В тот вечер Скай поздно лег спать. Он не выглядывал из окна, потому что и так прекрасно знал, кто прячется в саду под яблонями. Присутствие драуга пугало его, но в то же время, как ни странно, успокаивало — теперь, когда стало ясно, что призрака притягивает двойник Сигурда, вернувшийся в новом обличье. И еще руны. Скай покривил душой, сказав Кристин, что закопал их, но камни действительно лежат в надежном тайнике — до поры до времени.

Спокойному сну пришел конец. Скай быстро задремал, но стоило закрыть глаза, как он погрузился в водоворот воспоминаний, щедро сдобренных страхом. Дважды он просыпался — один раз возле окна, раздвигая шторы, которые наконец-то повесил отец, потом у двери, крепко сжимая ручку. Когда ноги коснулись пола в третий раз, он сдался. Лучше уж лежать с открытыми глазами — так, по крайней мере, безопаснее.

Ему не хотелось зажигать лампу. В комнате и так не было темно — полная луна сияла сквозь тонкую ткань занавесок, к тому же электронный будильник отбрасывал тусклый свет. Цифры сменялись так медленно! Глядя на них, Скай заскучал. Может, спуститься в кухню, сделать себе бутерброд и включить телевизор? Нет, мама тут же прибежит и станет донимать вопросами. За ужином она только и делала, что пыталась вытянуть из него, почему Кристин так быстро уехала. Собственно, поэтому он и не поел как следует.

Скай встал. В шкафу обязательно найдется что-нибудь съедобное.

Он начал поиски с нижнего ящика, хотя это не имело никакого значения — в его вещах царила вечная неразбериха. Раз в пару месяцев Соня заставляла сына навести порядок, сложить носки в верхнее отделение, а футболки — в нижнее, но не проходило и недели, как все возвращалось на круги своя. Потому Скай не особенно рассчитывал обнаружить половину шоколадного батончика именно там, где он ее оставил несколько дней назад. Роясь в шкафу, он удивлялся случайным находкам: сколько занятных научных экспериментов он, оказывается, провел за последние годы! Но шоколадка куда-то запропастилась.

Обыск остальных ящиков тоже ничего не дал. Открыв самый верхний, Скай отодвинул в сторону книгу — так и не начатый им роман Диккенса, заданный на лето, — и понял, что на самом деле искал вовсе не батончик.

Скай с опаской взял зажигалку, вспомнив о первом прикосновении. Тогда большой палец словно сам собой скользнул в выемку, оставленную на медной поверхности дедом-корсиканцем, и тут же нахлынули непонятные видения: лысая женщина, поющая скорбную песнь, волк и умирающая рысь. С тех пор Скай не трогал отцовский подарок — ему хватало забот со скандинавским предком.

Он невольно залюбовался отблеском лунного света на гладкой меди. Скай не курил, но всегда чуточку завидовал ребятам, которые прятались с сигаретами за школой, — они так ловко сдергивали крышки своих «Зиппо» о штанины и щелкали колесиком, высекая искру. Пламя всегда завораживало его.

— Профессиональный поджигатель драккаров, — фыркнул Скай.

Осторожно покрутив зажигалку, он заметил, что добыть огонь можно и не касаясь дедова отпечатка, — надо лишь вспомнить, как это делали одноклассники.

Прижав зажигалку ребром к ладони, Скай большим пальцем откинул колпачок, под которым прятался фитиль, — щелк! Он крутанул колесико — вжик! С тихим треском появился желто-голубой язычок, потянуло керосином.

Скай захлопнул крышку, погасив огонек.

«Круто! Надо потренироваться».

Щелк, вжик — и вновь взметнулось пламя. Работает! Интересно, сколько раз подряд можно зажечь фитиль?

Скай опять крутанул колесико, и тут налетел порыв ветра — желто-голубой конус дрогнул и раздвоился, словно уши волка на фоне луны.

