Открыв глаза, Остролистая даже заморгала от удивления, увидев над собой вместо веток палатки ровные стены гнезда Двуногих. Потом она вспомнила путешествие на поиски Сола, нападение собак и спасительницу Джинго, которая привела их в это место.

Не успела она сесть, как ее брат открыл глаза и сладко потянулся.

— Не нравится мне здесь, — проворчал он. — Пора уходить отсюда и идти дальше.

Остролистая молча кивнула. Воины не должны жить под крышей Двуногих, даже если самих Двуногих давно нет поблизости.

Бледный рассвет просачивался в палатку сквозь прямоугольное отверстие в стене. Оглядевшись по сторонам, Остролистая увидела, что Орешница и Березовик еще спят, а Бурый свернулся на узком выступе, где накануне восседал Гусар. Ежевики нигде не было видно, но миг спустя появилась его голова, а потом и сам глашатай вскочил внутрь через проем в стене и уселся рядом с Бурым.

— Все спокойно, — негромко сообщил он. — Но вокруг сильно пахнет собаками.

Остролистая пошевелила усами. Мерзкая собачья вонь чувствовалась даже здесь, что уж говорить о территории снаружи!

— Пора идти, — поднялся Бурый. — Ты видел Джинго?

Ежевика покачал головой. Крапинка и ее котята сладко посапывали на одном из мягких камней, Фриц и Стручок спали на другом. Остальных котов не было видно.

— Должно быть, она где-то неподалеку, — сказал Ежевика, спрыгивая на пол. — Этой кошке можно доверять.

Он разбудил Березовика и Орешницу, а когда молодые воины проснулись, Джинго бесшумно вошла в комнату.

— Готовы? Молодцы! — кивнула она. — Пора идти.

Сквозь дыру в стене она вывела патрульных на территорию Двуногих, и те сгрудились в кучу на мокрой от росы траве, с наслаждением вдыхая сырой запах холодного утра.

— Сейчас я проведу вас особым путем, — предупредила Джинго. — Мы не ступим на землю, пока не окажемся в безопасном месте.

Остролистая озадаченно посмотрела на своих соплеменников, и поняла, что они удивлены ничуть не меньше, чем она. Как можно идти, не касаясь земли? Неужели Джинго хочет, чтобы они взлетели?

— После битвы с собаками ходить здесь стало опасно, — пояснила Джинго. — Собаки лежат в засаде и ждут только возможности броситься на нас.

Остролистая поежилась и поближе придвинулась к брату.

— Вчера все именно так и произошло, — прошептала она.

Львиносвет кивнул; его янтарные глаза вновь засверкали огнем битвы, и он выпустил когти, словно ему не терпелось вцепиться в шкуры собак, посмевших обидеть его или его соплеменников.

«Лучше бы обойтись без драки и без твоего геройства!»

— И тогда мы открыли новый способ передвижения по своей территории, — продолжала Джинго, грациозно вскочив на ограду. — Готовы? — обернулась она к воителям.

Ежевика поспешно встал рядом с ней, остальные последовали его примеру. Подобравшись, Джинго лeгко побежала по узкому забору, потом повернула за угол и устремилась к нескольких гнездам Двуногих, стоявшим неподалеку от небольшой Гремящей тропы.

Внезапно дверь одного из гнезд распахнулась, и оттуда выскочила маленькая белая собачонка.

Остролистая вздрогнула и едва не свалилась с забора, услышав заливистый лай противной шавки.

— Все нормально, — успокоила патрульных Джинго. — Это домашняя собака. Понятное дело, она такая же тупая и противная, как и все ее сородичи, но по крайней мере, не опасная. Она не может выйти за забор.

Патрульным ничего не оставалось, как поверить ей на слово. Глядя на то, как мерзкая собачонка с лаем кидается на изгородь, мчится вдоль забора и продирается сквозь кусты, Остролистая по достоинству оценила остроумный способ передвижения, придуманный здешними котами. Не хотелось бы ей сейчас очутиться на земле! Не сводя глаз с кончика золотистого хвоста шедшего впереди Львиносвета, она еще крепче вцепилась когтями в узкую полоску дерева и осторожно пошла дальше.

Забор закончился возле ряда небольших палаток с блестящими крышами.

— Это гнезда чудовищ, — пояснила Джинго, перепрыгнув на ближайшую крышу.

