Ответственность была опасной. Да, было приятно управлять своей жизнью, выбирать самому, но это значило, что нужно платить за свои ошибки.

И если все шло не так, как планировалось, то ошибки могли закрасться глубже карманов.

Я понимала, что совершила достаточно ошибок.

Я полила фиалки на веранде. Простая работа, но лучше так, чем сидеть в домике и переживать, пока друзья рискуют жизнями. Я должна была пойти с ними, но меня узнали во время последней миссии по спасению, так что выходить мне было опасно. Гевег и до этого был опасным из-за вторжения басэери, однако теперь на меня охотились Герцог, его солдаты генерал-губернатор Гевега и, может, кто-нибудь еще, и это был совсем другой уровень опасности.

— Айлин еще не вернулась? — спросила Тали, пересекая порог. За ней шли несколько девочек, Забиратели, которых мы спасли на прошлой неделе, но еще не отправили с островов.

— Нет, — сказала я. — Все еще на разведке, — как и Данэлло, но Тали всегда переживала за Айлин больше, что было глупо. Айлин могла о себе позаботиться, а о Данэлло я такого сказать не могла.

— Плохо, что ее так долго нет?

Я замешкалась.

— Не знаю. Зависит от того, забирают ли снова людей с улиц.

Забиратели за Тали побледнели и отпрянули. Никого не ловили вот так в Лигу целителей, но все знали, что теперь людей вытаскивали из домов, тащили в Лигу и заставляли исцелять, даже если это убивало нас.

Это было ужасно. Лига раньше брала только Забирателей с сильными талантами в ученики, тех, кто мог стать целителем. Но теперь? Выбора не было. Герцог требовал, чтобы все Забиратели даже с каплей способностей должны были служить Лиге. Повезло тем, кого учили.

А другие оказывались в маленькой комнате без окон, и над ними ставили эксперименты. Герцог Басэера вел свою войну, он не думал о нас.

— Уверена, они в порядке. Не о чем переживать.

Я посмотрела на Забирателей за Тали, они по одному убегали в комнаты. Так не должно быть. Лига целителей должна была обучать Забирателей лечить и помогать. Все Забиратели раньше мечтали туда попасть, как Тали. Как я.

Теперь это было кошмаром.

Тали не двигалась, в ней снова проявилось упрямство младшей сестры.

— Нам не нужно поискать ее?

Если бы я могла. Они ушли давным-давно.

— Мы не можем покидать домик.

— Ты не можешь, а я могу.

— Ты тоже не можешь. Было сложно спасти тебя из Лиги один раз. Я не отдам тебя еще раз.

Она надулась, хмурясь, как было всегда, когда она думала, стоит ли продолжать спор.

— Ты можешь помочь Соэку с обедом, — предложила я. — Ты знаешь, что это ему нужно.

— Он снова варит рыбу, — сказала она. — В прошлый раз я три дня выводила запах из волос.

— Может, ты…

— Ниа, я могу помочь с Забирателями, ты это знаешь, — она смотрела на меня с упрямством в карих глазах и заправила прядь за ухо. Она покрасила светлые волосы в рыжий, как было у Айлин, и это добавило ей огня.

— Сейчас слишком опасно, — сказала я мягче. — Можешь проверить остальных? Ты знаешь, как они напуганы. А я здесь в порядке.

Тали промолчала, но ее упрямство сменилось тревогой.

— Уверена?

— Да.

— Точно? Ты такой не кажешься.

— Потому что кто-то надоедает мне, пока я пытаюсь увести людей из Гевега, — я пыталась пошутить, но Тали скрестила руки и нахмурилась.

— Ты просто поливаешь фиалки и выглядишь ужасно.

— Я могу делать все сразу, — улыбнулась я, но она не поверила.

— Ниа, не нужно так.

Моя улыбка пропала. Я заслужила такую жизнь, я заплатила цену за спасение Тали, жизнь за жизнь. Было непросто забыть вину. И все в доме Зертаника постоянно напоминало о том, что я сделала, кого убила. И не важно, что дом ему уже не был нужен, что это было идеальное укрытие. Мы исправляли несправедливость, продавая то, что он забирал, но этого было мало, чтобы все исправить.

