Многочисленные свидетели подтверждают, что они видели и слышали, как агент ШАБАКа Авишай Равив провоцировал Игаля Амира на убийство Ицхака Рабина. Из всех действительных или мнимых активистов ЭЯЛа ШАБАК выбрал именно Игаля Амира, и, сконцентрировав на нем свои усилия, развернул тщательную кампанию психологического давления.
ШАБАК имеет большой опыт в психологической войне и вербовке агентов. По каким-то причинам выбор пал на Игаля Амира. Следует признать, что выбор Амира для отведенной ему роли был удачным. Немногие люди способны пойти на убийство, даже когда их неустанно подталкивают к этому. Каким-то образом ШАБАК знал, что Амир подходит для этой задачи.
***
Весну и лето 1992 года Амир провел в Риге по заданию Натива — Бюро по связям с советским еврейством при Канцелярии премьер-министра. Одним из первых — и ложных — оправданий ШАБАКа, объяснявших, каким образом Амир попал в “стерильную зону” вокруг трибуны на митинге, было то, что он предъявил правительственное удостоверение — удостоверение Натива.
Натив был и остается секретной службой. Он был основан в начале 1950-х годов как бюро по связям между Израилем и евреями, запертыми за “железным занавесом”. Как писала в ноябре 1995 года газета “Гаарец”, Натив с годами “выработал свою независимую разведывательную и оперативную политику”.
Деятельность Натива неоднократно вызывала недовольство и подозрения со стороны российских властей. Так например, в июне 1996 года работник Натива по имени Даниэль был арестован и выслан российским правительством из страны якобы за незаконное приобретение секретных спутниковых фотоснимков. Возмущенные российские власти угрожали закрыть все иммиграционные представительства Израиля в России.
Еще одной причиной для недовольства в бывших советских республиках было то, что при участии Натива израильские визы получали видные мафиози и нечистоплотные чиновники, наподобие бывшего премьер-министра Украины, подозреваемого в том, что он сбежал в Тель-Авив с 30 миллионами долларов из украинской казны.
***
В течение нескольких дней после убийства правительство работало полным ходом, пытаясь выработать официальное объяснение поездке Амира в Ригу. Оно заявило, что Амир преподавал в Риге иврит в течение пяти месяцев. Этой версии не поверили, поскольку у Амира не было специальной педагогической подготовки. Тогда Министр полиции Моше Шахаль объяснил, что Амир работал в Риге охранником — всего три месяца.
Так или иначе, правительству очевидным образом не нравились спекуляции по поводу связей Амира с Нативом, и в итоге пресс-секретарь Канцелярии премьер-министра Ализа Горен заявила журналистам: “Амир никогда не был в Риге, и всякий, кто говорит, что он был там, проявляет полную безответственность”.
Но и эта уловка была разоблачена после того, как программа “Панорама” телекомпании Би-Би-Си взяла интервью у семьи Игаля Амира и засняла его паспорт, в котором стоял жирный штамп “СССР”. Горен солгала и, как следствие, также несет ответственность за сокрытие фактов.
***
Какова бы ни была истинная цель пребывания Амира в Риге, осенью 1992 года этот тихий солдат вернулся оттуда другим человеком. Что-то произошло там, что изменило его отношение к жизни. Теперь он был другим Амиром — студенческим радикалом из Бар-Иланского университета. Но что бы ни было причиной подобной перемены характера, Амир еще не был убийцей. ШАБАКу еще предстояла работа по использованию психологических слабостей Амира и превращению его в террориста.
“Маарив”, 9 ноября 1995 года
“У нас говорилось о том, что Рабин — родеф, и что, согласно библейским законам, он может быть приговорен к смерти“, — сказал вчера Авишай Равив в своих показаниях”.
“Маарив”, 10 ноября 1995 года
“На изготовленном ЭЯЛом плакате, висевшем на территории Бар-Иланского университета был изображен Рабин, держащий в руках таз с кровью. На многих плакатах было добавлено, что подробности можно получить у Авишая Равива и был указан номер его пейджера”.
“Маарив”, 12 декабря 1995 года
“Несколько раз я слышал от Игаля Амира, что он намеревается убить Рабина, но не отнесся к этому серьезно”, - засвидетельствовал Авишай Равив перед Комиссией Шамгара“.
