Ретировавшись в библиотеку, Эван вызвал дворецкого и велел ему разместить гостей со всеми удобствами.

Дворецкий Коуберн, чопорный, средних лет и среднего роста мужчина с редкими светлыми волосами, вряд ли мог быть доволен тем, что молодые женщины будут жить у графа, но его лицо оставалось бесстрастным.

– Три комнаты на третьем этаже уже меблированы. – Коуберн явно намекал на то, что таким гостьям лучше находиться рядом со слугами.

– Пусть тетя живет с младшей. – Эван подозревал, что Мэри может доставить ему больше всего неприятностей. Честно говоря, он вообще ничего, кроме неприятностей, от сестер Камерон не ждал. Надо же, испортить такое убежище!

Впрочем, в самое ближайшее время он найдет способ удалить сестер и уже завтра поедет к адвокату, чтобы выяснить, нельзя ли быстрее получить доход с процентных бумаг. Если это не удастся, он предложит Брайд заем, равный годовому доходу, в качестве аванса.

– Если тетя и младшая живут вместе, еще две отдельно, то четвертую можно поместить где угодно, сэр. Есть красивые апартаменты на втором этаже, вполне приличные.

Эван задумался. Красивые апартаменты находились за углом, совсем близко от его комнат.

– Впрочем, мы можем поселить там тетю, – предложил Коуберн. – Тогда мисс Камерон поживет с младшей, или другая сестра…

Эван устремил взгляд на стену, пестревшую корешками томов, дожидавшихся замены. Ладно, в красивых апартаментах поселится Джилли. Граф Линдейл знал, что это будет самым правильным решением.

Но когда Эван Маклейн представил в этих апартаментах Брайд, лежащую полураздетой на кровати, с затуманенными от страсти глазами, вспыхнувшее желание моментально вычеркнуло из памяти доводы дворецкого.

– Коуберн, я думаю, все же разумнее поселить там мисс Камерон. Тетя никогда еще не была в городе, и предпочтет общество племянниц. Как старшей из сестер и зрелой женщине, мисс Камерон, вероятно, спокойнее жить отдельно.

– Как пожелаете, сэр.

Они вернулись в гостиную.

– Леди, Коуберн покажет вам ваши комнаты. К сожалению, здесь нет женщин, но мы сразу постараемся найти горничных.

– В этом нет необходимости. – Брайд усмехнулась. – Мы привыкли сами помогать друг другу.

Коуберн был настолько этим шокирован, что едва не лишился чувств; однако, не посрамив чести дворецкого, он все же повел их за собой. Пока сестры Камерон выходили из комнаты, Брайд одарила Эвана улыбкой, которая заставила его подумать о том удивительном и позорном, что могут дать ему эти темно-розовые губы.

– Обещаю, что вы даже не увидите нас.

– Надеюсь, что увижу. Дворецкий сообщит вам, когда подают на стол, и еще другие мелочи насчет заведенного порядка. Я не всегда присутствую за обедом, но, полагаю, это вас не слишком расстроит…

– Мы будем есть у себя в комнатах.

– Так вы что, намерены использовать мой дом как гостиницу? Даже не думайте. Если я играю роль гостеприимного хозяина, то вы будете играть роль снисходительных гостей.

Брайд покраснела; она явно рассчитывала, что граф позволит им жить здесь, оставаясь невидимыми.

– Парадные комнаты закрыты, кроме тех случаев, когда я принимаю гостей, но все другие к вашим услугам. Я лишь прошу, чтобы в эту личную гостиную ваши сестры не заходили.

Брайд мельком взглянула на каменный рельеф.

– О, мы никогда больше этого не сделаем!

– Нет-нет, это запрещено только вашим сестрам. Вы можете приходить в любое время, когда захотите.

– Боюсь, я никогда этого не захочу, сэр.

– Жаль. Здесь хранится моя художественная коллекция, и многие предметы вы сочтете интересными.

– Если вы так думаете, значит, неправильно поняли мой характер.

– О, здесь не все любовного свойства. Моя коллекция офортов и гравюр – одна из лучших в Британии. А что касается вашего характера, у меня очень высокое мнение о нем. Я не из тех мужчин, кто плохо думает о женщине лишь потому, что она способна испытывать страсть. Напротив.

Брайд постаралась прикрыться щитом негодования.

– Вам неуместно говорить об этом со мной. Судя по вашей сдержанности в Шотландии, я рассчитывала, что буду избавлена от дальнейших авансов. Если ваше понятие о чести остановило вас тогда, я полагаю, вы будете вдвойне уважительны к гостям в собственном доме.

– А вот тут вы сильно ошибаетесь, моя дорогая.

С холодностью айсберга Брайд повернулась и выплыла из комнаты.