— У чудовищ тоже бывают гнезда? — ахнула Орешница.

— Конечно, — кивнула их провожатая и указала хвостом на Двуногого, приближавшегося к краю Гремящей тропы. — Вот, смотрите.

Перепрыгнув на крышу, патрульные во все глаза уставились на Двуногого, который открыл дверь одной из палаток и скрылся внутри. Вскоре оттуда послышался гортанный рев, а потом и само чудище выскочило из палатки и понеслось по Гремящей тропе, унося Двуногого в своем брюхе.

— Великое Звездное племя! — пробормотал ощетинившийся Березовик. — Так вот где они спят!

— Да, но на крышу они тоже не могут забраться, — мяукнула Джинго. — Идем.

Пробежав по плоским крышам, патрульные вместе со своей провожатой очутились возле еще одной изгороди, за которой начинались новые гнезда Двуногих.

Было уже почти светло, но поднялся сильный ветер. Остролистая с осторожностью переставляла лапы, боясь, как бы ее не сдуло на землю. Теперь она понимала, что значит путешествовать, «не касаясь земли»! Летать вовсе не обязательно, нужно просто все время оставаться высоко, куда не достанут собаки. Остролистая попыталась представить, если бы они были бы обречены на такую жизнь в родном лесу, и прыгали бы с дерева на дерево, чтобы не быть растерзанными поджидающими внизу хищниками.

«Нет, это не жизнь! Коты не должны превращаться в белок!»

За поворотом забор перешел в невысокую стену из ровного красного камня. Стена оказалась намного толще забора, и идти по ней было гораздо удобнее. Гремящая тропа тут тоже была шире, деревья росли по обеим ее сторонам, и чудовищ на ней тоже было больше. Время от времени каменная стена прерывалась более низкими участками деревянных изгородей, и котам приходилось, спрыгнув туда, пробегать по узкому дереву, и снова вскакивать на стену.

Шерсть у Остролистой стояла дыбом от страха, она старалась не вспоминать о том, как накануне собака с легкостью перепрыгнула через такую же невысокую оградку. К счастью, по дороге они не встретили ни одной собаки, и благополучно прошли все опасные участки стены.

Внезапно Джинго остановилась. Посмотрев за ее плечо, Остролистая увидела, что одна из деревянных оград распахнулась, образовав широкий просвет между двумя участками каменной стены. В тот же миг, словно по сигналу, откуда-то сзади послышалось свирепое тявканье, и ветер донес запах сразу нескольких собак.

— Придется перепрыгивать, — решила Джинго. — Отойдите-ка немного назад, мне нужно место для разбега.

Патрульные попятились назад, и Джинго, разбежавшись, одним сильным прыжком перемахнула через забор и приземлилась на другом конце стены. Патрульные переглянулись, и Остролистая заметила откровенный страх в глазах Орешницы и Березовика.

— Я пойду следующей! — вызвалась она, решив разом покончить с собственным страхом. Разбежавшись, она взлетела в воздух, не дав себе времени задуматься о ширине пропасти и приближающемся лае собак.

Миг спустя она больно ударились лапами о твердый камень, а Джинго сорвалась с места, чтобы поддержать ее.

— Отличный прыжок! — воскликнула их провожатая. — А теперь отойди в сторонку, чтобы дать место другим.

Остролистая осторожно зашла за спину Джинго, а когда обернулась, то увидела на стене Бурого. Березовик прыгнул следом, но плохо рассчитал прыжок и сорвался, вцепившись передними лапами в камень.

Глаза молодого воина стали огромными от страха, когда лай стал еще громче, и из-за угла выскочили сразу две собаки. Но Бурый быстрее молнии кинулся к товарищу, схватил его зубами за шкирку и втянул на стену как раз в тот момент, когда оскаленные собачьи зубы щелкнули в каких-нибудь двух когтях от хвоста Березовика.

— С-спасибо, Бурый, — заикаясь от пережитого ужаса, пробормотал молодой воин. — Я уже думал, мне конец.

Орешница тряслась от страха на другом конце стены. Она смотрела на хрипящих от гавканья собак, встающих на задние лапы, чтобы получше облаять котов, и не трогалась с места.

— Я не могу, Ежевика, — заплетающимся языком выдавила она. — Не могу, и все. Я упаду. Точно упаду, я знаю.

