— Тетя Грейс, а ты расскажешь мне сказку? — маленькая девочка сидела в своей кроватке и смотрела на девушку, стоящую у окна. Оторвавшись от созерцания заката, женщина подсела к ребенку.

— Мари, а ты обещаешь слушать маму? — Грейс нажала на маленький курносый носик девочки — Мама очень волновалась, когда ты убежала в прошлый раз.

— Но ведь это папа меня позвал! — девочка насупила свои брови и сердито посмотрела на женщину, — Я слышала его голос. Правда-правда, — она шмыгнула носом, а из глаз покатились слезы. — Почему вы мне не верите?

— Солнышко, мы тебе верим, — Грейс обняла девочку и прижала к себе, — не плач. Нам тоже не хватает твоего папы. Мы все скучаем по нему. Он сейчас среди звезд смотрит на нас, радуется, что его дочка такая большая и красивая.

— Тогда почему мама никак не может найти его, раз он так близко? Ведь звезды падают! Я нашла вот это. — Девочка спрыгнула с кроватки, подбежала к своими игрушкам и достала что-то завернутое в тряпицу из одного из ящиков.

Грейс взяла сверток у Мари и аккуратно достала его содержимое. Обломок черной пластины блестел в свете ночной лампы. Чем-то знакомым повеяло от куска этого металла.

— Завтра обязательно покажем его маме и тете Кате. — Грейс улыбнулась, — А теперь давай слушать сказку, — произнесла девушка, смахивая слезу со своей щеки.

— Да, да, — Мари выбралась из-под одеяла и начала прыгать по своей кровати. — Честно-пречестно, я буду слушаться маму и тебя, тетя. И мы вместе отыщем папу!

Анна сидела за своим рабочим столом. Новый рабочий кабинет, в который она заселилась несколько дней назад, не располагал к работе — хотелось рассмотреть все новшества.

— Покой нам только снится? — бывшего коменданта отвлекли от созерцания обстановки. Женщина перевела взгляд на дверь, из-за которой появился знакомый силуэт.

— Да, Катюш, новое назначение, новые проблемы. Вот, осваиваюсь потихоньку. Ты попутным ветром сюда или снова поручение президента?

— Нет, Саргал уже отправился домой. Дипломатическая миссия наладила контакт с нашим правительством, и теперь они собираются открывать посольства в столицах. Это огромный прогресс в налаживании контактов между нашими мирами. Особенно после полного разоблачения Легро.

— Этот гад успешно скрывается уже четыре года. Как только нам подают сигнал о его местоположении, он тут же об этом узнает. Устала за ним бегать…

— Мы обязательно его поймаем — правосудие один из гарантов безопасности нашего государства. Хватит о политике, я вот зачем пришла…, - на стол полковника тайной службы Самойловой, лег сверток. Развернув его, Анна немного помолчала и произнесла:

— Осколок индукционного рефлектора распределителя тахионов.

— Вот как… Ты даже лучше меня знаешь чертежи машины, — Катарина села на диван, стоящий в стороне от рабочего стола Анны. — А я ведь создатель прототипа. Мне пришлось поднять из архива и перечитать не одну стопку документов прежде, чем я добралась до истины.

— Я наизусть запомнила каждый узел, блок, предохранитель. С завязанными глазами соберу и разберу аппарат. Откуда у тебя это? — Анна кивнула в сторону свертка, — чертежи под тремя гербами секретности, новый аппарат не создать горстке союзников Антуана. Они даже слежку заметить не смогли!

Анна с улыбкой на лице слушала рассказ Катарины. Ее собственная дочь обвела вокруг пальца лучшего сыщика государства! Две недели прятать свою находку (хотя каждый день в комнате дочки проводилась тщательная проверка на наличие микрофонов и камер слежения) — хорошая смена растет.

После последнего рейда остался только браслет и наскоро записанная резервная копия Грейс. Воспоминаний о событиях, происходящих во время работы в модуле, не было. Последнее, что девушка-ИИ смогла вспомнить — это как она изменяла файл проверки.

Весточку о пропаже Джейка разнесли по всем потокам, в которых оставались люди Саргала. Поиски начались сразу же после того, как прибыл Каронс. Несмотря на изменившуюся родину, Степа и его семья благополучно устроились в новом для них мире. С момента их перемещения прошло почти двести лет, и о проекте забыли. Ведь перемещение их группы посчитали провальным. Теперь, после возвращения, проект возобновляется.

Обследовав место происшествия, Френк, прибывший после Степы, был озадачен. Кто-то извне извлек машину времени из реальности, а вместе с ней захватил и Джейка. В голову лишь приходили мысли о неизвестных, которые отгородили далекое прошлое, поставив заслон из ботов сферической формы. Одного такого Слава в свое время уничтожил, а данные смог скопировать.

