К приходу гостей Мошка окончательно запуталась в чувствах. Желчность шептала, что Лучезара, по сути, никто. С другой стороны, попади она в Ночной Побор, ее ждет участь нежного цветка под сапогом.

Чтобы Мошка не привлекала ненужного внимания, Лучезара поставила ее к стене, как служанку, а черный значок спрятала за подносом с морковными печеньками. От чего настроение Мошки ничуть не улучшилось. Не стань она свидетелем того, как толпа волокла на расправу человека без значка, она не удержалась бы, швырнула брошь в огонь. Закусив губу, Мошка попробовала думать о хорошем, чтобы согнать с лица злобную гримасу. С ее поста хотя бы было удобно следить за гостями.

Марлеборны, создавая в гостиной подобие тепла и уюта, как смогли укутали каменные стены и пол, но ледяные сквозняки, будто кошки, играли с краями драпировки и терлись о колени. Бумажные фонарики, дрожа на ветру, озаряли комнату золотыми и зелеными бликами.

В дальнем конце красовался семейный алтарь. Сверху его венчал свод, украшенный звездами. Чтобы не морозить колени о каменный пол, перед алтарем сделали деревянный помост. Сейчас он служил сценой для музыкантов: для двух скрипачей, арфиста, флейтиста и клавикордиста. Мошка долго пялилась на них, прежде чем заметила несостыковку.

Посреди особенно трогательной песенки один скрипач сдавленно чихнул, достал платок и утер нос. В это время звучали обе скрипки. Да и потом, взяв смычок, музыкант начал водить им не в лад, невпопад.

Мошка, якобы обнося гостей печеньками, прошла через комнату и пристроилась поближе к музыкантам. И точно — чихнувший скрипач вообще не касался струн. Флейтист приплясывал в такт, но инструмент просто держал у губ. Арфист перебирал пальцами пустоту. Нормально играли только второй скрипач и клавикордист. Звучали при этом все пять инструментов.

Гости то ли не обращали внимания, то ли не видели в этом проблемы. Возможно, они знали, в чем тут дело, может, принимали как должное, что рядом с Лучезарой музыка звучит из пустоты. А может, поборцы привыкли к таким явлениям.

Глядя, как гости бродят по залу, перешептываются и угощаются, Мошка размышляла, что благородной кровью тут и не пахнет. В Поборе всплывает наверх любая субстанция с «красивым именем». В Манделионе была настоящая знать. Пока ее не пустили под нож.

Но в комнате нашлись достойные люди, приехавшие из других городов. Нетерпеливый брюнет с капризной нижней губой — поклонник Лучезары, сэр Фельдролл Миллипойз, юный губернатор Оттакота.

Он был явно сердит. Беседа крутилась вокруг Манделиона, и все задавали один и тот же вопрос: пойдут ли Оттакот, Чандеринд и прочие восточные города войной на бунтовщиков.

— Вы уже опоздали, — заявил один из местных пустозвонов. — Войскам еще подниматься вверх по реке, форсировать ее и спускаться назад к Манделиону. Уйдет добрая пара месяцев. До зимы не успеете. Придется вам ждать весны.

— Армия Чандеринда или Оттакота будет в Манделионе до зимы, если Побор пропустит солдат без пошлины. Давайте не будем обсуждать этот вопрос, подождем, что решит мэр, — отвечал Фельдролл на все попытки его разговорить.

Мошка нехотя признала, что Лучезара умеет принимать гостей. Она ловко лавировала среди людей, некоторых отправляя к Эпонимию Кленту. Побеседовав с ним, избранные собирались в углу.

Была одна салонная игра, похожая на жмурки наоборот: всем завязывали глаза, зрячего обвешивали колокольчиками и ловили. Лучезара водила просто здорово. Мошка зачарованно следила, как та уклоняется от цепких рук, успевая сунуть ловцу записку в ладошку или карман.