Эван осмотрел рельеф. Поправляя угол, он представил, как вспыхнет Брайд, когда узнает от Коуберна, что ей даны отдельные апартаменты, да еще рядом с его комнатами. Предложит ли она ему состязание и на этот раз? Эван рассчитывал на ее быструю капитуляцию, но в то же время надеялся, что игра будет намного интереснее.

Тогда, в Шотландии, его остановило глупое смятение, а не ложное понятие о чести, и вот теперь Брайд здесь – то ли дар богов, то ли дьявольское искушение…

* * *

– Им понадобится новый гардероб, – констатировал Майкл.

Эван не ответил; он стоял в задумчивости, решая, куда повесить гравюру Агостино Венециано, которая изображала Марса и Венеру, занятых любовью.

– Если они станут ходить по городу в своих платьях, это плохо отразится на вашей репутации.

– Ладно, черт побери, я этим займусь.

Только сперва надо решить, как этим заняться. Если даже сестры Камерон вскоре переедут в другое место, они все равно будут связаны с ним, и потому им потребуется приличная одежда. Но чтобы одеть их, нужна женщина. Среди друзей Эвана не было женщин, которые могли бы оказать ему подобную любезность; большинство женатых друзей имели жен, которые с трудом выносили его присутствие в жизни своих мужей. Разумеется, никто из этих леди не захочет ему помогать.

– Полагаю, мы отложим назначенную вечеринку?

– Ну уж нет. Если они до тех пор еще останутся здесь, чего, надеюсь, не произойдет, я прикажу, чтобы все сестры Камерон после обеда ушли в свои комнаты и не показывались до утра.

– Но их репутация…

– Я предупреждал мисс Камерон. Кроме того, скоро все узнают, что мои гостьи не будут присутствовать на вечеринке.

Майкл поднял распакованную статую Приапа и установил ее на подставку возле окна.

– Может, нам все же лучше подождать с этим? – произнес он, глядя на поднятый член безрукой фигуры. – Вдруг кто-нибудь из сестер заглянет сюда?..

– Я дал указание, чтобы они не заходили в эту комнату. И оставь, пожалуйста, старания превратить меня в надоедливого опекуна – я не пренебрегаю своей ответственностью за сестер Камерон, но того, что я делаю, по-моему, достаточно.

Пожав плечами, Майкл начал открывать другой ящик, а Эван занялся укладкой фолиантов с гравюрами в новый шкаф.

– Ты говорил с остальными? – спросил он, искоса взглянув на слугу.

– Да, и передал ваше распоряжение. Если они прикоснутся хотя бы к одной из сестер, вы немедленно его вызовете и убьете. Но сначала вы оторвете ему некие части тела, скормите их свиньям, а потом вырвете сердце и…

– Ты цитировал меня дословно?

– Я не мог бы сказать красноречивее. Молодая дама, когда спустится к обеду, будет разочарована, что все улыбки пропали.

Упоминание о Мэри и о ее любви к мужским улыбкам сразу испортило Эвану настроение. Он дружески побеседует с Брайд и предупредит об опасности, связанной с лондонской молодежью. Видимо, кое-кому даже придется сделать внушение, подчеркнув, что с его гостями нельзя вести себя легкомысленно. Проклятие! Если за Мэри не будет строгого присмотра, ему в самом деле придется вызывать мужчин на дуэль.

Удовольствие от размещения коллекции сразу испарилось. Значит, он все-таки должен или стать надоедливым опекуном, или ждать беды. Когда, держа наготове молоток, подошел Майкл, граф передал ему Венециано и указал на стене место, где прямой солнечный свет не повредит гравюру.

Затем он решительно направился к письменному столу и написал короткое письмо.

– Комнаты совершенно очаровательные, Коуберн.

Стоя посреди красиво оборудованной спальни, Брайд восхищалась новыми портьерами и розовой драпировкой. Мебель была безупречной и к тому же абсолютно новой. Майкл объяснил, что его хозяин только недавно переехал и отделка дома пока не закончена.

Естественно, Брайд не ожидала увидеть лачугу, но размер и великолепие этого дома внушали ей благоговейный страх, а элегантность обстановки лишь усиливала его.

Когда двое слуг, за которыми шла Мэри, внесли багаж, Коуберн отступил в сторону.

– Почему я должна жить вместе с Джилли, если у Анны отдельная комната?

– Ты младшая, вот почему, – твердо ответила Брайд, но взгляд, брошенный одним из слуг на Мэри, свидетельствовал о другой причине. – Мы с Джоан тоже будем жить вдвоем, а наша комната даже меньше вашей, так что у тебя нет оснований для жалоб.

Коуберн поднял руку, пытаясь привлечь к себе внимание.

– На самом деле, мисс Камерон, вас ждет отдельная комната. Если вашим сестрам не требуется помощь, я провожу вас туда.

– Не стоит. Мне будет хорошо и здесь.

– Но это распоряжение милорда – он хозяин, и я не могу менять его решения.

