После убийства Кеннеди прошло почти два года, прежде чем американская общественность заподозрила, что убийство было результатом заговора. В Израиле, в случае с убийством Рабина, на это потребовалось всего две недели.

Первым подобное предположение выдвинул профессор Михаэль Хар-Сагор, историк из Тель-Авивского университета. Уже через неделю после убийства, 11 ноября, он сказал израильской прессе: “Нет никакого рационального объяснения убийству Рабина. Нет объяснения провалу [служб безопасности]. По-моему, это был заговор с участием ШАБАКа. Оказывается, когда в 1992 году убийца отправился в Ригу, он состоял в ШАБАКе. Ему были выданы документы, позволившие ему приобрести оружие. Он все еще был связан с ШАБАКом в момент убийства”.

В целом, интуиция не подвела профессора — он указал на ШАБАК. Однако он ошибся, считая, что заговорщики принадлежали к тайной правой группировке внутри ШАБАКа. Ситуация осложнилась, когда 16 ноября Бени Элон, один из поселенческих лидеров, а ныне член Кнессета, созвал пресс-конференцию, в ходе которой объявил: “Существуют серьезные подозрения, что ЭЯЛ и его глава Авишай Равив были не просто связаны с ШАБАКом, а работали непосредственно на него. Эта группировка занималась подстрекательством к убийству. Я настаиваю на том, что ШАБАК не просто знал об ЭЯЛе, но сам же основал и финансировал эту организацию”.

Реакция общества была скептической. И тем не менее Элон попал прямо в точку. Как же ему удалось узнать об ЭЯЛе раньше других?

В январе 1996 года кинорежиссер Мерав Кторза и ее оператор Алон Эйлат взяли у Элона интервью. При выключенной камере он сказал им: “За месяц до убийства [бывший премьер-министр Израиля] Ицхак Шамир вызвал меня к себе в офис и сказал: “Они собираются устроить нам еще одно “дело Арлозорова“. [В 1933 году один из левых лидеров, Хаим Арлозоров, был убит в Тель-Авиве. В убийстве были обвинены правые (т. н. ревизионисты). Английский суд оправдал обвиняемых, но агрессивная пропаганда левых сионистов внедрила “факт” вины правых в сознание еврейского ишува. Это обеспечило левым политическую гегемонию вплоть до выборов 1977 г. — Прим. ред.] После того раза мы не могли прийти к власти еще пятьдесят лет. Про всякого, кто угрожает убить Рабина, надо выяснить, кто он такой, и остановить его”.

Шамир был в прошлом начальником Европейского отдела Моссада и имеет обширные связи в разведке. Двое свидетелей слышали это поразительное заявление Элона о том, что Шамиру было известно о готовящемся убийстве еще в октябре 1995 года. Однако Элон не пожелал сказать это или что-либо еще перед камерой. Вскоре после его пресс-конференции и выступления перед Комиссией Шамгара [Комиссия Шамгара — официальная правительственная комиссия по расследованию убийства Рабина.] Элон перестал публично высказываться об убийстве.

Этому неожиданному молчанию можно дать, по меньшей мере, два объяснения. За два месяца до убийства Шмуэль Цитрин из Хеврона указал на Равива как на агента ШАБАКа. (Впоследствии Цитрин был арестован без предъявления обвинения.) Цитрин намекает, что Элон тоже был каким-то образом замешан в аферу с Равивом, и его пресс-конференция была призвана отвлечь внимание от этого факта.

Многие другие считают, что на Элона было оказано давление: против его племянницы, Маргалит Хар-Шефи, было возбуждено уголовное дело. Хар-Шефи обвинили в пособничестве убийце, использовав как повод ее знакомство с Амиром. Чтобы подкрепить свои угрозы, ШАБАК заставил Амира написать ей из тюрьмы запутанное и якобы уличающее ее письмо. Опасения, что его племянница проведет десяток лет в тюрьме, вполне могли заставить Элона замолчать.

