Свист присел у стены, справа от дверцы в алтарный покой. Сонный, скрывшийся за этой самой дверцей несколько минут назад не разрешил напарнику присутствовать при смене мерцал.

— Прости, дружище, — развел он руками, — ты только не подумай, что я тебе не доверяю, или, упаси Свет, хочу от тебя что‑то скрыть – просто к алтарю должен ходить кто‑то один. Такие правила, — добавил он напоследок.

Дверца скрипнула, не упустив возможность лишний раз продемонстрировать скверность своего характера, и со второго раза все же распахнулась.

— Ну вот, — вытер пот со лба Сонный.

— И когда награда придет? – Свист бочком пролез в узкий просвет между дверцей и стеной.

— Завтра, может через день, — Сонный говорил несколько отстраненно, будто был погружен в свои мысли. – Это уже как там получится.

— Где там? – неожиданно, Свист ухватился за это слово.

Сонный едва, но Свист все же приметил, дернул щекой, словно досадуя на собственную болтливость.

— Так где это там, и что получится? – напомнил охотник.

Сперва Сонный долго молчал, обдумывая что‑то, потом, наконец, спросил:

— Свист, что ты знаешь о мерцалах?

Несколько озадаченный таким вопросом Свист даже с шага сбился – они как раз спускались по ступеням.

— Ну… Их можно найти в руинах и подземельях, очень редко просто в лесу. Если их положить на Алтарь, они исчезнут, — он мотнул головой желая напомнить про камеру на верхушке пирамиды, — а вместо них придет награда, — не про все, что знал, сказал Свист.

И добавил, подумав.

— Раньше мы просто говорили – сменять мерцала, как меняются между собой люди. Теперь же Ведун говорит нам, что мерцала приносятся в жертву Светоносцу, и в благодарность за это он одаривает нас оружием, припасами и всякими нужными мелочами. Похожим образом все происходит и у дикарей Нижнего Леса.

Сонный кивнул, скорее своим мыслям, нежели рассказу охотника и медленно, подбирая каждое слово начал:

— Мы – люди, должны сносить мерцала на алтарь. Это правда. Но дело не в Светоносце и не в дикарском Змее – их на самом деле не существует, — не говорил, по топи шел – так осторожно слова ставил, будто утонуть боялся. – Вот как думаешь, почему этот Дом так долго был ложным?

— Не знаю, — честно признался Свист.

— Тогда я тебе расскажу – очень давно ангелы привели в долину людей, чтобы те собирали для них мерцала. Ангелы, или Высшие, дали людям оружие, защищаться от зверей, еду и кров. Только одного прося взамен.

Свист кивнул.

— Но люди обленились, или просто не пожелали служить своим благодетелям, и тогда ангелы разгневались и уничтожили всех жителей этого Дома, вынув из него душу и превратив некогда безопасный храм свой в кучу мертвого камня.

Слово ангелы Свист услышал впервые, но почему‑то оно никак не вязалось с истреблением целого Дома.

— Как уничтожили? – спросил он.

Вместо ответа сонный остановился у стены и пальцем указал на круглую щербину в монументальном блоке стены – след пули, и не один.

— Наш старый Дом избежал этой участи только благодаря пророку и заступнику Отцу, который вел людей по угодной Высшим стезе – трудиться в благодарности.

Свист примолк, разглядывая воронку в стене.

— А зачем им мерцала?

Сонный подумал немного, и не очень‑то уверенно ответил:

— Пути Высших неисповедимы. Главное – в другом: если мы перестанем носить мерцала на алтари, в долину придут темные ангелы, в броне, которую не пробить оружием охотников. Они огнем истребят всех людей, до последнего, стерев непокорных в порошок. Хочешь ты такой судьбы?

— Нет, — сдавленно ответил Свист. – Но откуда, скажи, откуда, ты все это знаешь?!

Сонный выпрямился, посмотрел на Свиста сверху вниз и заявил:

— Я – посланный вам пророк, как Отец когда‑то. Я должен увести вас с гибельного пути.

Брови Свиста, помимо его воли, поползли на лоб. Видя недоверие собеседника, Сонный иронично спросил:

— Возможно, тебе легче поверить в какую‑то гадину, что ползает по лесу и рыдает мерцалами, или в придуманного Ведуном блестящего дядьку?

— Давай я сам разберусь, во что мне верить, — слова сами сорвались с губ десятника, хотя он совсем не то хотел сказать.

— Пускай, — легко согласился Сонный и дружелюбно улыбнулся. – Дело вот в чем: если мы уйдем в поход на дикарей, некому будет собирать мерцала, и тогда мы повторим судьбу тех, кто жил тут когда‑то. Теперь ты понимаешь, что война нам не нужна?

— Но а если мерцала перестанут тут появляться?

— Не перестанут! – отрезал Сонный.

Свист будто в первый раз поглядел на шагавшего рядом мужчину — широкие плечи, волевой подбородок и колючий взгляд серьезных, мудрых глаз.

