В эту ночь Вайолет уснула на кровати тетушки, у Франчески в ногах, а когда открыла глаза, увидела, что тетя склонилась над ней с улыбкой.

— Просыпайся. Нам надо выбрать наряды, которые ты возьмешь с собой на праздник. Не стоит откладывать сборы до последней минуты.

Вайолет потянулась и почувствовала непривычную легкость, словно с плеч ее свалился тяжелый груз, который она таскала на себе всю жизнь. И…

— Откуда взялись эти розы? — воскликнула она. Вся комната была уставлена вазами с розами на длинных стеблях. Воздух был насыщен ароматом романтики. — Дом стал похож на оранжерею, — задумчиво протянула она. — Кто нам их прислал? Не… не Годфри? О, только не говори мне, что он хочет получить второй шанс.

— Это был не Годфри, — с усмешкой заверила ее Франческа. — Их прислал твой таинственный рыцарь. И должна признать, он выбрал верную тактику.

— Записка была?

— Да. Он просит о встрече со мной в том загородном доме, куда мы приглашены на праздник.

— И?

— Поживем — увидим.

Несмотря на пережитую драму, предшествующую расторжению помолвки, Вайолет очень ждала праздника. Ей не терпелось встретиться со старинными друзьями, пусть даже мисс Хиггинс будет с ними только душой. Вайолет написала ей перед отъездом из Лондона, спросив, могут ли они встретиться, чтобы попить чаю и поговорить, когда они вернутся в город. Впрочем, сейчас Вайолет больше думала о том, что ждет ее на празднике — танцы, общение с Китом. К счастью, ей не приходилось больше скрывать то радостное волнение, с которым она ждала встречи с Китом. Как же сильно ей хотелось его увидеть!

Она искала его глазами среди прочих гостей: кто-то прибыл в каретах, кто-то в колясках. Вся подъездная дорога к имению была запружена экипажами. Вайолет надеялась увидеть Кита среди прогуливающихся по лужайке гостей, большинство из которых, разбившись на пары, выбирали уединенные тропинки, похожие на туннели, проложенные между высокими и густыми живыми изгородями, но так и не увидела.

К кованым воротам поместья подъезжали новые экипажи, и лакеи в ливреях помогали гостям высадиться. Мажордом в малиновом фраке стоял на парадных ступенях между…

Кто это? Вайолет из окна кареты уставилась на джентльмена в цилиндре и леди в бирюзовом шелковом наряде.

— Он тут? — поинтересовалась Франческа, когда лакей открыл дверцу кареты.

Не было смысла притворяться, словно она не понимает, о ком говорит тетя.

— Нет. Но посмотри, там, на ступенях, кажется, Эмброуз. Тот джентльмен в цилиндре. Кита не будет среди других гостей. Он официально не приглашен на праздник. — Вайолет откинулась на спинку сиденья. — Возможно, этот праздник и для меня станет последним.

Тетя пожала ей руку.

— Но у тебя есть друзья. Такие, например, как мистер Томкинсон, который всю дорогу из Лондона ехал прямо за нами. С такими друзьями тебе не будет скучно, даже если тебя больше никогда не пригласят на светский раут.

— Мы будем устраивать собственные праздники, — сказала Вайолет, улыбаясь.

— Да. И я буду танцевать с Твайфордом, если, конечно, смогу подняться с кресла.

Лакей открыл дверцу кареты и подал Вайолет руку.

Она действительно была готова отказаться от светских увеселений высшего общества ради того, чтобы войти в иной мир, мир, которому принадлежал Кит. Кроме того, если в обществе станет известно о ее сомнительном происхождении, ее осудят, подвергнут остракизму и закроют все двери приличных домов.

— Где Дельфина? — поинтересовалась Франческа.

— Ты же распорядилась, чтобы она проверила наши комнаты на предмет сквозняков.

— Ах да. Весьма разумно с моей стороны. Мы подождем Элдберта?

— Их карета остановилась в полумиле от нашей. К тому же мне не терпится получше рассмотреть Эмброуза — интересно, каким он стал?

Эмброуз посмотрел на мужчину, который молча прошел мимо собравшихся у ступеней дома гостей. Без каких-либо украшений, если не считать шпаги, служившей ему, видимо, визитной карточкой, он привлекал внимание приглашенных больше, чем хозяин и хозяйка.

Наконец он взглянул на Эмброуза, и они узнали друг друга. Однако почтения во взгляде бывшего голодранца из работного дома Эмброуз не заметил. Неужели за все эти годы Кит так и не научился прилично себя вести? Он что, не знал, кто заплатил ему за то, чтобы он развлекал гостей на этом празднике?

Прилично ли виконту признаваться в том, что он знаком с учителем фехтования? Похоже, гости считали, что да. И если так, то следует ли приветствовать его при всех? Эмброуз вдруг растерялся. Он даже не знал, хочет ли на самом деле отплатить Киту за все старые обиды.

— Кто это? — с любопытством спросила Кларинда.

Эмброуз пожал плечами:

— Должно быть, кто-то из фехтовальной школы.

— Спроси его.

— Сейчас?

— Прошу тебя, дорогой. Какой интересный молодой человек.

— Нас ждут почетные гости.

— Но мальчики хотят с ним познакомиться, — прошептала Кларинда.

Кто-то из ожидающих представления гостей выкрикнул:

— Да это мистер Фентон!

— Господи, — сказал Эмброуз. — Как не вовремя.

— Да, — мечтательно протянула его жена. — Готова поспорить, это он и есть.

Улыбнувшись, Эмброуз пробормотал извинения гостям и, спустившись по лестнице с другой стороны, вышел на дорогу. Кит направился в сад, однако, заметив Эмброуза, остановился.

— Виконт Чарнвуд, — почтительно сказал он и поклонился.

Эмброуз замялся. Он чувствовал, как Кларинда, да что там Кларинда, едва ли не каждый из присутствующих наблюдают за ними.

— Послушайте, — сказал он, — вы льстите себе, если думаете, что когда-либо со мной встречались. Как вас зовут?

Кит поклонился. Лицо его оставалось бесстрастным.

— Кристофер Фентон.

— Не думаю, что мы знакомы.

— Я ошибся, ваша честь.

— Фентон, говорите?

— Да, милорд.

— Никогда не встречался ни с кем, кто бы носил такую фамилию.

Кит не ответил. На самом деле он вообще никак не прореагировал. Но Эмброуз по крайней мере мог радоваться тому, что последнее слово осталось за ним, хотя, глядя на Кита, который еще раз поклонился и пошел прочь с таким видом, словно он был здесь хозяином, Эмброуз поймал себя на том, что ему хочется окликнуть его и… Ну, он не знал, что стал бы делать. Кит всегда умел привести Эмброуза в замешательство.