«Близко. Вовне. Опять. Щелчок. Искра. Вспышка», — пронеслось в голове.

В треске волокон Скай расслышал монотонный напев, исполненный скорби, — плач о погибшей душе.

«Кристин!»

Быстрым движением он закрыл и вновь откинул крышку зажигалки.

Щелчок. Искра. Вспышка.

Теперь огонек горел ровно, тишину нарушал лишь треск фитиля. Скай уставился туда, где желтую сердцевину окаймляло голубоватое мерцание. Он будто снова оказался в хижине Сигурда, перед волшебным зеркалом, которое показывало настоящее, прошлое и будущее. Только сейчас его взгляду предстала великолепная дикая кошка. Кажется, она билась в агонии. К горлу зверя тянулись чьи-то руки, покрытые шрамами.

Его собственные!

Щелк! Медный колпачок накрыл пламя, и видение исчезло. Скай отложил зажигалку и бросился на постель. Ему расхотелось есть, сон тоже как рукой сняло. Он ждал.

Юноша сам не помнил, как перебрался через колючую изгородь на краю поля и углубился в лесную чащу. Он даже не мог с уверенностью сказать, что это он, Скай, а не его двойник. В два ночи и то и другое было одинаково вероятно; да и какая разница? Он лишь повиновался чьему-то зову.

Без труда находя дорогу, Скай бежал по невидимой тропе. Он нашел бы место встречи даже в кромешной тьме, к тому же лучи яркой осенней луны пробивались сквозь поредевшие кроны деревьев. На заветной прогалине и вовсе было светло, как днем. Роковой ясень, на который Скай залез в начале лета, густо порос плющом; в остальном пейзаж ничуть не изменился. На земле по-прежнему лежала дубовая коряга, слегка изъеденная теперь дождем и насекомыми. Скай нащупал на узловатой коре удобные выступы, скрытые листьями плюща; пару мгновений спустя он сидел наверху, прислонившись спиной к стволу.

Долго ждать не пришлось — вскоре послышался тревожный крик белки, между деревьями мелькнула тень, а мгновение спустя на дубовую ветвь вскочила огромная дикая кошка и принялась вылизывать лапу, растопырив пальцы и выпустив мощные острые когти.

Скай зачарованно наблюдал за хищником. Он сразу узнал зверя — не далее как сегодня ночью тот являлся ему в голубом пламени зажигалки, — но только сейчас как следует рассмотрел рыжевато-коричневый мех, куцый хвост и по кисточкам на кончиках ушей узнал рысь, давно истребленную в здешних лесах. По слухам, они еще водились в Испании; если так, то гостья проделала неблизкий путь. Что же заставило ее преодолеть такое расстояние?

Выгнув спину, хищник запрокинул морду и уставился прямо на Ская. Казалось, кошка поражена: сверкнув глазами, она попятилась и присела на задние лапы. Они долго в молчании глядели друг на друга.

— Вот как, ты уже здесь, — в конце концов произнесла рысь.

— Да.

Покинув свой наблюдательный пункт в кроне ясеня, Скай спрыгнул на землю и не спеша подошел к существу.

— Где же лис?

— Он был двойником Сигурда. Этот принадлежит Кристин.

Зверь облизнул длинные клыки, и Скай с трудом подавил отвращение.

— Ты присвоил его?

— Скорее, позаимствовал, — промурлыкала рысь. — Девочка сейчас спит, так что…

— Но ты же говорил, что двойник сгинет, едва кости сгорят дотла.

Хищная морда исказилась в неестественной ухмылке.

— Он и сгинул. Конечно, я мог бы найти себе нового, только зачем, если под рукой это чудесное создание? Я обзаведусь собственным двойником позже, когда мы с Кристин вместе выйдем на охоту.

Зверь не прикладывал никаких усилий, чтобы говорить по-человечески: губы и язык не шевелились, двигалась лишь челюсть. И все же слова Сигурда отчетливо звучали в лесной тиши.