В ходе слушаний за закрытыми дверями Равив показал, что однажды у него был разговор с Амиром о патронах для пистолета. Из этих показаний можно сделать вывод, что Равив возможно снабдил Амира холостыми, как он сам считал, патронами.
“Маарив”, 24 ноября 1995 года
“Согласно Саре Элиаш, директору женской средней школы “Лахава”, некоторые из ее учениц слышали, как Равив подбивал Амира убить Рабина. Он сказал ему: “Покажи, что ты мужчина — сделай это”.
“Едиот Ахронот”, 11 декабря 1995 года
“Одна из учениц сказала, что Равив назвал членов правительства “чудовищами” и добавил, что необходимо разнести все правительство, чтобы избавиться от “губителей еврейского народа”.
Другая ученица сообщила, что Равив использовал цитаты из библейского комментария для доказательства необходимости убить Рабина.
Ури Дан и Деннис Эйзенберг подробно описывают в “Джерузалем Пост” более поздние показания девочек, данные Комиссии Шамгара за закрытыми дверями:
“Сара Элиаш добровольно предстала перед комиссией и сообщила, что ее ученицы прибежали к ней в ночь убийства. В слезах они рассказали ей, что знают Игаля Амира.
Они встречались и с Игалем Амиром, и с Авишаем Равивом в поселении Баркан прошлым летом…
“Мы видели Равива и Амира по субботам в течение прошлого лета”, - сообщили они. — “Эти встречи организовывал Игаль. Равив был настоящим “мачо”. Он повторял Игалю: “Ты все говоришь о том, чтобы убить Рабина. Почему же ты сам не сделаешь это? Боишься? Ты же говоришь, что хочешь это сделать. Покажи нам, что ты мужчина. Покажи нам, чего ты стоишь”.
Остальные присутствовавшие там девочки подтвердили эти показания. Как же реагировал Амир на это подстрекательство со стороны Равива? Все девочки ответили на этот вопрос примерно одинаково: “Он не реагировал. Он просто сидел и молчал или менял тему разговора”.
Геула Амир, мать Игаля, “пишет” в февральском номере журнала “Джордж” за 1997 год (на самом деле статья была написана за нее двумя иерусалимскими журналистами):
“Согласно показаниям друзей Игаля, Равив был просто помешан на одном вопросе: убийстве Рабина. Он и Игаль часто обсуждали возможность такого убийства…
Несколько девушек сказали, что они узнали в Игале и Равиве людей, которых видели как-то в субботу. Девушки сказали своей учительнице, Саре Элиаш, что Равив назвал некоторых членов правительства Рабина “предателями”. В те выходные в ходе нескольких затяжных идеологических дискуссий Равив пытался подбить Игаля на убийство Рабина, высмеивая его трусость, состоявшую в нежелании убить “предателя”.
Согласно показаниям Эрана Агельбо, выступавшего свидетелем на суде над Игалем Амиром, Равив говорил, что Рабин — родеф. Агельбо также утверждал, что Равив оказывал своими словами давление на Игаля, чтобы тот попытался убить Рабина.
“Равив сказал Игалю и другим, что Рабину вынесен приговор. Он сказал: “Рабин должен умереть, и тот, кто убьет его, будет праведником”. Равив имел большое влияние на Игаля. Он все время подчеркивал перед ним и перед другими студентами, что тот, кто приведет в исполнение приговор против Рабина, выполнит святую миссию”.
Неплохие разговоры для агента ШАБАКа! После таких свидетельств невозможно воспринимать всерьез утверждения Равива и офицеров ШАБАКа, что Амир самостоятельно пришел к идее убить Рабина.
***
Чтобы достать оригинал показаний, я позвонил одной из учениц Сары Элиаш. Она начала разговор со мной на иврите, но тут трубку взял ее отец, репатриант из Америки. Последовала двадцатиминутная беседа. Вот выдержки из нее:
“
***
[имя девочки опущено] не желает разговаривать, Вы понимаете? Ей нечего сказать.
— Но мы никогда не доберемся до правды, если она будет молчать!
