В День благодарения Тайлер проснулся очень рано. Стараясь не шуметь, выбрался из-под одеяла и вышел из спальни — пусть Ронни хорошенько отоспится. Он направился в кухню — хлебнуть крепкого кофе, а потом уединиться в кабинете. Была надежда, что в ближайшие час или два его никто не побеспокоит.

На кухне кто-то шумел. Тайлер ожидал увидеть Кристофера, а там оказалась Грета, уже хлопотавшая по хозяйству.

— Доброе утро, — бодро сказала шведка. — Приготовить вам завтрак?

Тайлер с утра обычно ничего не ел, только кофе пил, поэтому он сказал:

— Нет, спасибо, я обычно не…

— О, пожалуйста, позвольте мне приготовить вам что-нибудь! — почти взмолилась она. — Я тут нашла яйца и немного сыра. Я сделаю вам омлет. И тост. А дети с вечера заказали просто хлопья с молоком… У меня омлет хорошо получается. Давайте я угощу вас настоящим завтраком!

— Нет, я на самом деле… — вяло отбивался Тайлер.

— Ну пожалуйста, — повторила она, скроив кокетливую печально-безутешную мину.

Что и говорить, эта шведочка весьма мила! И личико хорошенькое, и глазки умненькие. Судя по избытку энтузиазма, хозяйственно-домашние дела для нее в новинку… И как-то не хочется, чтоб она сразу обнаружила, какой хаос, чтобы не сказать бардак, царит в их семье в этой области жизни… равно как и в прочих областях…

Тайлер нехотя придвинул высокий табурет к столу-стойке.

— Ладно, от пшеничного тоста не откажусь, — сказал он.

Позавтракав, Тайлер отодвинул тарелку, которую Грета тут же схватила и унесла мыть.

— Понравилось? — спросила она.

— Объеденье, — сказал Тайлер, вытирая салфеткой рот. — Кстати, вы водите машину? Есть у вас права?

Грета кивнула:

— Да, но только шведские.

— Думаю, сойдет, — заметил он, вставая с табурета. — Идемте.

Они пошли к выходу из дома. В этот момент на верхней площадке лестницы появилась Ронни в халате.

— Доброе утро, Ронни, — улыбнулась Грета.

Спускаясь вниз, Ронни спросила:

— Вы куда собрались?

Тайлер, открывая парадную дверь, отозвался:

— Думаю, Грете понадобится автомобиль, чтобы ездить в город по хозяйственным нуждам.

Тайлер и Грета прошли через просторный двор к гаражу. Ступив в огромный гараж, Грета невольно захлопала глазами. Машин хватило бы на посольство небольшой страны. Тайлер подвел ее к роскошному и относительно новому красному «шевроле-сабербану».

— Вот вам ключи, — сказал он Грете. — Пользуйтесь без стеснения.

Бен позвонил из номера Дорис и пожелал ей и всем членам семьи приятного Дня благодарения. Затем спустился на ранний ленч в ресторан «Красный лев». Даром что Бен был в непритязательной ветровке, несколько человек узнали его и двое малышей, мальчик и девочка лет десяти, подбежали к нему за автографом. Расписавшись, Бен взял несколько местных газет в надежде найти пару-другую интересных статей.

Подошла официантка и вручила ему меню.

— Добрый день. Меня зовут Синди. Что вам принести? Может, индейку — в честь Дня благодарения?

Бену вдруг ударило в голову: «А мой ли это праздник — День благодарения? Белые явились в Новый Свет, торжественно разделили трапезу с моими предками, для которых эта земля была старым и единственным светом. В следующие четыреста лет пришельцы почти вчистую истребили всех краснокожих. Так, собственно, кого и за что благодарить индейцам?»

Он быстро просмотрел меню и отдал его официантке.

— Синди, принесите-ка мне большой-пребольшой бургер. И побольше лука и сыра. Хорошо?

Она кивнула и двинулась было прочь, но остановилась и добавила:

— А знаете, мне фильмы с вами очень нравятся. Честное слово.

Бен вежливо улыбнулся в ответ:

— Спасибо.

Утром в День благодарения Мак забежал на несколько часов на службу и к часу дня вернулся в свою квартиру в многоэтажном доме. Он оплатил кое-какие счета через Интернет, сунул в духовку кусок говядины и уже в третьем часу мог приступить к задуманному — всю вторую половину дня детектив решил посвятить чтению, дабы внимательно изучить скопившуюся на его столе гору материалов о снежном человеке.

Пока мясо жарилось, распространяя по квартире аппетитный аромат, Мак лежал на диване с книгой и читал рассказ престарелого лесоруба по имени Бауман, записанный в девяностые годы девятнадцатого века будущим президентом Тедди Рузвельтом. Этот Бауман утверждал, что в 1840-е годы в глухом углу штата Айдахо его и его товарища-лесоруба в течение двух дней преследовало и терроризировало некое двуногое гигантское существо. Они видели его только издалека, за кустами и деревьями, пытались отсидеться в хижине, но в итоге нападавший «зверским манером» убил его товарища, а Бауман спасся только чудом — благодаря смекалке и быстроте ног. Внешний вид существа лесоруб описывал довольно расплывчато: мол, не до разглядывания было.

Тут Мак живо вообразил себя на месте Баумана. Один. Лесная глушь. Разорванный на части… Карильо! Куда бежать? Как скрыться от монстра?.. Жуть!

