Утром следующего дня Кулл отравился с визитом к барону Хельту, чтобы лично сообщить тому о решении, принятом его командой. Раз те согласились отправиться за книгой Земрука, то затягивать с отплытием явно не стоило. Но прежде следовало оговорить со стариком кое-какие детали предстоящего путешествия.
Однако всю дорогу до постоялого двора, где остановился барон, мысли Кулла были заняты отнюдь не предстоящей беседой с ним. Из головы атланта не выходили подробности вчерашней встречи с Хельмой. Они одновременно заставляли закипать кровь в его жилах и сердили прямодушного варвара.
«Боги и демоны! — размышлял он, то и дело отвечая на приветствия, которые, как всегда во время прогулок по городу, сыпались на него со всех сторон. — Все же как хороша это девчонка! Эх, предложи она мне себя при других обстоятельствах… Во всяком случае, не в качестве платы за помощь… Уж тогда бы я не стал сомневаться и медлить. Скорее наоборот, мигом впился бы в нее, словно истомленный голодом — в краюху хлеба. При иных обстоятельствах, это да. Однако вчера все вышло просто из рук вон плохо. Да что эта дура о себе возомнила? Думает, если я пират, то меня можно вот так купить, раздвинув предо мной ноги?! Думает, что я стою так дешево и куплюсь на прелести знатной красавицы. Дура! Да раздень любую женщину, знатную или не знатную, все они будут выглядеть примерно одинаково: одни чуть более привлекательно, чуть менее. Только и всего. Нет, конечно, некоторые из них бывают настолько хороши, их красота настолько совершенна, что ради их благосклонности бывает не жалко пожертвовать чем угодно. Включая и собственную жизнь. Такие, как Хельма, например…»
Произнося про себя сей монолог, атлант и не заметил, как оказался на улице Знахарей, по которой пролегал его путь на постоялый двор, где остановился барон Хельт. Здесь проживали в основном всевозможные врачеватели гадалки, да местные колдуны разного пошиба. Сие место издавна славилось по всему Дуур-Жаду. Причем как с хорошей, так и с диаметрально противоположной сторон.
И причин тому во все времена с избытком хватало.
* * *
Начать с того, что первые знахари появились здесь уже вскоре после основания города: после того, как слава сего пиратского гнезда как самого вольного города на свете начала разлетаться по всему миру. Ведь многие из них у себя на родине постоянно подвергались всевозможным гонениям и преследованиям, причем как со стороны тамошних властей, так и собственных соплеменников. Не секрет, что в мире имеется немало мест, где магия, знахарство, колдовство, а порой даже и то, что таковым не является, находятся под строжайшим запретом. По крайней мере, официально. И разумеется, тех, кто этим занимается, на каждом шагу ждут самые разные неприятности, от угрозы оказаться избитым толпой, до реальной возможности закончить свои дни на плахе или в камере пыток, не выдержав допроса с пристрастием. И главная причина этого стара, как мир. Люди всегда боялись и будут бояться всего того, что не в состоянии понять или объяснить, по своему скудоумию. И это если не принимать во внимание такую не менее распространенную вещь, как зависть. Ведь тот, кто знает и может то, о чем не имеет представления серое большинство, в состоянии добиться для себя весьма многого: и несметных богатств, и власти. И с этим мало кто может смириться начиная от могучих властителей и заканчивая последними крестьянами. Что, впрочем, не мешает и тем, и другим по возможности пользоваться услугами столь ненавидимых знахарей и магов…
Появление у себя в городе врачевателей, гадателей да колдунов пираты воспринимали по-разному: от полного неприятия «всякой там сверхъестественной белиберды» до откровенного безразличия в смысле «живите, коли угодно, лишь бы вреда от вас было как можно меньше». В конце концов тех, кто думал именно гак, оказалось большинство, и на Совете Капитанов знахарям не только дозволили селиться в Дуур-Жаде, но и выделили им отдельную улицу, которая годы спустя из захудалой окраины пиратского поселения превратилась едва ли не в самый его центр.
