— Сегодня ты какая-то другая, — тихо произнес Алан, неотрывно глядя в глаза Джулии. — Я не узнаю тебя.

Они приехали в один из старейших ресторанов города «Триумф». В свое время завсегдатаями этого заведения были известнейшие литераторы, политики и прочие знаменитости. Кофе в сверкающих металлических кувшинчиках уже стоял на столе, и его душистый аромат приятно щекотал ноздри.

Во взгляде Джулии промелькнуло беспокойство. Или, может быть, Алану показалось? Спустя мгновение на ее лице была снова вежливая улыбка…

— Это тебе просто показалось, — пожала плечами она, разливая кофе по фарфоровым чашкам. — После выступления на подиуме я обычно немного возбуждена, вот и все.

Нет, все-таки она изменилась, думал Алан. Оставалось только выяснить причину столь стремительного преображения.

— Твоя матушка, поговорив со мной начистоту, не выдала никакого секрета, Джулия, — немного нагнувшись к ней, сказал Алан. — Она решила, что мы с тобой друзья.

Джулия вздрогнула.

— Конечно, письма с угрозами и телефонные звонки от негодяя, которому взбрело в голову, что у него есть право что-то диктовать мне, изрядно попортили мои нервы. Но что поделаешь, такие люди тоже встречаются, каждому в душу не заглянешь. — И она, нахмурившись, пожала плечами.

От Флой Алан узнал, что это далеко не все.

— Но ведь этот подонок ворвался в твою раздевалку и мог покалечить тебя! — хрипло сказал он, холодея при одной мысли о том, что он мог с ней сотворить.

Он и сам испытал боль, узнав об этом. Только тогда понял, что вселило страх в душу Джулии, заставило ее бояться собственной тени. После разговора с Флой в нем все кипело, ему искренне хотелось как-то помочь любимой женщине и оградить ее в будущем от любых неприятностей. Если только обо всем уже не побеспокоился Ламберт Уиндем.

Джулия пожала плечами, пряча глаза от Алана.

— Того беднягу, что напал на меня, отправили на принудительное психиатрическое лечение, — спокойно объяснила она. — Все это продлится очень долго. Так что прежние страхи стоит отбросить прочь.

Инцидент так и не получил широкой огласки ни в газетах, ни на телевидении. Алан понимал, почему Джулия предпочла сохранить все в тайне. Только перед глазами почему-то неотступно стояло бездыханное тело кинозвезды, застреленной пару лет назад одним психопатом прямо в зале на премьерном показе. Тогда этот кадр обошел все телеканалы.

— Послушай, Алан, — взволнованно проговорила Джулия. — Сейчас уже все кончено, и…

— Неужели? — перебил ее О'Мейл. — А как же письма, которые ты до сих пор получаешь?

Джулия с трудом сдерживала участившееся дыхание.

— Алан, я все-таки предпочла бы впредь не касаться этой больной темы, — тщательно выговаривая каждое слово, ответила она.

— Понимаю, — признал он. — Но получается, что мерзавец, несмотря на строгие условия содержания в клинике, не успокоился, не так ли? И сейчас лишь выбирает время, чтобы начать снова терроризировать тебя?

— Прекрати! — воскликнула Джулия. — Письма больше не приходят. За последние несколько недель я не получила ни одного конверта.

— Хорошо, а как часто ты их получала вообще? — спросил Алан.

— Раз в две недели, — подумав, ответила она.

— Не слишком ли рано ты обрадовалась, что их больше не будет? — настороженно спросил он. — Нет, все-таки ты мне что-то не договариваешь.

Джулия через силу улыбнулась.

— А мы не настолько хорошо знаем друг друга, чтобы я могла делиться с тобой всеми своими тайнами!

Алан неодобрительно посмотрел на нее и нахмурился.

— Видимо, последние дни ты была слишком занята. Всякий раз, когда я звонил, мне любезно отвечали, что тебя нет дома, или что ты не можешь подойти к телефону.

Снова он уловил в ее взгляде мимолетное беспокойство. Конечно, не тот прежний страх, а просто легкую тревогу.

— Я же предупреждала, что на ближайшие полгода в моем расписании нет свободного времени, — попробовала отговориться она.

— Кстати, хочу заметить, что я эти дни тоже не бездельничал, — сухо добавил О'Мейл.

— Надо же? — наиграно удивилась Джулия. Это обидело Алана.

— Я закончил твой портрет, — коротко бросил он.

— Как ты сказал? — заморгав, удивилась она. — Портрет?

Алан насмешливо взглянул на нее.

— А что тебя так удивило, дорогая моя?

Ее щеки запылали.

— Но я же слишком мало позировала, — с сожалением сказала она. — Кроме того, Ламберт уже поставил тебя в известность, что не желает, чтобы ты продолжал работу над ним.

— Ты недооцениваешь мой художественный талант, раз думаешь, что я не способен писать твой портрет по памяти, — сказал Алан.

— Нет, но… — и она сделала неопределенный жест, удивленно спросив: — Стоит ли продолжать столь кропотливый труд, если он не будет оплачен?

— Этот портрет не для продажи! — твердо сказал Алан.

Он действительно не собирался никому продавать его.

— Не понимаю, — покачала головой Джулия.

— Неужели? — с иронией спросил он.

Джулия выглядела еще больше озадаченной, чем прежде.

— Что ты собираешься делать с картиной?

— Пока не знаю. Возможно, она появится на одном из вернисажей.

Хотя мысль о том, что в этом случае придется расстаться со своим детищем, на время, передав его выставочному залу или галерее, пусть даже весьма респектабельной, тоже не доставляла ему удовольствия. Может быть, он просто повесит портрет у себя в спальне — так, по крайней мере, он будет иметь при себе хоть частицу Джулии!

