Выдающийся художник-портретист, крупнейший мастер парадного камерного портрета. Академик живописи (1770 г.), член совета Академии художеств (1776 г.) и руководитель портретного класса (1771-1787 гг.).

История России в лицах – так можно коротко сказать о творческом наследии Д.Г. Левицкого, живописца редкого дара, чья кисть зеркально отразила на полотнах эпоху XVIII века. Цари и царедворцы, философы и светские львы, холодные красавицы и писатели, промышленники и дипломаты, аристократы и купцы, чиновники и военные, родители и дети – их портреты говорят о прошлом гораздо весомей любых слов. Сотни лиц умных и глупых, злых и добрых, чувственных и холодных – и за каждым человеческая судьба. Это не просто представители екатерининского века – они его олицетворение, они его созидатели. Художник выполнил сполна свою миссию живописца истории (хотя не создал ни одной исторической картины), и за это современники вначале вознесли его на пьедестал, а затем благополучно забыли, поглощенные своими делами, интригами и расчетами. И неизвестно даже, под каким холмиком на старом Смоленском кладбище похоронен человек, сумевший обессмертить их облики.

Жизненный путь Дмитрия Левицкого начался в небольшом украинском селении на Полтавщине в старинном поповском роду Носов. Его отец Григорий Кириллович, образованный и талантливый человек, тринадцать лет провел в Польше, где в совершенстве освоил граверное дело и стал крупнейшим украинским графиком. Из-за границы он вернулся с новой фамилией Левицкий и поселился в Киеве, а свой церковный приход сдавал по найму другим священникам. Его творческая жизнь часто переплеталась с деятельностью Киевской духовной академии и Киево-Печерской типографии. В семье Григория Кирилловича и его жены Агафьи, урожденной Левицкой, росли четверо сыновей и дочь. Старший Дмитрий унаследовал от отца своеобразный дар композиции, совершенство рисунка и уверенную работу с натуры. Выросший в кругу украинской художественной интеллигенции и духовенства, он был хорошо образован, начитан, уверен в своих способностях и, бесспорно, очень одарен.

Возможно, еще в 1752-1755 гг. Левицкий познакомился с известным художником А.П. Антроповым, который тогда расписывал Андреевскую церковь в Киеве. И, приехав в 1758 г. в Петербург, он не только стал учеником прославленного мастера, но и жил в его семье на протяжении почти шести лет. В качестве помощника Антропова в 1762 г. Дмитрий выполнял росписи Триумфальных ворот по случаю коронации Екатерины П. Два года спустя он уже самостоятельно реставрировал это сооружение, а в 1767 г. совместно с В. Васильевским создал два иконостаса и 73 образа для Екатерининской и Киро-Иоанновской церквей и добился очень высокой оплаты своей работы.

Неизвестно, были ли другие учителя у начинающего художника, но уже в первых портретах стиль Левицкого в корне отличается от антроповского. Его манера самостоятельна и более созвучна западноевропейской своей непринужденностью, гаммой полутонов, лессировкой, смягчающей интенсивность цвета, и характерной световоздушной средой. За портреты исторического живописца Г.И. Козлова и его супруги Левицкий в 1769 г. получил звание назначенного в академики, а следующий год стал для него годом почти невероятного, головокружительного взлета. Среди 39 работ, представленных на выставке в «Императорской Академии трех знатнейших художеств», шесть принадлежали «вольному малороссиянину» Д. Левицкому, который затмил уже именитых художников – Гроота, де Лапьера, Лосенко и Вельского. И лица, изображенные на портретах, совсем не рядовые. Изысканно-галантный граф А.С. Строганов немного некрасив и простоват среди парадной обстановки кабинета, но удивительно человечен и умен. Вот тайный советник и будущий сенатор А.Г. Теплов – дипломат, хитрец и предатель, великолепный переводчик, музыкант и композитор, профессиональный живописец. Его властный оценивающий взгляд, волевой подбородок, презрительно искривленные губы странно сочетаются с незаурядным умом и впечатлительностью с оттенком мечтательности. На третьем портрете изображен коллежский советник и опекун императорского московского воспитательного дома Б.В. Умской – как считали современники, побочный сын императрицы Елизаветы Петровны. А рядом с ним хитрый сообразительный мужик, откупщик графа П.Б. Шереметева, делец и меценат Н.А. Сеземов – пренеприятнейшая личность с одутловатым желтым лицом. Здесь же портрет штаб-лекаря X. Виргера «102 лет от роду». Но «гвоздем выставки» стала программная работа на звание академика «Портрет архитектора А.Ф. Кокорина», ректора Академии художеств. Внешняя мишура дорогого парадного костюма, выписанная до мельчайших подробностей и цветовых нюансов, не затмевает, а акцентирует внимание на ласковом, простодушном лице, на взгляде умных глаз, едва заметной усмешке и выразительных руках творческого человека.