Еще до прихода гостей на часах снова выставили точное время. Мошка следила за ползущими стрелками. К четырем часам в комнате можно было провести воображаемую линию. По одну сторону люди трепались про игры на свежем воздухе и дефицит шелка, по другую — украдкой обсуждали план засады.

Праздник кончился легко и непринужденно, как вино в бокале. Музыканты прекратили играть. Через пару секунд замолчала и музыка. Лучезара попрощалась с каждым гостем.

— Благодарю за визит! — говорила она тем, кто просто уходил с вечеринки. — Чепушок покажет вам выход.

— Была так рада видеть вас, — многозначительно смотрела она на посвященных в тайну. — Мошка проводит вас и подаст шляпу.

Мошка не подавала людям шляп и не вела к дверям. Она приглашала их в другую комнату, где те в тишине ждали, пока разойдутся непосвященные. Наконец заговорщики вернулись в гостиную.

Собралась пестрая компания. Клент, спавший с лица. Сэр Фельдролл, защищающий Лучезару, как свою собственность. Доверенные слуги. Юнцы, косо глядящие на сэра Фельдролла. Конечно, что может быть лучше дуэли отвергнутых поклонников посреди засады…

Последняя в списке — Мошка. Бросив зазвеневший поднос, она устроилась перед камином с пригоршней печенек.

— Самое важное — недопустимо подвергать мисс Марлеборн самой крошечной, даже гипотетической угрозе.

Решительные слова сэра Фельдролла подхватило эхо перешептываний.

— Ни в коем случае, — заверил его Клент. — Нашей драгоценной Лучезаре нечего делать на линии огня. Предлагаю следующий план. Я доведу до сведения мистера Скеллоу и его озорных головорезов, что убедил юную леди на рассвете выйти из дома, дабы попрощаться с бывшим женихом. На место встречи явится закутанная фигура, телосложением похожая на мисс Марлеборн.

Взгляды гостей тут же уперлись в Мошку. Она вскинула бровь и порадовалась, что на голову ниже Лучезары.

— Как вы знаете, горн звучит дважды. Первый сигнал предупреждает ночных жителей, что через пятнадцать минут Звонари пойдут по городу, запирая ночь и выпуская день. Второй раз горн возвещает, что они закончили свой труд. Звонари не могут заняться всеми замками одновременно. В разных районах они появляются в разное время. Мисс Марлеборн, не соблаговолите ли поведать собравшейся компании, во сколько обычно вы слышите, как отпираются двери?

— За пятнадцать минут до второго горна.

— Спасибо, мисс Марлеборн. Этот дом отпирают снаружи одним из первых, что неудивительно, поскольку в замке расположен штаб Звонарей. Господа, у нас появляется окно. Те самые пятнадцать минут, когда Звонари ушли дальше, а день еще не начался. Встречу с Брендом Эплтоном назначим на это время. Пусть похитители верят, что успеют сбежать в Ночной Побор.

— Но… — Один юный адвокат усмотрел в плане изъян. — Как можно выйти, пока не прозвучал второй горн?

— Повернуть ручку и толкнуть дверь, например, — предложил сэр Фельдролл.

— Но… мы же в это время не существуем… — Поборцев будто лошадь лягнула в солнечное сплетение.

— Чего? — сердито посмотрел на них сэр Фельдролл. Когда он злился, у него дергались брови. — Мы что, ночью обращаемся в призраков? Не дышим? Руки-ноги не работают? Конечно, мы можем выйти! Просто угрозу надо встречать большим числом. Продолжайте, мистер Клент.

— Смотрите, какой план я сообщу бандитам. — Клент развернул карту. — В считаных ярдах от дома есть дворик, обнесенный забором. Мисс Марлеборн якобы согласилась встретиться с Эплтоном там. Во дворике есть колодец. Полагаю, они посадят туда трех-четырех человек, причем задолго до рассвета, чтобы не мозолить глаза Звонарям. Колодец стоит у самого входа. Едва юная леди шагнет в калитку, они выпрыгнут и перекроют ей путь отступления. Я наметил углем вероятный маршрут их бегства, позволяющий нырнуть в бурлящий город прежде, чем наступит день.

