За последнее время глаза Натиоле привыкли к темноте. Еще бы, ведь они в основном двигались ночью. Фонари, закрепленные на повозках на длинных шестах, давали свет лишь на несколько шагов вокруг. А иногда небо, как, например, сегодня ночью, было слегка затянуто облаками, которые приглушали обычно яркое сияние луны. Только рассеянный слабый свет, который углублял тени, размывая очертания предметов…

Рядом с ним по широкой дороге топал Керр. Тролль казался неутомимым, и отсутствие света не мешало ему, даже, похоже, нравилось. Оба его спутника в основном молчали. Натиоле предполагал, что такое их поведение вызвано разными причинами. Цран был прямолинеен и немногословен, тем ценнее было каждое его высказывание. Врак же был всем недоволен, ненавидел свет в любых его проявлениях и держался подальше от Натиоле, насколько это было возможно. Молчание глубинного тролля выражало раздражение и гнев. Очевидно, он был рассержен тем, что вынужден находиться рядом с людьми на поверхности, его бесили даже звезды, мучившие его своим слабым сиянием. На день это мощное существо приходилось тщательно накрывать, так как его темная и бугристая кожа светлела и буквально покрывалась ранами от прямого солнечного света — и, по всей вероятности, болела, хотя глубинный никогда не признавался в этом.

Натиоле было все тяжелее держаться в седле. Не только потому, что нога все еще болела, но также потому, что из-за присутствия троллей лошади здорово нервничали. Ариан за время путешествия немного привык к гигантам, но уши жеребца часто беспокойно дергались, к тому же он стал чересчур пугливым.

Радовало, что дорога была тщательно вымощена и достаточно широка для повозок, хотя ею и не так часто пользовались. Большая часть торговых караванов до сих пор двигалась по Маги, но воевода еще несколько лет назад заключил соглашение с марчегом масридов о расширении этой дороги и поддержании ее в хорошем состоянии. Вначале дорога шла параллельно реке — с запада на восток, но дальше уходила от Маги на север, затем сворачивала по направлению на северо-восток и пересекала Иамес у Долеорман, а оттуда шла прямо к перевалу Еркель. Иногда дорогу использовали дирийские торговцы, которые не желали платить пошлину в Турдуе или хотели сэкономить даже те жалкие гроши, которые брали за свой труд бурлаки на Маги. Но это случалось редко, и поэтому маленькая группа двигалась, почти не встречая других путешественников на своем пути.

Уже давно они перешли Иамес и шли не по Влахкису, а по Ардолии. Обширные земли у Трех Сестер, между Иамесом и Илтом, были мало заселены, еще с давних времен они считались частью Сиревы, северо-восточной области, и самой крупной из четырех областей страны между гор. Это были владения Тамара Бекезара, марчега Ардолии. Тамар торжественно поклялся, что не будет заселять эту часть своей территории, но долгий мир стал причиной появления здесь новых дворов и деревень.

Уже при одной этой мысли Натиоле становилось немного не по себе. Он рос, зная, что масриды — старые враги его народа. И поэтому, по его представлениям, путешествовать по их земле всего с десятью солдатами было не так уж безопасно.

Троллей же эти человеческие границы совсем не волновали, хотя юный влахак и попытался объяснить им их значение. Врак только пробормотал, будто все равно не поймет смысла, в то время как Керр кивнул, хотя, по всей вероятности, тоже не придал этому особого значения.

— Скоро взойдет солнце, — зевая, сказал Натиоле.

Дни и ночи пути отбирали все силы. Обычно в темные часы и рано утром группа двигалась. Перед восходом солнца тролли укладывались на повозки и ехали так в сопровождении солдат до обеда. Затем путники находили место для отдыха: в лучшем случае это был трактир с комнатами или крестьянский сарай. Но на ничьей земле между Иамесом и Илтом часто приходилось довольствоваться поляной возле дороги. Ближе к вечеру люди со спящими троллями снова отправлялись в дорогу; иногда влахаки дожидались пробуждения гигантов. Ночью обычно была еще одна остановка на отдых.