— Не упадешь, — твердо сказал глашатай. — Ты отлично прыгаешь. У тебя все получится.

— Если упадешь, я спрыгну за тобой и отгоню собак, — пообещал Львиносвет.

Бросив на них полный отчаяния взгляд, Орешница отошла на несколько шагов и побежала к краю стены. Не успела она прыгнуть, как обе собаки взлетели вверх, но Орешница приземлилась на целый хвост от края стены, и Березовик от избытка чувств лизнул ее в ухо.

Львиносвет и Ежевика перепрыгнули последними, и коты снова побежали по стене, а собаки помчались следом, рыча и скуля от злобы на то, что им никак не удается достать лакомый кусочек. Неужели от них никогда не удастся избавиться? Территория Двуногих скоро кончится, рано или поздно им придется спуститься на землю, и тогда голодные псы порвут их в клочки.

— Куда это вы торопитесь? — раздался незнакомый грубый голос впереди.

Вскинув голову, Остролистая увидела огромного серого с голубоватым отливом кота, стоявшего нос к носу с Джинго. Судя по густой, лоснящейся шкуре, кот был домашним, однако загривок у него стоял дыбом, а голубые глаза сверкали злобой.

— Мы просто идем мимо, — спокойно ответила Джинго.

— Ни шагу дальше, — прорычал кот. — Я иду домой, чтобы как следует вздремнуть, и не собираюсь выслушивать эту собачью брехню у себя под окнами! Если бы не вы, эти псы никогда сюда не притащились бы. Вы их привели сюда, вы и уводите!

Гнев полыхнул в янтарных глазах Львиносвета, и он начал прокладывать себе дорогу к краю стены, чтобы встать рядом с Джинго. Остролистая взволнованно распушилась. Развязывать драку на этом узком пятачке камня было бы настоящим безумием, все кончится тем, что они все свалятся прямо в клацающие собачьи пасти!

Ежевика поднял хвост и остановил Львиносвета.

— Стой спокойно, пока этот кот не кинулся в драку, — приказал он. — Пусть Джинго сама разберется.

Львиносвет повиновался, однако продолжил свирепо смотреть на наглого ручного кота.

— Ты сам нас задерживаешь здесь, — все так же спокойно ответила Джинго. — Если бы ты не преграждал нам путь, мы бы давно прошли, и на твоей территории снова стало тихо.

Серый с голубым отливом кот сердито фыркнул, но ничего не сказал. Он просто спрыгнул на свою территорию, промчался к каменному гнезду и скрылся в небольшом отверстии под дверью.

Остролистая расслабилась. В конце концов, у них были дела поважнее, чем преподавать уроки хороших манер хамоватым домашним котам! Сопровождаемые неутомимыми собаками, коты продолжили свой путь по стене и вскоре снова свернули за угол.

— Вот здесь мы от них избавимся, — сказала им Джинго. Свернув за угол, она побежала по узкой деревянной ограде между двумя гнездами Двуногих. Как ни старались собаки, сюда им путь был закрыт, хотя они отчаянно пытались пролезать под изгородь. Их злобный вой еще долго сопровождал котов на пути к гнезду.

— Теперь сюда… но будьте осторожны! — сказала Джинго, спрыгивая на узкую, плоскую площадку у входа в гнездо Двуногих. Здесь она вцепилась когтями в плети вьющихся растений, ковром укутывавших стену гнезда, и полезла вверх, пока не очутилась на крыше. — Это не трудно! — крикнула она, свесив голову вниз и призывно помахивая хвостом.

— Ага, как же! — пробурчал Березовик. — Так же нетрудно, как ежу взлететь орлом!

Но когда дошло до дела, Остролистая быстро поняла, что Джинго была права. У вьющегося растения оказались толстые кривые стебли, за которые было очень легко цепляться, но главное, они оказались достаточно крепкими, чтобы выдержать нес даже таких здоровяков, как Ежевика и Львиносвет. Однако край крыши был настолько скользким, что Остролистая не сразу смогла за него ухватиться, и всерьез испугалась, что сейчас ее сдует ветром на землю.

— Куда дальше? — пропыхтел Ежевика, вскарабкавшись на крышу и подходя к Джинго.

Вместо ответа бурая кошка начала взбираться по крутому скату крыши.

