После обеда Мак устроился в большом мягком кожаном кресле и включил телевизор. Но его взгляд то и дело отвлекался на гипсовый слепок гигантской ступни, лежащий на столе рядом. Сегодня утром Мак отвел в сторонку заместителя шерифа Тома Райса, показал ему этот невероятный слепок и сообщил, что они с Карильо решили пока помалкивать о своей странной находке. Райс целиком и полностью с ним согласился — нечего сеять панику, ведь до сих пор нет ни малейшей ясности, что именно произошло с пропавшими адвокатами.

— Плюс к этому, — сказал он, — у прессы появится нездоровый интерес к этому делу. Ну и сразу же повылезут и заголосят всякие чокнутые.

В итоге начальство решило: слепок к делу приобщить, но в качестве «конфиденциального вещественного доказательства». Доказательства чего? Чем больше Мак вдумывался в этот простенький вопрос, тем неспокойнее становилось у него на душе…

Тут зазвонил телефон, оторвав от мрачных мыслей.

— Мак Шнайдер, — сказал детектив в трубку.

— Добрый день. Это Крис Уокер, — раздалось на другом конце провода. — Вы заняты?

Взгляд Мака опять невольно метнулся в сторону загадочного слепка на столе.

— Да, я тут обмозговываю одну рабочую проблему…

— Касательно пропавших адвокатов? — уточнила Крис.

— Нет, — солгал он. — Кое-что другое. А что, насчет адвокатов у вас есть какие-то новые соображения?

— Угадали. Вы не против встретиться и обсудить?

— Когда?

— Я почти в двух шагах от вашего дома, — сказала Крис.

— Откуда вы знаете, где я живу?

— На то я и журналистка.

— Ладно, ваша взяла, — улыбнулся он. — Давайте встретимся в мексиканском баре на моей улице. Через десять минут.

— Договорились, через десять минут, — отозвалась Крис.

Мак завернул гипсовый слепок в газету и положил — чтоб с глаз долой — в ящик письменного стола. Надевая пальто, он обнаружил, что пистолет все еще при нем. В отличие от большинства коллег Мак предпочитал носить оружие по старинке — в наплечной кобуре, а не на поясе. Снимая кобуру, он с удовольствием поймал себя на том, что нервничает перед предстоящим свиданием с женщиной, даром что свидание деловое. В Лос-Анджелесе Мак все время проводил на работе — что в итоге стало причиной краха его брака. Потом переехал на север, осваивался на новом месте — и опять совершенно запустил личную жизнь. А тут подвернулась эта репортерша — и вдруг вернулось давно забытое волнение в крови. Мак решил: «Гульну-ка я сегодня, позволю себе в баре „Маргариту“!»

Мак был в баре через восемь минут. Вопреки ожиданиям Крис там не оказалось, хотя она, будучи «в двух шагах» от его дома, должна была опередить детектива. Впрочем, зря он удивился ее отсутствию: Крис явно из тех женщин, которые любят нарочито опаздывать и появляться предельно эффектно. Ближайшие двенадцать минут он имел возможность гадать о том, что за человек эта Крис Уокер. А затем в бар вошла она. Как Мак и предполагал, без спешки и с расчетом помедлив в дверях.

— Извините за задержку, — сказала Крис, бросая свое пальто на диванчик рядом с Маком. — Надо было переговорить по телефону со студией. Я сейчас вернусь.

Пока она шла к уборной, все присутствующие в баре — и мужчины, и женщины — не отрывали от нее глаз. Те, кто ее не узнал, таращились просто на женщину головокружительной красоты.

Крис вернулась, Мак заметил, что она подправила макияж. Ее пронизывающие холодные голубые глаза и золотые кудряшки напомнили Маку один старый английский фильм, в котором была куча адски хорошеньких блондинок. Но спору нет: вне экрана краше женщины он никогда не видел. А может, и на экране.

Подошла официантка.

— Пару фирменных?

Мак кивнул, и девушка ушла.

— Очень кстати, — сказала Крис. — Есть что отпраздновать. Собирала материал о мошенничестве в магазинах автозапчастей и приперла к стене парня, который заведовал обучением менеджеров в этой торговой сети. С ведома кое-кого из начальства и вполне сознательно он преподавал им искусство накалывать покупателей. С ума сойти! — Она схватила из вазочки чипс и отправила его в рот. — Когда я это обнародую, кое-кто наверняка вылетит с работы, а может, и из этого бизнеса вообще.

Мак не мог не заметить, что такой результат ей очень по сердцу. Он тоже любил разоблачать преступников, но знал по опыту, что это редко приносит удовлетворение. У каждой истории столько наворотов, столько противоречивых оттенков, что не всегда радуешься, посадив кого-то в тюрьму, даже по справедливости…

— Вам, похоже, по вкусу профессия репортера, — сказал он.