— Вы неплохо продумали их действия, — отметил ювелир, разглядывая грязную бумагу.

— Пришлось, — заявил Клент. — Если они не увидят фарватер, их корабль не покинет порт.

— Как же мы пробьем дыру ниже ватерлинии?

Клент воздел палец.

— Утаим от подлой братии, что калитка — не единственный способ попасть во дворик. В дальнем конце стоит сторожка, где раньше жила замковая охрана. Здание в неважном состоянии. Во внешней стене на высоте пятнадцать футов есть дыра. Ловкая молодежь без проблем пролезет внутрь. Мерзавцы изрядно удивятся, когда пустой дом исторгнет на них лавину вооруженных людей! Тем временем часть наших обойдет их с тыла и перекроет калитку.

С удобного места возле камина Мошка наблюдала, как генерал Клент отправляет в бой воображаемые войска. Лица гостей озарились воодушевлением.

План действий выглядел так. Едва Звонари отопрут дом, гости и слуги вылезут через задние окна. Они разделятся на два отряда и займут оговоренные места. Лучезара останется в доме и будет наблюдать за действом из безопасного укрытия. Пара слуг будет охранять окна и двери. Сарацин займет пост на лестнице. Мошка отправится с теми, кто полезет в дыру. Легкая и ловкая, она поднимется первой и спустит веревку остальным.

— Друзья, — закруглился Клент, — принесите оружие до заката. Помните, вам предстоит выйти на улицу, когда право на это имеют лишь Звонари. Умоляю, стреляйте только в крайнем случае. Враги не возьмут пистолеты, воздержимся и мы.

Гости стремительно рассосались. Через полчаса заговорщики вернулись, вооружившись кто во что горазд: мечами, кортиками, кинжалами, крокетными молотками, кочергами, даже скалками. Несмотря на просьбу Клента, сэр Фельдролл взял пару пистолетов с гравированными рукоятками из слоновой кости. Один из слуг спрятал в колодце письмо Клента.

Солнце клонилось к закату. В доме сгущалась напряженная атмосфера. Причем у Мошки, Клента и Лучезары была дополнительная причина для беспокойства. Мэр мог обнаружить, что часы отстают, ворваться в дом, увидеть вооруженную толпу и потребовать объяснений.

Напольные часы решили отомстить за игры со временем и растянули последние полчаса на целую вечность. Проревел первый закатный горн. Мошку передернуло. С пересохшим ртом она отсчитывала последние секунды.

Наконец за стеной зазвенела россыпь бубенцов. Раздался уже знакомый лязг, треск и грохот. Исчезли полоски света в щелях ставен. Звуки заглохли. Мошку накрыл удушающий приступ клаустрофобии.

Дом заперт. Мэр точно не вернется. Люди вокруг будто воды в рот набрали. И вот звучит второй горн.

— Господа, наступила ночь, — объявил Клент. — Наш план приведен в движение. Крючок заброшен, опасная рыба вот-вот его заглотит. Рассвет покажет, сможем ли мы ее подсечь.

Гости не обратили внимания, что слуги не разделяют общей радости. Мошка могла их понять. Хозяин не пришел домой, зато осталась ночевать куча нежданных гостей, привычное течение жизни нарушено, часы весь день показывают странное время, а юная хозяйка слушает незнакомца, у которого в помощницах ходит ночная девочка.

Лучезара решила помолиться за успех дела, так что гостей вежливо, но решительно выпроводили из гостиной и разместили на ночлег в разных комнатах, на креслах и кушетках. В опустевшем зале осталась одна Лучезара. Она преклонила колени на бархатной подушке, по-детски сложив руки под подбородком. Судя по количеству фруктов и благовоний, разложенных вокруг, она готовилась обратиться к целой толпе Почтенных.