Я опустила лейку и вздохнула.

Тали подошла и опустила ладонь на мое плечо. Она делала так, когда мы были младше, и мама ругала меня.

— Ты зря переживаешь, — сказала она, заполняя тишину, когда я промолчала. — Барников снова спрячет их в лодке.

— Кто-то видел нас с ним в прошлый раз. Генерал-губернатор может следить, — и мог пострадать еще один человек из-за меня. Я сунула руки в карманы.

Но не глубоко.

— Они тебя видели? — она встревожилась. — Кто? Лига?

— Я не уверена…

Дверь дома загрохотала. Я вскочила и поспешила в прихожую, сердце колотилось. Прошу, прошу, прошу, пусть они будут в порядке. Тали шла за мной, в этот раз мне не пришлось говорить ей не подходить к двери.

Айлин вошла, и мне стало легче. За ней шагал мальчик лет двенадцати. Он был грязным, долго прятался. Тощий, и его лицо просияло от запаха еды. Мое сердце сжалось, но потом вошел Данэлло, с опаской оглядываясь на улицу, а потом закрывая дверь.

— Что случилось? — сказала я, не радуясь, как должна была. — Я уже беспокоилась.

— Мы были осторожными на обратном пути, — сказала Айлин. Она посмотрела на Тали, а потом на меня, словно не хотела говорить мне при Тали. Многое могло пойти не так, и я не хотела догадываться, что не так. — Но мы нашли его, — она подвинула мальчика.

— Винвик, — выдохнула Тали и подбежала. Он тоже был рад ей. — Я думала, ты покинул Гевег.

— Я пытался, но не смог поймать лодку у болот.

— Вы знаете друг друга? — сказала Айлин.

Тали кивнула.

— Винвик был в моем классе в Лиге целителей.

— И в комнате? — тихо спросила я.

— Да, — на ее лице мелькнул страх. Винвика тоже заставляли исцелять, пока он не перестал двигаться от боли. Конечно, он голодал, чтобы быть свободным.

— Добро пожаловать, — сказала я с улыбкой. Айлин и Данэлло не улыбались. Наверное, все было очень плохо.

По ступенькам загремели шаги, Забиратели посмотрели на нас поверх поручней. В доме сейчас было четверо Забирателей, которых мы спасли от экспериментов Герцога, который хотел увидеть, нет ли у них особых способностей, полезных для него. Я еще не знала, для чего, это было частью нашего плана.

Первый шаг: спасти как можно больше Забирателей и убрать подальше от Герцога.

Второй шаг: понять, что хотел от них Герцог.

Третий шаг: остановить это.

Конечно, последние два шага были сложнее, чем казалось, но мы хорошо справлялись с первым шагом. Честно говоря, это было важнее.

Данэлло кашлянул.

— Тали, — сказала я, — почему бы тебе не отвести Винвика на кухню за едой, а потом в комнату?

Она нахмурилась на миг, словно поняла, что я хочу избавиться от нее.

— Идем.

Айлин проводила их взглядом и подошла. Данэлло тоже.

— Что случилось? — спросила я.

— Это, — Данэлло вручил мне сложенную бумагу.

Я развернула ее и задержала дыхание.

Плакат с моим лицом и заметка с наградой в пять тысяч оппа внизу.

Пять тысяч оппа?

Святые! За такие деньги я бы сама сдалась.

«ПРЕОБРАЗОВАТЕЛЬ, МЕРЛЕНА ОСКОВА, РАЗЫСКИВАЕТСЯ ЗА УБИЙСТВО».

Я сжалась. Я не убила. Это было случайно… Зертаник потирал руки, Светоч смотрел с недоверием. Они предлагали жизни Тали и остальным, если я уберу боль из Плиты, чтобы они могли украсть ее и продать.

Я глубоко вдохнула. Нет, это ложь. Это было не случайно. Я сделала выбор.