Знахари и колдуны очень быстро прижились в пиратской столице, гармонично вписавшись в ее более чем пестрое население. Многие занялись врачеванием ран и болезней, что здесь было высоко оценено. Ведь ранения неизбежны для людей, избравших столь опасную профессию, как морской разбой. Далеко не все купцы из тех, кто занимается морской торговлей, при встрече с грабителями без боя расстается со своим товаром и деньгами. Такие предпочитают обзаводиться дружинами из крепких, вооруженных до зубов наемников, весьма охочих до драки. А уж про боевые корабли прибрежных государств и говорить нечего. Столкновения с ними редко заканчиваются для пиратских экипажей без серьезных потерь. Одним словом, бывает, что без опытных лекарей просто не обойтись..
Однако ни для кого в Дуур-Жаде не являлось секретом, что не все обитатели улицы Знахарей занимались исключительно одним целительством. Кое-кто баловался гаданием, а некоторые не гнушались и откровенной ворожбой, причем весьма черных тонов. Рассказы о деяниях последних нередко будоражили все населения города. Особенно когда кто-то неожиданно погибал при весьма загадочных обстоятельствах. Но никаких конкретных обвинений из-за отсутствия в таких Делах сколь либо весомых доказательств никому предъявлено не было, ибо законы Дуур-Жада на этот счет не оставляли никаких сомнений: не пойман — не вор, а тем более не убийца. Случалось, конечно, что некоторые пытались добиться справедливости, невзирая ни на какие законы, собственными методами и на свой собственный страх и риск. Одни вызывали колдунов на честный бой на арене амфитеатра, другие более предусмотрительные нанимали убийц, а менее разумные частенько сами набрасывались на обидчиков с оружием в руках. Но с такими, как правило, начинали происходить странные вещи. Кое-кто совершенно внезапно умирал от неизлечимой болезни. Другой ни с того, ни с сего накладывал на себя руки, причем на глазах у целой толпы зевак… И о каждом таком случае потом складывались легенды, которые еще больше усиливали страх перед колдунами.
* * *
Погруженный в собственные думы, Кулл вздрогнул всем телом, когда кто-то на ходу неожиданно тронул его за плечо.
— Ты не уделишь мне всего несколько минут, капитан? — прозвучал вопрос, заданный чарующим женским голосом. — Ты от этого только выиграешь.
Атлант резко обернулся. Это действительно оказалась женщина, весьма привлекательная на вид особа, одетая во все черное.
— Это ты, Амилия? — Кулл без труда узнал в ней широко известную здесь предсказательницу. — Чего ты хочешь?
В последнем его вопросе отчетливо прозвучала нотка настороженности. Что, впрочем, совсем не удивительно, если учесть, какие слухи по всему городу ходили об этой женщине.
* * *
На вид ей, пожалуй, можно было дать не более тридцати лет; высокая, стройная, грациозная фигура; густые, черные, как смоль волосы, заплетенные в толстую, тугую косу, спускающуюся ниже пояса; большие карие глаза и взгляд поражающий своей бездонной глубиной, подобно океанской бездне, сводивший с ума многих мужчин.
В Дуур-Жаде она появилась пару лет назад, причем никому в точности не было известно, как и откуда. Одни говорили, будто ее купил в Валу-зии один из содержателей здешних домов терпимости, справедливо полагая, что столь привлекательная рабыня будет пользоваться немалой популярностью и следовательно принесет своему хозяину хорошие барыши. Более чем понятное желание… Однако, как утверждают все те же излишне осведомленные болтуны, сбыться ему оказалось не суждено. Хуже того, приобретение новой рабыни для утех едва не привело к полному разорению ее владельца. Как так получилось? История весьма удивительная.