Запертого Сарацина Мошка нашла в кладовой. Обняв гуся, девочка устроилась у камина и завернулась в коврик.

Детям рассказывают сказки про невидимых зимних пауков. Со сквозняками они заползают в дом и плетут на окнах ледяную паутину. Еще они кусают за кончики пальцев и нос. От их яда укушенное место синеет. У них есть враг, Добряк Глинтвейн, и если выпить в его честь горячего вина или молока, он прогонит зимних пауков. Мошка, проваливаясь в сон, увидела Скеллоу в роли Короля зимних пауков. Длинный нос готов был вонзиться в нее, многочисленные руки сжимали острые ножи…

Вспомнив его угрозу, Мошка сжала пальцы в кулаки и ощутила, как злость согревает ее. «Теперь не Скеллоу, а я буду пауком. Это моя ловушка, моя паутина. Ему бояться, не мне».

Тихий стук ее сердца и ледяной скрип ставен долго спорили за право воцариться в ночи. Наконец проснулся предрассветный ветер, его заунывное бормотание сплелось с первыми трелями птиц.

Дом начал оживать. Мошка плюнула на попытки уснуть, вздрогнула, встав на ледяной пол, и тихо сунула ноги в башмаки. Угли в камине подернулись пеплом, похожим на серый беличий мех.

Заговорщики со слипающимися глазами бродили по коридору, чесали щетину и обменивались тихими репликами. Близился рассвет. Все напряженно ждали горна. Сэр Фельдролл едва не подпрыгивал от нетерпения.

Наконец раздался долгий придушенный звук. Заговорщики разбежались по местам, Лучезара бросилась к себе в комнату. Мошка выкроила минутку, чтобы отвести Сарацина на лестницу и привязать к перилам.

— Защитим глупую курицу, — шепнула Мошка, пригладив перья гуся, и ощутила, как мокрый клюв скользнул по щеке. — Отомстим гаду Скеллоу, да? Заодно получим награду и оплатим выход из города. Я пойду делать дело, а ты стой на страже, но если при случае цапнешь ее за ногу, я не обижусь.

Снаружи зазвенели ключи. Клац. Лязг. Хрусь. Скри-кри-крип. Бум. В щелях заблестел свет, пыльную духоту пронзили сквозняки. Перезвон двинулся прочь и исчез в реве ветра.

Клент, глядя на часы, поднял руку. Наморщив лоб, он отсчитывал секунды. Наконец он резко кивнул.

Вспомнив свою задачу, Мошка подхватила веревку и нырнула в кладовую с окошком. Она совсем было собралась открыть ставни, когда за стеной раздался громкий лязг железа. Один из ее спутников так резко затормозил, что опрокинул гору кастрюль. Остальные заволновались, как скворцы при виде кошки. Мошкина рука замерла на засове. Вытащи она его на пару секунд раньше, столкнулась бы нос к носу со Звонарями…

Веселый перезвон обошел дом по кругу, замешкался в одном месте, разразился лязгом и ударами и снова исчез вдали. Через полминуты Мошка, стиснув зубы, кулаки и волю, открыла ставни и высунула голову. И не увидела в утренних сумерках никого из Звонарей. Девочка выползла наружу. За ней последовали пятеро спутников во главе с сэром Фельдроллом.

Пригнувшись, Мошка побежала вдоль стены. Спутники рванули следом. Стоило Мошке замереть, как они врезались друг в друга, потом долго переругивались, а девочка шипела на них. Сделав короткий рывок по открытому пространству, отряд нырнул за полуразрушенную стену.

— Хуже выводка утят, — буркнула Мошка себе под нос; расслышал ее только сэр Фельдролл.

Вереница скрюченных спин окольными путями добралась до дыры в стене сторожки. Мошка обвязалась веревкой, подобрала юбки и полезла вверх. От ледяных камней ломило пальцы. Девочка добралась до провала, привязала веревку к обломкам балки и швырнула товарищам свободный конец.