Гевег нуждался в Плите, единственном пинвиуме в городе. Без него мы не сможем больше исцелять. Целители не могли отдавать боль простому металлу. Зертаник не думал об этом, он хотел нажиться на тех, кто не мог оплатить исцеление. Светоч должен был думать. Он управлял Лигой Гевега, он должен был защищать целителей, а не использовать.

Они были ужасными, и я не должна была ощущать вину за их смерти.

Я помнила красные брызги на стенах кабинета Светоча, только это осталось от него и Зертаника после вспышки, отпустившей боль из Плиты. Вина осталась. Я знала, что это убьет нас, и я сделала это, чтобы спасти Тали и остальных.

Я честно думала, что и сама погибну.

— Зато они не знают твое настоящее имя, — сказала Айлин дрожащим голосом.

Данэлло кивнул и обхватил мою щеку ладонью.

— И ты теперь выглядишь иначе.

Как и Тали, я коротко остригла волосы, но выкрасила их в каштановый. Волосы Айлин были теперь черными, как у басэери, я так не смогла. Данэлло оставил светлые волосы, его видело мало человек. Это было не лучшей маскировкой, но не все в Лиге разглядели наши лица. Из живых.

— Может, никто тебя не узнает, — сказала Айлин.

— Может, — я проклинала себя за это. Хватит «может». Но, может, этого никак не избежать.

— Плакаты по всему городу, — сказала Айлин, бросая шляпу на стол из дерева с вставками из оникса. Он был дорогой, может, нам хватило бы этих денег на побег. С такой наградой сбежать будет сложнее.

— Солдаты развесили их, — добавил Данэлло. — Многие люди не рады. Мы видели, как один из владельцев магазинов сорвал его перед солдатами. Он назвал тебя героем.

Герой и убийца.

— Они вернули плакат, и он снова его снял, — Данэлло покачал головой. — Тебе стоило его видеть.

— И они его побили, — сказала Айлин. — И мы поспешили прочь.

Люди, которых я не знала, страдали, защищая меня. Вот так герой. Что бы я ни делала, кто-то страдал.

— Ты в порядке? — спросил Данэлло, взял меня за руку и потер большим пальцем мои костяшки.

— Я не ожидала этого.

— Ты знала, что Герцог будет тебя искать.

— Нет. Владелец магазина. Люди страдают из-за меня.

Айлин надулась.

— Ты спасла тридцать Целителей, не дала Светочу украсть пинвиум, почти плюнула Герцогу в глаз. Конечно, они за тебя заступаются.

— Лучше бы не заступались, — мне хватало ответственности и без этого. Я втянула всех в это, я должна была защитить их. Бабуля говорила, что спасенная жизнь была долгом.

— Теперь ты герой, привыкай.

Или убийца, смотря кого спросить.

Дверь задрожала от стука.

— Мы кого-то ждем? — тихо сказал Данэлло.

— Солдат, желающих арестовать нас? — не смешно пошутила я. Данэлло указал мне не выходить. Мы с Айлин отошли, а он выглянул в окно.

— Собиратель ренты, — прошептал он.

Я напряглась. Мы платили за месяц на прошлой неделе.

— Может, она уйдет, — сказала я.

Снова стук.

— Или нет, — сказала Айлин.

Данэлло вытянул руки.

— Что мне делать?

Настойчивый стук. Она привлечет так внимание. Соэк покинул кухню с деревянной ложкой в руке. Он держал ее как оружие, и не зря. Он был в той комнате с Тали.

— Я знаю, что вы там, — крикнула она. — Откройте и поговорите со мной.

Ради Святой Сэи, только этого не хватало.

— Открывай, — сказала я, проходя в прихожую.

Она не ждала приглашения. Прошла мимо Данэлло ко мне.

— Рента.

— Мы уже ее платили.

— Еще раз. Подняли.

Я скрестила руки и пыталась не кричать. Украшения убедили ее, что Айлин, Тали и я были дочерьми Зертаника. Она удвоила ренту, чтобы взять часть себе, но позволила нам остаться. Она могла выбросить нас, а нам было некуда идти.

— Сколько?

Она улыбнулась и вручила мне один из плакатов.

— Пять тысяч оппа.