— Прекратите это! — крикнула она.

Кайли почувствовала, что ее режим Защитника начал пронизывать все ее тело, словно по ее жилам побежала газированная вода, которая заставляла ее силы набирать все новые обороты. Она разрывалась между двумя привязанностями. В ее голове звучали слова Дерека. Хамелеоны были ее видом. Ее дедушка был ее крови. Однако… Дерек и Бернетт были ее семьей.

Из ниоткуда, появилась одна фигура, как оказалось, ее дед начал трясти Бернетта. И крайне грубо. Ее дедушка смог таки удержаться на ногах, и сумел замахнуться рукой.

Еще до того, как она поняла, что собирается сделать, она рванула вперед, однако кто-то в футболке, опередил ее, отбросив обидчика от ее деда. Человек, на лице которого было выражение беспомощности, пролетел около десяти фунтов, и приземлился на землю. Все это было в течение нескольких секунд, но Кайли успела разглядеть голубые глаза.

Лукас.

Так он все-таки пришел.

В ее голове замелькали воспоминания о поцелуе с его невестой. И она пожалела, что задержала взгляд на нем больше, чем следовало.

Она отвернулась, едва успев настроить дыхание на нормальный лад, и сфокусировала взгляд на каком-то движении. Это был Дерек, который стоял посередине двух хамелеонов, и усердно пытался вырваться из их рук.

— Отпустите его, — сказала она, буркнув, своим сородичам.

Она узнала их, они входили в их группу, а точнее, в группу ее дедушки, но все это не имело значения. Она не могла позволить им навредить Дереку. Она снова хотела крикнуть им, но еще до того, как слова сорвались с ее губ, парни, стоящие около Дерека, упали на землю, словно, пришибленные мухи.

Дерек посмотрел на них с чувством собственного достоинства, а его спина стала словно струна.

Увидев бездыханные тела на земле, на Кайли накатила волна паники. Что он наделал? Она хотела, чтобы они отпустили Дерека, но она не хотела, что они… тут она вспомнила, о способности Дерека мысленно нокаутировать, при этом оставаясь целым и невредимым.

Пока он шел к ней, она отказывалась смотреть в сторону Лукаса, но она могла чувствовать его взгляд. Она видела боковым зрением, как он встает на ноги. Она чувствовала, что его взгляд умолял об ее. Он мог просить о чем угодно, но теперь, он ничего не получит.

Еще две недели назад она была готова отдать ему свое сердце.

Моргнув, она посмотрела на своего дедушку, который был уже готов снова накинуться на Бернетта.

У Бернетта кровоточила губа, однако он встал с земли, и гордо выпрямил спину. В его позе читалась свирепость, ведь он предлагал перемирие, протянув руку вперед. Спасибо господу Богу, или кому-то в этом духе, потому что ее мысли о ее разбитом сердце не могли ей взглянуть трезво на всю ситуацию, происходящую сейчас перед ней. Ее дедушка сделал шаг вперед.

— Не думаю, что нам стоит мериться силами, — сказал Бернетт, — давайте закончим с этим, пока никто не пострадал.

Кайли, которая, наконец-то, откинула все мысли о себе, поняла, что ей пора вмешаться, кинулась вперед.

— Он прав, — сказала она, своему деду, — пожалуйста, остановись!

Она подошла к нему, и взяла его за руку, ее сердце наполнилось теплом. Оно прошло от сердца по ее руке и устремилось в пальцы. Затем она почувствовала, что потом перешел к ее деду. Нутром она понимала, что воздействовала на его мысли. И стало заметно, что это возымело эффект.

Его подбородок был все еще опущен, но он, должно быть, заметил, что люди около Дерека упали в обморок, поэтому поспешил к ним.

— С ними все в порядке, — сказал Дерек, и отошел от дедушки Кайли, как будто опасался, что тот на него кинется.

Но признаки агрессии ушли. Кайли вспомнила волны успокоения, которые проходили сквозь нее. Она инстинктивно превращалась в фейри? И у нее получилось, правда?

Лукас сделал шаг вперед, но не то, чтобы она посмотрела на него в упор, но она успела заметить это движение. Она пыталась перебороть эмоции, поэтому пошла в сторону дедушки. Но это не сработало. Боль предательства пульсировала в ее сердце, наполняя все ее тело осуждением. В горле стоял ком.

