На следующий день, вооруженная блокнотом и ручкой, я захожу в кабинет Джанетт в Бельвью.
– У меня появилась идея для мастер-класса по творчеству. «Скрапбукинг для старичков». – Джанетт кивает, и я продолжаю: – Я могу научить стариков делать такие альбомы; мы просмотрим все старые фотографии и памятные вещички, послушаем их рассказы.
– Звучит очень хорошо, – произносит она.
– Ну, так что, могла бы я вести этот класс, а также проводить час коктейля в пятницу вечером?
Джанетт откусывает кусочек сэндвича с тунцом и проглатывает.
– Есть вероятность, что мы вообще сократим час коктейля.
– Сократите? – с недоумением повторяю я.
Она пожимает плечами.
– С тех пор, как мы начали предлагать компьютерный класс, посещаемость пошла на спад. Постояльцы открыли Netflix. Там целый новый мир.
– А что, если мы устроим его как какое-то мероприятие? То есть, что-то особенное?
– У нас нет денег на какие-либо излишества, Лара Джин. Уверена, что Марго рассказывала тебе, как нам приходится здесь выкручиваться. Наш бюджет крошечный.
– Нет-нет, на самом деле, это может быть из разряда «сделай сам». Небольшие простые приятные мелочи, которые существенно все изменят. Например, можно ввести дресс-код и обязать мужчин надевать костюмы. И нельзя ли позаимствовать в столовой стеклянную посуду, чтобы использовать ее вместо пластиковой? – Джанетт все еще слушает, поэтому я продолжаю. – Зачем подавать арахис прямо в банках, когда мы можем переложить его в симпатичное блюдо, верно?
– На вкус арахис останется арахисом независимо от тары, в которую он помещен.
– Поданный в хрустальной чаше, на вкус он стал бы более изысканным.
Я слишком много наговорила. Кажется, Джанетт считает все это слишком хлопотным. Она отвечает:
– У нас нет хрустальных чаш, Лара Джин.
– Уверена, что смогу отыскать одну дома, – уверяю ее я.
– Звучит как много забот для каждого вечера пятницы.
– Ну, может быть, его следует проводить только раз в месяц. Это будет ощущаться даже более привлекательным. Почему бы нам не сделать небольшой перерыв, а потом вернуть его в новом виде через месяц или около того? – предлагаю я. – Мы можем дать людям возможность соскучиться по нему. Усилить предвкушение, а затем провести его по-настоящему правильно, – Джанетт неохотно кивает головой, и прежде чем она успевает передумать, я говорю: – Считайте меня своим помощником, Джанетт. Предоставьте это мне. Я обо всем позабочусь.
Она пожимает плечами.
– Начинай.
***
После обеда, когда мы с Крис зависаем в моей комнате, звонит Питер.
– Я проезжаю мимо твоего дома, – сообщает он. – Хочешь чем-нибудь заняться?
– Нет! – кричит Крис в трубку. – Она занята.
Он стонет в мое ухо.
– Прости, – говорю ему я. – У меня Крис.
Он говорит, что позвонит мне позже, и я едва успеваю положить телефон, когда Крис ворчит:
– Пожалуйста, не становись одной из тех девушек, которые пропадают без вести, как только вступают в отношения.
Я очень хорошо знакома с «теми девушками», поскольку Крис исчезает каждый раз, когда встречает нового парня. Прежде чем я успеваю напомнить ей об этом, она продолжает.
– И не будь также одной из тех развратных фанаток. Я чертовски ненавижу всех этих группи. Как бы, разве они не могут найти лучший объект для поклонения? Например, музыкальную группу? Бог мой, я была бы так хороша в роли поклонницы настоящей солидной группы. Вроде как быть музой, понимаешь?
– А что случилось с идеей создания своей собственной группы?
Крис пожимает плечами.
– Парень, который играет на басе, расхреначил себе руку, катаясь на скейтборде, а потом все расхотели. Эй, хочешь съездить в Округ Колумбия завтра вечером и посмотреть на эту группу, «Felt Tip»? Фрэнк попросил у отца фургон, так что, наверное, для тебя найдется место.
Я понятия не имею, кто такой Фрэнк, да Крис, вероятно, сама знает его всего лишь две минуты. Она всегда произносит имена людей так, словно я уже должна знать, кто они такие.
– Я не могу – послезавтра утром в школу.
Она корчит лицо.
– Видишь, вот именно об этом я и толкую. Ты уже становишься одной из «тех девушек».
– Это не имеет никакого отношения к нашему разговору, Крис. А – мой папа никогда бы не разрешил мне поехать в Округ Колумбия в будний вечер. Б – я не знаю, кто такой Фрэнк и не поеду в задней части его фургона. В – у меня такое чувство, что «Felt Tip» играют музыку не моего типа. Это мой тип музыки?