Скай едва сдерживался, понимая, что гнев — плохой помощник.

— Выходит, ты жив, — произнес он обманчиво спокойным тоном.

— Как видишь.

Юноша открыл рот, чтобы задать первый из тысячи вопросов, но рысь его перебила:

— Я пришел за тобой, мой мальчик. Ты нам нужен.

— «Нам»? Так вы с Кристин теперь одно целое?

— В каком-то смысле да, хотя пока что мы чередуемся. Я странствую, в то время как она спит. Но ты необходим нам обоим!

— Врешь! Ты хочешь забрать руны с дневником и довести свой план до конца, каков бы он ни был на самом деле.

— Не скрою, я с удовольствием получил бы камни обратно. Я ведь целую жизнь потратил на то, чтобы вдохнуть в них силу, а потом заставить ею делиться. Какие невероятные опыты я проводил! Мы можем изучать магию вместе, Скай, — втроем. — Рысь кивала в такт словам. — Руны — источник баснословной мощи. Я справлюсь и без них, но тогда потребуется гораздо больше усилий. И все же с тобой нам будет намного легче воплотить задуманное.

Хищник издал звук, похожий на вздох.

— При чем здесь я? — нахмурился Скай.

— Дело в том, что ты намного сильнее нас обоих. Однако твои таланты не получили должной огранки, тебе пока необходим учитель. Вот для чего я здесь! Разве подчинить двойника своей воле — не самое сокровенное твое желание?

Скай мечтал об этом, но теперь старательно изображал безразличие.

— Продолжай.

— Только подумай, сколько ты пережил в пятнадцать лет! — Хищник подался к нему. — В твоем возрасте я и не подозревал о своем могущественном спутнике, предчувствие посещало меня разве что во снах. Когда я наконец узнал о его существовании, то был уже слишком стар для путешествий во времени. Как ты прекрасно знаешь, они изрядно опустошают.

По интонации Скай понял, что Сигурд улыбается.

— Но ты, мой мальчик, ты уже осуществил все — побывал в прошлом, сразился за свой род, ощутил внутри силу предков. Ты жил их жизнью, умирал, как они…

— И убивал, как они. — Ярость Ская все же вырвалась наружу. — Ты использовал нас с Кристин! Выманил в Норвегию, чтобы убить невинного человека!

— Его трудно назвать невинным. Ты же сам видел.

— Мне плевать, что он натворил! Мы не имели права казнить его.

Рысь опустила голову.

— Ты прав, и я сожалею о своем поступке, хотя если кто-то и заслуживал смерти… Впрочем, знай одно: ты спас меня. Жертвоприношение подарило мне жизнь и возможность завершить свой труд, выполнить миссию…

— Хороша миссия — сплошной обман, убийства и похищение чужих душ!

— Только в виде исключения, когда без этого не обойтись. — Голос Сигурда звучал по-прежнему ровно. — Поверь мне, в конце концов все страдания окупятся.

Скай покачал головой.

— «Цель оправдывает средства». Так говорят все тираны.

— Тираны? — Сигурд склонил голову набок в насмешливом удивлении. — Вспомни, о чем я тебя прошу! Я хочу открыть людям мир двойников, показать им, что после смерти есть жизнь — не в далеком будущем, а здесь, сейчас!

Рысь подскочила, словно не в силах сдержать восторг.

— Всего одна ничтожная жертва в начале пути — и человечество обретет бессмертие!

— Бессмертие? — Скай уже не пытался скрыть презрение. — С чего ты взял, что все хотят жить вечно? Думаешь, Черному Ульфу нравится разгуливать по ночам без головы?

Выпустив когти, хищник процарапал на сыром дереве четыре борозды.