Ее дед начал что-то говорить.

— Уходите все, кроме Джеймса и Кайли.

— Так вы снова нападете на него? — спросил Лукас, в голосе которого была злость и жесткость.

И все же она могла поклясться, что слышала в его голосе раскаяние.

Она представила себе выражение его лица, представила его глаза, наполненные сожалением, но она не посмотрела в его сторону.

— Делай, что сказано, — велел Бернетт.

Кайли могла сказать точно, что Бернетт понимал, также как и она, что у ее дедушки были на это причины.

Все начали уходить. Кайли снова почувствовала взгляд Лукаса, но он не шел со всеми, а несколько заколебался, а потом, пошел в ее сторону. Она почувствовала его запах, когда он приблизился к ней и сказал на ухо несколько слов.

— Ты настолько меня ненавидишь, что не можешь даже посмотреть на меня?

Если бы только она могла его ненавидеть, — так думала Кайли.

Затем он продолжил, проговорив все тихо, потому что это предназначалось только для нее.

— Она никогда меня не интересовала. Только ты.

Потом она услышала звук отдаляющихся шагов, которые звучали, как удары грустной песни. Физически он ушел, но его слова висели в воздухе. Они вибрировали рядом с ней, заполняя и поглощая ее новыми эмоциями.

Она знала, что он говорит правду — знала, потому что была сейчас фейри, она чувствовала, что его чувства проникали в ее кожу, скользили в ее сердце, и отражались в нем болью. Но даже понимая, что он говорит правду, ничего не меняло.

Намерено или нет, он причинил ей боль, и все это не меняло того факта, что он не был с ней честен. Как он представлял себе, насколько ей будет плохо, когда она обо всем этом узнает? Может он и не видел, как ей было больно все это время, но он же видел, как ей было хорошо, когда они были вместе. Или он притворялся, что заботился о ней?

Она услышала чужую поступь. Она почувствовала легкое прикосновение, и руку, которая легла на ее плечо. Это было мягкое прикосновение, которое не подразумевало ничего интимного, просто говорило о том, что ему не безразличны ее чувства. Только ради успокоения.

Конечно, можно было с легкостью догадаться, кто пытался ее успокоить. Дерек.

Боль в ее груди поутихла, она смахнула набежавшие слезы. Пытаясь успокоить свои разбушевавшиеся эмоции, она стояла, закрыв глаза и сосредоточившись на теплоте солнца, и на ветре, которые уже почти высушил дорожки от ее слез.

— Кайли? — спросил Бернетт.

Ее дедушка стоял рядом. В его глазах была озабоченность.

— Ты в порядке? — спросил ее дед.

— Все в порядке, — сказала она, улыбнувшись, хотя она понимала, что все это выглядит мало правдоподобно.

— После всего этого, — сказал ее дед, — нам нужно поговорить. Дома, и за чашкой с чаем.

Как только они пошли в сторону дома, она успела увидеть взгляд Бернетта, который смотрел на нее с неодобрением. Конечно, она соврала насчет своих эмоций. Потом она увидела что-то еще в его взгляде. Или прочитала в его эмоциях? Страх. Страх о том, что он боялся того, что им не понравятся его новости.

Он не знал, что она не любила в последнее время о чем-либо говорить. Потом она поняла, что вела себя эгоистично, потому что думала только о себе. Думая только о своей боли. Конечно же была причина, по которой Бернетт начал ее искать. Внезапно остановившись, она схватила вампира под руку.

— Все в порядке? Что… случилось?

* * *

Пять минут спустя, Кайли сидела за обеденным столом и ждала свою тетю, которая пошла готовить им чай со льдом, прежде, чем начать разговор. Она молилась о том, чтобы этот разговор не привел к очередной перепалке. Напряжение между ее дедом и Бернеттом уже достигло своего пика. Лучше начать говорить, пока не случился рецидив. И лучше бы разговор начал Бернетт.

Он посмотрел на нее, будто прочитав подтекст мыслей, начал что-то говорить. Сначала он говорил о том, что Кайли необходимо быть настороже. Проблема была не только в Марио, случилось кое-что еще.

Пока они шли к дому, она сошла с ума, воображая себе самое худшее. Теперь, пока они сидели за столом, в центре которого стояла холодная пицца, она боролась с чувством тошноты. Страшные мысли резали ее словно острие дротиков в центре мишени.