Рассказывают, что все началось с того, что на новую рабыню не обращал внимания ни один из многочисленных посетителей заведения, в котором она волею судьбы оказалась. Словно бы ее и вовсе не существовало там. Так что видавший виды содержатель притона поначалу был не столько раздосадован, сколько удивлен. Прелестная рабыня за целый месяц не принесла ему ни единого гроша. Возможно ли такое вообще? Оказалось, что да. Спеша исправить положение, бывалый торгаш лично начал предлагать ее всем встречным и поперечным клиентам без разбора. Обычно такая практика всегда срабатывала. Но в данном случае все его потуги оказались тщетны. Даже упившись до полусмерти, клиенты шарахались от Амилии, словно от прокаженной. Так что в конце концов ее безутешному владельцу пришлось значительно снизить цену, в надежде, что этот крайний шаг поможет ему хотя бы окупить затраты, связанные с ее приобретением, доставкой на остров и содержанием. Ни о какой прибыли вопрос больше не стоял. Но и тут его ждало полное разочарование. Амилию никто не соглашался брать даже даром. Чудеса, если не сказать больше…
В конце концов хозяин решился откровенно поговорить со своей рабыней. И та вроде бы кое в чем ему призналась. Более того, Амилия потребовала, чтобы тот незамедлительно даровал ей свободу, соблюдя при этом все необходимые на Дуур-Жаде правила и формальности. Иначе, по ее словам, многие несчастья обрушатся на его голову… Более того, она рассказала изумленному содержателю притона, что у себя на родине была высокопоставленной жрицей, до тех пор пока ее селение внезапно не было атаковано коварным и многочисленным врагом, а сама она не оказалась проданной в рабство.
Едва дослушав до конца эту историю, хозяин решительно отверг все ее просьбы о свободе, если он не получит назад свои деньги, так опрометчиво им потраченные на покупку Амилии. На что та охотно согласилась, но при одном условии. А именно: она их заработает не на торговле собственным телом, а каким-либо иным способом, например, гаданием или целительством. Будучи в весьма скверном настроении, хозяин, не подумав, решительно отверг все то, что она предложила.
«Либо ты будешь зарабатывать, раздвигая ноги перед каждым, кто готов за это заплатить, — твердо объявил он, — либо я прикажу отвезти тебя подальше в море и там утопить. Еще ни одна рабыня никогда не ставила мне никаких условий».
«Что ж, — ответила ему Амилия, — своим упрямством и гордыней ты сам навлек на себя большую беду. Не хочешь отпустить меня по-хорошему, получив назад свои деньги? Ты отпустишь меня все равно, и даже заплатишь мне за то, чтобы я от тебя ушла. Что же касается твоих угроз меня утопить, то можешь поверить мне на слово, из этой затеи ничего не выйдет.»
«Посмотрим!» — яростно бросил он в ответ.
И началось… В течение ближайших недель постоянные посетители его заведения постепенно забыли сюда дорогу. А про новых и говорить не приходилось. Их не было вовсе. Вдобавок, в заведении случился пожар. Доходы разом упали, без всякой надежды сколь-нибудь подняться хотя бы в отдаленном будущем.
Долго гадать о причинах обрушившейся на него лавины несчастий содержателю борделя не пришлось. Было и так ясно, что виною всему все та же несговорчивая рабыня. Тем более, что и она сама в разговорах с ним не скрывала, что приложила ко всему этому руку. И что в такой ситуации оставалось делать? Соглашаться на ее требования? Ну, уж нет. Этому не бывать никогда. Иначе удержать в повиновении других рабынь ему уже вряд ли удастся. Что если и они тоже начнут ставить своему хозяину какие-то условия?..
После непродолжительных размышлений было решено Амилию и в самом деле утопить. Ведь не зря же ходило поверье, что если ведьму отправить на дно, то всему ее колдовству разом приходит конец.