— Тут короче, — буркнула она, не оборачиваясь.

— Мы ни за что сюда не залезем! — охнула Орешница. — Мы сорвемся!

— Если Джинго может, то и мы сумеем, — твердо сказал Бурый. — Давай, Орешница, я за тобой. Ничего не бойся!

Цепляясь и оскальзываясь, коты-воители с трудом карабкались по гладкой крыше к самому верху, где торчал невысокий каменный пенек, на вершине которого сидела Джинго.

— Тут здорово, — улыбнулась она Остролистой, когда та с трудом забралась наверх. — Иногда я специально забираюсь сюда, чтобы посмотреть на мир.

«Хочешь сказать, что приходишь сюда по доброй воле? Никогда не поверю, что можно быть такой мышеголовой!»

Остролистой казалось, будто от этого жуткого подъема у нее начисто сточились все когти. Наверху во все стороны тянулся острый и узкий гребень крыши, на котором едва можно было поставить лапы. Ветер со свистом трепал кошачью шерсть и прижимал усы к мордам.

Однако Остролистой не хотелось показаться трусихой перед Джинго, поэтому она подняла глаза от своих лап — и забыла о страхе. Отсюда было видно все кругом! За нагромождением крыш простиралась плоская, поросшая травой пустошь, ведущая к утесам Места-Где-Тонет-Солнце. А там, еще дальше, до самого горизонта вздымались тяжелые серые волны.

— Смотрите! — завопил Львиносвет, балансируя на узком гребне рядом с Остролистой. — Отсюда даже горы видны!

Остролистая осторожно повернулась, чтобы поглядеть в другую сторону. Сразу за краем леса темной тучей высились горы. Она видела их серые склоны, острые скалы и заснеженные вершины, устремленные к самому небу.

— Как ты думаешь, мы сейчас так же высоко, как эти горы? — с восторгом спросила она.

— Нет, конечно, — с усмешкой ответил брат. — Вспомни, как долго мы поднимались к водопаду, и как быстро залезли сюда.

Подумав, Остролистая поняла, что он прав. И все-таки отсюда горы казались гораздо ближе, и легко было представить, что оттолкнувшись от крыши, можно птицей перелететь через лес и приземлиться возле водопада, где живет Клан Падающей Воды.

— Интересно, что-то сейчас поделывают горные коты? — пробормотала себе под нос Остролистая. — И увидим ли мы когда-нибудь Урагана и Речушку?

Никто ей не ответил. Когда остальные патрульные влезли на крышу, Джинго вскочила и очень серьезно сказала:

— Теперь вам нужно быть очень осторожными. Помните, что спускаться намного труднее, чем подниматься. Если вы поскользнетесь… короче, лучше вам этого не делать.

Осторожно, лапка за лапкой, Джинго стала спускаться с другой стороны крыши. Лапы у Остролистой скользили по гладким камням, здесь не за что было ухватиться, а сразу за краем начиналась пустота. Остролистая была уже на полпути, когда какая-то большая белая птица, громко хлопая крыльями, с диким воплем пронеслась мимо нее. Замерев от страха, Остролистая изо всех сил впилась когтями в крышу и переждала, когда птица пролетит мимо.

— Надеюсь, я делаю это в первый и последний раз в жизни, — прошипел у нее за спиной Березовик.

Добравшись до края крыши, где тянулся неглубокий желоб, забитый мусором и палой листвой, Остролистая тряслась всем телом и клацала зубами. В нескольких лисьих прыжках внизу начинаюсь еще одна, на этот раз плоская, крыша, за которой виднелась Гремящая тропа.

— Там тоже гнездо чудища? — спросила Остролистая.

— Да, — кивнула Джинго. — Здесь придется спуститься на землю и перейти Гремящую тропу. Не бойтесь, мне кажется, сейчас тут все спокойно. Дикие собаки редко заходят так далеко.

Спустившись на траву перед Гремящей тропой, Остролистая повела носом. В воздухе отчетливо чувствовался запах собак, однако все они были далеко. Чудищ тоже не было, поэтому Джинго энергично взмахнула хвостом, давая знак переправляться на другую сторону.

Перейдя Гремящую тропу, Джинго снова вскочила на стену, на этот раз сделанную из серого камня. Труся вдоль нее, Остролистая с любопытством смотрела по сторонам.