Она знала, что Дерек и Лукас были в порядке. И да, она не должна была заботиться о Лукасе, но все-таки не могла не делать этого.

Холидей должна была быть в безопасности, поскольку Бернетт теперь сдувал с нее пылинки. Так уж сильно он ее любил. Так что остались… ее мысли сразу привели ее к ее подругам — к ее близким друзьям, с которыми ей запретили общаться некоторое время. И она уже давно не говорила с Холидей. Так что… если что-то случилось с ними… О, Боже!

Не зная ответов на вопросы, из ее глаз покатились слезы. Она подумала о Делле, упрямой вампирше, которая работала на ФРУ. Она вспомнила, как та приходила к ней и предлагала ей свою помощь, но Кайли отвергла ее. Она знала, что Делла очень хотела работать на это агентство. Но сейчас… если что-то случилось с Деллой, Кайли никогда себя не простит.

Беспокойство начало расшатывать ее нервы.

— Это Делла? — спросила она наконец, когда ее тетя поставила перед ней чашку с чаем, — С ней что-то случилось?

Бернетт посмотрел на нее.

— Нет, с ней все в порядке… насколько я знаю. Она все еще на миссии.

— Тогда кто… что случилось?

Бернетт схватил холодную чашку, но не стал пить. Если бы не кровь, он бы вообще ничего не пил, кроме крепкого кофе, которое он всегда употреблял по утрам.

— После того, как нам сообщили о Марио, произошел инцидент. Мы не уверены, что это взаимосвязано.

— Кто-то пострадал?

Слова жалили, потому что она боялась, что кто-то мог пострадать.

Он покрутил в руках чашку, прежде, чем ответил.

— Это случилось с Хелен.

У Кайли сперло дыхание. Хелен. Наполовину фейри, была робкой, самой кроткой девушкой в лагере. Кто, черт возьми, мог на нее напасть? Ответ успел прийти незамедлительно. Марио.

— Она… в порядке? — спросила она, сделав паузу, потому что, ей было слишком страшно узнать правду.

— Да, — ответил он, — с ней все в порядке. И мы знаем, как все произошло.

— Так это не Марио, который искал Кайли, — сказал ее дед.

Она посмотрела на него, а потом сказала очевидное.

— Бернетт не был бы здесь, если бы не подозревал его.

Бернетт нехотя кивнул.

— И мы подозреваем, — сказал он, посмотрев на Кайли, — но у нас нет доказательств для обоснования. На нее напали сзади. Она не помнит, что произошло.

— Как она? — спросила Кайли, молясь, что у Хелен не останется шрамов — ни эмоциональных, ни физических.

— Она сильнее, чем думает любой из нас, — сказал он, замявшись, — травмы были серьезные, но ее жизни ничего не угрожает. Как ты можешь себе представить, Джонатан не оставлял ее ни на минуту. Ее родители были в больнице и у них явно были неловкие моменты. Видимо, Хелен не рассказала им о том, что у нее есть поклонник.

Кайли представила себе высокого, долговязого вампира, и родителей Хелен, смотрящего на него.

— Я могу себе представить, как он злиться и жаждет мести.

— Я вижу, ты знаешь Джонатана весьма хорошо, — сказал Бернетт, без намека на улыбку, — у нас есть охрана в больнице, только в случае, если злоумышленник решит вернуться.

— Я должна пойти туда? — спросила она.

— Нет, — сказали Бернетт и дедушка одновременно.

Бернетт продолжил.

— Если бы это был Марио, это все было бы уловкой, которая заставила бы тебя прийти в больницу.

Мысль о том, что она могла быть причиной атаки Хелен, сдавило ее грудь. В ней стал нарастать гнев. Как же она устала от того, что из-за расправы Марио по отношению к ней страдают люди. Но как она могла его остановить? Это был вопрос на миллион долларов, и Кайли решила, что узнает ответ. И чем раньше, тем лучше.

Бернетт выпрямился и посмотрел на деда Кайли.

— Это случилось после нападения на Хелен, поэтому я стал беспокоиться о безопасности Кайли. Я подумал, что если бы смог навестить вас, то смог бы удостовериться в ней. И я думаю, что для Кайли будет лучше вернуться в лагерь.

