Едва рассвет утвердился в своих правах, прогнав ночь куда‑то на стылый запад, Свист, зевая и зябко пряча руки в карманы куртки, подпирал стену в одной из комнат–складов.

В каморе собрались почти все охотники, которым предстояло сегодня выходить. Кто‑то предусмотрительный явил собранию термическую флягу, полную горького, ароматного кофе. Дефицит!

Заспанный Складарь прохаживался меж пузатых рюкзаков, поминутно заглядывая в потертый блокнот, и отдавал последние распоряжения.

Спустя час почти все охотники отбыли, каждый в своем направлении, остались Свист да Скальник с Крепышом. Последним выпало идти в паре. Отчего новоявленный охотник не пришел в восторг. Что правда, сам Скальник так же не обрадовался перспективе весь долгий путь приглядывать за неоперившимся салагой.

Складарь почесал небритую щеку и склонился над мешком, присматриваясь, как бы сподручнее его ухватить. Ворот просторной рубашки был расстегнут и Свист заметил на шее Хранителя висящий амулет, сработанный из дерева – белая дощечка с вырезанным на нем символом. Что там конкретно было изображено, охотник не разглядел. Да и не интересно ему было – заведующий припасами любил обвешиваться разнообразными побрякушками, придавая им непонятный другим людям смысл.

Тем временем Складарь, крякнув от натуги, взвалил мешок на спину Крепыша, но двужильный парнишка даже не поморщился.

Немного погодя, Свист продел руки в лямки вещевого мешка и встряхнулся, будто мокрый пес, прилаживая груз на закорках – нести его предстояло довольно далеко.

Чернокожий каморник заглянул в свои записи, и повел по неровным строкам узловатым пальцем, шепча что‑то себе под нос. Хмыкнул, кивнул и сказал, обращаясь к Свисту:

— Ты, Свист, двигай к предгорьям, отнесешь это добро в Дубовую Нору. Там дольше всего припасы не пополнялись.

— Ясно, — угрюмо буркнул охотник.

Предгорья охотники старался обходить стороной, главным образом из‑за близости гор. В мерзлых ущельях и стылых пещерах сгинул не один опытный охотник, и пусть выпало ему идти лишь до подножия гор, сама близость древних гигантов его смущала.

— Удачи, — он попытался подбодрить Крепыша.

Но юноша был слишком сосредоточен и только отстраненно кивнул в ответ.

Пройдя запутанными внутренностями Дома, Свист вышел к знакомой комнате, служившей жителям одновременно и сенями, и сторожкой.

Тяжелые рюкзаки спускали вниз, к подножию пирамиды, с помощью веревок, приладив снимаемые на ночь блок и рычаги. Когда пришла очередь Свиста, он зацепил крюком широкие лямки рюкзака, а сам начал спуск по веревочной лестнице.

Утро выдалось туманное.

Белая мгла опустилась на лес, укутав окрестности зябким покрывалом. Спускаясь вниз, охотник поглядел через плечо – другого конца площади было не видать, разве только если сильно напрячь зрение, в тумане едва–едва угадывались очертания деревьев на опушке.

«Туман — это хорошо», — подумал Свист.

Туман он, можно сказать, любил. Когда на долину опускалась молочная дымка, вся лесная живность носа на тропы не казала – ходи себе безопасно. Безопасно, но недолго – так старшие велели.

У заваленных каменными блоками ворот Дома охотники негромко переговаривались, желая друг дружке удачи и безопасной дороги. Когда по двое, когда в одиночку люди растворялись в тумане, уходя каждый в своем направлении.

Свист взвалил, казалось, неподъемный рюкзак на спину и собрался было уходить, но тут его окликнули.

— Постой‑ка.

Орех появился буквально из ниоткуда. Поверх пятнистой куртки был надет новенький жилет, карманы и подсумки которого круглились от распиханного по ним добра. Усач на ходу поправил одну из лямок рюкзака, потом осмотрелся и, наконец, спросил:

— Ты в Дубняк идешь?

Свист кивнул.

— Мне к Стреловому пруду, считай по дороге. Давай вместе, — Орех взмахнул рукой в приглашающем жесте.

— Легко! — с готовностью согласился Свист.

Вскоре площадь перед Домом опустела.

Двое охотников шли широкой тропой, что шагах в двадцати исчезала в густом тумане.

