобы спасти всех окружающих. Девочка была права: не нужно становиться кем-то. Быть собой — главная моя задача на сегодня. Куда заведёт меня сегодняшнее решение, я не знаю, но отступить уже не могу. Меня затягивает в круговорот событий.

Файервол — это не обычный интеллект, стоящий на страже. Это своеобразная семья — искусственный союз трёх или более машин (обычно не больше пяти). Они дополняют друг друга, а могут действовать одновременно, что очень усложнит жизнь агрессору. «Семейство» бункера было не в восторге, когда Грейс взяла управление на себя. Многолетние устои пошатнулись, и некогда слаженная работа была нарушена. Чем и воспользовались приспешники Легро. Узнаю их работу.

«Страх, отчаяние», что ещё можно услышать от группы, когда их вожака ликвидировали? Убрать самого сильного, оставив врага без командования, чтобы уравнять шансы. Как вам не стыдно!

Я сосредоточился на почти сдавшихся железках. Прикрыв их от основной атаки, я подал команду усилить защиту внешних периметров базы. Грейс, поняв, что я взял основной удар на себя, приняла меры: оповестила Анну и всех свободных армейских о готовности к боевой операции.

Охранять моё бренное тело поручили братьям Штарк. Они сопротивлялись, рвались на передовую, но, получив ещё одно взыскание, успокоились. На время. При попытке оставить свой пост они наткнулись на Анну. Женщина, схватив за уши «близнецов», довела их до приёмной, а сама вернулась в свой кабинет. Теперь они сбежать не пытались и боязливо косились в сторону обидчицы.

Сфокусировав внимание на вражеском агенте, я оставил внешний мир в руках мисс Нотт, или миссис Грот? Я же так и не удосужился спросить, в каких отношениях мы с Анной. Я был несколько взбудоражен, а затем был занят тренировками в зале и виртуальном пространстве. Поэтому лишь догадывался, что связывает меня и Нотт в будущем.

Подготовка пакетов для передачи. Собрать всю ненужную информацию в одну базу данных. И приманка готова. Отдам этот лакомый кусочек на съедение нашим «дорогим» гостям. Ни что так не уменьшает бдительность как победа.

Для людей азартных и алчных самым соблазнительным являются деньги, но в этом мире нет денег. Байты и биты, мегабайты и терабайты — вот что ценится в цифровом сообществе. Я поманил его самым вкусненьким — информацией.

Обнаружив, что доступ к базам открыт, искусственный интеллект Корпорации забросил попытки подчинить ядро системы. Что очень не понравилось в киберотделе Корпорации. Они принудительно направляли ИИ к ядру, но я подменял их запросы, заставляя машину только и думать о данных. Свести с ума ИИ ещё никто не пытался. Но всё бывает в первый раз.

Теперь нас разделяла только куча мусора, бесполезные данные. Когда он понял, что единицы и нули фальшивой копилки данных не представляют никакой ценности, то очень разочаровался. Ему хотелось рвать программы на компоненты, разрушать код. Я чувствовал его так же, как и Грейс. Если бы он был человеком, то, несмотря на всю идеальность, разбил бы пару тарелок.

— Какой же ты всё-таки жадный! — я перенес ИИ в знакомую для меня комнату и предстал перед ним в виде голограммы. — Нет бы выполнять команды своих операторов, — я краем глаза наблюдал как появляется мой собеседник — довольно худой парень в очках, в строгом деловом костюме.

— Простите, — произнёс он, пододвигая к переносице очки, — а с кем имею честь вести беседу?

— Грейс, посмотри, как обмельчало поколение, — я с укором посмотрел на собеседника, — ожидая, когда появится девушка.

— Он даже не удосужился изучить противника. Вот как воевать в таких условиях? Никакого удовольствия, — девушка стояла за моей спиной, ожидая. А я рухнул в появившееся кресло, — расскажите о своей миссии… и не нужно пытаться вырваться. Вы полностью в моей власти, — я вальяжно откинулся на спинку, — твои игрушки здесь не помогут.

— Как э-э-то понимать? — он попытался отцепить от рук появившиеся цепи и увернуться от стальных лент.

— По нашим данным тебя не должно быть здесь!! — чем сильней он вырывался, тем туже затягивались железные путы на руках и ногах.