Расшифровка данных из памяти хранителя продолжалась и по сей день. Данные были противоречивые и не согласовывались с физическими концепциями мира. Но кое-что удалось узнать. Сферы — это контролеры временных потоков. Откуда они появились — неизвестно, но любая временная аномалия заставляет их работать в режиме антивируса. Поэтому каждый контролер в своем секторе отслеживает временные сбои. Снижает влияние парадоксов на окружающий мир.

У Грейс была новая игрушка, разработанная Степой специально для ИИ. Даже со стороны, пристально приглядевшись, невозможно понять настоящий ли это человек или нет. Аватар был частью нового проекта — ассимиляция цифрового разума и определения его, как отдельного вида на планете. Поэтому Грейс в рамках этого проекта стала помощником Анны.

Поначалу это было непривычно — ходить на ногах и наблюдать за миром не через камеры наблюдения, а через свои собственные глаза. Но сейчас все стало обыденно и рутинно, и теперь слышать звуки и ощущать предметы не приносило такой радости, как прежде. Единственной усладой для девушки была маленькая Мари. Девочка не понимала, что Грейс — это робот. Для ребенка было все проще. Похож на стул — значит, это стул, а если похож на человека — ты человек.

Грейс разыскала еще случаи падения метеоритов, но все это были небесные камни — осколки пролетающих комет и астероидов. Ничего общего с Джейком. Шагая по коридору, девушка обдумывала, как помягче сказать Анне об этом. Как она отнесется к еще одной неудаче в поисках? Самойлова сильна духом, но поиски тянутся уже не первый год, может, стоит умолчать? Нет… она всё равно узнает от других. Как потом смотреть подруге в глаза?

Проклятый песок был везде. Даже вытряхнув одежду, раздевшись до нижнего белья, я не смог полностью избавиться от песчинок, раздражающих кожу.

Жара была еще одним фактором, выводившим меня из равновесия. Утром было жарко, в обед стало еще жарче… а ночью — просто невыносимо. Нагревшись за день, песок отдавал все тепло обратно. Приходилось прятаться в тени скал, торчащих тут повсюду. Кот следовал за мной, не отставая, а в некоторых местах убегал в сторону и пропадал по полдня и более. Голодным он, в отличие от меня, не оставался — приносил с собой ящериц и мелких грызунов. Он всегда делился со мной, но я благородно отказывался, хотя был ужасно голоден, а в некоторые моменты с аппетитом посматривал на кота.

Каждое утро после пробуждения, я пытался уловить отголоски прошлого. До меня добирались какие-то мысли, но исчезали, как только я сосредотачивал на них свое внимание. Скитаясь по пустыне, я наткнулся на людей. Но даже встреча сними не помогла мне продвинуться ни на йоту.

Что касается предметов вокруг — их названия всплывали в памяти по мере их появления в моей жизни. А вот знания о своих родных, друзьях так и не вернулись ко мне. Благо, что имя мне подсказала Грейс. Даже спустя семь долгих лет я узнаю о друзьях по рассказам девушки-ИИ. Трудно жить, осознавая, что где-то есть твой дом и родная семья…

Цивилизация, в которую я вернулся после путешествия по пустыне, встретила меня скудными потоками информации. Я искал любые упоминания о путешествиях во времени. В газетных статьях, в телепередачах, но все это оказалось не больше, чем выдумка. В этом времени еще не узнали, как управлять пространством. И не узнают в ближайшие три сотни лет. А я боюсь, что не доживу до этого счастливого часа, когда смогу отправиться домой. Одно хорошо — из окна, моей нынешней квартиры, видны красные звезды башен из красного кирпича. Я не устану на них глядеть… Они чем-то притягивают меня, согревают своим искусственным светом.

Однажды я проснулся в холодном поту. Сон был таким страшным и в тоже время ласковым. Я пролетал над лесом — огромным и бескрайним, словно океан. Зеленые листья в кронах деревьев еще не пожелтели, но уже готовились к тому, чтобы умчаться вместе со стылым, попутным ветром куда-нибудь вдаль.

Качаясь на волнах воздушных потоков, я увидел девочку. Что она делает в этом месте? Одна. И кого она мне напоминает? Темные волосы, маленькое симпатичное улыбающееся лицо. Держит что-то в руках и радостно напевает веселую песенку. Я слышал эту мелодию… Я знаю эти слова…

Я запел, подхватывая мелодию вместе с ней. Ветер крепчал от каждого нашего слова. Развеваясь на ветру, волосы девочки были словно живые. Играя с малышкой, случайно увидел, что она держит в руках — медальон, черный как ночное небо. Я попытался дотронуться до него, и меня выдернуло из сна.

Лежа на кровати, я смотрел в потолок. В голове появлялись все новые и новые мысли. Память возвращалась по крупицам, восстанавливая старые нейронные цепочки.

— Мама, мама, — радостная Мари вбежала в комнату, в которой сидела Анна, Грейс и Катарина.

— Ой, родная моя, — женщина подхватила дочь и прижала ее к груди, — зачем ты опять убежала? Я так волновалась!