Для выполнения столь ответственной миссии было специально нанято три здоровенных головореза из тех, кто и собственную мать с удовольствием утопит, если за это будет хорошо заплачено. Связанную Амилию усадили в лодку, чтобы отвезти подальше в море. Однако тут совершенно неожиданно возникло серьезное затруднение. Едва отвалив от берега, лодка несмотря на титанические усилия гребцов, упрямо возвращалась назад. И так получалось раз за разом. После десятой попытки наемники плюнули на столь бесполезное дело и даже вернули полученный от содержателя борделя задаток. Тот начал просить их прикончить непокорную рабыню любым другим способом, на их усмотрение. Но те прямо заявили, что скорее прирежут его самого, чем поднимут руку на эту колдунью, ибо, по их глубочайшему убеждению, убийство женщины обрушит на их головы самую суровую кару потусторонних сил, с которыми простым людям лучше не связываться.
Делать нечего. Разгневанный неудачами хозяин борделя после непродолжительного размышления решил собственноручно исполнить вынесенный им Амилии смертный приговор. Вооружившись кинжалом, он рванулся к ней с вполне понятным намерением перерезать горло несчастной рабыне. Однако неожиданно его собственные руки и ноги отказались ему повиноваться. Более того, рука, сжимавшая кинжал, совершенно самостоятельно отшвырнула его в сторону.
«Убирайся прочь, нечестивая ведьма! — взревел содержатель борделя, наконец-то уразумев, что как бы он ни старался, но причинить, какой-либо вред этой рабыне он не сможет. — Сгинь! Провались в ту треклятую преисподнюю, из которой явилась мне на погибель!»
Та в ответ назвала целый список обязательных условий, после выполнения которых она, так и быть, покинет его навсегда. Тот поначалу попробовал поторговаться. Но из этой попытки ровным счетом ничего не вышло. Пришлось, скрепя сердце и ругаясь на чем свет стоит, согласиться.
Вот так Амилия стала не только свободной, но и владелицей небольшого домика на улице Знахарей, где и начала заниматься целительством и предсказаниями. К ней зачастил разный люд, желавший не столько избавиться от недугов, сколько узнать о том, что ожидает их в будущем. Однако подобный ажиотаж продержался не особенно долго, ибо в отличие от своих коллег Амилия предсказывала будущее с удивительной точностью. Иными словами, все то, что она кому-нибудь однажды предрекала, имело обыкновение сбываться. Особенно если предсказание было неблагоприятным. Так что вскоре Амилию начали величать не иначе, как вестницей несчастий.
* * *
— Мне нужно оговорить с тобой, капитан Кулл, об очень важных вещах, касающихся тебя и меня, — прямо объявила Амилия атланту. — Это насчет того путешествия, в которое ты собираешься отправиться со дня на день.
— Откуда ты знаешь, куда я собираюсь? — прямо спросил Кулл. — Неужели весь Дуур-Жад сегодня только об этом и говорит?
— Нет, конечно, — улыбнулась Амилия. — Тем не менее, мне стало об этом известно. Надеюсь, ты не забыл, что я предсказательница, и причем не самая плохая. По крайней мере, никто не может сказать, что мои пророчества не сбываются.
— Это уж точно, — охотно согласился Кулл.
Сам атлант ни разу еще не пользовался услугами Амилии, но слышал о ней немало всяких баек, в которых было весьма сложно понять, где заканчивается правда и начинаются плоды буйной фантазии не совсем здоровых умов.
Не обратив внимания на замечание атланта, Амилия продолжила:
— Пошлой ночью у меня было видение. По просьбе одного мага, ты собираешься отравиться на поиски некой книги, дошедшей до нас с самой зари времен. Это очень опасная затея, которая может иметь катастрофические последствия. Причем не только для тебя и твоей команды, но и для всего нашего мира. Подумай об этом и откажись, пока еще не поздно.
— С какой стати? — пожал плечами Кулл. — Во-первых, команда решила принять предложение старика. А во-вторых, он все равно отыщет себе другого капитана.