— Я не просто так решил с тобой идти, — неожиданно сказал Орех, когда сестры–пирамиды скрылись в молочном мареве.

Свист искоса глянул на попутчика, молча предлагая тому продолжить.

— Показать тебе кое‑что хочу. Но строго между нами, — Орех испытующе посмотрел на Свиста.

— Конечно, Орех, — закивал Свист, настороженный серьезностью тона своего попутчика.

— Тогда сделаем маленький крюк. Займет он пару часов, не больше.

Орех свернул с тропы, раздвинув густой кустарник. Свисту не оставалось ничего иного, как проследовать за ним.

Бредя след в след за Орехом, Свист успел подивиться тому, как легко он согласился на довольно таки странное предложение товарища. Шли недолго но вот, деревья расступились, и двое мужчин оказались на опушке большой, светлой поляны.

У кромки леса стояла сложенная из необструганных бревен, крытая дерном и лапником хибара, ветхую дверь, закрывавшую вход, подпирал большой камень. Земля же от самой хибары и до противоположного края поляны оказалась вспахана и поделена на ровные участки. Кое–где робко тянулись к небу первые зеленые всходы.

— Что это? – вслух удивился Свист.

— Это называется огород, — ответил Орех, внимательно следя за реакцией парня.

— И что это значит?

— В будущем тут вырастут растения, которые можно будет есть. Овощи, например, и корнеплоды всякие, — пояснял Орех.

— Зачем? – еще больше удивился охотник. – Еда ведь и так есть, даже в избытке. За каждое сменянное мерцало столько съестного прибывает, что всем Домом за несколько дней не скушать. А мы же их часто приносим, мерцала‑то.

— Ну да, ну да, — Орех посмотрел на зеленые всходы. – А если вдруг мерцала исчезнут? Или меняться нельзя будет? Что тогда?

— Такого не может быть! – уверенно возразил Свист.

— Почему? Или ты знаешь, откуда все берется – еда, одежда, боеприпасы? – едко осведомился Орех.

— Ну… Нет конечно, — замялся Свист. – Не знаю. Но…

— Что «но»?! – Орех рубанул рукой воздух.

— Сказал же – не знаю! – в сердцах огрызнулся Свист.

Орех смерил парня тяжелым взглядом.

— Ладно, не пузырься, — он откашлялся. – Дело в том, что мы зависим от мерцал и от того, перепадет ли нам за них что‑нибудь, или же нет. Только потому что настоящий порядок вещей был всегда, нельзя быть уверенным, что так будет продолжаться вечно. А ну как завтра Ведун от лихорадки сляжет, тогда от голода всем нам помирать придется. Куда это годится?

— Наверное, совсем никуда, — пожал плечами Свист.

— Идем, — Орех потянул парня за собой.

Охотник подошел к хижине, ногой отпихнул валун и открыл дверцу.

На полу, усыпанном крупной галькой так, что и земли совсем не было видно, стояли ящики с рассадой. В углу нашлись несколько лопат, тяпок и граблей, а еще три больших жестяных ведра.

— Откуда это все? – спросил Свист.

— Отец в свое время выменял. По моей просьбе.

— Так это правда?! Отец мог выбирать, что на обмен пришлют?

— Какая уж теперь разница, что мог Отец? – уклончиво ответил Орех. – Главное что он поддержал мою идею.

— Какую?

— Ну, как сказать. Альтернативный источник пищи сделать, вот. Мы на этом огороде по очереди работаем. Воду, правда, далековато таскать – из ручья. Но я, кажется, придумал, как ее сюда подвести.

— Мы?

— Мы, — кивнул Орех и стало ясно, что объяснять, что‑либо он не намерен.

— Ведун что думает? – сам не зная зачем, спросил Свист.

— Ведун ничего не думает, — с нажимом ответил Орех, — и не будет ничего думать, пока я ему не скажу, — его голос зазвучал угрожающе.

— Договорились же, между нами, — примирительно поднял руки Свист.

— Вот–вот, — Орех провел пятерней по вислым усам. – Ну так что, ты с нами?

Свист неуверенно пожал плечами.

— Я не знаю, Орех, как бы толком еще и не понял, надо ли это.

Он замолчал.

— Ладно. Покамест не тороплю, — сжалился Орех. – Только учти Свист, это не я ответа требую, рано или поздно все равно решать придется с кем ты.

Свист отвел глаза, благодарный за понимание.