Жилищ Двуногих тут было гораздо меньше, с куцыми клочками территории вокруг. Несколько маленьких Двуногих котят с писком возились на траве, не замечая проходивших над их головами котов.

— Интересно, далеко отсюда до жилища Пурди? — спросил Бурый. — Мне кажется, мы все устали и проголодались.

Это была чистая правда. У Остролистой все тело ныло от усталости, а пустой живот превратился в огромную бездонную яму, грозящую засосать ее всю без остатка. Небо над головами котов покрылось тучами, однако Остролистая чувствовала, что полдень давно миновал, а они ничего не ели со вчерашнего вечера.

— Уже близко, — сказала Джинго. — Мы сможем…

Резкий порыв ветра заглушил ее слова, а потом с небес обрушился ледяной ливень. Березовик громко взвыл, а Остролистая распласталась по стене, испугавшись, что ее сдует ветром на землю.

— Сюда! — приказала Джинго.

С этими словами она со всех лап бросилась вдоль стены к деревянной изгороди, разделявшей две территории Двуногих. Здесь возле самой стены росла пушистая сосна. Одним прыжком Джинго перемахнула на ближайшую ветку и побежала по пей поближе к стволу. Высунув голову из хвои, она крикнула:

— Скорее, сюда! Нужно укрыться от дождя!

Шатаясь от ветра, коты-воители пробежали по стене и забрались на дерево. К этому времени шерсть у Остролистой промокла насквозь, и сосновые иглы больно кололи ее со всех сторон, когда она протискивалась сквозь ветки, чтобы забраться повыше.

— За кого она нас принимает, за белок? — проворчал Львиносвет, подтягиваясь вверх. Ветка прогнулась и закачалась под его тяжестью, и у Остролистой вдруг закружилась голова. Она изо всех сил впилась когтями в ветку и зажмурилась, пережидая, когда уляжется тошнота и головокружение.

— Мне казалось, вы пришли из леса, — заметила Джинго, сидевшая над самой головой Остролистой. — Неужели вы там не лазаете по деревьям?

— Лазаем, но не часто, — ответил Ежевика, стоивший под склоненной над стеной веткой. — Если дождь случайно застает нас в лесу, то нам проще спрятаться под корнями или забраться в куст, чем карабкаться наверх.

— Что ж, учиться никогда не поздно, — с улыбкой проурчала Джинго. — Кто знает, когда пригодится!

Когда ливень немного стих, стало ясно, что вечер уже не за горами. Остролистая с тоской посмотрела в темнеющее пасмурное небо и вздохнула.

«Надеюсь, мы разыщем Пурди до наступления ночи. Не хотелось бы бродить по Гремящим тропам в темноте!»

Спустившись с дерева, она попробовала наскоро вычесать сосновые иглы из шкуры, но оказалась, что шерсть ее слиплась от смолы и торчала во все стороны.

«Какой позор! Сейчас я похожа не на воительницу, а на самую последнюю бродячую кошку. — Острый коготь вонзился ей в сердце. — Может, я такая и есть».

И снова начался бесконечный путь по стенам и изгородям, по крышам гнезд Двуногих и их чудовищ. Когда тени сгустились и опустились сумерки, Джинго остановилась и обернулась к патрульным.

— Видите вон тот куст остролиста? — спросила она, махнув хвостом в сторону темного косматого пятна, торчавшего над изгородью на другой стороне узкой Гремящей тропы. — Там живет Пурди.

— Огромное тебе спасибо, Джинго, — с чувством поблагодарил Ежевика. — Без тебя мы бы никогда не нашли его!

— Не за что, — ответила кошка. — Вы можете здесь поохотиться и переночевать, но будьте осторожны, — очень серьезно добавила она. — Сол умеет убеждать. Я знаю, что говорю, потому что однажды сама поверила ему. И не просто поверила! Послушав Сола, я ушла от своих хозяев, а ведь я была очень счастлива там… — Даже в темноте было видно, как погрустнели ее глаза.

— Почему же ты не вернешься обратно к Двуногим? — спросил Березовик.

— Потому что я нужна котам, с которыми живу, — просто ответила Джинго. — Всем котам нужен вожак — тот, за кем они идут, и кто принимает тяжелые решения. Сначала таким вожаком был для нас Сол. Мы слушались его и подчинялись каждому его слову. Теперь это моя обязанность, и я не могу сбросить ее с себя.