— Не плачь, мамулечка, — девочка стерла своей маленькой ладошкой слезы со щеки матери, — посмотри, что я нашла!

Женщины собрались вокруг Мари и приготовились рассматривать ее находку. Девочка раскрыла свернутые лодочкой ладошки. Черный матовый кругляк притягивал и очаровывал своей внутренней магией. Блеснув в свете ламп, он начал пропадать из виду, тая и расплываясь. Испугавшись, что ее сокровище исчезнет, Мари скрыла кругляш в карман. С веселым, заливистым смехом девочка убежала в свою комнату, оставив взрослых с застывшими лицами.

На следующий день весь исследовательский центр работал над поиском возможных незарегистрированных перемещений. В конце дня Анне Самойловой на стол лег отчет с грифом «Не подтверждено».

«Кто играет с дочкой в столь опасную игру?» — Анна задумалась над очередной бумагой. — «Такая явная улика и снова тупик». — Она посмотрела на Мари и улыбнулась краешком губ. — «Как же она похожа на него. Волосы мои — вьются, как только намокнут, а вот глаза и губы его.

Ничего у нас есть начало, а дорогу в этом темном лесу мы обязательно найдем. Лапочка, — Анна прикусила губу, сдерживая слезы, которые вот-вот сорвутся из ее глаз, — она же совсем мала и не понимает, что ее чувства к отцу могут стать разменной монетой. Ее ведь могут украсть. Доверчивая Мария побежит к любому, кто может назваться другом ее отца, в том числе и к Легро. Старый интриган может разыграть любую комбинацию. — Полковник Самойлова взяла себя в руки, — Пусть он скрывается, но его поиски не прекратятся ни на минуту.

— Что ж, — подытожил Саргал, рассматривая, как девочка играет с жетоном — это точная копия ученического медальона Джейка. Все исполнено четко, до малейшей линии. Не думаю, что это происки бывшего главы Корпорации. Во-первых, ему не известна технология производства. Во-вторых, исполнение выше всяких похвал, даже мы не сможем сделать лучше. Это даже не копия, а атомарный слепок предмета. Лично я видел эту технологию только на бумаге.

Сегодня я встречаюсь с ученым. Случайно наткнулся на его статью в одном из научных журналов. Его гипотеза близка к истине, а если его подтолкнуть в нужное русло, исправив некоторые недочеты, то получится вполне рабочая теория о путешествиях во времени. Я бы не хотел вмешиваться в ход истории этой линии. Но это единственный возможный шанс вернуться домой. Я не могу упустить такой шанс!

Молодой парень отчаянно что-то доказывал самому себе. Записывал формулы на доске в аудитории, комментировал написанное. Само же помещение было пусто, но его громкий, хорошо поставленный голос разносился с эхом до последней лавки в комнате.

Заметив меня, мужчина перестал писать формулы, всмотрелся в даль, пытаясь угадать во мне знакомого или кого-то из преподавателей. Когда же я поравнялся с ним глазами и изложил суть своих поисков, он не замедлил с ответом:

— Заманчиво, но ни чем не могу вам помочь — он развел руками, — институт вряд ли будет работать в этом направлении. Я эту презентацию выпросил, бегая из кабинета в кабинет. А вы хотите опытный образец через месяц — до него десятилетие! Это при условии, что завтрашний доклад пройдет хорошо, и мой проект заинтересует спонсоров. У нас в стране вся наука сейчас направлена для получения прибыли, а не для самой науки. Распрощавшись с ученым, я вышел из аудитории.

Я продолжал искать другие варианты для возвращения домой. На многие недели моим родным домом стала библиотека. Вместе с Грейс мы пролистали десятки статей, разыскивая упоминания о странных случаях, аномальных зонах и прочей ерунде.

— Ничего, — я очередной раз отбросил газету в сторону, — все произошедшие аномалии за эту неделю — фикции. Даже научные труды и те полны глупостей. Вот где корень всех зол — застой в мозге ученых. Как они могут что-то изобрести новое, когда фундамент содержит в себе такие трещины?

Большинство статей оказались пустышкой. Под гриф «Совершенно секретно» большинство они попали только по воле случая. Грейс быстро отсеяла на первый взгляд подходящие варианты, что дало возможность работать, не отвлекаясь на глупости. — Такое ощущение, что этот мир кто-то или что-то тормозит…, - Грейс остановилась на мгновение, а затем перед моими глазами появились графики, — Последние пятьдесят лет весь научный прогресс топтался на одном месте. Наука если и прогрессировала, то открытия не стали известны широкой публике — только узкому кругу лиц. Я сопоставила отличия. Вот смотри, — на голограмме увеличился участок, вплотную приблизившись ко мне, — Это наша временная линия и эта. Видишь, как расходятся линии — почти параллельно друг другу. Тут не получила развитие космическая программа, а значит и озоновый кризис — лишь возможная из катастроф.