В 1772 г. Левицкий получил звание академика, а спустя год ему поручили портретный класс в академии. В течение 17 лет «превосходно эрудированный в вопросах искусства господин академик» три раза в неделю спешил к ученикам. И здесь он ни в чем не был похож на других преподавателей. Своим подопечным он давал очень разнообразные и обширные профессиональные знания и для копирования предлагал совсем не рядовые произведения, а картины А. Ван Дейка и Рембрандта, А. Лосенко и «персонных дел мастера» И. Новикова. Питомцев Левицкого ценили за профессиональную эрудицию и мастерство.

На такую высоту художника поднял не только его несравненный дар, но и покровительство приближенных к Екатерине II сановников И.И. Бецкого и А.Г. Теплова. Это они обеспечивали замкнутому по натуре Левицкому высокопоставленных заказчиков, таких, как вице-канцлер князь А.М. Голицын (1772 г.), фельдмаршал А.А. Прозоровский, директор придворной капеллы М.Ф. Полторацкий, князь Г.Г. Орлов, статс-секретарь Екатерины II А.В. Храповицкий и ее фаворит А.Д. Ланской. Все парадные портреты этих особ, выполненные в 1772-1782 гг., отличаются, как им и положено, блеском наград, переливом драгоценностей, богатством одежд. Для портретируемых главное – демонстрация знатности, богатства, дворянских достоинств, власти и почета, но за этим «натюрмортом» от художника не скрывается человек и его внутренний мир.

Среди парадных изображений резко выделяется портрет «русского чудака XVIII столетия» П.А. Демидова (1773 г.). Этот портрет-картина – словно одна из его «выходок». Освобожденный от внешних признаков богатства, в нарочито простой домашней одежде, этот садовод-любитель с лейкой и цветочными горшками выглядит величаво и помпезно на фоне колоннады. Портрет давал усложненную характеристику личности, лишенной ясности духа и внутренней гармонии.

Живописное мастерство Левицкого было настолько совершенно, что парадные портреты императрицы Екатерины II, написанные на основе утвержденных ею «эталонов», намного превзошли все имеющиеся образцы. Особенно знаменит портрет-аллегория «Екатерина Законодательница в храме богини Правосудия» (1783 г.). На полотне все охвачено движением: бархатный занавес, клубы жертвенного дыма, стремительно легкая и праздничная фигура Екатерины, задрапированная в переливающееся бледно-желтое атласное платье. Сам Державин откликнулся на великолепную картину в оде «Видение Мурзы». Так же на основе чужого портрета, без единого натурного сеанса был исполнен художником один из лучших портретов философа Д. Дидро (1773-1774 гг.).

С гениальной живописной силой Левицкий передал одну из сторон дворянской культуры XVIII в. в ансамбле из семи портретов воспитанниц и выпускниц Смольного института благородных девиц. Картины, построенные как костюмированные представления, покоряют четко продуманной декоративностью и разноплановым изображением очаровательных юных героинь, раскрывают сценические дарования девушек. Художник не пытается скрыть от зрителя излишне заостренный нос Хованской, мальчишеские черты Хрущевой и детскую угловатость Ржевской. Словно куколка на музыкальной шкатулке с искрящимся смехом глазами, стоит Нелидова. Изумительные бальные платья Алымовой и Молчановой, переливаясь богатством белых, желтых и жемчужных оттенков, сияют матовым блеском, подчеркивают грациозность фигур и жестов. Бросается в глаза абсолютная живописность приемов, которые служат Левицкому для передачи всех проявлений жизненной красоты.