— Не отыщет, — покачала головой Амилия. — На этот счет можешь быть спокоен. Никто из здешних капитанов не согласится отправиться невесть куда, за какой-то древней книгой, получив в качестве задатка лишь обещание большого вознаграждения. Ограбить какого-нибудь купца будет намного проще и безопаснее…
— Возможно, — не стал спорить с ней Кулл. — Тем не менее, решение принято и наше путешествие состоится.
— Что ж, — вздохнула предсказательница. — Я наверняка знала, что ты именно так и ответишь. Даже если я при этом скажу, что вся эта затея с книгой есть ничто иное, как способ заманить тебя в ловушку и уничтожить.
— И кто же это все задумал? — поинтересовался Кулл. — Старик? Не думаю. Ему это совершенно не нужно. По крайней мере, мне так кажется. Или ты придерживаешься иного мнения?
— Нет, от чего же? Старый маг здесь действительно ни при чем. Однако у тебя имеются враги, которые только о том и мечтают, чтобы увидеть тебя мертвым. И среди них есть очень могущественные люди. Нет. Старик, скорее всего, лишь жертва, призванная послужить чем-то вроде наживки, на которую ты наверняка клюнешь. И даже не он сам, а его симпатичная внучка, согласная сделать для тебя решительно все, что ты пожелаешь. Тем более что она тебе далеко не безразлична.
— Если это все, что ты собиралась мне сообщить, я пойду, — объявил ей Кулл.
Последнее замечание Амилии пришлось ему не по вкусу. Да и какое дело предсказательнице, как он относится к Хельме. Это вообще никого не касается.
Между тем, Амилия продолжила:
— Поскольку решение тобою принято и никакие мои уговоры на него не повлияют, у меня будет к тебе одна просьба.
— Ты хочешь отправиться вместе со мной, — не задумываясь, выпалил Кулл. — Не так ли?
— Как ты догадался?
— Я тоже не лишен дара предвиденья, — усмехнулся атлант. — К тому же, как мне кажется, в последнее время решительно все намереваются составить мне компанию.
— И каков будет твой ответ?
— Пожалуй, нет. Ведь ты сама говорила, что это путешествие окажется опасным.
— Говорила, — не стала спорить Амилия. — И могу повторить это снова. Тем не менее, со мной у тебя появятся реальные шансы вернуться из него живым. А без меня вы все, вместе со стариком и его внучкой, погибнете.
— С чего ты так в этом уверена? Из-за своих видений?
— Нет. Просто я хорошо знаю, где следует искать книгу Земрука. И могу помочь тебе избежать многих опасностей, о которых не подозреваешь ни ты, ни старый маг. В своих заметках его предок очень многого просто не мог указать. За пять прошедших столетий в тех местах произошло немало изменений. Так что без меня тебе не обойтись. Ну, а я очень хочу вернуться домой.
— Так ты родом с того острова? — изумился Кулл. — Но тогда как ты сюда попала? Я слышал, тебя купили на одном из рынков Валузии.
— Это очень длинная история, — вздохнула Амилия. — И как-нибудь потом я ее тебе расскажу. Однако сейчас мне бы хотелось услышать о том, берешь ты меня с собой, или нет? Для меня этот вопрос необычайно важен.
После непродолжительного размышления атлант ответил:
— Пожалуй, возьму. Одним пассажиром больше, одним меньше… К тому же ты и вправду можешь оказаться полезной. Мы отплываем завтра, с утренним отливом.
— Я буду на «Богине Морей» вовремя, — пообещала Амилия. — Но у меня будет к тебе еще одна просьба.
— Какая?
— До времени никому не говори о том, откуда я родом. Твои враги, несомненно, уже позаботились о том, чтобы приставить к тебе своих шпионов. Это может нам сильно повредить.
— Ладно, — согласился Кулл. — Будь по-твоему. Никто ничего не узнает.
И не говоря более ни слова, он продолжил свой путь.