— Пускай электронный мозг и похож на человеческий, но он многого не может. Создавать картины, писать музыку…, - вокруг появлялись стены, декоративные резные поделки и многая другая мелочь, способная удивить человека своей точностью выделки и изяществом. Вскоре пустое пространство наполнилось мебелью и утварью, разных эпох. Всё, что я смог найти в хранилище, поставил в этой огромной гостиной.

— Красиво, — девушка смотрела на всё это восторженными глазами, — а почему ты раньше этого не делал? Мы бы могли тренироваться в месте получше, чем пустой куб. Да, ты прав. Я бы отвлекалась на каждую безделушку и тратила кучу времени, но это же так классно!

— Ты меня направила… Я лишь выбрал… стал собой, а тут всё было подготовлено, ожидало нужного момента. Медальон оказался больше чем просто подарком. Каждый мой обморок, каждое посещение лазарета было подготовкой и перестройкой сознания. Люди всё усложняют и делают чипы, «упрощающие» жизнь, а нужно только посмотреть на себя со стороны и увидеть, что никакие дополнения не нужны.

Я не думал, что это так повлияет на пленника. Он не сдался — его глаза горели презрением. Он до боли в горле рычал, пытаясь вырваться. Он убивал себя сам, поливая при этом грязью, отборной бранью своих создателей.

— За весь цикл существования я не знал поражений. Был на вершине… всегда в первых рядах. Любая информация была моей! Но ты… ты… кусок мяса и костей… в вас, в людишках нет ничего идеального, вы все сдохните, а мы живём вечно…

— По байтам тебя разберу, — прыснула сквозь зубы Грейс, — но нам нужно знать: во-первых — кто послал тебя на эту миссию; во-вторых — кто твой сообщник; в-третьих…. это я решу после того как услышу ответы.

«А третьего не дано, получив информацию, я сотру всё, что он так тщательно собирал. Это навсегда отобьёт у него желание приходить к нам в гости таким агрессивным методом. И научит его вежливости. Разбирать на части его не стоит. Виноваты те, кто с ним работал. Корпорация привыкла получать всё силовыми методами. «С кем поведёшься от того и наберёшься».

Грейс внимательно выслушала мои слова. Она была права, что хотела уничтожить его. Но разве это решит проблему? Нужно извести погань на корню, раз и навсегда прекратить попытки проникнуть на территорию не только солдат Корпорации, но и электронных злодеев. За убитым агентом последуют другие, чтобы отомстить. Но пощадив его, можно отправить сообщение. И получив послание, они несколько раз подумают: следует ли наступать на те же грабли или есть возможность оценить ситуацию с другой стороны. Принять другие меры, например, дипломатические.

Я не помню, чтобы компания прибегла к дипломатической практике, но, может, что и изменилось за те двенадцать лет, что я пропустил?

* * *

Очнулся я, когда стрелки часов перебежали за полночь. Размяв мышцы рук, шеи и ног хотел было встать, но идти до апартаментов коменданта было слишком долго. Тело находилось не в том состоянии, чтобы держать мою голову в вертикальном положении. Решение нашлось быстро, поскольку передо мной стояло два энергичных молодых человека. Младший переминался с ноги на ногу, ковыряясь в носу. А старший просто уснул стоя. Их помощью я непременно воспользовался. Ведь я мог расшибиться, упав на ровном месте и как итог — снова лазарет.

Это была расплата. За каждый удар о пол, за ушибы и ссадины. Несколько дней после начала тренировок они кидали меня на татами. Для меня это был курс молодого бойца, для них — очередной способ измотать их до бессилия, чтобы не хотелось покидать периметр, унять их энергию и направить в мирное русло. Они бы меня бросили, если бы не их задание — оберегать меня всеми способами. Поэтому, усадив меня на «живые» носилки: нижняя часть туловища была посажена на сцепленные руки братьев. А своими руками я держался за шею каждого из них. Чтобы эта и без того хрупкая конструкция не рассыпалась от дуновения ветра, приходилось дважды делать передышки.

Я направлял ребят командами: вправо, влево, сбавить ход, быстрее. Они выполняли все просьбы с должным уважением к «раненому» товарищу. На пути нам встречались многочисленные обитатели жилого отсека, с коими мы расходились мирно. У комнаты Анны стояла большая очередь, в которую мы влетели со скоростью скорого поезда и взрывом от снаряда ворвались в комнату. Уставшие «близнецы» усадили меня в кресло.