— Ну да, еще бы! А вам нравится ваша работа?

— С годами все меньше и меньше. Если постоянно занят мрачной стороной жизни, что-то от этого мрака заползает тебе в душу.

— А вы давно в полиции? — осведомилась Крис. Она никак не могла угадать его возраст. Теперь вот решила, что ему лет тридцать восемь — просто он выглядит моложе.

— В будущем году исполнится двадцать лет. Начал сразу после колледжа.

О, значит, ему не меньше сорока одного года. Что ж, выглядит он впечатляюще: ни морщинки, ни сединки!

— Женаты? — спросила она, хотя в его ответе не сомневалась.

— Разведен. С женой остались друзьями.

А это уже минус, подумала Крис. Дружить с экс — глупая, ненужная блажь.

— Она живет где-то здесь?

— Нет, в Лос-Анджелесе. Преподает в колледже. А вы давно репортерствуете?

— Еще в Вашуни начала, студенткой. Практику проходила на телевидении. Потом пробивалась все выше и выше. Вот оказалась здесь. Промежуточная станция на пути к большому успеху.

Официантка принесла две исполинские «Маргариты» — каждый бокал размером почти с кувшин. Крис весело тряхнула головой:

— Если я прикончу такой коктейль, будете вытаскивать меня из-под стола!

Они подняли «Гранде маргаритас» и сделали первый глоток. Мак выдернул из четвертинки лайма на краю бокала мексиканский флажок и, помешивая им свой коктейль, поинтересовался:

— Стало быть, в Сиэтле особенно не задержитесь?

— Не хотелось бы, — ответила Крис. — Город большой и чудесный. Но я тороплюсь с карьерой и ме́чу выше. Нью-Йорк. Вашингтон, округ Колумбия. А может, Си-эн-эн в Атланте.

— А семья?

— Родители живут в Спокане, штат Вашингтон, — сказала Крис. — Я единственный ребенок.

— Видитесь с ними часто? — По мнению Мака, незамужняя женщина лет двадцати пяти хотя бы поневоле сохраняет привязанность к родителям.

Крис равнодушно пожала плечами:

— Заглядываю при случае. С отцом у меня уже нет былых близких отношений.

Это замечание давало повод для дальнейших расспросов, но Мак благоразумно решил не углублять тему.

— Поедете к родителям на День благодарения?

— Хотелось бы. Да времени нет. Сейчас по горло занята сбором материала, а в праздник могут в любое время вызвать для работы. А вы поедете к своим?

— Надолго не получится, — нахмурился он. — В нынешний День благодарения я с утра на службе. Но потом забегу домой и сразу рвану к своим старикам в Аризону.

Крис высоко подняла свой коктейль:

— За бедолаг, которым приходится работать в День благодарения!

Мак поднял свой бокал, и они чокнулись.

— За несгибаемых, которые трудятся и в праздники, — сказал он, приглядываясь к ее рукам. Сильные, с длинными пальцами. Ногти красивой формы, покрыты прозрачным лаком. Но обрезаны коротко. То есть практично.

Он довольно смело заглянул в глаза собеседницы — алкоголь начинал действовать и добавлял куража.

— Ну, так что у вас за теория насчет пропавших? — поинтересовался он.

Крис подалась вперед, словно в этом шумном месте их разговор мог кто-то подслушать, и прошептала:

— Думаю, это серийный убийца.

Мак сделал большой вальяжный глоток, съел пару чипсов и только после этого, выдержав достойную паузу, сказал как бы после долгих размышлений:

— Пропало в двух случаях три человека. Оба адвоката и лесной инспектор вроде бы ничем не были связаны. Так вы думаете — серийный убийца? Гм…

Крис сухо кивнула. Она-то надеялась на бурную реакцию. И на благодарность за свою гениальную догадку.

— Они ведь исчезли примерно в одном районе, — продолжила Крис. — А что касается сломанных деревьев… Возможно, это обрядовое действие какого-нибудь культа, так как в том районе сломаны верхушки у доброй сотни деревьев…

— А сами вы видели покалеченные деревья? — перебил ее Мак.

— Нет, но про них написано в полицейском протоколе. Я читала.

— Ладно, давайте дальше.

— Лесной инспектор оставил включенным двигатель своего пикапа. А сам бесследно исчез. Двое туристов в горах — та же судьба. Словно испарились. И собаки учуяли убийцу — или группу служителей какого-то кровавого культа!