— Найдите других желающих разговаривать, если можете. Я не желаю, чтобы что-либо случилось с моей дочерью. Вы должны это понять, Вы понимаете? Вы не знаете, что тут происходит. Они пообещали ей, что если она даст показания, то с ней ничего не случится потом — не будет ни арестов, ни угроз. Они солгали. Она не может разговаривать с Вами — вот и все.
— Но как же ее гражданский долг? Что же это будет за страна, если все будут позволять убийцам уйти от наказания?
— Я тоже когда-то думал так. Это не демократия. Вы не знаете, что это такое. Когда я приехал сюда, я думал, что это — место, где еврей может быть свободным. Теперь я просто хочу избежать неприятностей. Я не могу сказать Вам, что они сказали ей про то, что они с ней сделают, если она будет еще разговаривать”.
***
В целом, не менее десяти человек дало показания о том, что они видели, как Равив подбивал Амира убить Рабина. Но этим участие Равива в истории с убийством не ограничивается.
Член ЭЯЛа Арье Оранж сказал мне: “У нас был план поехать в Газу для участия в другом митинге — чтобы создать противовес демонстрации в Тель-Авиве. Но в последнюю минуту Равив изменил свое решение и повел нас на демонстрацию в Тель-Авив. Не прошло и двух минут после выстрелов, как Равив сказал нам: “Вы знаете, кто это сделал? Игаль Амир”.
“Маарив”, 10 ноября 1995 года
“В прошлую субботу вечером, через несколько минут после покушения на Премьер-министра Рабина и еще задолго до того, как убийца был опознан, глава ЭЯЛа Авишай Равив уже объявил, что убийца — это Игаль Амир”.
Немедленно после покушения несколько репортеров получили на своих пейджерах сообщения, утверждавшие, что “ЭЯЛ берет на себя ответственность за произошедшее”. Журналист из “Маарива” быстро позвонил Равиву, который отверг какую-либо ответственность за покушение, сказав: “Мы не связаны с этой акцией. Это операция не нашего типа”. Но при этом он сообщил об имени Игаля Амира, о том, что тот является студентом Бар-Иланского университета, и о его военном послужном списке.
Через несколько минут после покушения неизвестная группа, называвшаяся “Еврейское отмщение”, обзвонила дюжину репортеров и оставила им сообщение: “Мы промахнулись на этот раз, но в следующий раз мы его достанем”.
После объявления о смерти Рабина та же самая группа оставила тем же репортерам сообщение, в котором она брала на себя ответственность за убийство. Очевидно, человек, оставивший сообщение, изначально полагал, что Амир должен промахнуться, и был застигнут врасплох, когда оказалось, что Рабин на самом деле был убит по-настоящему. Возможно это был Равив, хотя в 1997 году активист ЭЯЛа Бени Аарони дал члену Кнессета Михаэлю Эйтану юридически закрепленные показания о том, что он оставил это сообщение по приказу Равива.
“Маарив”, 19 ноября 1995 года
“Как уже говорилось, через несколько минут после убийства — еще до того, как кто-либо из журналистов узнал о состоянии Рабина — глава ЭЯЛа Авишай Равив сообщил о личности убийцы. Полагая, что это было просто покушение на убийство, он анонимно передал сообщение: “Мы промахнулись, но в следующий раз мы до него доберемся”.
Из интервью Дана и Эйзенберга с неназванным представителем ШАБАКа:
“Если это не было сознательно подстроено”, - спросили мы, — “то что же вообще бывает сознательно подстроено? Какова Ваша реакция на показания очевидцев, слышавших, как Равив на демонстрации разговаривал с кем-то по сотовому телефону и сказал, что стрелявший в Рабина — это Амир — за сорок минут до того, как о личности Амира было сообщено по телевидению и радио?”
Представитель ШАБАКа, однако, не отреагировал. Он сказал, что эти показания не подтверждены доказательствами. А что еще он мог сказать? Если признать, что показания столь многих людей верны, это будет означать, что Авишай Равив знал заранее о том, что Амир собирается убить Рабина. Как правительственный агент, он был обязан поделиться этой информацией со своими непосредственными начальниками в Еврейском отделе ШАБАКа, которые, в свою очередь, должны были проинформировать своего начальника, главу ШАБАКа Карми Гилона.