— Ну, пошли, — Орех громко втянул носом сырой воздух, — Топать нам далеко.

Охотники вернулись на тропу и прибавили шагу, желая наверстать потраченное время.

— Орех, — обратился Свист к своему попутчику.

Тропа была довольно широкой, и они свободно шли рядом.

— Чего тебе? – буркнул тот.

— А почему вы, опытные охотники, в туман запрещаете далеко ходить? В лесу же пусто становиться, удобно.

— Потому что, — отмахнулся Орех, но видя, что его ответ никак не устраивает парня, вздохнул, и продолжил. – Страшного ничего нет, и опасного, скорее всего тоже. Только если долго в тумане бродить, – всякое видится.

— Что значит «всякое», — не унимался заинтригованный Свист.

— Давит, — односложно ответил Орех. – Мысли путаются, даже тошнит, — несколько погодя уточнил он.

И добавил уже другим тоном.

— Это только твоему приятелю Пластуну все нипочем, у него мыслей никаких нет и путаться соответственно, нечему! Вот и бродит, когда ему вздумается.

Свист страдальчески закатил глаза, всем видом показывая, что в препирательства вступать не желает.

Орех только фыркнул и зашагал быстрее. Сколько не пытался Свист его разговорить, тот лишь бурчал что‑то себе под нос, а вскоре тропинка сузилась, и Свист оказался позади немногословного спутника – не до бесед стало.

Много позже, оставив за спиной приличный отрезок маршрута, они сделали привал на небольшой поляне. Над устланным палой хвоей пятачком земли раскинула колючие ветви сосна–великанша.

С видимым облегчением Свист сбросил тяжелый рюкзак, прислонив ношу к липкому стволу дерева. Прошелся туда–сюда, разминая плечи и шею, а потом плюхнулся прямо на душистый ковер рядом с поклажей.

К этому времени туман практически растаял, лишь в глубоких оврагах еще клубилась густая белесая дымка. Лежа на спине, Свист посмотрел сквозь ветви на небо, и нашел, что зеленые иглы сосны на лазурном фоне – это красиво.

Рядом упал рюкзак Ореха, сам же охотник медленно прошелся поляной, разглаживая усы. На хмуром загорелом лице отразилась сосредоточенная задумчивость.

— Что‑то не так? – спросил Свист.

— Все нормально, — Орех поправил карабин, висящий на плече. – Так, запахло.

— Чем запахло? – Свист поднялся на ноги.

— Дерьмом, запахло, — ругнулся охотник. – Конец привала, дальше идем.

Пока они шли, лес вокруг оживал, сбрасывая принесенную туманом сонливость: скрытые листвой птицы выводили громкие трели, загудела вездесущая мошкара, по нависшей над тропой ветке мягко и грациозно прошлась молоденькая рысь.

Теперь их продвижение замедлилось – приходилось быть куда внимательнее.

Когда они переходили бурный ручей что тек на дне, поросшего густой травой буерака, где‑то впереди и немного справа раздался громкий грохот, а следом за ним протяжный рев.

Разом щелкнули взводимые винтовки.

— Медведь, что ли? – напряженно прошептал Свист.

— Похоже. Только стрелял кто? – так же шепотом просипел Орех.

Поднятые громкой пальбой, в небе носились перепуганные птицы.

Охотники переглянулись.

— Пойдем, посмотрим? – наконец спросил Свист.

— Неплохо было бы, — поиграв желваками, ответил усач.

Он повернулся и трусцой побежал в обратную сторону.

— Быстро за мной, — бросил он через плечо.

Свисту ничего не оставалась, как броситься за напарником.

Ореха он застал карабкающимся на старое, раскидистое дерево, что росло недалеко от тропы.

— Подсоби, — он указал на свой рюкзак, лежащий на траве, и сбросил вниз конец веревки.

Свист быстро смекнул, что от него требуется, и затянул узел на лямках. Орех поднял рюкзак повыше и оставил висеть метрах в пяти над землей. После, там же оказалась и поклажа Свиста.

— А теперь давай поглядим, что там такое, — сказал Орех, спрыгнув на мягкую землю.

С оружием наперевес они бегом бросились в сторону, откуда слышали выстрел.

Вскоре Орех свернул с тропы, и охотникам пришлось медленно пробираться по густым зарослям. Но вот показался просвет между деревьями, а там и светлая поляна, поросшая клевером. По всему видать, где‑то здесь шумели.