К такому ритму путешествия Натиоле давно привык, и, несмотря на медлительный темп волов, они хорошо продвигались вперед. Людей такой способ утомлял. Но тролли пока не проявляли никаких признаков слабости, поэтому и юный влахак упрямо продолжал сидеть в седле, не выказывая ни боли, ни усталости. Он был предводителем отряда, и хотя он слабо разбирался в троллях, но давно догадался, что они признают только силу.

— Скоро будем ложиться, — ответил Керр, взглянув на небо, которое на востоке начало медленно светлеть.

Над Соркатами уже появилась серебряная полоска, там, где солнце сквозь облака возвещало о своем появлении.

— А сколько еще до гор? — поинтересовался тролль, после того как позвал Црана и Врака.

— Несколько дней, я имею в виду ночей. Если мы будем все так же хорошо продвигаться, то, наверное, всего пять. Перевалить через горы мы сможем максимум через восемь или девять дней.

До сих пор погода не подводила. Теплая, не слишком жаркая, почти без дождей… Только одна неприятная ночь… У них были неплохие шансы перейти Соркаты без проблем. Натиоле был почти уверен, что погода не поменяется.

— Хорошо, хорошо, — пробормотал Керр. — Чем быстрее, тем лучше.

— Почему, разве у нас назначена скорая встреча с императором?

Натиоле с улыбкой взглянул на Керра, но тролль непонимающе глянул в ответ.

— Нет. Люди же не знают, что мы придем.

— А, вот и ладно, — только и ответил юный влахак и снова уставился на дорогу.

«Даже с умным троллем, таким как Керр, не всегда просто общаться. Как же это удавалось отцу?» Он решил, что обязательно как-нибудь задаст этот вопрос воеводе. В историях и песнях Стен сал Дабран всегда был героем, который точно знал, что в каждой ситуации предпринять. Не важно, бился ли против тирана Цорпада, освобождал ли заложников из крепости или путешествовал с троллями. Однако, даже проведя короткое время в компании гигантов, Натиоле начал сомневаться, было ли на самом деле все так гладко, как это представлялось в легендах. А отец почему-то мало рассказывал о тех событиях, в лучшем случае — короткие анекдоты, но никогда — целые истории.

Отряд ненадолго остановился, пока тролли шумно укладывались на повозки. Дерево скрипело и угрожающе трещало, и снова Натиоле спросил себя, сколь долго повозки смогут выдерживать такую нагрузку. Но Стен объяснил, что тогда, перед первой битвой троллей, влахакам пришлось точно так же транспортировать троллей, чтобы иметь возможность застать Цорпада врасплох. Юный влахак обеспокоенно наблюдал, как дно ближайшей повозки немного просело. Но конструкция снова выдержала, и волы неохотно продолжили путь.

Когда солнце взошло, два солдата накинули на троллей грубые покрывала. Люди накрывали всех троллей, хотя только Врак страдал от солнечного света. «Наверное, сейчас этот старый ворон Корнель снова повторил бы, что непереносимость Враком солнечного света свидетельствует о наказании Божественного света». Тем не менее при мысли о проповедях священника юному влахаку стало не по себе. Ведь по крайней мере в одном тот был прав: тролли были опасными и чужими. И полезно никогда не забывать об этом.

Клюя носом, Натиоле ехал дальше. Рассвет медленно прогонял утренний туман, хотя облака ослабляли силу лучей. Тем не менее приятно потеплело, а мягкое покачивание медленно идущего коня убаюкивало, и юный влахак чуть не заснул на ходу. Он почти не воспринимал то, что творилось вокруг, и был более чем рад, когда появилась возможность спешиться, прилечь и удобно пристроить раненую ногу на возвышении из свернутого пледа. Солдаты уселись в круг и устроили партию в мору, но Натиоле не стал участвовать в игре. Тролли спали сном без сновидений, после завтрака, который одновременно был ужином, юный влахак, завернувшись в одеяло, погрузился в глубокий сон.