Если Скеллоу, Бренд Эплтон и остальная шайка действуют по плану Клента, они сейчас прячутся в колодце, выжидая, когда Лучезара выйдет во дворик. Тоже небось считают секунды и кинутся прочь, если жертва не появится вовремя… или услышат подозрительные звуки из сторожки.

Мошкин отряд занял позицию, готовый броситься вниз по кривым ступеням. В доме мэра хлопнула входная дверь. Вскоре появилась одинокая фигура в синем платье и сером плаще. Лица не видать за платком и чепчиком. Это был юный слуга, к своему несчастью, похожий телосложением на Лучезару.

Фигура остановилась посреди дворика. Ее трясло то ли от страха, то ли от холода. Изредка она терла ногу об ногу, что никак не вязалось с обликом леди. Второй отряд заговорщиков занял место у калитки, изготовившись захлопнуть ловушку.

Через дыру в стене дул ледяной ветер. Мошка видела, как у ее спутников от холода сводит конечности. В конце концов один из них чихнул так громко, что его сосед едва не упал в дыру, а сэр Фельдролл чуть не прострелил себе челюсть. Стая грачей сорвалась с дерева и сделала круг почета над домом. Из колодца никто не лез. Мошку глодало разочарование.

«Где же вы, мистер Скеллоу? Почему вас нет внизу? Как ваш длинный нос разнюхал наши планы?»

Тишина. Черные пятна грачей в небе. Горн. «Окно» Клента захлопнулось.

— Можно уже это все снять? — дрожащим голосом спросила «Лучезара».

— Какой смысл в маскировке, если ты открыл рот? — рявкнул сэр Фельдролл. — Обыщем колодец, вдруг там прячется крыса.

Крысы в колодце и правда были. Серые, с усами. Похитителей не оказалось ни в развалинах круглой башни, ни в кладовой замка. Заговорщики перетряхнули каждое дерево. Похитители не падали из кроны на землю.

— Пойдем докладывать госпоже, — вздохнул сэр Фельдролл, посиневшими пальцами разряжая пистолет. — Заодно раздобудем чего-нибудь горячего.

Войдя в дом, они увидели толпу слуг и гостей с оружием в дрожащих руках. Те готовили атаку на лестницу, где с высокомерной самоуверенностью держал оборону Сарацин. Судя по свежим повязкам на руках, это была не первая попытка.

— Прекратите! — Мошка протолкалась через людей, взошла по лестнице и обняла Сарацина. — Гусь выполняет поставленную задачу. Вот найду, чем его угостить, и он подобреет.

Сэр Фельдролл первым набрался смелости, чтобы пройти мимо. За ним цепочкой пошли люди, усиленно делающие вид, что не проиграли схватку недожаренному ужину.

Мошка отвязала поводок от перил и вытащила у Сарацина из клюва недоеденное пенсне. Наверху сэр Фельдролл тихо стучал в дверь и нежным тоном просил позволения войти. Повисла тишина. Потом он застучал сильнее и попросил громче. И еще громче.

Раздался топот, и сэр Фельдролл выбежал на лестницу. Черты лица, и прежде скакавшие вразнобой, теперь рассыпались окончательно.

— Ключи! — рявкнул он. — Где ключи от комнаты леди? Случилась беда!

Дворецкий бросился наверх, изящно увернувшись от ленивого выпада Сарацина. Нужный ключ висел на связке, прикованной к поясу. Сэр Фельдролл не стал церемониться. Он вцепился в ключ и поволок несчастного дворецкого за собой. С мучительным комком в животе и гусем в руках Мошка пошла следом.

Открылась дверь.

На комоде лежал опрокинутый канделябр. От горящей свечи уже занялось дерево. Посреди комнаты валялась одинокая зеленая туфля. Подушечка для булавок была сброшена на пол. Разбросанные иглы блестели в тусклом свете, льющемся в распахнутое окно. Лучезары нигде не было.