– Короче, мы присутствуем на встречах Зюганова пассивно. – Григорий окинул взглядом присутствующих. – Важно зафиксировать, что он говорит, как агитирует за КПРФ, за Квасова. Какие доводы приводит. Никаких иных действий. На встречи…

Тут заиграл свою привычную мелодию мобильный. Григорий поморщился – не вовремя. Глянул на высветившийся номер – звонила Мария. Палец нажал зеленую кнопку.

– Как твои дела? – выпалил знакомый голос.

– Нормально. Я очень занят. Перезвони минут через двадцать.

– Стой! Стой! Пришли машину. Я прилетела. Я в аэропорту.

Этого не хватало! Она решилась. И что теперь? Самое лучшее – послать к ней водителя с обратным билетом. Но билета не имелось, да и водителя не стоило вмешивать в личные дела.

– Жди, – сказал Григорий и надавил красную кнопку. – На встречи пойдет Андрей, – вернулся он в русло прежнего разговора. – Собери всё, что будут раздавать, запиши выступления на диктофон. И пусть немедленно сделают расшифровку.

– Я знаю. Не в первой.

– Хорошо. Я ненадолго отлучусь. Продолжайте работу.

Никогда прежде Григорий не ехал в аэропорт с такой неохотой. «Вот, дура, – злился он. – Учудила».

Мария ждала его в кафе. Сидела за столиком. Увидела Григория издалека, замахала рукой. Радостное выражение приклеилось к ее лицу. Как только он приблизился, полезла целоваться. Григорий сел.

– Поехали. – Нетерпение наполняло ее голос.

– Подожди. Сядь. Надо поговорить.

Она удивилась, но заняла стул.

– Зачем ты прилетела?

– Как?.. – Непонимание наполнило карие глаза. – Тебя хотела увидеть.

– Я не просил тебя прилетать.

– Я… хотела тебя увидеть. Что в этом плохого?.. – Тут игривое выражение появилось на ее вытянутом, ухоженном лице. – Помимо прочего, я живой человек. Мне нужна половая жизнь.

Его лицо сохранило суровость.

– Сейчас много работы. Мне абсолютно некогда заниматься тобой… Тебе лучше уехать.

Пауза была непомерно долгой. Наконец прозвучало:

– Ты завел себе любовницу?

– Ты говоришь так, словно ты – моя жена.

– Я фактически являюсь ею, хотя официально мы не женаты… Я должна была раньше приехать. Понимаю. Она воспользовалась тем, что я далеко. – Ее взгляд обрел пристальность. – Ты ее любишь?

Григорий отвел глаза. Что ей ответить? Отсечь всякую надежду? Он выбрал мягкий вариант.

– Мне надо разобраться в себе. В моих чувствах.

Она молчала с потухшим лицом. Он достал деньги, положил на стол.

– Зачем? – спросила она.

– Хочу возместить твои убытки за билет. В оба конца.

– Не надо. Деньги у меня есть. По крайней мере, чтобы улететь отсюда. Подожди. – Она полезла в дорожную сумку. Модный лосьон вылез наружу. – Возьми. Я привезла его тебе.

Он взял подарок. Не стоило отказываться. Она могла истолковать это как желание полностью разорвать отношения.

– Спасибо. Идем, я помогу тебе купить билет.

Передвижение к билетным кассам происходило на молчаливом фоне. Сумку нес Григорий. Мимо проплывали внутренности аэровокзала. Попутно текла мысль: «Если ее здесь оставить, улетит?»

Ответ ему был неведом. Тут она заплакала. Это не понравилось Григорию. Остановившись, он проговорил:

– Перестань. Что ты, честное слово?

– Я не нарочно… Я тебя люблю.

«Дурацкая ситуация. – Раздражение гуляло в нем. – И не понятно, что делать? Черт возьми…»

– Она тебя любит?

– Маша, избавь меня от этих разговоров.

Тишина была восстановлена.

Билеты в кассе имелись. Взяв у Марии паспорт, Григорий подал его вместе с деньгами кассиру.

– После выборов ты вернешься? – прозвучало рядом.

– Вернусь. – И уточнил. – В Москву.

«Лучше проводить, – продолжалось движение мысли. – Так надежнее».

Вручив Марии билет, он вернул ее и сумку в кафе. От еды она отказалась, но выпивка ее заинтересовала. «Кампари» с соком и «Хеннесси» появились на столе.

– Мне надо позвонить. – Григорий набрал номер штаба. – Оля, через десять минут встреча. Я не смогу быть. Извинись. Перенеси на завтра или послезавтра. И совещание отмени. Кто-нибудь звонил?.. Ладно, я еще заеду.

«Кампари» уже было выпито.

– Это она? – спросила Мария.

– Это мой секретарь в штабе, – с укором выговорил он.

– Я еще хочу. – Она указала на пустой стакан.

Григорий подумал, что еще одна порция ей не помешает. Но не более того. Поднявшись, он пошел к стойке бара.

После второго стакана ее развезло. Взгляд сделался расплывчатым.

– Неужели она лучше меня?

– Маша, перестань.

– И что я буду делать в Москве?

– Жить. Работать.

– А зачем?.. Какой теперь в этом смысл? – Увидев его лицо, поспешно добавила. – Хорошо, не буду.

К счастью, объявили посадку. Григорий довел ее до спецконтроля, терпеливо дождался, когда она пройдет в самолет. Инцидент разрешился успешно. По крайней мере, сейчас.

Размышления о текущих делах наполняли его. Автомобиль охотно крутил колесами. Жизнь казалась достойной того, чтобы жить дальше. Хотя и не лишенной некоторых неприятных моментов.

Вернувшись в штаб, он вызвал Максима. Следовало завершить подготовку агитационных материалов на последний период.

Максим принес макет плаката, на котором Путин и Мельниченко стояли рядом на фоне российского флага. Монтаж, но удачный. Надпись, идущая поверху, извещала: «С верой в Россию».

– Смотрится хорошо. – Григорий был доволен. – Идет. Отдаем в типографию. Правда, этот идиот, Евгений Борисович, настоятельно требовал, чтобы мы ни в коем случае не публиковали этот плакат без его разрешения. – Он имел в виду руководителя местной «Единой России». Чуть подумав, решительно махнул рукой. – Да ну его к черту. Вези в типографию.

Тема «Президент и Мельниченко» была продолжена в листовке и статье, подготовленной для местной газеты. «Человек из команды Путина… – выхватывали глаза, – опора главы государства… движущая сила реформ… забота о людях».

– Вполне, – одобрил Григорий. – Приврал, но в рамках допустимого. И это срочно в типографию.

Он собрался посмотреть присланные из Москвы материалы, но тут позвонил по мобильному Андрей. Голос у него был возбужденный.

– Григорий, какие-то люди устроили провокацию на встрече Зюганова с рабочими. Кричали, лозунги разворачивали против КПРФ. Их там помяли. Зюганов тут же заявил, что этих людей нанял Мельниченко.

– Прямо так и сказал?

– Да.

– Отлично. Подадим на него в суд. Хороший повод пошуметь. – Спрятав телефон, глянул на Ольгу. – Где наш юрист? Вечером пусть придет.