— И кто же защитит тебя от него, если не я? Да, Ульф покинул обитель мертвых по моей вине, но почему-то именно ты притягиваешь его. Возможно, дело в том, что руны у тебя. Они призвали дух викинга в наш мир, и только с их помощью можно отправить его обратно.

Когти еще глубже вонзились в гниющую дубовую кору.

— Может, хотя бы это убедит тебя вернуть камни и присоединиться к нам с Кристин? Сжалься над живым мертвецом, Скай. Вместе мы положим конец его мучениям.

Что ж, заманчивое предложение. Встреча с драугом на вершине скалы в Норвегии стала последней каплей; она убедила Ская помочь деду и принять участие в расправе над Олавом. А теперь Сигурд предлагает ему власть над двойником…

Скай едва не поддался искушению, но у него остался еще один вопрос, который требовал ответа.

— Скажи, Кристин знает?

Рысь втянула когти.

— О чем?

— О том, что ты на ней паразитируешь.

— Не преувеличивай, мы прекрасно ладим. Нет, Кристин ни о чем не подозревает. Даже если расскажешь, она тебе не поверит. Да и любой другой сочтет твои слова бредом.

— Значит, ты присвоил ее жизнь?

— Ну почему же. Для Кристин ничего не изменилось. Она учится в школе, готовится к поступлению в университет. Разве что теперь у нее появилась цель.

— Да, но это твоя цель!

Рысь сощурила глаза, но промолчала. Поняв, что угадал, Скай крикнул:

— А как же сама Кристин? Ее воля, ее судьба?

— Это и есть ее судьба. — Кошачья пасть вновь растянулась в подобии ухмылки. — Ты не замечал, что выставляешь подбородок вперед, когда злишься? Готов поспорить, что это жест твоего отца. Ты держишь боевой топор так же, как Бьорн. И наверняка мать говорила, что твой первый крик напомнил ей о моем смехе. Да-да, Кристин все мне рассказала.

Хищника сотряс звучный хохот. В последний раз Скай слышал его в норвежских горах.

— Предки живут в нашей крови, Скай, мы всего лишь сумма предыдущих поколений. В каком-то смысле я всегда был частью Кристин, просто теперь у меня больше влияния.

Немного успокоившись и поразмыслив над речью Сигурда, Скай произнес:

— Раз так, зачем она тебе? По твоим словам, у меня есть талант, к тому же ты многому научил нас. Вдвоем с Кристин мы освоим рунную магию и завершим твой труд, ни на миг не расставаясь с тобой. — Пристально глядя в овальные глаза рыси, он добавил: — Я соглашусь на это, только если ты покинешь мою сестру и предоставишь ей свободу выбора.

Зверь, не мигая, смотрел на него. Молчание затянулось.

— Исключено, — ответил наконец Сигурд. — Я не причиню Кристин вреда, наоборот, помогу добиться всего, чего она хочет.

Скай удовлетворенно кивнул. Последние сомнения рассеялись.

— Ты лжешь. Все, что тебе нужно, — это вечная жизнь.

Рысь прижала уши и вздыбила шерсть на загривке. Наконец-то все прояснилось!

— Что касается «великого плана», ты просто надеешься обзавестись последователями… Или лучше называть их почитателями?

Кошка молчала, но Скай и так знал, что прав. Осталось понять только одно.

— Помнишь Олава, которого мы помогли тебе прикончить?

— И что?

— Сцена у трактира, которую ты показал нам в зеркале, — ведь тоже обман? Олав был мерзким типом, но никого не убивал.

Рысь не издала ни звука.

— Отвечай!

Сигурд даже не пытался оправдываться. Скай с удивлением почувствовал, как на смену гневу приходит полное спокойствие. Лжи пришел конец. Возможно, раздумья о роковой ночи в хижине воскресили в памяти воспоминание, принадлежавшее Бьорну, но не о сражениях или смерти, а о том дне, когда юный викинг впервые назвал отца по имени, доказав, что готов биться наравне со взрослыми мужчинами. Скай не мог больше называть дедом того, кто предал его и похитил дорогого ему человека.

