Солдат, державший меня, пошатнулся и отпустил. Другие замешкались и слишком поздно потянулись за моей рукой, но он схватил за мою косу. Было больно, но она оторвалась.
— Остановите ее! — приказал герцог со страхом в голосе. Он знал, что я сделала со Светочем. Что я сделаю с ним, добравшись до этого оружия.
Я бежала изо всех сил. Я добралась до половины пути, когда солдаты схватили меня за руки и оттащили, ноги скользили по полу.
Герцог подошел и схватил меня за челюсть, поворачивая к себе. Кожу покалывало под его пальцами.
Святые! Он был Забирателем!
Герцог сжал сильнее.
— Хватит. Я не…
Я напрягла ноги и ударила его в грудь. Солдаты отпустили меня, и я упала на пол следом за герцогом. Я поползла к диску, но руки схватили меня снова.
— Будьте готовы, если она передаст, — сказал он солдатам, Виннот помог ему встать. Как только он был на ногах, он отбил руку.
Передача ушибленной спины вряд ли меня спасет.
— Я много денег потратил на поиски тебя, Преобразователь, — он сверлил меня взглядом. — Будь хорошей девочкой и слушайся меня.
— Я никого не слушаюсь, — я старалась звучать зло, но внутри все сжималось. Забиратель. Он делал такие ужасы с другими Забирателями. Это не должно было меня удивлять, он делал ужасы со своими людьми.
Он оскалился, явно пытаясь улыбнуться.
— Будешь, — он повернулся к Винноту. — Присоединяй ее.
— Да, сэр.
— Люди устали вас слушать, — вопила я на герцога, солдаты тащили меня к оружию. — Мы устали страдать, чтобы вы могли все украсть у нас.
Герцог смотрел на меня, словно обнаружил меня раздавленной своим сапогом.
— Это вы у меня воруете. Это была наша земля, наши шахты, пока мой прадедушка не раздал все. Три территории были землями басэери, они будут ими снова.
— Никогда!
Солдат разрезал веревки на моих руках, еще два солдата крепко держали мои руки.
Один прижимал сапог к моим ногам, чтобы я не ударила. Солдаты прижимали меня к каналам, как других Забирателей, прикованных там. Я боролась, высвободила ногу, но она беспомощно скользила на каменном полу. Кожу покалывало, оковы обхватили мои запястья.
— Подчинись, — сказал Виннот. — А мы ждем.
Все тело начало покалывать, ощущение было таким, когда я готовила себя исцелять. Оно было не только в руках, но во всем теле, двигалось волнами. Порывы меняли направление, задевая то живот, то руки. Пальцы болели от необходимости толкнуть, но у меня было мало боли.
— Что со мной происходит? — спросила я. Больше вопросов было в голове, но желания спрашивать угасало. Я знала, что нужно задать их, хоть слова с трудом давались мне.
Боль покалывала на коже. Диск пытался втолкнуть ее в меня. Я боролась, отталкивала ее, но не могла ощутить пинвиум под руками. Я ощущала письмена, что скрывались там.
Герцог уже не ухмылялся.
— Почему она не подчинятся?
— Я же говорил, нужно ждать. Она старше и сильнее остальных, — Виннот поднял блокнот. — Можешь описать, что ты чувствуешь? — спросил он у меня.
— Сильную злость, — я плюнула и попала по его щеке. Он вытер слюну, словно такое случалось каждый день. Я разозлилась сильнее, туман рассеивался в голове. Боль стала горячей, пробиралась в меня, но я боролась. Каждый укол хотел подчинить меня Винноту. Боль делала нас податливыми.
— Удивительно, — сказал Эркен. — Сколько там боли?
— Мы не знаем, — сказал Виннот, следя за мной. — В записях, которые мы нашли с ним, отмечено, что оно поглощает боль с тех пор, как был добавлен пинвиум, как вы видите по вкраплениям. Я исследовал его и искал способ опустошить или высвободить хоть часть боли, сделав оружием, но не получалось. Нужен был кто-то, управляющим прибором. И потом я услышал о способности Преобразователя вспыхивать пинвиумом, о ее иммунитете. И я решил сосредоточиться на этом и превратить диск в большую вспышку.
— Я знала, что на что-то сгожусь, — я боролась, удерживала гнев и ненависть, ощущение себя. Отгоняла боль, чтобы разум оставался моим.
Виннот рассмеялся, словно был удивлен, что я еще говорю.
— О, да. Ты — курок, что заставит этот прибор работать. Без тебя он не вспыхнет, — он снова рассмеялся. — По крайней мере, не так.
— Я… вспыхну, — как только коснусь. Я прижала пальцы к серебристо-голубому металлу и попыталась представить одуванчики, но не могла сосредоточиться. Я смогу сделать это. Я должна. Нужно лишь вспыхнуть пинвиумом. Сосредоточиться. Просто…
…столько боли… так много боли… слишком много боли…