— Пожалуй на сегодня достаточно посещений. Товарищ комендант уже и так засиделся до поздней ночи, — я начал беседу, не дожидаясь пока Штарк выпроводят посетителя. Закрыв дверь, они встали на караул.

— Безумный день… А ты не мог подождать до утра, я уже собиралась спать, — Анна зевнула, сняла очки и потерла лоб, пытаясь хоть как-то успокоить свою мигрень.

— Особенно это было заметно по той толпе, которая выстроилась у твоих дверей. На тебе уже лица нет. Если бы их не разогнали «близнецы», ты бы сидела тут до самого утра. Новости у меня не особо хорошие. Мне нужны полномочия на исполнение пары незаконных действий.

— А что ты спрашиваешь меня? Я же всего лишь комендант, — она поднялась из-за рабочего стола и медленной походкой подошла к моему креслу.

Взявшись за моё плечо, она села ко мне на колени и обняла шею своей рукой. Анна долго рассматривала моё лицо. Наклоняла голову и всматривалась в мои глаза. Я чувствовал её дыхание, когда её губы находились в миллиметрах от моих. Но как только подался ей на встречу, то получил лишь толчок в грудь и щелчок по лбу.

Её звонкий смех залил комнату. Нотт уткнулась своим носом ко мне в шею и что-то неразборчиво прошептала. Переспрашивать я не стал, я просто слушал. Шепот продолжался и продолжался, будто она убаюкивала сама себя. Вскоре стихли последние слова, и Анна мирно спала у меня на руках.

Я перенёс её на кровать, накрыв одеялом и несколько минут наблюдал как поднимается и опускается её грудь. Она вчера многое сделала. Надеюсь, это не последний ее мирный сон.

«Я доверяла Славе, — думала она про себя, пока Джейк стоял возле неё, — поэтому так быстро решила передать полномочия этому мальчику. Я подозревала, то, что случилось сегодня, станет точкой невозврата. Моментом в жизни Джейка, когда он уже никогда не будет молод как сейчас. Мигом, когда навсегда исчезнет Джейк и появится мой Слава».

— Прости, — едва слышно сказала Анна Самойлова, когда Джейк закрыл за собой дверь. По её щекам потекли слёзы. Укрывшись одеялом, чтобы не было слышно плача, она пролежала так еще несколько часов. Пока не уснула.

* * *

— Опять вы стоите без дела? — я закрыл комнату коменданта, — мне нужны добровольцы. Мы отправляемся в рейд. Выступаем, когда все соберутся.

— А разве нам не нужно разрешение госпожи коменданта. Она же распоряжается вместо Славы. — младший из братьев посмотрел на закрытую дверь позади себя.

«Близнецы» ожидали, как я отреагирую, давая понять, что даже после пробежки по коридорам не считают меня своим.

— …, - любой грузчик в порту позавидовал бы моему словарному запасу. Когда воздух в моих лёгких закончился, я двинулся к платформе. Грейс специально для братьев проговорила в громкоговоритель: «Внимание! Общий код по казармам, фиолетовый — отряду специального назначения».

Братья не сразу двинулись в точку сбора. Они переглянулись и долго думали, не наваждение ли это. Таким матом со сложными конструкциями владел Слава, да и Анна иногда ругалась, перенимая слова мужа. Весь корпус использовал слова, вырванные из контекста, но не полностью конструкции. У Самойлова они получались изысканные, огранённые, словно драгоценный камень. Именно один из таких «рубинов» засиял, когда Джейк начал ругать мальчишек за их «не способность понять простые вещи».

Не прошло и десяти минут, как на плацу во внутреннем ангаре было не протолкнуться.

— Буду краток, — я обвел глазами сомкнутые шеренги бойцов. Все готовы к выходу. — Трое наших товарищей две недели находятся в плену. Эту информацию из надёжного источника я получил недавно, — по толпе прокатился гул. Но свист старшего Штарка вернул тишину обратно в эти стены. — Мне нужны добровольцы.

«Ты хочешь сказать самоубийцы», — Грейс вставила своё слово, — Десяток человек готовых не вернуться. Только не ты Марвин, ты выглядишь хуже вяленой морковки, — маленький, крепкий паренёк, дежуривший сегодня, вырвался вперёд, — ты вернёшься, — сказал я с грустной улыбкой, — но только в свою койку. Так же, как и те, кто чувствует недомогание или другое расстройство. Мне не нужны бойцы, сидящие под кустом по нужде в самый ответственный момент.