– Нет, – признает она. – Ладно, но в следующий раз, когда я попрошу тебя что-нибудь сделать, тебе придется ответить «да». Без всей этой А–Б–В «все причины почему» чуши.
– Ладно, – соглашаюсь я, хотя мой желудок делает маленький кульбит, ведь с Крис никогда не знаешь, во что ввязываешься. Хотя, зная Крис, она уже об этом забыла.
Мы устраиваемся на полу и приступаем к нашим маникюрным делам. Крис хватает одну из моих золотых ручек для ногтей и начинает рисовать крошечные звездочки на ногте большого пальца. Я наношу лавандовую основу и темно-фиолетовые цветочки ноготков в центре.
– Крис, напишешь мои инициалы на правой руке? – Я поднимаю руку и протягиваю ей. – Начиная с безымянного пальца и до большого. ЛДСК.
– Оригинальным шрифтом или обычным?
Я одариваю ее взглядом.
– Я тебя умоляю! Кому ты это говоришь?
И мы тут же говорим хором:
– Оригинальным.
У Крис хорошо получаются рукописные шрифты. На самом деле настолько хорошо, что я, восхищаясь ее работой, говорю:
– Эй, у меня есть идея. А что если мы начнем делать маникюр в Бельвью? Тамошним жителям бы это понравилось.
– За сколько?
– Бесплатно! Ты могла бы воспринимать это не как что-то вынужденное, а как добровольную работу на благо общества. По доброте души. Некоторые старики не могут даже нормально подстричь себе ногти. Их руки стали действительно заскорузлыми. Пальцы на ногах тоже. Ногти становятся толстыми и… – Я замолкаю, когда вижу взгляд отвращения на ее лице. – Возможно, мы могли бы поставить баночку для чаевых.
– Я не собираюсь стричь ногти стариков бесплатно. Я не сделаю этого меньше, чем за пятьдесят баксов за сеанс как минимум. Я видела ноги дедушки; его ногти похожи на когти орла. – Она возвращается к моему большому пальцу, выписывая красивую рукописную «К» с завитушками. – Сделано. Боже, я хороша. – Она откидывает голову назад и кричит: – Китти! Тащи сюда свою задницу!
Китти забегает в мою комнату.
– Что? Я как раз занималась кое-чем.
– «Я как раз занималась кое-чем», – передразнивает Крис. – Если ты сходишь и принесешь мне диетическую колу, то я сделаю тебе ногти как у Лары Джин. – Я показываю свои руки непринужденно, словно модель рук. Крис считает на пальцах. – Китти Кави подходит идеально.
Китти выскакивает из комнаты, и я кричу ей вслед.
– Мне тоже принеси газировки!
– Со льдом! – кричит Крис. Затем она вздыхает с тоской. – Жаль, что у меня нет младшей сестры. Я была бы изумительна, давая ей разные указания.
– Китти обычно не слушается так хорошо. Это только потому, что она тобой восхищается.
– Восхищается, правда? – Крис теребит ворсинку на своем носке, улыбаясь про себя.
Китти раньше восхищалась и Женевьевой. Она, вроде как, испытывала к ней благоговейный трепет.
– Эй, – внезапно говорю я. – Как твоя бабушка?
– С ней все в порядке. Она довольно крепкая.
– А как… остальные члены твоей семьи? Все в порядке?
Крис пожимает плечами.
– Конечно. Все хорошо.
Хм. А что, если Крис не знает, как обстоят дела в семье у Женевьевы? Либо все не так уж и плохо, либо, что более вероятно, это просто еще одна из уловок Женевьевы. Даже когда мы были маленькими, она много врала, будь это для того, чтобы избежать неприятностей с мамой, в таких случаях она сваливала вину на меня, или же чтобы добиться сочувствия взрослых.
Крис пристально рассматривает меня.
– О чем ты так усердно думаешь? Ты все еще паришься из-за секс-видео?
– Это не секс-видео, если ты не занимаешься на нем сексом!
– Успокойся, Лара Джин. Уверена, эффектное выступление Питера сделало свое дело, и народ все забудет. Скоро они переключатся на что-то следующее.
– Надеюсь, ты права, – говорю я.
– Поверь мне, на следующей неделе появится что-то или кто-то новенькое, и все будут говорить только о нем.
***
Крис оказалась права – народ переключился на кое-что другое. Во вторник десятиклассник по имени Кларк был пойман мастурбирующим в мужской раздевалке, и все разговоры стали только об этом. Повезло мне!