На кухне зазвонил брошенный там радиотелефон, и Мак вздрогнул от неожиданности.

— Да, Шнайдер.

— Привет, это Крис Уокер. Я не вовремя?

Мак сообразил, что дышит как паровоз.

— Нет-нет. Я просто бежал к телефону через всю квартиру. Вы по какому поводу?

— Да я вот подумала — я одна в День благодарения и вы, похоже, один. Не объединиться ли нам, сиротам, где-нибудь за ужином?

— Да я, собственно говоря, как раз и затеваю готовку праздничного ужина…

— А стало быть, у вас свои планы, и я все-таки некстати…

— Нет у меня никаких планов, — перебил он ее. — А про ужин дома я к тому… отчего бы вам не заглянуть ко мне? Готовлю я вполне сносно. Других гостей не будет. Так что решайтесь — приезжайте!

— Мужчина, который готовит для себя одного праздничный ужин в День благодарения! Это что-то! Такое зрелище было бы досадно пропустить!

Повесив трубку, Мак по-быстрому сменил тренировочный костюм на джинсы и тенниску, поставил второй прибор на обеденный стол, зарядил музыкальный центр подходящим к случаю компакт-диском и откупорил бутылку доброго вина, чтобы оно успело «надышаться» и развить аромат до прихода Крис. Ну, теперь он готов.

В дверь постучали неожиданно скоро. Мак мысленно улыбнулся: получается, репортерша позвонила ему с дороги — выехала к нему еще до того, как они сговорились о встрече! От центра Сиэтла до его квартиры в Эдмондсе добираться как минимум тридцать пять минут — и это если нет пробок. Что и говорить — ушлая девица!

В последний момент, уже на пути через гостиную в прихожую, Мак заметил на журнальном столике возле раскладного кресла то, что Крис не должна была увидеть — по крайней мере сейчас. Там лежал слепок гигантской ступни, который детектив планировал на следующий день показать антропологу. Мак прихватил слепок с собой и сунул его в платяной шкаф в прихожей, под высокие резиновые болотные сапоги, которые он надевал при расследовании дел, связанных с рекой.

На лестничной площадке стояла Крис — в длинном черном пальто, с бутылкой шампанского в руках. Темный воротник из искусственного меха эффектно оттенял ее золотые волосы.

— С Днем благодарения! — торжественно произнесла она.

Мак взял шампанское и жестом пригласил Крис заходить. Пока он помогал ей снять пальто, она успела стрельнуть глазами во все стороны и сказала:

— Очень симпатичная у вас квартира. И просторная. Совершим экскурсию?

Идея пришлась Маку не совсем по вкусу, однако отказаться было неловко. Впрочем, в кабинете он свет включать не стал — авось в полумраке глазастая репортерша не заметит, что за литература на его столе. В противном случае она так и вцепится — что да почему. Он только приоткрыл дверь и показал свой кабинет с порога. Зато в его спальне Крис не поцеремонилась — не спросясь, прошла прямо к окну.

— Ой, какая прелесть! — заахала она. — И залив отсюда как на ладошке! Сами комнату обставляли?

— Да. После развода, когда мне вдруг осточертел Лос-Анджелес и я перевелся сюда, захотелось начать совсем новую жизнь. И было в охотку возиться с дизайном…

Крис заметила, что он все еще держит ее пальто на руке. Чертики запрыгали у нее в глазах. Она сдернула пальто с его руки, швырнула на кровать и с плутовской победительной улыбкой зашагала обратно в гостиную. Только дурак мог не увидеть во всем этом откровенного обещания.

* * *

Тайлер уже составил список людей, из которых можно было выжать какую-либо информацию касательно трех пропавших мужчин и грузовика, перевернутого «загадочной силой». Против некоторых имен имелся телефонный номер. Однако везде его ждало только разочарование. Теперь все упования Тайлера были связаны с помощником шерифа Биллом Александером — его фамилия мелькала в каждом случае, и было ощущение, что он как бы объединяющее звено во всех этих историях. Тайлер взялся за трубку телефона — не исключено, что Билл Александер работает и в День благодарения. Но тут дверь открылась. На пороге стояла Ронни.

— Ты разрежешь индейку?

— Да, разумеется, — отозвался он. — Подойду через пару минут.

— Слушай, золотой мой… чем ты тут занят, а?

— Да так, кой-какими исследованиями…

Ронни обежала взглядом его кабинет. На стенах висели новые карты и свежие вырезки из газет. Ронни с ходу завелась:

— Успокой мою душу — скажи, что это только твое хобби, а не навязчивая идея! Или этот кошмар пойдет по второму кругу?

Она пыталась говорить спокойно, но в ее голосе были различимы истерические нотки.

Тайлер выключил компьютер и пошел к жене, ласково протягивая ей руки. Она попятилась от него.

— Так что — все по второму кругу? — упрямо повторила она свой вопрос.

Тайлер прижал ее к стене и обнял.

— Нет, не жди от меня ничего дурного. С этим покончено. Я люблю тебя, я люблю наших детей. Вы трое — самые главные люди в моей жизни. И я не хочу и не стану причинять вам боль. Ты мне веришь?

Ронни молчала. Только смотрела на него умоляюще: не обмани!

Тайлер взял ее за руку:

— Ну, пошли пробовать индейку.

Так или иначе, но он уклонился от прямого ответа на ее прямой вопрос.

И Ронни боялась, что прямого ответа она никогда не получит.