Вздохнув, Брайд последовала за дворецким. К ее удивлению, слуга повел ее по главной лестнице вниз, затем по коридору к двойным дверям в конце здания. Открыв дверь в уютную гостиную, Коуберн показал ей просторную спальню и гардеробную за ней. Дорогая обстановка в комнатах сестер меркла перед роскошью этих апартаментов. Даже принцесса была бы тут как дома.

– Рядом черная лестница – по ней вы быстрее, чем по главной, сможете дойти до ваших сестер, – объяснил дворецкий, проверяя камин. – Разумеется, при желании вы сможете пользоваться обеими лестницами.

Брайд попыталась найти предлог, чтобы отказаться. Несправедливо, если лишь ей позволят пользоваться такими удобствами. Она подозревала, что собственные комнаты Линдейла находятся недалеко отсюда; к тому же последний разговор с ним весьма обеспокоил ее.

– Я бы предпочла остаться с сестрами.

– А граф желает, чтобы вы жили здесь.

– Понимаю. Он хозяин, ему и решать.

– Именно. – Коуберн направился к двери. – Ваш багаж скоро доставят; о времени обеда вам будет сообщено. А теперь, если вы меня извините, я должен заняться неотложными делами.

После ухода дворецкого Брайд все-таки решилась на осмотр маленького дворца, отданного в ее пользование. Кровать, высокую и широкую, покрывало восхитительное пуховое одеяло из красного жаккарда; обивку стульев украшал сине-красный орнамент, а мебель красного дерева была отделана великолепной резьбой.

В гостиной стояли темно-синий шезлонг и еще несколько стульев, а гардеробная оказалась даже больше гостиной. Целую стену занимали два огромных шкафа. Открыв дверь одного, она заметила внутри свои жалкие пожитки. Никогда прежде она не чувствовала себя нищей, но сейчас, в этом доме и в этой комнате…

Брайд увидела все в другом свете, особенно авансы графа. В Шотландии она могла притвориться, что они для нее совсем неоскорбительны, но здесь не могло быть никаких иллюзий. Этот человек смотрел на нее как на игрушку. Он пользовался каждой женщиной до тех пор, пока его взгляд не привлекала новая. Без сомнения, в таком городе, как Лондон, полно красивых игрушек…

Покинув апартаменты, Брайд по черной лестнице поспешила к сестрам, которые собрались в комнате Мэри, восхищаясь садом позади дома.

– Думаю, что я не против пожить вместе с Джилли, – сказала Мэри. – Эта комната намного лучше. Она почти такая же большая, как наша столовая дома.

Брайд молчала. Нет больше столовой дома. И дома у них больше нет.

– А ты где будешь спать, Брайд?

– Внизу. Но это сейчас не главное. Теперь надо решить, что мы будем делать.

– Сначала давайте осмотрим город, – предложила Мэри. – Очень хочется увидеть вещи, о которых мы читали в газетах. А еще здесь есть театры и зоопарк.

– Ты можешь заниматься чем хочешь, а я должна сразу искать место гравера. Чем раньше мы покинем этот дом, тем лучше.

– Но отчего мы не можем остаться здесь, если лорд Линдейл не требует оплаты? Разве нам по карману такие замечательные комнаты?

– Мы не хотим зависеть от этого человека и не можем позволить, чтобы он вмешивался в нашу жизнь. Кроме того, он совсем не рад нам и хочет немедленно отправить нас отсюда. Наслаждайся игрой в леди несколько дней, Мэри, но помни, что визит будет коротким.

– Давай я провожу тебя к граверам, – предложила Джоан. – Возможно, и мне удастся найти работу.

– Разумеется, ты лучше притворяешься, чем я, так что поможешь мне узнать что-нибудь про Уолтера.

Отвернувшись, Мэри закатила глаза, а на лице Джилли собрались морщины. Одна Джоан пыталась не выдать сожаления.

– Конечно, мы должны его найти. Если он приехал сюда, пытаясь нам помочь, мы должны узнать, что с ним произошло, – решила Анна.

Однако главным было найти украденные пластины до того, как поймают фальшивомонетчиков и те укажут на сестер Камерон. Если Брайд потерпит неудачу и с ними случится беда, у нее уже был другой план, о котором сестры не знали. Этот план, как она надеялась, спасет остальных, даже если не спасет ее.

– Будем держать глаза и уши открытыми, – предупредила Брайд. – Мы должны побывать везде – в магазинах, где продают гравюры, у издателей, в граверных мастерских. В Лондон мы приехали не для того, чтобы пользоваться благотворительностью Линдейла. Мы здесь, чтобы найти фальшивомонетчиков вместе с пластинами и узнать, что случилось с Уолтером.

Сестры согласно закивали.

– Думаю, это займет немало времени. – Мэри по-хозяйски окинула взглядом комнату. – Но тут можно прожить недели и даже месяцы…

«Вот только боюсь, я этого не вынесу», – подумала Брайд.