***

Общественное мнение в отношении заявлений Элона изменилось на следующий же вечер, когда журналист Амнон Абрамович заявил по национальному телевидению, что глава ЭЯЛа и хороший друг Игаля Амира Авишай Равив является на самом деле агентом ШАБАКа по кличке “Шампанское”.

Это заявление произвело фурор в стране. Одна из ведущих израильских газет, “Маарив”, писала: “Выступление Амнона Абрамовича вчера вечером произвело эффект разорвавшейся бомбы… Теперь мы задаемся вопросом, почему же он [Авишай Равив] не донес своему руководству о планах Игаля Амира убить Рабина? Из бесед с представителями служб безопасности возникает следующая картина. ЭЯЛ был под полным контролем ШАБАКа. Они оказывали ему денежную поддержку в течение последних двух лет. ШАБАК знал имена всех членов ЭЯЛа, включая Игаля Амира”. [Амнон Абрамович — активный сторонник “мирного процесса”. Осознав значение своей публикации, он вскоре выразил глубокое сожаление по поводу того, что, не подумав, рассказал правду своему народу. — Прим. ред.]

В тот же день газета “Едиот Ахронот” сообщила о преступлении то, что уже нельзя будет потом скрыть. “Есть версия, по которой убийство Рабина стало результатом глубокого заговора внутри ШАБАКа. История с Равивом — краеугольный камень версии о заговоре”. “Вчера среди поселенцев распространился слух о том, что Амир должен был выстрелить холостым патроном, но разгадал подстроенную ему ловушку и заменил холостые патроны на настоящие, что объясняет, почему после выстрелов телохранители кричали: “Это холостые!” Гипотеза кажется фантастической, но молчание ШАБАКа подтверждает ее”.

***

Сенсация, произведенная Абрамовичем, установила прямую зловещую связь между убийцей и людьми, охранявшими премьер-министра. Но кто же организовал утечку информации? Помимо самого ШАБАКа еще два ведомства знали о деятельности ЭЯЛа и последовательно покрывали ее. Речь идет о полиции, подчиненной тогдашнему Министру полиции Моше Шахалю, и о прокуратуре, во главе с тогдашним Генеральным прокурором Михаэлем Бен-Яиром.

Когда Шахаля спросили, какова его реакция на заявление Абрамовича, он ответил просто: “Амнон Абрамович — очень надежный журналист”, косвенным образом подтверждая версию о “Шампанском”.

Дальнейшие свидетельства того, что Шахаль знал, кто такой на самом деле Равив, можно найти в разоблачениях, опубликованных израильской прессой.

“Маарив”, 24 ноября 1995 года

“Возникают и другие вопросы [в отношении Авишая Равива]. Например, не раз случалось, что когда в Хевроне намечалась [еврейская] демонстрация или иная активность, ЦАХАЛ [ Ивритская аббревиатура: “Армия Обороны Израиля” ] в течение кратчайшего времени перебрасывал туда свои части. Во всех подобных демонстрациях Авишай Равив играл активную и крикливую роль. В Кирьят-Арбе нарастали подозрения”. “Полиция много раз выписывала ордер на арест Авишая Равива, но он ни разу не был арестован. В его доме ни разу не производился обыск”.

“Коль Гаир”, январь 1996 года

“Нати Леви: “Задним числом я понимаю, что меня арестовывали много раз, а Равива при этом — ни разу. Был еще молодой парень из Шило — его арестовали за поджог автомобиля. Он сказал полиции, что сделал это по приказу Равива. Равива задержали, но выпустили в тот же день”.

Техника взаимодействия полиции и ШАБАКа описывается в газете “Маарив” следующим образом (“Маарив”, 24 ноября 1995 года).

“Приказ, отданный около недели назад отделу Центрального штаба полиции по борьбе с особо опасными преступлениями, удивил даже его начальника, полковника Йорама Рудмана: “Немедленно освободить из-под ареста Авишая Равива и прекратить возбужденное против него дело”.

В полиции события такого рода квалифицируют как “приказ сверху”. Вопросов не задают и в пререкания не вступают. Единственное, что известно каждому начинающему следователю, — что освобождение из-под стражи производится по просьбе ШАБАКа”.