Если Равив скрыл то, что ему было заранее известно о намерениях Амира, то он является соучастником убийства. Однако никто в ШАБАКе, полиции или правительстве не обращается с ним как с таковым. Против него не было выдвинуто никаких обвинений ни в каком преступлении, и его на время спрятали от людских глаз, пристроив на работу, где он должен был помогать детям-инвалидам.
Действия Равива в ночь убийства дают серьезные основания предполагать, что, по его мнению, Амир не должен был на самом деле убить Рабина. Предполагалось, что Равив возьмет на себя ответственность за покушение от имени ЭЯЛа и “Еврейского отмщения”, и таким образом убийца окажется связанным с радикальной правой организацией. Поэтому еще за сорок минут до того, как кто-либо из прессы узнал о личности убийцы, Равив без тени сомнения хвастался каждому, кто мог его слышать, что стрелявший — это Амир.
Но Равив, как и многие другие агенты ШАБАКа, сам стал жертвой обмана. План поймать Амира в момент преступления, чтобы продвинуть вперед “мирный процесс”, вылился в убийство, которого он, Равив, не ожидал. Будучи, вероятно, пойманным врасплох, Равив исправил свое первое телефонное сообщение для прессы после того, как о смерти Рабина было объявлено официально.
После этого он, как и многие другие агенты ШАБАКа, офицеры полиции и помощники Рабина, принял участие в создании “дымовой завесы” вокруг убийства. У них не было выбора. Они все с готовностью вступили в заговор, чтобы обвинить противоположный политический лагерь в попытке убийства и тем самым “не дать миру умереть”. Это было преступление, которое могло положить конец многим карьерам, запятнать много репутаций и привести ко многим длительным тюремным срокам. А настоящий убийца мог оказаться способным и на дальнейшие преступления…
Многие в Израиле хотели бы навеки похоронить правду об убийстве Ицхака Рабина, и лишь немногие хотят, чтобы она стала известна общественности. Эти немногие подвергаются травле со стороны общества и своих коллег по профессии, и я восхищаюсь их силой духа.
В начале нашей работы Йехиэль Манн изначально не имел опыта журналистского расследования, но его последующие открытия показали, что я обратился к нему не напрасно. Джоэль Байнерман был, как всегда, полезен своим вдохновляющим взглядом на вещи. Натан Гефен и Марк Вайс предоставили в мое распоряжение надежные свидетельства, полученные в ходе их расследований. Брайан Банн организовал знаменитую лекцию, позволившую широкой израильской публике познакомиться с моей работой. Я навеки признателен ему за его мужество — так же, как я признателен всем тем, кто имел смелость организовывать мои лекции. Журналисты Ави Сегал, Эмма Сотникова и Зеэв Бар-Села показали себя самыми храбрыми и достойными — они первыми в Израиле пришли к выводу, что я вероятно прав, и написали про это большие статьи. Я навеки признателен Евгении Кравчик за умелый перевод моих трудов для широкой русскоговорящей публики. Джей Бушинский и его коллега Линда Амар из Эн-Би-Си-Экстра были первыми корреспондентами из широкой зарубежной прессы, оценившими силу моих аргументов и честно сообщившими о них в Америке. Стоит также отметить Эли Волгелертнера за его сбалансированную передовицу в обычно робкой “Джерузалем Пост”. Профессору Арье Зарицкому я обязан тем, что моя работа была признана столь многими представителями научных кругов. Я благодарен Грир Фэе Кешман, Джею Сидману, Артуру Вереду и Дорону Талю.
К концу 1997 года многочисленные израильские журналисты наконец осмелились поднять голову и, рискуя быть осмеянными коллегами, объективно ознакомились с фактами. Среди них: профессор Хиллель Вайс, Адир Зик, д-р Йоэль Коэн, Гади Блюм, Шимон Зильбер, Хагай Хуберман, Барух Гордон, Хагай Сегал, Рам Эзрах и Мелех Клознер. Большинство из них — люди религиозные или правые. Юваль Йоаз заслуживает специального упоминания, поскольку он честно представил мою позицию в журнале “Анашим”, обращенном к той части израильской публики, которая не желает верить, что то, о чем я говорю, вообще могло произойти.
И наконец, около пятидесяти человек предоставили мне существенную информацию и просили не упоминать их имен. Я благодарен им и не сомневаюсь, что в тексте книге они найдут переданные ими данные и увидят, насколько они были важны.