— Я не согласен, — сказал дед.

— Вы не согласны? — буркнул Бернетт, — Марио дал ясно понять, что он хочет, чтобы Кайли либо присоединилась к его группе изгоев хамелеонов, либо он ее убьет. Он угрожал ей, как защитник.

— Я знаю это, — настоял дедушка, — Вы не единственный, кто заботиться о Кайли. Но если нападение на другую девушку, произошло только для того, чтобы явилась Кайли, то это еще не значит, что он знает, где она находится.

— Но надолго ли? — спросил Бернетт, — Марио не успокоится.

— Возможно, но если он уже нашел путь в ваш лагерь, и нашел там эту бедную девушку, почему бы ему не напасть там же на Кайли?

— Но… — начала было Кайли, однако Бернетт заставил ее замолчать.

Ей пришлось замолчать, хотя ее это раздражало.

— Я понимаю Вас, — сказал Бернетт, — однако, нападение состоялось не на территории лагеря.

Он взял чашку чая, повертел в руках, и посмотрел сквозь стакан на янтарного цвета жидкость, словно сомневаясь, стоит ли его пить. Затем, он перевел взгляд.

— Другое дело, что мы располагаем фактами, которые помогут нам найти его, и, хотя я знаю, что Вас бесит ФРУ, они помогают нам в охране лагеря, и я знаю, что могу всегда получить обученных людей в считанные секунды.

Ее дедушка нахмурился.

— Вы правы, меня раздражает ФРУ.

Он замолчал и посмотрел на Кайли, которая увидела его стиснутые зубы, прежде чем он снова заговорил.

— Я должен сказать Вам, что единственная причина, почему я до сих пор сижу с Вами за этим столом, заключается в том, что моя внучка доверяет Вам и Вашему статусу. В связи с тем, что у нее нет отца, и полноценной семьи, она доверяет Вам, как отцу.

Бернетт провел пальцем по конденсату, как будто ему стало немного неудобно от того, какого Кайли о нем мнения.

— Я молюсь, что Вы заслужили этого уважения, — сказал, вздохнув, он, — и, честно говоря, Ваша логика меня смущает. Вы утверждаете, что мою внучку защищает ФРУ, и также Вы защищаете ее от этой организации. Как такое возможно?

— Я помогаю предотвратить их испытания только потому, что не уверен, что тесты являются стопроцентно без риска. Я считаю, что их стремление найти ответы могут помешать интересам Кайли. Но пожалуйста, не принимайте это так, будто я думаю, что они сделают тоже самое, что и с бабушкой Кайли. ФРУ не идеально, мистер Саммерс, но эта уже не та организация, которая была когда-то.

Тишина заполнила комнату. В Воздухе витала напряженность.

— Позвольте мне забрать Кайли в лагерь, где, как я считаю, безопасно, — продолжил Бернетт, — я буду охраной, которой будет уберегать ее от Марио. Когда он захочет напасть, мы будем готовы. Мы поймаем его, и положим ему конец, раз и навсегда.

— И мы можем сделать тоже самое, — добавил ее дед.

Бернетт нахмурился.

— Посмотрите мне в глаза и скажите честно, что Вы верите, что ваши люди способны с этим справиться.

Ее дедушка сцепил пальцы рук, и уставился на них, будто взвешивая слова Бернетта.

— Я не согласен с Вашим планом, ни в ваших оценках способности моих людей и меня, в защите каждого из нас. Хотя я не могу не придерживаться предрассудками прошлого. Эти предрассудки останутся со мной до последнего вздоха.

Он откашлялся и выпустил воздух из легких.

— Однако, моя внучка сама принимает решения, так что, я надеюсь, что она прислушается к моим советам, и я приму ее решение. Я потерял слишком много родных в этой жизни, и я не хочу оттолкнуть ее, стараясь держать ее слишком крепко.

На глаза Кайли навернулись слезы. Она протянула руку и коснулась руки своего деда. Он повернулся и взял ее за руку. Они посмотрели друг другу в глаза.

— Оставайся здесь, Кайли. Оставайся и продолжай учиться тому, кем являешься.

Его прикосновение, такое же, как у ее отца, послало ей волну тепла, прямо в ее сердце. И часть ее хотела остаться. Но какая была цена?