Он проглотил комок, вдруг вставший в горле. До сего момента он не понимал всей серьезности настоящих событий – оживший Дом, Сонный, умеющий обращаться с алтарем и знающий ответы на вопросы. Ответы, которых не могло быть у простого человека.

Назвавшийся пророком широко улыбнулся, хлопнув десятника по спине, и боязливое оцепенение спало – Свист перевел дух.

— Отец знал про дикарей внизу, — доверительно сказал Сонный. – Просто он справедливо полагал, что жителям его Дома нет дела до заблудших душ, которые поклоняются выдуманному чудовищу.

— Выдуманному?

— Выдуманному.

— Но кто и зачем его выдумал?

— Пожалуй, их вожак, как там бишь его, Великий Жрец Говорящий с Богами? А вот зачем? Наверное, ему так легче управлять своим племенем. Каждый лидер лепит свою паству по образу и подобию своему: сильный вождь будет способствовать тому, что его подопечные станут стремиться к силе и могуществу, ценя отвагу и доблесть, мелочный и хитрый сделает таковыми людей, главенство над которыми имеет, множа предательства и подхалимаж. Важно правильно выбрать того, кто шагает впереди. Порою этот выбор совсем не очевиден.

Они вернулись в комнату, что служила им спальней. Сонный плюхнулся на свое одеяло и сделал приглашающий жест – присаживайся, охотник.

— Садись, в ногах, как в Великих Змеях – правды нет.

Свист сел.

— С Орехом нужно говорить, — зажигая лампу, констатировал Свист.

— Думаешь? Но воевода же первый, кто войны хочет, — усомнился Сонный.

— Может быть, он передумает, когда узнает, что угроза дикарей не такая уж и страшная по сравнению с… по сравнению… — он запнулся.

— По сравнению с пришествием Высших, — подсказал пророк.

— Вот с ним, — согласился охотник.

— Ой, не думаю, что Орех так просто откажется от своих планов. Хотя, теперь нам есть, что предложить ему, — Сонный потер щетинистый подбородок и добавил невзначай. – Надеюсь, что в обмен нам пришлют человеческую бритву.

— Утром я пойду в Старый Дом, найду Ореха и попытаюсь привести его сюда, а ты уж сам как‑нибудь его убеди.

К ночи затяжной дождь, что моросил целый день, превратился в холодный ливень.

— Куда пойдешь? Смотри, как льет, — для вящей доходчивости Сонный ткнул пальцем в окно.

Свист поглядел на серую завесу, что накрыла лес – действительно, выходить в такую погоду было опасно. За прошедшую ночь гроза только вошла в силу, то и дело дробя небо частыми молниями.

— Подожди немного, авось утихнет, да и смен за мерцало вместе получим, — уговаривал Сонный, не зная, что Свист уже в принципе согласился.

— Ладно, обожду до поры, — охотник отвернулся от окна. – Пойдем, что ли, к алтарю, поглядим, нет ли чего.

— Ничего себе! – изумился Свист. – Всего‑то за одно мерцало, и столько добра.

— Это, так сказать, авансом, — скептически отметил Сонный, развязывая брезентовый тюк.

Свист поглядел на кучу вещей сваленную на полу в алтарной комнате: несколько матрасов, ящик с консервами, спальные мешки, несколько ламп и горючее к ним, а так же пару новеньких винтовок и большая коробка патронов.

— Вот он, мой хороший, — радостно воскликнул Сонный, разворачивая ткань.

Рыбкой в его руке сверкнул широкий, полированный до зеркального блеска нож, хищно задравший кверху бритвенный кончик. Диковинного вида ножны заняли свое место на поясе Сонного, спрятавшись под одеждой.

— Ты можешь выбирать, что придет на смену? – с уважением спросил Свист.

— Только в некоторой степени.

Ему было приятно видеть реакцию охотника.

Снеся припасы в отведенную для этого сухую и прохладную каморку, мужчины, наконец, решились пообедать, заварив душистый чай и усевшись на новеньких матрасах.

— Роскошно, — довольно произнес Свист, хлопая ладонью по застланному одеялом матрасу.

— То ли еще будет, — самодовольно ухмыльнулся Сонный.

Несмотря на вечернюю пору, Малый Дом более не казался Свисту пугающим и зловещим. Ну темно местами, ну сыро, и сквозняки эти вездесущие, так ведь и в старом жилище охотника ветры гуляли еще те. Там, правда, они были куда теплее.

— Слушай, а тебе не показалось, что уже не так холодно как в первую нашу ночь здесь? – спросил Свист, мысли о сквозняках заставили его вспомнить недавнее наблюдение.

— Нет, не показалось, а так оно и есть. Дом прогревается помаленьку, он ведь очень долго стоял покинутым, и теперь ему время нужно.

За стенами нового Дома коптилась тяжелая ночь. Но ни тьма, ни открытые окна больше не пугали охотника, не хотелось ему спрятаться, забившись в каменное брюхо пирамиды. Отчего он вдруг стал таким храбрым, Свист не знал, да и знать не желал.