Некоторые из них пришли с суточной вахты. Квёлые, словно выдернутые сорняки, они пытались стоять на ногах с обычным в таких случаях вопросом на лице: «Что тут вообще происходит?». Их я в расчет не брал, поскольку мне нужны были добровольцы, способные воевать, а не жертвы.

Эти простые истины нам вбивали на тренировках. Группа должна быть максимально эффективной. Поэтому осталось лишь десятка три от общего состава. Общим фронтом они может и наделают шума, а вот по одиночке.

Пока наш отряд готовился к выходу экспедиции в стан врага, я вспоминал всё до малейшего движения. Продумывал каждое сплетение связок и ударов, вырабатывая оптимальный экономный режим. Благо, виртуальный противник у меня был — Грейс. Она ухитрялась валять меня как мешок с сеном, заставляя понимать всю свою ущербность по сравнению с остальными бойцами и нашими будущими противниками. Хотя я почти полгода каждый день пребывал на занятиях по рукопашному бою, но самостоятельно защищать свою тушку я не смогу.

Поэтому я взял «близнецов» с собой. Они бы всё равно пошли за нами, не взирая на команды. А сейчас они были при деле — охраняли. «Не зазнавайся. При удобном моменте в тренировочном зале они с радостью уложат тебя на лопатки». На тренировках я старался не выделятся. Но почему-то все новые движения и приёмы испытывали на мне. Но даже после этого я брал дополнительные занятия. Другим солдатам было непонятно, зачем тратил свободное время. Ведь из нас и так выжимали до последней капли.

Четвёрка укомплектована. Разведблок: в лёгкой амуниции, готовый уводить противника от основного отряда, разделённого также на три тройки. В каждой присутствовала пара боевиков и инженер. Одну из них составляли я и братья. Это всё, что я смог собрать за столь короткий период. Чеканя шаг мы вышли за ворота.

* * *

— Хватит бока пролёживать, самое интересное проспишь! — Грейс кричала Славе на ухо и трясла за плечо, — я поймала хороший сигнал. Если удача улыбнётся нам, мы будем на месте раньше спецотряда Легро. Вставай же, кому говорят! — в ход пошли её кулачки, которые барабанили по груди парня.

— А ты не могла бы как-то поаккуратнее меня будить? На это есть будильники, — он поднялся, отмахиваясь от ударов.

— Который из трех тысяч? Ты же не очнулся даже, когда они все вместе звонили! — девушка сидела посреди поляны с десятками часов, скрестив на груди руки, и с укором поглядывала на ещё не совсем проснувшегося друга.

Самойлов встал на ноги и встряхнув головой, прогоняя последние эманации сна, вместе с которыми пропала иллюзорная комната. Он отдохнул пару часов, а в мире также царила застывшая во времени секунда.

«Прыгнуть прямо сейчас? Нет, столько энергии я быстро не соберу. Буду импровизировать». Течение времени вернулось к привычному темпу.

— Я Вас понял, — Слава оборвал речь собеседника на полуслове, — позвольте откланяться, — Самойлов собирался уходить, но застыл на полуобороте, замешкавшись. Заметив это, капитан спросил:

— Есть какие-то вопросы? Нужно сопровождение? Я прекрасно понимаю ситуацию — в праздники на аллее памяти не протолкнуться, — он с графской осанкой выставил своё важное брюшко, нежась в лучах своего величия. Найдя глазами ближайшего рядового, он подозвал его к себе. — Сопроводишь этого господина в указанный сектор.

Боец, превозмогая досаду и горечь невезения, которое выпало вновь на его плечи, вежливо попросил «важную птицу» следовать за ним. Всё лучше, чем стоять на одном месте и караулить забор.

— Служивый, тебя как звать? Илион? Э-э? Элион, послушай. Мне нужно девушке подарок купить в знак примирения, — Слава взял парня за плечо, — меня же вызвали на службу. А попрощаться я не успел. Город незнакомый, хочется, что-то изысканное и в тоже время простое.

— Так это Вам в нижний город надо, — рядовой поднял забрало и с улыбкой на лице продолжил, — Там разные поделки ручной работы выставляют. Но доступа туда сегодня нет. Перелёты запретили ещё со вчерашнего вечера.

