История знает немало случаев, когда политические лидеры становились словно заложниками своей эпохи. Посмертная судьба сначала бывала к ним немилосердной, на их плечи ложилась ответственность за катастрофы и неудачи. Только по прошествии лет становились ясными настоящие причины трагедий и человеческих драм, и тогда начинался процесс реабилитации в общественном сознании тех, кого считали чуть ли не единственными виновниками всех бед. Так возникло осознание того, что от одного человека нельзя требовать слишком многого, что политика – это искусство возможного.

Что-то подобное этому происходит ныне вокруг фигуры одного из политических деятелей Украины второй половины XX столетия – В.В. Щербицкого. На высочайших ступенях власти он находился беспрецедентно долго – 25 лет, с его именем связаны и блестящие взлеты, и досадные, тяжелые неудачи. Начав партийную деятельность в завершающий период сталинской эпохи, В.В. Щербицкий прошел через хрущевские «оттепель» и волюнтаризм, «стабильность» брежневского застоя, переходные времена «мертвой» зоны Андропова – Черненко и почти пять лет смог удержаться на бурунной волне «перестройки».

Владимир Щербицкий родился 17 февраля 1918 г. в г. Верхнеднепровске Екатеринославской губернии (ныне Днепропетровская область). Отец, Василий Григорьевич, был механиком на электростанции, специального образования не имел, но самостоятельно овладел необходимыми знаниями. Мать, Татьяна Ивановна, происходила из бедной крестьянской семьи; она была неизменно жизнерадостной, веселой и деятельной.

Способный и настойчивый Владимир рано проявил способности к организационной работе. Еще учась в школе, он работал инструктором и пропагандистом райкома комсомола. По окончании средней школы в 1936 г. стал студентом механического факультета Днепропетровского химико-технологического института, который закончил перед самой войной. В начале войны его мобилизовали в ряды Красной Армии и направили на обучение в Военную академию химической защиты. До декабря 1945 г. он работал на офицерских должностях в войсках. Тогда же вступил в брак с учительницей Радой Жиромской, которая стала верным другом на всю жизнь.

Демобилизовавшись накануне 1946 года, Владимир Васильевич возвратился домой, работал на коксохимическом заводе, где его избрали секретарем партбюро. С января 1948 г. он уже работал в Днепродзержинском горкоме партии заведующим оргинструкторским отделом, потом – вторым секретарем горкома. С 1952 года – парторг на Днепродзержинском металлургическом заводе. С августа 1952 г. по февраль 1954 г. – первый секретарь Днепродзержинского горкома ЦК Компартии Украины. В 1954 г. Щербицкого назначили вторым, а через год первым секретарем Днепропетровского обкома. В 1957 г. он стал членом президиума (со временем политбюро) и секретарем ЦК Компартии Украины.

Смолоду избрав путь партийного функционера, В. Щербицкий удивительно быстро овладел искусством «отвечать за все». Его уважали за оперативность, за умение смотреть в корень проблемы, за то, что личное для него никогда не стояло на первом плане.

В конце февраля 1961 г. В.В. Щербицкий был выдвинут на должность Председателя Совета Министров Украины. На высоком государственном посту он оказался в тяжелое для Украины время хрущевских экспериментов. Щербицкому достались в наследство не только крайне разбалансированная экономика, а и иллюзорные представления руководителей республики о причинах неудач: довольно, дескать, провести серию кадровых изменений, и положение улучшится. Николай Подгорный уверял Москву, что задачи семилетки Украина сможет выполнить за пять лет. Реалист в политике, твердый и рассудительный руководитель, Щербицкий понимал, что это далеко не так. Он считал, что совнархозы распыляют средства и потому не выполняют планов капитальных работ, своевременно не вводят в строй производственные мощности, а Укрсовнархоз неудовлетворительно координирует хозяйственную деятельность совнархозов, руководит, применяя канцелярско-бюрократические методы. Слухи о разногласиях в руководстве Украины дошли до Н.С. Хрущова, и он решил проблему с присущий ему категоричностью – отправил Щербицкого туда, откуда он и пришел, в Днепропетровск. В июле 1963 г. Владимира Васильевича снова избрали первым секретарем Днепропетровского обкома Компартии Украины.

А дальнейшие события разворачивались очень быстро: Подгорный был избран секретарем ЦК КПСС, Шелест стал первым секретарем ЦК Компартии Украины, а вскоре, в октябре 1964 г. Хрущова сняли с поста первого секретаря ЦК КПСС.

Опала и «почетная ссылка» вышли боком для Владимира Васильевича: он перенес инфаркт. Находясь в больнице, много думал о том, насколько губительными являются волюнтаристские методы в партийной работе. С того времени старался внимательно прислушиваться к мыслям тех, кто его окружал, пытался быть демократом даже в условиях административно-командной системы.