Юный влахак здорово набил руку, ежедневно седлая жеребца, так что вскоре после отдыха он снова сидел верхом, бодрый и отдохнувший.

Он и раньше мог днями странствовать по стране, часто полностью предоставленный сам себе. И это путешествие освежило старые воспоминания. Это было пожелание родителей: принц должен хорошо знать свою страну, которой будет когда-нибудь управлять, и это была одна из немногих обязанностей, которую ему было действительно приятно выполнять. Он вспомнил о своих поездках в Мардев, в Дезу, о постоянных переездах из Дабрана в Теремию и обратно. «Возможно, Теремия всегда была центром моей жизни, но я побывал практически в каждом уголке моей родины». Хотя следовало признать, что Ардолия была исключением. Страну на востоке он мог посещать лишь изредка, хотя внутренне ощущал, что и это часть его отчизны. Каждый раз, произнося масридское название государства, он снова осознавал это. Словно сама земля напоминала ему о позоре влахаков.

Неожиданно в вечернем свете на дороге перед ними вырисовались силуэты всадников, которые неспешно двигались навстречу. Теплые лучи падали на щиты, копья и кожаные доспехи с металлическими пластинами, которые масриды называли легкими, играли на наручах и поножах, шлемах, которые закрывали почти все лицо. Их была целая дюжина. Натиоле взглянул на Арвана, старшего офицера. Опытный воин пожал плечами, но его рука неосознанно опустилась на эфес меча.

Доспехи и тяжелое оружие влахаков были плотно завернуты в холстину и ехали вместе с троллями на повозках. В долгих переходах солдаты оставляли на себе лишь самое необходимое из военного снаряжения. «По прибытии на место от доспехов будет ощутимо нести троллями», — подумал Натиоле наполовину сердито, наполовину весело. Но всепроникающий запах троллей не был проблемой, а вот масриды — были.

— Почему они вооружены? — прошептал он Арвану.

— Может, они преследуют грабителей? Или это один из их патрулей? Демонстрация силы?

— Может, нападение? Набег на Влахкис?

Солдат покачал головой.

— На них герб Бекезара — гриф. Никто не осмелится совершать вылазку на территорию соседнего государства с официальным гербом Ардолии.

— И на том спасибо, — пробормотал Натиоле, согласившись солдатом.

Возможно, это были воины самого марчега, призванные поддерживать порядок в этой безлюдной местности. Но недоверие принца по отношению к масридам было слишком глубоким.

— Все ведут себя вроде спокойно… — тихо сказал он. — Будьте внимательны, на рожон не лезьте. Нельзя позволить провоцировать нас. Мы просто… путешествуем на восток.

Солдаты кивнули. Внезапно Натиоле очень захотелось, чтобы его кольчуга была не в повозке. Возможно, его беспокойство было нелогичным, но если дело дойдет до драки, то они окажутся в проигрыше, и не из-за того, что их меньше, а из-за того, что они слабее вооружены. «Драки не будет, — стал сам себя он уговаривать. — У нас мир уже очень много лет».

— Остановитесь!

Приказ был не особенно громким. Движением руки Натиоле оказал своим людям последовать приказу. «Может, лучше не называть своего имени, — подумал он. — Если наследный принц без доклада появляется в стране, это выглядит невежливо».

Масриды перестроились, образовав свободный полукруг перед влахаками. Их предводитель был крупным мужчиной с широкими плечами и шрамом на лице. Он небрежно сидел в седле, удерживая поводья в одной руке, а копье — в другой.

— Что привело вас сюда?

Хотя вопрос прозвучал вполне буднично, Натиоле показалось, что он услышал оттенок враждебности в голосе. Это заставило его насторожиться.

— Мы здесь проездом. Направляемся к перевалу.

— Торговцы?

— Можно и так сказать…

— Довольно много металла для торговцев, — заявил предводитель масридов, посмотрев на Арвана.