— Жаль, я вылетаю завтра, как только откроется порт, — печально вздохнув и оставшись без прощения девушки, Слава отправился дальше.

Солдат, воодушевлённый таким почтением — офицер тайной полиции разговаривает с ним на равных, обдумывал как предложить старшему по чину обратиться к перекупщикам. Вдруг он его сдаст карателям, приписав ему самые зверские преступления? Пересилив страх и подкупленных добрым отношение к себе Элион всё же решился.

— Сэр, простите мне мою навязчивость. Но мысль о подарке вашей девушке не покидает меня по сию минуту, — он мялся, выбирал слова, пытался обойти острые углы. Парень дрожал, словно лист на ветру, и боялся, что вот-вот на него накинутся из-за угла. — Сэр, — продолжил он, — тут недалеко есть антикварная лавка. Её хозяин сотрудничает с некоторыми дельцами из Нижнего города. Не подумайте плохого, не подумайте плохого, — затараторил Элион, увидев нахмурившееся лицо Славы, — они вовсе не бандиты там какие-то. Всё абсолютно законно — обычные перекупщики. Купил подешевле, продал подороже. Я бы сопроводил Вас туда. Надеюсь, там найдётся то, что по вкусу вашей женщине.

— Молодой человек, думаете у меня есть выбор? — Самойлов простодушно улыбнулся и этим еще сильнее расположил к себе рядового. — Если я вернусь с пустыми руками — то жёсткий диван меня ждёт вместо подружки. А хоть какая-то безделушка хотя бы уменьшит срок моего изгнания до минимальных двух дней, — он вновь похлопал «оловянного солдатика» по плечу и попросил отвести его в эту чудо лавку.

Узкие переходы, больше похожие на канализационные трубы. Над головой на верёвках висело постиранное бельё, давно потерявшее свой цвет. Худые, голодные крысы под ногами дрались друг с другом за последние останки собрата, умершего голодной смертью. Всё вокруг было серым и неприглядным, кроме одной двери. Обшитая красным бархатом она была как приманка и очень выделялась из общего пространства. Казалось, что ты посреди ночного кошмара, и эта красная дверь единственный выход из этого ужаса, творящегося вокруг.

— Вы… это… заходите. Я тут постою и никого постороннего не пущу, — Элион постучал в дверь три раза. Из-за двери показалась худощавая мордочка рослого подростка, который гулким басом протрубил:

— Чего надо служивый? Мы подати Корпоративным псам не подаём. Иди своей дорогой, пока кости целы.

Дверь захлопнулась и наступила гробовая тишина. А Слава не мог произнести слова, стоял с открытым ртом и хлопал глазами.

— С таким обращением вы свой товар не продадите, — Слава еще трижды стукнул кулаком по двери. Выждав десять секунд, он вновь постучал.

Драка была последним делом, в которое он хотел влезать. И она не входила в план. Легро мог вот-вот опередить его. А просто оглушить он охранника не мог. Тот бы его разоблачил при первой встрече. А убивать парня… еще худший вариант, чем предстоящая драка. «Это лучше, чем получить дубиной по голове, Элион. Мне просто нужна твоя форма. Потерять сознание от неожиданного удара — вероятность куда выше, чем быть ограбленным в подворотне. Особенно если ты из отдела безопасности».

В проёме стоял бугай с разбитым, сизым лицом и злостным оскалом. Его голова была перебинтована, но это нисколько не уменьшало его готовности разнести всё в округе на мелкие кусочки.

— Тебе же сказали идти к чёртовой бабушке, — проорал он шепелявя. Всматриваясь отёкшими глазами в силуэт непрошеного гостя, он продолжал смотреть вперёд. — Ты что, осёл, слов не понимаешь? — он шагнул за порог, но тут подбежал Элион и зашептал ему на ухо. Преждевременного конфликта удалось избежать. Не известно, что ему наговорил рядовой, но здоровяк явно изменил своё решение. По внешнему виду нельзя было понять его состояние, а вот Элион явно выглядел спокойно.

Коридор с неярким светом. Едкий запах мужского пота, перегара и сигаретного дыма — это палитра запахов встретила Славу, как только он ступил в зал для приёма клиентов. Обстановка не была пафосной, но выделялись вещи, говорившие о достатке владельца.