Новый первый секретарь ЦК КПСС Л.И. Брежнев хорошо знал В. Щербицкого, поэтому не удивительно, что он выступил инициатором возвращения Щербицкого из Днепропетровска. 15 октября 1965 г. Президиум Верховной Рады УССР постановил назначить В.В. Щербицкого Председателем Совета Министров УССР. С 1965 по 1966 г. он кандидат в члены Президиума ЦК КПСС, в 1966 – 1971 гг. – кандидат в члены политбюро, а с апреля 1971 г. – член политбюро ЦК КПСС.

К тому времени ситуация в Украине, как и во всем Советском Союзе, немного стабилизировалась, сдвиги были наглядными как в экономической, так и в социальной сферах, отменялись совнархозы, восстанавливались союзно-республиканские министерства. Но Щербицкий не мог не видеть того, что организационная структура управления производством, формы и методы планирования и экономического стимулирования давно устарели. Особенно удручало Председателя Совета Министров то, что чуть ли не все хозяйственные вопросы приходилось долго согласовывать с всесоюзными министерствами и ведомствами.

В мае 1972 г. В.В. Щербицкий был избран первым секретарем ЦК Компартии Украины. На этой должности ему пришлось проработать 17 лет.

После временного ускорения темпов развития народного хозяйства, вызванного реформой 1965 года, произошел их резкий спад, замедлилась динамика производительности труда, быстро старели основные производственные фонды. Падение темпов развития было особенно заметным в аграрном секторе, непростая обстановка сложилась в идеологической сфере.

Собственное отношение Щербицкого к острому и болевому для Украины национальному вопросу было двойственным. В своих докладах и выступлениях он неизменно обращал внимание на необходимость сближения, а в отдаленном будущем и слияние наций. Но во время подготовки новой Конституции Украины настаивал на внесении в нее поправки о том, что Украина – суверенное государство. Закон о государственном статусе украинского языка был принят Верховной Радой также во времена Щербицкого.

Вместе с тем 1980-е годы стали временами углубления русификационных процессов в Украине. Не стало украинских школ в Донецке, Николаеве, Симферополе и некоторых других городах. Русский язык преобладал и в информационном пространстве – такими были идеологические установки центра. Сам Щербицкий говорил исключительно на русском, поэтому для его подчиненных, независимо от национальности, этот язык становился языком общения, а о документах, отчетах, выступлениях, докладах нечего и говорить. В его анкете в графе «национальность» слово «украинец» было зачеркнуто, а выше дописано «русский».

Как сын своего времени, Щербицкий воспринимал понятие единого народнохозяйственного комплекса как фиксацию преимуществ социалистического способа производства. Он был убежден, что централизация управления дает возможность достичь нужных результатов в экстремальных ситуациях. Но он не мог не понимать, что приоритет внешнеполитических доктрин и гонка вооружений подрывают фундамент стабильного существования государства, что на экономике Украины крайне отрицательно сказывается незавершенность производственного цикла почти на 80 % ее предприятий.

Экологическая угроза, которая нависла над Украиной, всерьез беспокоила руководителей республики. Когда утверждался план развития атомной энергетики на 1981-1985 гг., президент АН Украины Б. Патон обратился к Щербицкому с письмом, в котором предупреждал о возможных катастрофических последствиях сосредоточения в Украине большого количества АЭС. Следствием этого было письмо в адрес ЦК КПСС, подписанное В.В. Щербицким, в котором отмечалось, что при выборе промплощадок Ровенской АЭС были сделаны серьезные просчеты и что Министерство энергетики и электрификации СССР не принимает необходимых мер по обеспечению надежной и безопасной работы атомных электростанций. Реакция была практически нулевой.

Когда же произошла трагедия на Чернобыльской АЭС, в адрес Щербицкого упреков прозвучало больше всего. Его начали представлять как одного из последних могикан тоталитарной системы, противника демократии. В ноябре 1988 г. в Киеве состоялся первый в новейшей истории массовый митинг, посвященный экологическим проблемам. На нем были остро поставлены вопросы об ответственности конкретных служебных лиц, начиная от В.В. Щербицкого, за утаивание следствий Чернобыльской катастрофы. Ему ставили в укор, что он не отменил первомайскую демонстрацию 1986 г. в Киеве. Этот упрек в значительной мере справедлив, но вопрос о демонстрации решался в Москве. Как установило следствие, перед началом первомайской демонстрации Щербицкий привел окружению слова М. Горбачева: «Если сорвешь демонстрацию – исключим из партии».