— Если это так, то, скорее всего, нас ищут не в том месте, — задумавшись, я пытался понять, что и где упустил.

Я переезжал из города в город. Менял страны и континенты. Сегодня был очередной мой день рождения — вековой рубеж. Это не только мой праздник. Черныш сидел на моих коленях и, мурлыча свою кошачью мелодию, смотрел на закат. Это стало нашей традицией — наблюдать, как проходит день за днем, как время течет сквозь других людей, не затрагивая нас.

Не знаю, было ли это злой шуткой создателя или очередной аномалией временного потока, но ни я, ни черный обормот не старели. Бессмертием это состояние можно назвать с большой натяжкой. Я пролежал месяц при смерти, когда по своей глупости решил проверить теорию о своем бессмертии. Оказалось, что прыжки с пятого этажа — это предел, на который рассчитан мой организм. В любой момент я могу уйти за грань, только вот будет ли это правильно? Чувствую, что семья продолжает меня искать.

Сквозь сны я рвался к ним, а они стремились отыскать меня. Особенно Мари. Она не оставляла надежду, почти в каждом новом сне я видел изменения, происходящие с ней — она росла и все больше походила на свою маму.

— Мама, я уже взрослая и сама хочу отправиться на поиски! — спорили две женщины — старшая и младшая — похожие друг на друга как две капли воды.

— Ты еще совсем ребенок, я не могу отправить тебя неизвестно куда! — Анна не уступала позиции, беспокоясь о дочери. Она не хотела ее отпускать, но упрямство девочке досталось от отца — переубедить ее в чем-то стоило не малых усилий.

— Мам, мне уже шестнадцать лет. Я окончила школу и поступила в университет! У меня есть три месяца, я успею вернуться к началу учебы. Это не так много. Я могу его отыскать, я чувствую это! — из глаз матери потекли слезы.

— Ты моя единственная дочь! Я не могу потерять еще и тебя. Как я могу отпустить в неизвестность свое дитя? — Анна уставилась на дочь и всмотрелась в ее уже не детское личико. Женщины не сводили друг с друга глаз. — Ты такая же упрямая, как и твой отец! Хорошо, я разрешу тебе это путешествие, но если я ты потеряешься — я найду тебя, где бы ты ни была. И хорошенько отшлепаю!

— Я вернусь… мы вернемся, мамочка, — Мари обняла мать и поцеловала в щеку.

— Ну, что, золотце, ты готова, — ИИ внимательно смотрела на свою любимицу. Электронная душа Грейс была в смятении. Ведь отпускать ребенка одного в такое путешествие было очень опасно. Но девочку… девушку — дочь Анны и Славы было трудно убедить в обратном. — Начало отсчета и подготовка систем к проверке.

Пуск… раздалось эхом в голове.

Я очнулась на каменном полу. Пыль, лежавшая тонким слоем, тотчас же попала мне в нос, заставив чихнуть. Негромким эхом звук пронесся по помещению, не встречая сопротивления. Я взглянула на браслет. Мама очень постаралась, чтобы экспедиция продлилась ровно три месяца — циферблат мигал цифрами, отмеряя оставшееся на поиски время.

— Поднять руки вверх, — луч света ударил мне в глаза. — Руки за голову, на колени, — меня окружили люди в военной форме. Нашивки отсутствовали — экипировка явно не принадлежит Корпорации. И не правительству.

Одев наручники, меня подняли с колен и повели к выходу, который скрывался в темноте. Откуда появились эти люди, для меня оставалось загадкой. Вокруг не должно быть ни единой живой души.

Так же как и для охраны военного объекта тайной осталось то, как подросток смог пройти три уровня защиты.

— Я обнаружила возмущение пространства, — Голос Грейс возник в тот момент, когда я расплачивался за кофе.

«Сможешь определить координаты?» — я отпил из бумажного стакана, — «Если это Анна, то упорства ей не занимать, столько лет прошло… да… для нас с тобой может и больше, а для них не больше восьми лет. Странная штука… что же не так с этим миром?

— Одна из военных зон, на севере. Время до объекта пару часов. Если перемещение было нацелено на тебя в качестве маяка, то погрешность в пару десятков километров, дает такой разброс. Я подключилась к камерам. Хм… группа спецназа работает оперативно, как только сработала сигнализация, склад окружили. Выводят кого-то. Судя по телосложению — женщина. Лица не видно. Из технических устройств — браслет. Производство неизвестно. К технологиям этого времени не имеет никакого отношения, но явно приложена рука Саргала и его людей. Возможно, это его агент.

— Такс… начинаем, — смяв пустой стакан, Слава бросил его в урну.

Связи, которыми Самойлов обзавелся в течение этой продолжительной жизни, позволяли проникнуть в любую структуру, не вызвав особого внимания к его персоне. Поэтому, спустя час мужчина сидел в кабинете начальника базы. Появление отставного офицера, прошедшего не одну компанию, было принято как должное, пополнение ожидали со дня на день.