«Разве не поэт Левицкий? – скажет позднее художник К. Коровин. – Какие и как у него переданы женщины!» Они очень разные по возрасту, общественному положению и по внешности: от располневшей, рыхлой, с порозовевшим носом и небрежно одетой помещицы Бакуниной (1782 г.) до светской львицы У. Мнишек (1782 г.) в блеске атласа и переливов шелковых кружев.

Среди множества официальных заказов Левицкий всегда изыскивал время для встреч с близкими ему людьми для создания их портретов. В его дружеское окружение входили братья Бакунины, семья Полторацких, литераторы И. Долгоруков и Н. Новиков и другие. Художник был тесно связан с семьей графа Воронцова и создал парные изображения супругов и их четырех дочерей. С особой теплотой относился Левицкий к другу юности архитектору Н.А. Львову и его жене. Он хорошо знал романтическую историю их брака, сильные характеры и добрые души, что помогло ему создать на полотне обаятельные и гармоничные образы.

Жизнь Левицкого протекала в основном в академии и в огромной мастерской, где в работе одновременно было до полусотни холстов. Она поражала обилием богатых нарядов (одежда рисовалась после натурного сеанса), тканей и всевозможных аксессуаров. Сам же художник был очень прост и в личных потребностях скромен. Обустроившись в собственном доме, Левицкий познакомился с живущей по соседству миловидной девушкой, дочерью сенатского служащего Настасьей Яковлевной и нашел в ней доброго друга и верную жену. Вместе пережили они большую утрату – двое сыновей умерли в младенчестве. Дочь Агафью растили не в роскоши, но и не бедствовали (маленькое академическое жалованье с лихвой компенсировалось гонорарами). Часто принимали друзей – художников и литераторов. Не забывал Левицкий и родственников, помог брату Павлу получить столичное образование инженера, на свои средства женил его, а потом пристраивал племянников. В доме же самого Левицкого постоянно жили ученики.

Благополучный период жизни художника закончился в начале 1790-х гг., когда в опалу попали его покровители И. Бецкий, А. Безбородко, А. Воронцов, за «мартинистские» взгляды (масонство) на 15 лет в тюрьму угодил Н. Новиков. Возможно, почувствовав шаткость своего положения в академии, в 1787 г. Левицкий попросил об отставке, мотивируя свой уход «слабостью здоровья и зрения». Прошение было моментально удовлетворено, причем «пенсион» руководителю портретного класса, воспитавшему плеяду видных портретистов (Боровиковский, Щукин, Дрождин), был назначен мизерный. Правда, в 1807 г. он был восстановлен хлопотами друзей в звании члена совета академии с достойным его многолетних трудов жалованьем.

По свидетельству современников, в последние 25 лет жизни Левицкий, всегда религиозно настроенный, всецело отдался религии. Этому способствовало и настроение безнадежности, царившее в просвещенных кругах. В числе многих интеллигентных людей того времени художник поддался мистическим настроениям и вошел в тайную масонскую ложу «Умирающий сфинкс», во главе которой стояли его друг Н.И. Новиков и секретарь Академии художеств А.Ф. Лабзин. Возможно, там художник искал духовного и эмоционального прибежища. Но его тревожные думы, чувства растерянности и разочарования не отразились в произведениях последних лет. Мастер портретной живописи, посвятивший все свое творчество радостному прославлению человека, остался верен себе и у мольберта молодел душой, проникаясь верой в каждого человека и радость бытия. Сколько мог, он продолжал работать: «Портрет молодого человека со сфинксом», четыре портрета дочерей Павла I, портрет брата Павла, «Портрет молодого человека», двенадцать неоконченных портретов Владимирских, портреты купцов Билибиных. Последний холст датирован 1812 г. Это портрет младшего брата художника, священника Прокофия. И все… Жесточайший ревматизм и почти полная слепота навеки сковали творческие силы живописца. Дмитрий Григорьевич Левицкий, слава и гордость отечественной культуры, с чьим именем связаны высочайшие достижения русской школы живописи, скончался 7 апреля 1822 г. Его уход был оплакан только семьей. Запись в церковной книге стала единственным откликом об ушедшем из жизни и быстро забытом современниками художнике. Но по-прежнему вспыхивают сказочными жемчужинами его портреты, поражают сочными светотеневыми эффектами, сверкают парадными мундирами и бальными платьями, однако этот блеск не затмевает истинного героя искусства Левицкого – реального человека.