Утром, едва открыв глаза, Мартин окинул взглядом комнату. Солнце еще не встало. Ему захотелось поспать еще немного, хотя бы до рассвета. Снизу доносились звуки передвигаемой посуды, звенели кастрюли. Мартин решил, что еще полчасика ничего не изменят, и попытался опять занырнуть под одеяло.

– Пр-роснулся уже? – черная тень отделилась от шкафа и бесшумно приземлилась на спинку кровати.

– Уф! Напугал же ты меня, Карак, – выдохнул Мартин. – Еще рано, солнце не встало.

– Пока собир-раемся, как р-раз р-рассветет. Дел сегодня много, каждую минуту считать потом будешь. А если попадешь в лапы похитителей вр-ремени, то вообще состар-ришься сразу, как р-родишься. P-рассказывают, что они стоят за спиной и вытаскивают секунды, которые ты не используешь. Так что вр-ремя надо беречь.

– Какие ужасы ты говоришь с утра пораньше.

– Еще поваляться в постели желание есть? – усмехнулся ворон. Мартин покачал головой.

– Если нет, то тогда вставай. Видишь, какой толк от ужасов по утрам. И уговар-ривать долго не пр-ришлось.

– Скажи честно, ты все это выдумал, про похитителей времени?

– Выдумал – не выдумал. Какая р-разница, главное – относиться бер-режно к отведенному тебе времени и попусту его не р-растрачивать.

– Я теперь совсем спать не буду.

– А вот это зр-ря. Спать тоже нужно, иначе твое вр-ремя пойдет быстрее.

– Как так?

– Все очень пр-росто. Пока ты бодр-рствуешь, твое тело р-работает. А когда спишь, то р-работает только твой дух, а тело отдыхает. И получается, что ты живешь, участвуешь в пр-риключениях постоянно. Ведь сон – это приключение души, ее закалка. Душа бессмер-ртна – тело нет. В это время тело отдыхает и устремляется в новый день с новыми силами.

– А душа не устает?

– Душа устает только от безделья. И плохое настр-роение, и мысли черные только оттого, что душа не живет полной жизнью. Ей скучно… – Карак внезапно замолчал – Что-то заговор-рились мы с тобой. Вставай, а я полетел на кухню.

И черной тенью метнулся в приоткрытую дверь. Сквозь проем с лестницы поднимался в комнату запах свежеиспеченных оладий и доносился свист закипевшего чайника.

Мартин посидел минуту, свесив ноги с кровати, и начал собираться. Происходящее в голове не укладывалось. Столько событий за последние сутки. Да еще ворон со своими страшилками. Мартин вздрогнул, зажег лампу и начал наспех одеваться, ему все казалось, что кто-то прячется в темноте у него за спиной. Быстро набросив на себя одежду, он поспешил к умывальнику. Мылся тщательно, обильно намыливая руки, лицо, шею, почистил зубы. Лицо горело от прохладной воды, руки стыли, но он не отступил и продолжал терпеть. Умывшись, он промокнул лицо полотенцем, вытер насухо руки, бросил полотенце на кровать и сбежал вниз по лестнице. Когда он появился на кухне, Карак уже был на привычном месте, прохаживаясь по столу взад-вперед. Бабуля суетилась у печи, что-то переставляя, помешивая.

– Быстро ты сегодня, – бросила через плечо входящему внуку Августа. – Утро доброе, и за снегом идти не пришлось.

– Доброе утро, – поприветствовал ее Мартин. – Как же можно спать в такое время, бабуля, когда столько дел надо сделать. Минуты считаю, а не часы.

– Карак, ты случайно не заметил, ночью Мартина никто не подменил? Ты вроде всю ночь с ним просидел?

– Нет, что вы, уважаемая Августа, это Мар-ртин собственной пер-р-рсоной. Только умытый, одетый и готовый к приключениям.

– Хорошо. Видимо, ты, Карак, знаешь волшебное слово, чтобы Мартин по утрам так вскакивал без лишних разговоров. А ты, Мартин, садись, ешь. Надеюсь, руки проверять не надо? Вымыты на совесть?

– Вот, – протянул Мартин бабуле ладошки и повертел перед ней. – Чисто?

– Чисто, чисто. Садись давай. Пей какао, я напекла оладьи с медом, поешь сейчас и с собой возьми в дорогу. Мало ли, проголодаешься.

– Спасибо, бабуля – поблагодарил Мартин и набросился на еду. И за пять минут умял все, что стояло перед ним на столе. Ворон предусмотрительно отошел на край стола и посматривал искоса черным глазом.

– А скоро прилетит дедушка Альбатрос? – спросил Мартин, оторвавшись от кружки и переводя дух.

– Он уже прилетел и ждет тебя на скале. Так что, как будешь готов, он тебя заберет, – ответила Августа.

– А я готов.

– Погоди минутку, я тебе соберу с собой обед, – она начала раскладывать перед Мартином на столе свертки. – Вот смотри – это фляжка с чаем. Здесь я тебе завернула оладьи, это баночка меда, тут бутерброды с копченой рыбой. Все я тебе положу в твой школьный рюкзак, так что забросишь за спину, и мешать в пути не будет. Что еще… надеюсь, ничего не забыла.

– Да не волнуйся ты, бабуля. Все будет хорошо. Я же не один, – успокоил ее Мартин.

– Хорошо, хорошо, не буду волноваться, – соврала бабуля. – В добрый путь.

Мартин, памятуя о вчерашнем полете, одевался на совесть. Двойные штаны, двойной свитер. Сверху куртка с капюшоном, отороченная мехом, теплая меховая шапка с висячими, как у собаки, ушами. Меховые рукавицы на резинке, пришитые к куртке, теплые ботинки с шерстяными носками. Сегодня он ко всему готов.