Не дойдя и десяти метров до поляны, охотники улеглись за поваленным стволом огромного дерева.

— Все‑таки медведь, — едва слышно прошептал Орех.

Свист удивленно поднял на него глаза, так как никаких признаков зверя не обнаружил.

— Жди тут, — все так же тихо приказал Орех и исчез в кустах.

Свист положил винтовку на поросший мхом ствол и принялся изучать поляну, глядя на нее поверх мушки. Ждать так ждать. Что Свист усвоил хорошо, так это привычку всегда слушать старших, полагаясь на их более богатый опыт и знания.

«Но где же он медведя‑то увидал?» — дивился про себя парень.

Потянулись долгие минуты ожидания. Вдобавок солнце, прогнавшее туман, начало припекать, так что вскоре Свист оказался совсем мокрый. Но глаз с поляны не спускал.

Наконец, осторожно раздвинув стволом карабина ветки, на противоположной стороне поляны показался Орех. Он шел пригнувшись, не спуская глаз с большого замшелого камня, что врос в землю неподалеку.

Свист мельком глянул на огромный валун. Камень себе и камень, вон по заросшему лишайником, боку прохаживается маленькая юркая птичка.

Орех стремительно, но мягко и бесшумно упал в траву, как будто прячась от кого‑то. Свист судорожно принялся искать глазами цель.

Из густого подлеска, потешно переваливаясь на коротких, мощных лапах появилась большая барсучиха, а за ней целый выводок пушистых малышей. Семейство гуськом потрусило через поляну.

Волосы на затылке Свиста встали дыбом, на лбу выступила холодная испарина: давешний валун, прогулочная площадка для птички, вдруг превратился в лежащего медведя. Огромный косматый зверь, следил за приближением барсучьего выводка, а те как будто и не замечали хищника, шелестя душистой травой. Когда барсучиха поравнялась с медведем, тот мгновенно сгреб ее мощными лапами, подмял под себя и плотоядно зачавкал, разрывая животное. Кутята с истошным визгом бросились врассыпную.

Свист непроизвольно потер глаза, разглядывая медвежью трапезу. Медведь тем временем закончил потрошить зверька и снова улегся на траву, облизывая перепачканную кровью морду. Выгнул спину, подобрал под себя когтистые лапы, став похож на огромную лохматую кочку.

— Видал? – прошептал над его ухом Орех.

Свист только закивал головой, пораженный картиной.

— Пошли, — Орех поманил его рукой.

Заговорить осмелились, только оказавшись под деревом, где оставили рюкзаки, подальше от злосчастной поляны.

— Орех, это как?

— А вот так, — угрюмо ответил охотник и, усевшись на траву, скрутил пробку у фляги.

Пил мелкими глотками.

— Бывает так, — неохотно начал Орех. – Редко очень, но бывает, что звери могут того, — он подумал, — чего обычно не могут.

— Он, что действительно в камень превращался? – Свист подозрительно осмотрелся.

— Нет, конечно, не мели ерунды. Это он камнем прикинулся, заставил вас думать, что он просто большой кусок скалы, — Орех вернул флягу в поясной чехол. – Помнишь, мы обезьян от Дома гоняли? Вот с теми по настоящему странные вещи творятся – косолапому и не снилось.

— Кого «вас»? – уточнил Свист.

— Тебя и барсуков. Видишь ли, он так охотится. Сидит себе и ждет, знает, что звери через ту поляну на водопой будут идти. Куда удобней, чем самому за добычей гоняться, силы тратить.

Свист неприязненно огляделся вокруг: а вдруг вон тот куст тоже зверь какой?!

— Но как он так делает?

— Кто его знает как, — отмахнулся Орех.

— А почему ты его сразу заметил? – Свист с уважением посмотрел на товарища.

— А я, Свист, опытнее тебя. Меня на мякине уже не проведешь, — сказал он, и по старой привычке разгладил усы.

Свист задумался. Впервые он такое видал, пускай и целый сезон здешнюю землю топчет.

— Что делать будем? Дальше пойдем? – наконец спросил он.

— Ждать будем.

— Чего ждать? – с нажимом спросил Свист.

То, что из Ореха слова приходилось тянуть клещами, его жутко раздражало.

— Зверь пить захочет, сам уйдет, а мы с тобой посмотрим, чего на той поляне еще интересного есть. Кроме камней лишайных, — попытался сострить усач.