Мак улыбнулся:

— Жаль разрушать ваш сценарий, но полицейские собаки-ищейки не какие-нибудь домашние собачки, чтобы сдрейфить от одного запаха самого распреступного преступника или даже целой ватаги убийц. Они поджали хвосты и не пошли по следу — и это крепко озадачивает.

— Да, это странно. Однако я немного порылась в архивах. Не так давно, в середине семидесятых, в Айдахо существовала секта, которая останавливала машины, похищала и убивала их водителей. Жуткие типы!

Мак кивнул:

— Да, помню, я читал об этом. Якобы случалась такая жуть в окрестностях Ратдрума. Только говорят, это просто газетная утка. Про факты полиции неизвестно.

Крис откинулась на спинку диванчика, какое-то время задумчиво крутила свой мексиканский флажок, затем нанесла ответный удар:

— Ну ладно. А у вас-то есть собственная версия?

Мак опять улыбнулся.

«Нет, красавица, никакой эффектной версии у меня нет. Дома, правда, лежит гипсовый слепок исполинской ноги. Но этот след — чья-то хохма. И я сильно подозреваю, что адвокаты просто сорвались в какую-нибудь пропасть. К примеру, один оступился, другой пытался спасти — и в итоге оба погибли. Со временем найдутся их искалеченные трупы…»

— Ну? Так почему же пропали эти трое? — настаивала Крис.

Мак подбодрил себя еще одним глотком ледяной текилы, смешанной с соком лайма и ликером, и сказал:

— А было вот что. Наши адвокаты-путешественники налетели на медведя, а тот, невоспитанный малый, возьми и сожри их, невзирая на их замечательные юридические дипломы. Что до лесоруба, то он увидел колечко в носу своего сына и с горя драпанул в какую-нибудь Австралию или просто в соседний штат, пока приятели лесорубы не задразнили насмерть сыном-педиком.

Крис смотрела на него, по-прежнему нахмурившись. Мак понял, что он пролетает со своим неуместным юморком.

— Ладно, давайте начнем с сына, — строгим тоном сказала Крис. — Кольцо в носу абсолютно ничего не говорит о сексуальной ориентации. У рокера Томми Ли по меньшей мере восемь колец во всех мыслимых местах, но он столько девушек перепортил, что ни у кого не повернется язык назвать его геем. То же с Ленни Кравицем. Лютый гетеро. И весь в кольцах. Что касается невоспитанных медведей — они решительно предпочитают лососей адвокатам. В адвокатах мало полезных омега-три жиров. Медведи хоть и в лесу живут, но в правильном питании толк знают. Желаете и дальше состязаться в остроумии?

Крис сменила гнев на милость и игриво заглянула ему в глаза.

Потом они примерно полчаса болтали о том о сем — уже не упоминая о деле, для обсуждения которого встретились. Мак почувствовал, что его начинает разбирать от выпитого. Да и устал он после рабочего дня. Ему не хотелось, чтобы Крис видела его подвыпившим, и он поторопился распрощаться.

— Ну, мне пора домой. Завтра рано вставать.

— Чтобы поймать банду наших серийных убийц? — лукаво ввернула репортерша.

— Тоже дело! Благо теперь я знаю, кого искать: чокнутых сектантов, которые рыскают по горам в поисках жертв. Особенно оголтело они охотятся за пикантными штучками с телевидения.

— Вы и впрямь находите, что я пикантная штучка? — игриво прищурилась Крис.

Мак улыбнулся и промолчал. Но в его глазах нельзя было не прочитать: будто сами не знаете!

Он встал и положил на стол двадцатку за «Маргариты».

Крис подняла бокал с остатками коктейля и провозгласила:

— Пока я под защитой такого человека, как вы, мне нечего бояться.

— Совершенно верно, — сказал Мак и повернулся к двери.

Крис проводила его долгим, задумчивым взглядом. Эту встречу она затеяла единственно для того, чтобы выпытать у детектива дополнительную информацию. Но в процессе он сумел ее заинтриговать. Посидел полчаса — и спокойно откланялся. Обычно мужчины прилипали к ней — не отвяжешься. Даже не обычно, а всегда. Этот же какой-то… непробиваемый. Что она ему понравилась, и даже очень, в этом Крис не сомневалась. Но — встал и ушел. Нашел в себе силы… В сознании забрезжила ужасная, леденящая мысль: а не влюбляется ли она? Крис была убеждена, что любовные страсти-мордасти — помеха карьере. В жизни чего-то достигает лишь тот, кто целиком и полностью сосредоточен на главной задаче. А если ты вся в сладких мечтах и мыслями с любимым, то конкуренты мигом подсидят и слопают.