В голосе Джинго звучало такое горькое одиночество, что Остролистой стало ужасно ее жалко.

У котов-воителей предводитель избирается согласно Воинскому закону, и Звездное племя дает ему дар девяти жизней. Это огромная честь, и предводитель пользуется безусловной поддержкой глашатая, целителя и старших воинов. А Джинго была совсем одна…

Бурая кошка встряхнулась, отгоняя невеселые мысли. Она по очереди потерлась носом о носы всех патрульных и сказала:

— До свидания, и удачи вам в поисках! Знайте, что когда бы вам ни довелось проходить через нашу территорию, мы всегда будем вам рады. Заходите к нам!

— Непременно зайдем, — пообещал Ежевика. — Еще раз огромное спасибо тебе и всем вам. До свидания и удачи!

Джинго кивнула, а когда остальные патрульные тепло попрощались с ней, она повернулась и побежала вдоль стены в обратную сторону.

— До свидания, Джингозвездая, — прошептал Ежевика так тихо, что удаляющаяся кошка вряд ли могла его услышать. — Пусть Звездное племя освещает твой путь.

Остролистая сидела рядом с Ежевикой под колючим кустом остролиста. Возвышавшееся рядом гнездо Двуногих выглядело еще более заброшенным, чем то, где жила стая Джинго. Темные дыры зловеще темнели в стенах и крыше.

— Помнишь, как мы встретили Пурди по дороге в горы? — шепотом спросил Львиносвет. — Он тогда сказал, что его Прямоход умер.

— Может быть, теперь и Пурди ушел отсюда? — так же шепотом предположила Остролистая. Она не знала, огорчаться ей или радоваться. С одной стороны, она была бы рада снова увидеть смешного ворчливого кота, а с другой, боялась предстоящей встречи с Солом.

— Нужно проверить, — сказал Ежевика и первым стал пробираться через густые заросли к заброшенному гнезду. Остролистая сглотнула голодную слюну, учуяв запах мыши.

— Дичь! — взвыла за ее спиной Орешница. — Ежевика, можно мы поохотимся?

На миг глашатай заколебался, а потом кивнул.

— Ладно. Только давайте побыстрее, ладно? И никуда не уходите с этой территории!

Патрульные радостно бросились в заросли. Вскоре Остролистая заметила мышь, копошившуюся в куче палой листвы, и быстро прикончила ее.

— Слава Звездному племени, — пробормотала она, вонзая зубы в теплое мясо. Она была так голодна, словно целый месяц не ела! Не успела она расправиться с мышью, как услышала громкий зов Ежевики.

Остролистая кинулась прочь из кустов, и тут вторая мышь шмыгнула у нее прямо из-под лапы. Прихлопнув ее лапой, Остролистая перекусила дичи горло, подхватила обмякшее тельце за хвост и побежала к глашатаю.

Остальные патрульные были уже в сборе. Львиносвет доедал свою дичь, а Березовик с наслаждением облизывался.

— Все поели? — спросил Ежевика. — Остролистая, ты будешь это есть?

— Нет, я уже поела, — помотала головой она. — Давайте отдадим эту мышь Пурди!

— Отличная мысль, — одобрительно кивнул Ежевика. — Идем.

Очень осторожно, то и дело останавливаясь, чтобы принюхаться, он провел свой отряд к гнезду Двуногих и с опаской вошел в черный проем. Остролистая невольно поежилась, переступая порог.

Внутри было даже холоднее, чем снаружи, стылая сырость поднималась от мокрого каменного пола. Прорехи в стенах заросли ежевикой, словно окружающая территория вторглась внутрь и захватилa гнездо. В гнезде стоял неприятный прелый запax старой дичи, гниющих листьев и сырости. Однако сильнее всего чувствовался резкий и свежий запах кота.

— Пурди! — позвал Ежевика.

Никто не ответил. Глашатай сделал еще несколько шагов вперед, патрульные, сбившись в кучу, последовали за ним. Шерсть у Остролистой потрескивала от напряжения. В этом месте чувствовалось что-то странное — холодное, грустное и неприветливое.

И тут за спиной у котов раздался негромкий голос:

— Не меня ли вы ищете?