— Что же, — полковник в годах, внимательно смотрел на нейтральное лицо и отличную выправку бравого пехотинца, — вам повезло, что у нас есть место наставника. Солдаты, жаждущие поделиться своим опытом с младшими по званию, ценятся на вес золота. В наших кругах осталось немного ветеранов, способных вернуться на службу. Тем более посмотреть вас в деле удастся сегодня вечером. А сейчас прошу проследовать в столовую, — полковник улыбнулся.

«Есть новости. Смогла подключиться к открытому контуру браслета. Хватит ли заряда на перемещение — не знаю. Второй круг имеет очень хитрые ловушки. Данных об агенте нет. Единственное могу сказать — она в порядке».

Через два часа после обеда главенствующие чины базы собрались на единственное развлечение, доступное в этих стенах — допрос с пристрастием. От высокопоставленных зрителей кабинет был отделен стеклом с титановым напылением. Все, что происходило, записывалось и анализировалось после допроса. Это и было единственным минусом. Как задать интересующие вопросы, если на тебя пристально смотрят?

В комнату ввели заключенную. Девушка, юная, но уже не ребенок. Да и не женщина в полной мере. Хотя некоторую привлекательность она уже имела, от чего генералитет заерзал на своих стульях, никак не ожидая такого допрашиваемого. Ведь в основном это были такие же вояки, как и они. Шпионы, которых то и дело ловили. А девочка стала для них сюрпризом.

— Снимите с нее наручники. Леди никуда не сбежит. Спасибо, можете быть свободны, — конвоир снял оковы и быстро удалился из комнаты, сбегая от натиска темноты, которая таилась в глазах нового инквизитора.

— Могу я полюбопытствовать, как вас зовут? — Слава вежливо обратился к девушке. — Может быть, вы что-то хотите? Воды?

Он поднялся и подошел к Мари. Закрыв ее своим силуэтом, начал шептать на ухо:

— Милый браслет, очередное творчество Саргала? — Девушка вздрогнула, когда ладонь мужчины ударила по столу. — Из колонок в зале послышался совсем другой вопрос. Грейс, заменяла разговор собеседников, — не волнуйся, я вытащу тебя отсюда. Мне нужен доступ к браслету.

— Не тяни! Помощи ждать неоткуда, — на столе появилась миниатюрная голограмма Грейс, — пароль здорово бы облегчил мне и без того сложную работу. ИИ пропала из виду, оставив Мари в замешательстве. Но поняв, что опасности нет, девушка улыбнулась и проговорила нужную фразу.

«Получила доступ. Перенастраиваю параметры под тебя. Черт… тут примитивный интеллект, и он сопротивляется воздействию. Ой, он еще и кусаться надумал…»

Пока Грейс боролась с системой защиты, Слава начал расспрашивать девушку: как она сюда попала, как удалось наладить двустороннюю связь?

— Все проходило по стандартному протоколу: установка координат выхода, синхронизация с браслетом и прыжок. Аномалии отсутствовали. Иначе бы Френк отменил запуск, — Мари остановилась на мгновение и подняла взгляд. — Не удивляйся… тебя ищут все твои друзья. За семь последних лет это уже десятая экспедиция. Анна не хотела меня отпускать, собиралась запереть дома. Но я уже давно не ребенок…

— Да, это уж точно, — Слава улыбнулся и посмотрел в глаза девочке, — когда я последний раз видел тебя, ты была совсем кроха. А сейчас не пугайся, — схватив девушку за волосы, Слава со всей силы толкнул лицом в столешницу. От страха девушка закрыла глаза. Но ожидаемого удара не последовало. Сердце стучало в груди, пытаясь вырваться и улететь, словно канарейка, из клетки. Лицо Мари застыло в миллиметре от препятствия. По щекам девушки прокатились слезы. Напряжение потихоньку пропадало, когда она поняла, что это часть представления.

«Я нашла его — любимого и такого родного папу! Только вот рассказывать ему об этом сейчас совсем не место. А слезы… они как раз вовремя — скрасят и без того неплохую легенду. Кто там будет разбираться, от чего плачет девушка?

Нет, не скажу… по крайней мере, сейчас. Пусть считает меня дочерью госпожи коменданта и простым служащим. А, что потоки имеют разницу в течении времени, было неизвестно. Тем более, что оно бежало в десять раз быстрее. Это же получается, папе около ста лет?»

— Ведь, правда, хорошо сохранился? — он снова улыбнулся, закончив с этой частью «допроса».

«Та самая улыбка», промелькнуло в мыслях Мари, — «О ней рассказывала мама и тетя Грейс. Я себе ее такой и представляла. Добрая и нежная».