Взмахом руки она подозвала официантку и заказала стопку текилы. Потом достала сотовый и позвонила на студию. Отдел новостей был уже закрыт, поэтому ей ответила практикантка по имени Гвен. Крис велела ей собрать максимум биографической информации о каждом из трех пропавших в лесу, а также о некоем снохомишском детективе, которого зовут Макдоналд Шнайдер. Второе поручение: хорошенько проверить, не было ли в последние двенадцать месяцев других случаев исчезновения в горах — особенно в восточной части округа Снохомиш.

В колледже Крис Уокер именовалась Кристина Банковски. Позже, в Вашингтонском университете, числилась среди лучших студенток, была звездой на курсе журналистики и с огромным успехом работала на студенческом телевидении: умная и бойкая, настойчивая и контактная, прилежная и талантливая — плюс сумасшедше красивая. Уже тогда Крис точно угадывала, кого из своих конкурентов и когда надо толкнуть под автобус.

После университета ее сразу приняли на работу репортером на студии в городе Якима, штат Вашингтон. Там-то она и сочинила из прежней Кристины Банковски блистательную Крис Уокер. В Якиме она с первого же дня работала как одержимая. Ни от каких поручений не отказывалась, норовила чаще мелькать на экране — только бы побыстрее обратить на себя внимание и начать путь к деньгам и успеху и месту на общенациональном канале. В своем боевом раже Крис, без году неделя на настоящем телевидении, смело подражала великим образцам — интервью вела в напористо-агрессивном стиле, брала собеседников в крутой оборот, что в тихой провинции не очень-то любят. В результате ее не раз вызывали на ковер и строго отчитывали. Сначала начальник отдела новостей. Когда не подействовало — главный менеджер студии.

Словом, что-то не вытанцовывалось. Всеамериканский успех задерживался. После двух месяцев в Якиме, просматривая один из своих репортажей на мониторе, Крис вдруг поняла, чего не хватает этой бойкой раскрасавице с микрофоном. Имиджа.

Красота красотой, но нет в облике какой-то изюминки, единственности. Так, одна из провинциальных девчушек-журналисток — ну, немножко смазливее прочих, тоже далеко не уродин. Чтобы стать величиной, надо было срочно найти уникальный имидж.

И Крис рванула в Сиэтл — к тамошнему лучшему стилисту, который обслуживал преимущественно миллионеров. Все свои деньги вбухала в новую прическу и макияж и новый великолепный гардероб. Вдобавок в жуткие долги залезла. Такие расходы нипочем знаменитости, которая огребает по двадцать пять тысяч в месяц и продает свои репортажи лучшим студиям страны. Но для начинающей журналистки, дочери неприметного водителя молоковоза в Спокане, это была чистая авантюра. Однако риск окупился с лихвой — уже через несколько месяцев стильную репортершу-красавицу заметили, предложили работу в Такоме. И студия не в пример больше, и зарплата сразу утроилась!

В Якиме она трудилась под именем Кристины Уокер. При переезде в Такому ей вдруг ударило в голову, что есть в этой «Кристине» нечто вялое, провинциальное. И она тут же нареклась Крис. Крис Уокер. Само ложится на язык! Тает во рту как конфетка! В тот же день она поклялась себе, что на пути к успеху и славе Крис Уокер не остановит ничто и никто.

Что действовать придется не всегда честными методами, она понимала. Настоящих друзей у Крис не было — не тот характер и не тот настрой души. Зато добрыми знакомыми и солидными знакомствами она обрастала стремительно — и беззастенчиво использовала подружек и приятелей и благосклонных к ней важных персон для своих далеко идущих целей. К мужчинам относилась чисто утилитарно. Спала с кем нужно. Как раз сейчас у нее была такая связь, которую она называла про себя «стопроцентная страховка». Если закрутить с Маком — это может очень напрячь ее «стопроцентную страховку». Так стоит ли рисковать?

Молоденькая официантка поставила перед Крис стаканчик текилы с кусочком лайма и сладким голоском осведомилась:

— А вашему… супругу что-нибудь принести?

Крис уже давно заметила, что хорошенькая мексиканка неровно дышит к Маку, и решила вернуть ее на грешную землю.

— А, этот старый придурок? Он уже слинял. — Она взяла солонку, лизнула тыльную сторону ладони и сыпанула на нее соли. — «Супруг»! Сказать же такое! — По-прежнему глядя официантке прямо в глаза, она слизнула соль с ладони, разом выпила текилу и закусила лаймом. — Он всего лишь коп, с которым мне придется трахнуться ради хорошего телесюжета. — Крис вернула стаканчик ошарашенной официантке и оскалила два ряда безупречных жемчужных зубов. — Спасибо, милочка.