***

У Равива была своего рода неприкосновенность — его не арестовывали за такие “мелкие” преступления, как поджоги и угрозы убийства в адрес как евреев, так и арабов. Бездействие полиции было абсолютно непростительным в следующих двух инцидентах.

“Йерушалаим”, 10 ноября 1995 года

“Активисты ЭЯЛа встречались с членами ХАМАСа и “Исламского джихада” для разработки совместных операций”.

Эта новость была передана на всю страну, но Авишая Равива не арестовали за измену Родине, связи с террористами или планирование террористических актов.

Еще менее объяснима реакция полиции в случае, когда Равив взял на себя “почетную”, по его словам, ответственность за убийство трех палестинцев в деревне Халхуль. В сентябре 1995 года трое арабов в этой деревне были убиты людьми в израильской военной форме. На следующий день после убийства ЭЯЛ сообщил в прессу, что это было делом его рук. Но Моше Шахаль так и не отдал приказ об аресте членов ЭЯЛа. Он знал, что ЭЯЛ не совершал этого преступления. Он знал, что они взяли на себя ответственность только для того, чтобы очернить еврейских жителей Иудеи и Самарии. Целую неделю мировое сообщество и “передовое” общественное мнение внутри страны осуждали “поселенцев-террористов”, пока армия не арестовала настоящих убийц — четырех арабов из той же деревни.

В тот момент Шахаль должен был бы начать расследование деятельности ЭЯЛа. Но Шахаль этого не сделал. Его бездействие может быть объяснено лишь тем, что у него был приказ не вмешиваться в данную операцию ШАБАКа.

Такой же приказ имелся и у Генерального прокурора Михаэля Бен-Яира, который впоследствии был в таком ужасе от возможных разоблачений со стороны Комиссии Шамгара, что сидел на каждом заседании Комиссии в качестве представителя правительства.

***

После убийства выяснилось, что двое членов Кнессета ранее подавали Бен-Яиру жалобы на ЭЯЛ. 5 марта 1995 года Деди Цукер [из партии МЕРЕЦ] попросил Бен-Яира расследовать деятельность ЭЯЛа после раздачи ЭЯЛом подстрекательской литературы в одной из иерусалимских школ. 24 сентября 1995 года Яэль Даян [из партии Авода] призвала Бен-Яира открыть дело против ЭЯЛа, после того как по телевизору был передано о решимости ЭЯЛа расправиться со всеми евреями и арабами, мешающими достижению целей этой организации. Бен-Яир проигнорировал оба обращения, а впоследствии объяснил: “Эти обращения следовало направить армии или министру обороны [Ицхаку Рабину]”.

***

Ведомства Шахаля и Бен-Яира покрывали подстрекательскую деятельность ЭЯЛа, видимо, имея прямые инструкции или угадывая желания “высоких заказчиков”. Но когда ЭЯЛ оказался связанным с политическим убийством, ситуация изменилась. Возникла паника и желание свалить всю вину на ШАБАК. Кое-каким слухам позволили просочиться в прессу.

Абрамович сказал: “Я юрист по образованию, и мой источник был высокопоставленным лицом в юридических сферах” — возможно, имея в виду кого-то из ведомства Бен-Яира. Это не снимает вины ни с Бен-Яира, ни с Шахаля. Выданный ими ЭЯЛу статус неприкосновенности от арестов и уголовного преследования позволил в конце концов осуществить убийство Рабина.

В июне 1996 года Бен-Яир открыл в полиции дело в связи с утечкой информации, и журналист Абрамович был вызван для дачи показаний — это может говорить о том, что “источник” находился в ведомстве Бен-Яира. Независимо от того, произошла ли утечка непосредственно от Шахаля или Бен-Яира (что маловероятно) или от кого-то из их подчиненных, и независимо от личных мотивов “источника”, эта утечка информации приоткрыла малую часть тяжелой правды и заложила основу для разоблачения заговора.