Я никогда не видела отца. Снимки были уничтожены, из личного дела изъяты все фотографии и описания внешности. Часто я просила рассказать мне сказку, в которой главным героем был мой папа. Грейс с удовольствием рассказывала о путешествиях со своим старым другом. Оттуда я узнала, что у меня его улыбка и такие же добрые глаза. Чаще всего я мечтала найти его. И всегда представляла в мельчайших подробностях нашу встречу. Однако я не думала, что это будет так…

Сейчас рядом с ним я не могла и слова произнести. Как будто кончился словарный запас. Я только кивала, отвечая на его вопросы, играя в начавшийся допрос перед военными чинами.

То, что он вовремя смог найти меня, было приятной неожиданностью. По дороге на базу я пару раз потеряла сознание. Солдаты казались для меня злыми дядьками. А когда меня завели в допросную — сердце настолько сжалось от страха, что все вокруг стало таким огромным, и «следователь» казался колосом, возвышающимся надо мной.

«Спектакль окончен».

В допросной погас свет, и, схватив меня за руку, Слава выбежал в коридор. Огни резервного питания вспыхнули в тот момент, когда мы наткнулись на одного из патрульных. Взяв оружие солдата за ствол, Слава дернул его из рук парня. Двигающееся по инерции тело наклонилось вперед и налетело на кулак отца. Точный удар в солнечное сплетение выбил дух из бравого солдата. Обездвижив соперника, нажав точки на теле, Слава продолжал тянуть меня за собой. Даже во время мимолетной драки он не отпускал мою ладонь. Не отвлекаясь на звук сирены, мы двигались дальше.

Повороты мелькали перед глазами, и в какой-то момент я поняла, что мы покинули территорию базы и движемся по пустынной дороге. Пыль туманным облаком вырывалась из-под колес. Хоть я и готовилась к переходу, но таких стремительных марш-бросков явно не было предусмотрено в программе подготовки. Сердце вырывалось из груди, а легкие жадно хватали воздух. Я смотрела на невозмутимого отца и чуть заметно улыбалась. Глаза сами закрылись, и я провалилась в сон.

Проснулась я только тогда, когда за окном была темная ночь. Накрытая пледом, я не замечала прохлады, идущей из открытого окна, из которого доносились трели сверчков. Привлекая самок, они напевали свои незатейливые серенады. Вдали гудел пароход.

Я хотела встать, но, услышав шорох совсем рядом, насторожилась, замерла и начала вглядываться в темноту. Две пуговицы глаз молнией сверкнули в темноте и пропали за дальним краем кровати. Снова еле заметный скрежет и два огонька уставились на меня.

Глаза адаптировались к темноте, и я смогла рассмотреть незнакомую личность. Кот не спешил подходить ближе. Но осознав, что никто угрожать и не собирается, он вольготно расположился у меня на ногах и свернулся калачиком — улегся отдыхать.

Мой подъем оттянулся еще на добрых четыре часа. Ожидая, пока зверь покинет свое лежбище, я не заметила, как уснула. По-настоящему я проснулась, когда почувствовала запах кофе. Настоящего зернового, а не синтетического, которым поили в столовой у мамы на работе.

Черного возмутителя спокойствия уже не было. Окно было заперто, но это не мешало солнечным лучам проникать в комнату. В темноте я не смогла рассмотреть убранство помещения. Да и ничего особого тут не было. Огромные напольные часы высотой в два метра — единственная достопримечательность квартиры. Они, похоже, даже не ходили.

Крашеные белые стены, тумба и кровать. Надеюсь, мы не дома у отца, и это одна из его тайных квартир? Потому что жить в таких ужасных условиях просто невозможно. Даже в кампусе краска на стенах имеет более живой вид, чем здесь.

Но все это забылось, когда я добралась до кружки с кофе. Какие там стены… Мм-м, какой аромат! Вот так бы сидела и смотрела на едва заметный дымок, поднимающийся из кружки!

Живот предательски заурчал. Поняв, что разглядыванием еды сыт не будешь, я отправила в рот кусочек жареного мяса, которое дожидалось меня на сковороде.

Откусывая свежий хлеб с хрустящей корочкой, я заметила на себе взгляд. Черный как ночь кот сидел напротив. Он словно статуя был недвижим, но в тоже время каждая его черта была наполнена энергией. Истинная грация семейства кошачьих так и играла бликами на его шкурке. Похоже, он был недоволен, что посторонний человек сидит в его владениях и ест не свою еду.

— Кушай не спеша. Поговорить мы еще успеем, — отец подошел со спины. Он словно прочитал мои мысли. Перемешивая свой кофе с молоком, он сел напротив меня. Не отводя взгляда, отец рассматривал меня и улыбался, тая смешинку в уголках глаз.

«Я же не причесана!» — промелькнула мысль в моей голове, — «Надо же было так опозориться!» Заметив мое замешательство, Слава направил меня в уборную. Превратив чудовище, смотревшее на меня из зеркала, в более человеческий вид, я вернулась на кухню. Но не обнаружила ни единой души.

— Мы наверху, — раздался приглушенный голос.