— Сообщи мне, когда будет очередная выставка с твоим участием, — кивнула Джулия. — Я обязательно приду.

— С таким же успехом ты можешь прийти в любое время ко мне домой, чтобы взглянуть и оценить… — не задумываясь, предложил Алан.

Джулия бросила на него настороженный взгляд, потом улыбнулась.

— Думаю, мне все же лучше дождаться выставки.

— Как тебе будет угодно. — Он пожал плечами, затаив однако в душе обиду.

Алан с тревогой заметил, что тон их беседы постепенно изменился. Былое возбуждение, слишком заметное в поведении его собеседницы вначале, теперь бесследно исчезло.

— Джулия, — сказал он, но тут же осекся и замер, наблюдая, как та медленно подняла чашку с кофе к губам и сделала глоток.

И тут ему стало ясно, что же все-таки отличало нынешнюю Джулию от прежней. Как он раньше этого не заметил! На ее левой руке не было перстня с бриллиантом, того самого, которое, как клеймо, свидетельствовало, что обладатель украшения является собственностью Ламберта Уиндема!

Джулия вопросительно взглянула на Алана, заподозрив что-то неладное. Потом поняла, что тот смотрит на ее левую кисть.

— Где твое кольцо? — спросил Алан.

Этого вопроса Джулия ждала с тревогой, понимая, что он неминуем.

Она невольно скользнула взглядом по освободившемуся от роскошной ноши безымянному пальцу. Что подумает ее приятель, если признаться, что помолвка отменена? И причина всего этого кроется именно в нем, Алане О'Мейле. Она выпрямилась и посмотрела ему в глаза.

— Я вернула кольцо Ламберту, — совершенно спокойно ответила она.

— Ты отдала Уиндему обручальное кольцо?! — изумился Алан.

— Вот именно, — коротко подтвердила Джулия. — По-моему, неправильно было бы носить его, раз мы больше не помолвлены.

— И когда это произошло? — насторожился Алан, все еще не веря своим ушам, и даже слегка наклонился вперед. — Я ведь оборвал телефон, пытаясь дозвониться до тебя, а мне отвечали, что ты якобы не можешь подойти!

— Чисто технически так и было, — удрученно улыбнулась Джулия. — Ведь я уже не жила в доме Ламберта. Послушай, Алан, уже поздно. — Она нагнулась, чтобы взять свою сумочку. — Вечер и так затянулся, и, если ты позволишь…

— Нет, не позволю! — перебил он ее. — Ты не можешь просто так встать и уйти, сообщив, что порвала с Уиндемом!

— Почему же, очень даже могу! — сказала Джулия и добавила, глядя на хмурое лицо Алана: — Так или иначе, но помолвка прекратила свое действие по взаимному согласию. Последние дни я, откровенно говоря, наслаждалась свободой.

Безусловно, со дня ухода от Ламберта в характере Джулии произошли разительные перемены. Она вновь обрела уверенность в себе, и страх, мучивший ее последние месяцы, исчез.

— А где ты теперь живешь? — Он явно не мог скрыть своей радости.

— Купила квартиру с помощью агентства по продаже недвижимости. Уже успела оплатить счета и завезти мебель.

— Понятно, — медленно ответил Алан и вдруг с лукавой улыбкой спросил: — Тогда, видимо, нет смысла приглашать тебя завтра на ужин?

Вначале Джулии хотелось шутливо согласиться с ним, но потом она отбросила эту мысль, заметив, с каким плохо скрываемым напряжением смотрит на нее О'Мейл.

— Зачем ты просишь меня об этом? — почувствовав, как забилось сердце, едва выговорила Джулия.

— Потому что, наверное, еще преждевременно просить тебя провести со мной остаток жизни! — ответил О'Мейл.

Глаза Джулии расширились от неожиданности, и она с недоверием уставилась на него. Он сказал, что… Неужели это правда?

— Подожди-ка… — Оцепенев на мгновение, она отчаянно замотала головой, не в силах что-либо сказать.

— То есть, это можно расценить как отказ… — хрипло заключил Алан. — Ладно, тогда давай, по крайней мере, договоримся вместе поужинать!

Его напор был слишком сильным. Джулия никак не могла собраться с мыслями и успокоиться после того, что услышала.

— Послушай, Алан, не могли бы мы все-таки вернуться немного назад? — вопросительно глядя на него, предложила Джулия. — В последние два месяца ты заигрывал со мной, даже целовал меня… Но…

— Только позволь мне возвратить тебя в нужное русло, Джулия, — перебил ее О'Мейл. — Я не заигрывал и не флиртовал. И никогда не буду. В моих чувствах к тебе не было ни тени фальши. Постепенно я понял, что люблю тебя.

Джулия вздохнула, ощущая, что ее тело переполняет какое-то новое чувство. Это было давно забытое и такое неожиданное ощущение подступающей радости.

— Алан, мы можем сейчас уехать отсюда? — попросила она. — Куда-нибудь, где бы я не чувствовала пристального внимания посторонних глаз?

Несмотря на поздний час, в ресторане было еще довольно многолюдно. О'Мейл долго смотрел на Джулию, прежде чем ответить. Эти мгновения показались ей вечностью.

— Могу я сначала заручиться твоим согласием на завтрашний ужин? — повторил он свою просьбу.

В ответ она лишь коротко кивнула.

— И на том спасибо, — ответил Алан. — Ладно, поехали.

Джулия оперлась на протянутую О'Мейлом руку и легко поднялась со своего места. Она так и не отдернула ее, когда они вместе вышли на ночную улицу.