Перестройка не ослабила экономического давления на Украину. С ликвидацией в конце 1980 гг. союзно-республиканских министерств угольной промышленности и металлургии Киеву было все тяжелее влиять на положение в Донбассе и Приднепровье. Но и стиль работы В. Щербицкого к тому времени резко изменился, Владимир Васильевич стал весьма осторожным, даже капризным. Ощущалось, что бремя обязанностей первого человека в республике становится для него непосильным.

Удивительно, но такой организованный человек, как Щербицкий, совсем не умел отдыхать. Готовя своего начальника к отпуску, помощники по его просьбе подбирали книжки. Он любил читать украинскую и русскую классику, любил Тараса Шевченко и особенно часто цитировал «Заповит» (Завещание), «Думы». Из современной украинской литературы ему нравились исторические романы Павла Загребельного, стихи Бориса Олейника.

Рабочий день он всегда начинал с того, что спешил в голубятню. Он любил голубей с самого раннего детства, всегда занимался ими, они сопровождали его, где бы он ни работал. В молодости любил охотиться, метко стрелял, всегда отличался в охоте на кабанов, а в коз не стрелял принципиально.

Жили Щербицкие довольно однообразно. Дома гости собирались нечасто – все не хватало у Владимира Васильевича времени, да и не любил он застолья. Дети всегда встречали Новый год с родителями, даже тогда, когда создали свои семьи.

Невозможно правильно понять и самого Щербицкого, и его семью, если не принимать во внимание тот большой моральный пресс, который они постоянно ощущали.

Сын Валерий в детстве был послушным ребенком, вырос неплохим человеком. Однако в семьях высокопоставленных чиновников, особенно когда отец является человеком сильной воли, всегда занятым работой, своей карьерой, часто создается напряженная атмосфера. Нередко в окружении появлялись далеко не бескорыстные «друзья», преследующие свои цели.

Неудовлетворенность действительностью Валерия усилило неудачное бракосочетание, не помогло и рождение сына. Со временем его жизнь превратилась в запой. Поведение сына В.В. Щербицкого держалось в секрете. «Доверенные лица», высокие милицейские и медицинские чины делали свое дело: первые периодически производили «санацию» окружения Валерия (многих его друзей просто пересажали), вторые – лечили его.

Иногда Валерий брался за ум, ходил на работу, но затем снова срывался. Владимира Васильевича удручало чувство беспомощности перед неминуемой бедой. Как порядочный человек, он страдал от того, что с трибуны призывал воспитывать молодежь моральной, а в своей семье не смог воспитать сына.

Чем более сложной и трагической была судьба Валерия, тем больше тепла Щербицкий отдавал дочери Ольге, а со временем и внукам. Дочь отвечала ему тем же. Уравновешенная, послушная, отрада родительской души, она получила университетский диплом, закончила аспирантуру, но диссертацию не защитила. Первое бракосочетание ее было неудачным, со временем она снова вышла замуж и поехала с мужем в Болгарию, где живет и теперь. Одним словом, для Владимира Васильевича семья много значила, но крепостью не стала.

Во время сентябрьского (1989 г.) пленума ЦК Компартии Украины Щербицкий обратился с заявлением об освобождении его от обязанностей первого секретаря и члена политбюро ЦК Компартии Украины по возрасту и состоянию здоровья. Специально прибыв на пленум, М. Горбачев старался сделать отход Щербицкого от дел не очень мучительным для него. Он подчеркнул, что Владимир Васильевич – известный в партии человек и что за его плечами большая жизнь. Сам Щербицкий на пленуме был немногословным, подчеркнув, что работал, не жалея сил и здоровья, но выполнить много задач по известным причинам не удалось.

Владимир Васильевич прожил на пенсии меньше года. Его удручало то, что появилось много времени, а он не знал, чем заняться, старался что-то делать, читал какие-то бумаги, делал выписки, кому-то звонил по телефону, но это была имитация работы. Он многое переосмыслил. То, что когда-то было значительным, виделось неизменным, теперь возникало совсем в другом мире. Напрасными казались израсходованные силы и годы, все, чему он служил, развалилось, оказалось исторической ошибкой, парадоксом. Вместо признательности его шельмовали. Что-то в нем надломилось. «Он не хотел жить», – пишет его помощник В. Врублевский. 16 февраля 1990 г., накануне дня своего рождения, Щербицкий был особенно подавленным. В тот самый день его не стало.

В.В. Щербицкий – Лауреат Ленинской премии, дважды удостоен звания Героя Социалистического Труда (1974, 1977 г.).

История все расставит по своим местам. Владимир Щербицкий больше семнадцати лет возглавлял вторую по масштабам компартию в бывшем Советском Союзе, более чем четверть века входил в состав политического руководства мощного государства. Это рекорд, который, наверное, никогда не будет превзойден.