Поднявшись на следующий нежилой уровень, я застыла с раскрытым от удивления ртом. Крыша, которая являлась по сути террасой с небольшим столиком и удобными креслами в центре, открывала вид на множество разных домов, высоких и низких. А внизу бегали люди, направляющиеся по своим делам.

— Я поначалу тоже не мог привыкнуть к этой суете. Все куда-то спешат, бегут и боятся опоздать. Но со временем, и я стал так же спешить. Стадное чувство превалирует, когда ты изо дня в день выполняешь одно и тоже. А к рутине привыкаешь довольно быстро, но теряется смысл существования. А зачем жить без смысла? Присядь и расскажи, как ты уговорила свою мать, отпустить единственную дочь в столь опаснейшее приключение?

От сказанных слов я пришла в себя. Странные чувства, укутавшие меня пеленой, пропали. Теперь, осознав полностью, что Слава знает мою «тайну», я просто потеряла голос и хватала ртом воздух.

Он подошел и обнял меня за плечи, прижав к себе. Уткнувшись лицом к нему в грудь, я просто молчала. Даже эти мимолетные объятия дали понять, что он не просто мной дорожит. Он и сделает все, чтобы со мной все было в порядке.

— Я понимаю тебя, ты не знала, что такое любовь отца. Поэтому и сбегала в поисках меня. Потрепала нервы матери и всем близким. Откуда знаю? — Слава улыбнулся и поцеловал дочь в щеку, — Каждый твой побег мне снился. А просыпаясь утром после снов с участием маленькой темноволосой девочки, я стирал холодный пот со своего лба. Сквозь пелену дремы я осознавал, что нас объединяет нечто большее. А что было с Анной в тот момент? Страшно представить, — он как-то грустно улыбнулся, но тут же его лицо снова стало ясным и веселым.

— После каждого побега меня лишали сладкого. — Мы сели за столик, — Но тетя Грейс всё равно баловала меня и приносила мне мармеладки. А как ты догадался, что это я? Отцовская интуиция? Я читала, что родители чувствуют своих детей.

— В некотором роде, да… и это тоже, — он снова улыбнулся мне, и налив кофе в чашку продолжил, — На самом деле, Грейс уже давно установила слежение за возмущениями временного поля. Прожив тут больше века, я понял, что вернуться мне не удастся. Поэтому и следил за напряжением потоков, в надежде, что смогу выбраться.

Первые двадцать лет я боролся: искал людей, спонсировал разработки. Благо, средств хватало — мои познания в технике помогли мне разжиться некоторым капиталом. Да и улучшить этот мир, попутно попытавшись найти свою семью — благое дело. А сейчас понимаю, что не зря ждал.

— Ты бы ждал и дальше, если бы не моя упрямая натура, — поставив свою чашку на стол, ответила я, — Я понимаю, домой ты не вернешься?

— Вернусь, но не сейчас. Старые дела не дают мне покоя. Легро так и не нашли, я ведь прав? Этой проблемой я и займусь. А ты будешь сидеть дома и слу….

Договорить Славе не дали. Из пространственного разрыва появилась сфера. Страж, проскандировав присутствующих, пискнул, и появившаяся голограмма явно механическим голосом произнесла:

— Согласно протоколу, тахиоформ, нарушивший правила слежения за объектом и вмешавшийся в ход временной линии, подлежит уничтожению. Просьба принять нейтральную форму для конвоирования в блок А-фазы для последующей утилизации.

— Не волнуйтесь вы так, — раздался голос из динамиков сферы, когда Слава приготовился для броска — страж нейтрализован, но находиться здесь опасно. Наше местоположение раскрыто, и если не поспешим, то стражей будет явно больше чем один.

— И, что тебе нужно, железка? — Слава встал из кресла и подошел к дочери, закрывая ее собой.

— Джейк, — расхохотался лязгающий голос в динамиках, — мы с тобой столько всего прошли.

Никак не реагирующий до этого на окружающую обстановку кот спрыгнул с нагретого места и побежал навстречу своему «хозяину».

По мере движения очертания животного меняли свою форму, и вскоре перед Джейком стоял молодой парень лет двадцати с кошачьими глазами.

— Я могу принимать любую форму. Но облик маленького, неприметного животного мне нравиться больше. Тем более, что мой жизненный цикл очень напоминает миф о кошачьих жизнях. Только вот кошки проживают их подряд в одном временном отрезке. А тахиоформы проживают одну жизнь, но в девяти плоскостях реальности, оставаясь единым сознанием. Отвечая на твой следующий вопрос, скажу только одно — родственные связи не чужды всем видам разумных. Я, так же как и ты, защищал свою семью. А теперь не стоит медлить — уходим.

Слава набрал координаты на браслете и, схватив дочь за руку, прыгнул в открывшийся портал. Мари очнулась на отправном диске, с которого началось ее кратковременное путешествие. По щекам текли слезы. Пускай Слава и обещал, что вернется, и вся семья будет вместе, но от чего так было грустно на душе?