— Что ж, Сигурд, — тихо сказал он. — Я не позволю тебе использовать Кристин.

— Ах вот как, — сощурилась рысь.

— В детстве мы с ней лазали по соседским изгородям. В нашей игре было только одно правило: если один срывается вниз или попадается хозяевам сада, другой всегда приходит на помощь. — Скай наклонился и заглянул в желтые глаза. — Я не брошу сестру в беде.

— И что же ты сделаешь?

Впервые за время их встречи во вкрадчивом голосе Сигурда появились резкие нотки.

— Может, сразишься со мной за свою кузину? — Рысь пренебрежительно фыркнула. — Ты, конечно, весьма одарен, мой мальчик, но я тебе не по зубам.

— Я найду способ одолеть тебя. Возьму руны и буду возвращаться в прошлое снова и снова, пока не пойму значение каждого символа. Наши пращуры, подобно Бьорну, поделятся со мной опытом.

— Я уже вытащил из них все, что мог, — прошипел Сигурд. — Уж поверь, на то, чтобы повторить мой путь, у тебя уйдут годы, а то и десятилетия! Что бы ты ни придумал, я оберну твое оружие против тебя!

Вдруг Ская посетило озарение — яркое, словно пламя старой зажигалки. Как и руны, она попала в Англию издалека.

— Вообще-то у меня есть предки и по отцовской линии.

Отпрянув, рысь затрясла головой. Из ее горла вырвалось клокотание, отдаленно походившее на смех.

— Большинство народов мира давно позабыло о двойниках. Ты обязан своим даром только скандинавским корням! Хотя интересно, каких кровей твой батюшка.

В голосе Сигурда звучала откровенная издевка.

— Он англичанин, но родился далеко отсюда, — ответил Скай.

— И где же ему довелось появиться на свет? — спросила рысь скучающим тоном.

— На Корсике.

Скай внимательно наблюдал за выражением хищной морды, и секундное замешательство не ускользнуло от него. Шерсть на загривке снова вздыбилась, усы встопорщились. Зверь явно встревожился. Это придало Скаю храбрости, и он добавил:

— Я поеду туда и найду своих родных. Наверняка они знают приемы, о которых ты даже не слышал.

— Не сомневаюсь, — совладав с собой, усмехнулась рысь.

Вскочив на все четыре лапы, кошка потянулась и, бесшумно приблизившись к Скаю, остановилась на расстоянии вытянутой руки.

— Отправляйся куда хочешь, а мы с Кристин пойдем своей дорогой. Вскоре ты поймешь: наши пути ведут в одном направлении. Все, что ты найдешь на Корсике, лишь докажет мою правоту — твое место с нами. Ты вернешься, готовый к новым испытаниям.

Мурлыкая, рысь подступала все ближе. В приступе отвращения Скай запустил пальцы в густой мех и оттолкнул зверя.

— А испытания будут не из легких, — прошипел напоследок Сигурд.

Неожиданно ощерившись, хищник полоснул руку Ская острыми как бритва когтями и метнулся прочь.

— Отлично, — шепнул Скай, высасывая кровь из четырех свежих порезов.

Раны быстро затянутся. Он даже знал, какие шрамы останутся, потому что видел их в пламени зажигалки. Именно его руки тянулись тогда к умирающей рыси.

— Пусть эти рубцы напоминают мне о сестре. Я не успокоюсь, пока не освобожу тебя, Кристин.

Тишину прорезал крик хищной птицы; где-то неподалеку охотился ястреб. Быть может, тот самый? Скай точно знал, что когда-нибудь снова обретет крылья.

— В один прекрасный день, — уверил он себя, шагая по лесной тропе домой.

Ястреб вновь издал охотничий клич, взмыл из пролеска в небо и растворился в лунном сиянии.