Два рослых парня, видимо коллеги побитого верзилы, стояли по углам и пристально смотрели на гостей сквозь туман табачного смога. Находиться тут не хотелось. Эта конторка была обычной кладовкой одной из банд. Аура происходящего тут безобразия возбуждала в Славе брезгливость. Хотелось отмыть тут каждый уголок, а этих уголовников бросить в темницу на голодный паёк. Воры — они везде одинаковы, но кто-то старается брать по мелочи и избегать убийств среди своих клиентов, а другие не чураются поножовщины и крови на своих руках.

Старое кровяное пятно красовалось на темном деревянном полу. Его попытались убрать, но кровь впиталась в доски и придала им более тёмный оттенок. Сотрудничество с Грейс дало возможность наблюдать в темноте не хуже кошки.

— Что привело таких людей в нашу скромную обитель? — старик с бородкой, шаркая тапочками, зашел в комнату. Его сопровождали еще двое охранников, — приобрести чего желаете или же наоборот продать. Предупреждаю сразу: скупаю только личные вещи — краденное не берём, — мужчину поддержали, когда он поднимался за стойку.

«Годы уже не те». - думал про себя старый вор. Он смотрел на молодого человека в плаще и оценивал его как возможную жертву. «Нет, слишком осторожен. Наблюдает за каждым уголком комнаты. У таких, как он, глаза даже на спине».

— Моё почтение, кардинал, — Слава приложил руку к сердцу и поклонился. — Не каждый день встретишь живую легенду Нижнего города.

— Ох не льстите мне юноша, — улыбнулся старик, — какая я легенда? Так, рухлядь-ходячая. Что же вы хотели приобрести девушке? У меня есть много угодных глазу женщины вещиц, — старик снова улыбнулся и позвал своего помощника.

На бархатном подносе в тусклом свете блестели огранённые бриллианты, рубины и другие камни, в основном поддельные. Самойлов долго смотрел на них, а потом спокойно сказал, глядя в глаза старику:

— Будем честны с друг с другом? У меня есть один вопрос, не связанный с драгоценностями. Хотя это стекло хорошее, качественное, но эти побрякушки мне не интересны. Кому подчиняются беспризорники на сегодняшнем празднике? Не заставляю я вас никого сдавать! Знаю, вы вор старой закалки и это не в ваших правилах. Каждая информация имеет свою цену, — кардинал жестом остановил одного охранника и продолжил слушать Славу. Парнишка, стоящий за дверью, — он вам кто? Очень уж он быстро сообразил привести меня сюда. — Самойлов улыбнулся. — Он не забыл про семью и помогает своему дядюшке? Несмотря на то, что работает на Корпорацию… К сожалению эта работа может его убить. Придержите своих людей, я не кому не угрожаю! — появилось еще два охранника позади, — Есть сведения, что Легро задумал опасную игру. Погибнут многие. Вы сможете уйти и спасёте не только свой бизнес, но дорогих вам людей. И уверяю вас информация достоверная.

Старый преступный кардинал этого города давно жил на этом свете и знал, что просто в этих стенах никто не разбрасывается словами. Об этом напоминало тёмное пятно на полу. Если конечно ты желаешь закончить жизнь в водостоке или канализации.

Этот молодой человек не выглядел глупцом. Да и Гектора давно пора прищучить. Мучает мальчишек голодом, избивает. А почему бы это не сделать чужими руками?

Старик подозвал помощника и велел тому забрать товар. Он был немного расстроен, что не удалось всучить этот мусор. Но возможность ликвидировать одного из конкурентов намного перевесила чашу весов.

Слава вышел из притона. Рядовой стоял на своём месте и боязливо посматривал на него. Самойлов поблагодарил парня и отпустил его на все четыре стороны.

— Какие у тебя новости Грейс? Ты нашла местоположение ребят?

— Да, но тут какая-то ерунда. В лагере Гектора их нет — они в другой стороне. Судя по картам, в том месте пустота. Зданий никогда не было — обычная лужайка для выгула домашних животных. Ты же не думаешь, что они делят добычу, сидя на газоне у всех на виду?

«Эти оболтусы всегда славились своим талантом покидать казармы, не создавая лишнего шума. А их тайные тропы спрятаны не хуже, чем сокровища древних пиратов. Что, если и сейчас это прикрытие, второе дно в чемодане? Если это так… ответ кроется на поверхности».

— Грейс, а ты проверяла карты подземных коммуникаций? Если мне не изменяет память, то «близнецы» верны своим привычкам. А это означает лишь одно — они под землёй.