Эфир бурлил. Негативная энергия лентами закручивалась вокруг корабля. Жестянка, потрепанная временными потоками, трескалась от напряжения, царившего в кабинете капитана.

Тахиоформ, проживший не одну сотню тысяч лет, был раздосадован срывами планов. И если бы это был просто сбой в одном из сценариев, еще бы ничего: восстановил бы резервную копию, и все вернулось бы на круги своя. Но предательство одного из своих подопечных, верой и правдой служившего под его командованием, выбило из колеи древнего хранителя.

Если бы это был просто служащий, вопросов бы не было — развоплощение и удаление данных и генетического банка. А с его давнишним другом, чей род шел от самого основания цивилизации, дела были куда сложнее.

Его предками были одни из первых ИИ, ставшие, на ряду с людьми, первыми путешественниками во времени. А тахионная радиация, повлиявшая на развитие цифровой матрицы, дала толчок в развитии совершенно иной расы, прежде никогда не существовавшей во вселенной, — тахиоформы.

Метаморфозы, возникшие в результате мгновенной эволюции за счет постоянного действия тахионной радиации, позволили тахиоформам стать первыми наблюдателями за временными потоками.

Каждое следующее поколение совершенствовало механизмы воздействия на потоки времени и уже через несколько тысячелетий время полностью контролировалось тахиоформами. Многие были за тотальное управление, прикрываясь тем, что без контроля наступит хаос, который приведет мир к краху. Другие же говорили, что время — это живое существо, и любое ограничение его роста и изменения приведет к уничтожению всей расы тахиоформов, как паразита. Это противостояние тянется через века, но никто так и не получил большинства голосов.

Несмотря на споры, работу по сохранению стабильности времени никто не отменял. Поэтому, каждую тысячу лет производился набор в отряды, несшие службу по надзору и корректировкой временных линий. В одном из таких отрядов и служил Блейк. Многоуровневое сознание позволило тахиоформам следить за несколькими временными линиями. Но Блейку не повезло в самом начале карьеры — один из аватар погиб в результате несчастного случая. Но комиссия признала его годным к работе. Что и привело к такому результату!

В попытках забыться он стал действовать резче — не чураясь агрессивных методов и прямого воздействия на временной поток. А последние несколько циклов вообще потерял самообладание, когда парадокс уничтожил вверенный ему мир.

В покачивающемся кресле на открытой веранде сидел старик, разменявший ни один десяток лет. Ветер свежей волной касался его уже дряхлой щеки, а солнечные лучи скользили по коже, не оставляя даже намека на загар.

Всю жизнь (если можно так было назвать вечный побег от преследователей) Антуан провел в ожидании, что его настигнет расплата за грехи. Но судьба не баловала его противников. Куда бы он не отправился, всегда был на шаг впереди. Каждый месяц появлялись ориентировки на награду за его голову, но он уходил в последний момент, оставляя за собой выжженную землю.

Через какой-то десяток лет прятаться стало негде. Все перешло под контроль бывших отступников. Это сильно ударило по самолюбию Легро. Он хотел было объявиться и заявить, что правительство обманывает народ. Однако, все было бесполезно — уровень жизни значительно вырос. Жители бы не захотели менять то, что нажили, на размытый силуэт прошлого. Поэтому он, собрав все, что у него было на тот момент, подался подальше от суеты. Тут, в вдалеке от цивилизации, он доживал свое время.

— Не думал, что застану тебя в таком состоянии, — молодой парень, появившийся из ниоткуда, встал колосом над немощным телом старика. Закрывая вид на сад, коим любовался Антуан, молодой человек всмотрелся в мутные глаза Легро. — Похоже, что мне ничего и делать не придется.

— Скажи почему… — Легро попытался привстать с кресла, но тело уже не повиновалось ему. — Почему я еще жив?

— Может быть потому, что Создатель уготовил тебе участь наблюдать за тем, как мир исправляет ошибки вместо тебя? Может, ты остался жив затем, чтобы увидеть, как продвинулся мир без твоего вмешательства. Ведь этот путь оказался куда более действенным, чем тот, по которому хотел последовать ты.

В мозг Антуана ворвались образы разрушенного мира, планеты, которая была совсем рядом, в одном шаге, и все из-за неправильного решения, принятого когда-то давно. Образы мелькали, а разум самого властного человека в корпорации угасал с каждым ударом его сердца, с последним вздохом.

Домработница появилась на террасе, когда сумерки опустились над крышей дома Антуана Легро. Не дождавшись ответа от хозяина, немолодая женщина подошла ближе и обнаружила, что старик мертв. Коснувшись век мужчины, она прикрыла мутные глаза, совсем недавно лишившиеся жизни. Женщина печально вздохнула и побрела обратно в дом, не замечая, как зеркально-серебряный ящик истлевал, и пепел уносился ветром, который больше никогда не тронет щеку начальника службы безопасности.

Конец.