— Ну, путешествие долгое и не совсем безопасное, — ответил Натиоле и улыбнулся, как он надеялся, дружелюбно. — Нужно защищаться.

— Действительно нужно. Вооруженные влахаки на пути к перевалу. Вот так оказия.

Эти слова озадачили Натиоле, и он не мог решить, что делать, но, прежде чем он успел ответить, масрид направил коня к повозкам. Юный влахак обеспокоенно смотрел, как некоторые солдаты покрепче перехватили копья. Конь командира масридов нервно загарцевал, но тот успокоил его, легко похлопав по шее, и подъехал ближе.

— Что у вас там?

— Э… вряд ли тебе будет это интересно, — вяло отреагировал Натиоле.

Он заметил испуганный взгляд Арвана, но поднял брови и слегка покачал головой.

«Что мне было сказать? Что погрузили туда троих троллей?»

— Что ты сказал, парень? Проклятье, я хочу знать, что в повозках, абсолютно точно!

Юный влахак беспомощно поднял руки.

— Поверь мне, ты и сам потом не захочешь…

— Ты, четырежды проклятый пожиратель глины! Что у вас там?

Услышав старое оскорбление масридов по отношению к влахакам, Натиоле вздрогнул. Инстинктивно он снова опустил руки, ощутив успокоительную силу меча на боку. Ариан, казалось, тоже почувствовал, что запахло жареным, жеребец тихо заржал и запрядал ушами.

Масрид подъехал еще на два шага. Его конь отчаянно фыркал, гарцевал на месте, но всадник удерживал бедное животное, и, похоже, его не сильно заботило поведение жеребца. Острие копья медленно опустилось к краю повозки.

— Что там под покрывалом?

Натиоле вопросительно глянул на Арвана, но тот неподвижно уставился прямо перед собой.

— Что?

И, не дожидаясь ответа, масрид копьем откинул в сторону грубую ткань.

— О духи… темноты!!!

Его крик окончательно взбесил жеребца, и он поднялся на дыбы, выкатив глаза, очевидно намереваясь выбросить всадника из седла. Некоторое время масрид был занят тем, чтобы не свалиться. Его спутники мгновенно подняли щиты и копья. Им не было видно, что находится на повозке, но реакция командира послужила достаточным предупреждением.

— Нападение! — прокричал масрид. — Уничтожить их!

Натиоле мгновенно вытащил меч, и другие влахаки последовали его примеру. Противники заняли позиции и замерли. Солнце послало на землю последний золотистый лучик, окутавший вооруженных людей, готовых убивать, и скрылось, не желая видеть смертей и крови…

…И тут Врак с ревом подскочил! Да так, что повозка чуть не перевернулась. Темнота, клубясь, сгустилась вокруг глубинного, мрачные тени буквально липли к нему, подтверждая слова масрида — восстал Дух темноты!

Натиоле хотел уже было напасть на своего противника, но конь командира масридов снова с диким ржанием поднялся на дыбы, развернулся и понес прочь, через поле.

Огромными прыжками дитя Анды помчалось к группе масридов, которые мгновение тупо пялились на восставшего демона ночи. Еще пара шагов, и солдаты на своей шкуре ощутили бы его ярость… Но люди неожиданно поняли, что осторожность мудрее храбрости, и последовали за своим предводителем настолько быстро, насколько могли. Глубинный тролль преследовал их и чуть было не догнал, но им повезло: беготня троллю наскучила и людям удалось скрыться. Врак с ворчанием вернулся к повозке.

— Люди! Фу! Жалкие слабые трусы!

Он презрительно плюнул.

Керр, который только что проснулся, взглянул на Натиоле:

— А что случилось?

— Расскажу по дороге. Нужно поскорее продолжать путь и надеяться, что они не будут преследовать нас. Моему отцу придется объясняться с марчегом, но, думаю, он справится.

И они поспешно поехали дальше. То, что поездка с троллями не будет приятной прогулкой, Натиоле ожидал, но стычка с масридами… Такого он не предполагал.