– Пойдемте скорее, а то очень жарко, – пожаловался Мартин. Он, напялив столько одежды, немного неуютно себя ощущал. Казалось, что его связали по рукам и ногам, он с трудом двигался.

– Пойдем, – согласилась бабуля.

Они шли по спящему городу. Было тихо, и только снег хрустел под ногами. До рассвета оставалось совсем немного, и скоро, с первыми лучами солнца, город преобразится. Откроются лавки, магазины, люди начнут заниматься своими делами. А пока жители поселка наслаждались предутренним сном, нежились в своих постелях. Мартин немного завидовал им, предававшимся сонной неге. Но при мысли о приключениях, его ожидающих, сердце подпрыгивало от радости и начинало биться сильнее. Он бы ни за что не променял приключения на сладкий сон в неведении.

Когда они поднялись на утес, первые лучи солнца прорвались сквозь облачную дымку неба и снег на вершине горы заиграл искрами, словно объятый огнем. Альбатрос ждал их там же, где они встретились вчера, на ровной площадке у самой вершины утеса.

Он тепло поприветствовал их:

– Доброе утро, Августа, Карак, Мартин. Как спалось? Надеюсь, вы набрались сил? Какие планы у нас на сегодня? К какому краю земли расправим свои крылья?

– Планы у нас такие: мы хотим отпр-равиться к Звездному озер-ру, на берегу которого р-растет могучий дуб. Под этим дубом спр-рятана песня Отца Ветр-ра. Песня пр-ронизала и пр-ропитала дуб насквозь, и мы подумали, что если сделать из ветки этого дуба чудо-дудочку, котор-рая сама поет на ветр-ру, то сможем преподнести ее в дар-р Инмару в обмен на ветку Негасимого Огня. Вот такой план, – подытожил Карак.

– Добро. Видно, что умная голова это предлагала, не зря Отец Ворон тебя рекомендовал, – похвалил Карака альбатрос. Ворон отступил на шаг, развел крылья и картинно поклонился:

– Каждый вкладывает в это дело то, что может. Надеюсь, польза от этого будет. И впр-редь можете на меня р-рассчитывать.

– А ты, Мартин, как я погляжу, готов к дальнему перелету? Снарядился словно в Ледяную страну.

– Ничего. В тепле не в холоде, – Августа похлопала внука по спине. – Будем участвовать в приключении или мы сегодня собрались языками почесать?

– Вы готовы? – обратился альбатрос к ворону и Мартину, – тогда полезайте на спину и держитесь покрепче. Полетим быстро. Мартин, тебя не затруднит спрятать Карака под курткой, а то, боюсь, его сдует с моей спины, а лететь так быстро, как я, он не сможет.

– А моего мнения вы не спр-росили, – заметил Карак.

– Ты можешь остаться, но мы были бы признательны тебе за помощь и участие, – успокоил его альбатрос. – Я беспокоюсь за вас обоих. Так будет проще и мне, и тебе. И потом, представь, провести все это время в тепле, ничего не делая, только изредка высовывая клюв и корректируя курс. Как тебе такое предложение?

– Искушаешь меня? – усмехнулся ворон, – хор-рошо, я согласен. Надеюсь, Мартин, ты еще не сильно пр-ропотел? А то я сыр-рости боюсь.

Мартин распахнул ворот, и ворон нырнул головой вперед под его куртку. Он царапал когтями живот мальчика, извивался до тех пор, пока не перевернулся и не высунул голову из ворота куртки наружу.

– А не так уж и плохо, как сначала могло показаться, – заметил ворон. – Ну что, в путь?

– В путь, – Мартин уселся на спину альбатроса, и как только он поудобнее устроился, альбатрос взмахнул крыльями и рухнул с утеса вниз. Мартин вцепился в перья альбатроса и истошно кричал, а зимнее море неумолимо приближалось. Карак судорожно царапал когтями живот Мартина и спешно пытался выбраться. Но альбатрос раскинул крылья, поймал воздушный поток и начал набирать высоту. Уже через минуту они достигли линии облаков и, пронзив их насквозь, вырвались навстречу встающему из-за горизонта солнцу.

Карак высунул голову из-за ворота куртки и разразился потоком каркающих и щелкающих звуков.

– А ну, не ругайся при ребенке! – строго осадил его альбатрос.

– Я все р-равно по-вороньему, ему не понять. И позволь полюбопытствовать, что же это такое сейчас было?

– Я тоже испугался, – признался Мартин, – думал, мы разобьемся.

– Прошу прощения, не сообразил, что надо предупредить. Таким способом для меня легче и быстрее взлетать, особенно с грузом на спине. И к тому же вы все окончательно проснулись, так что, можно сказать, я оказал вам услугу.

– Вот спасибо, благодетель, – выпалил ворон, – а то, что у меня одна половина пер-рьев седая стала, а др-ругая повылазила, тебе все р-равно? А рр-ребенок заикой станет?

– Я же уже извинился! – прокричал альбатрос. – Еще раз прошу прощения, что не предупредил. Ты лучше уточни направление.

– Держи курс на юго-восток. Там на матер-рике у подножья гор-р и есть это озеро, – крикнул против ветра Карак.

– А мне понравилось. Конечно, страшно было, но так интересно! – воскликнул Мартин. Он начал привыкать к полетам с Отцом Альбатросом, ровность полета нагнала на него сон, и, сам того не замечая, мальчик начал потихоньку клевать носом. Он проснулся оттого, что Карак начал шевелиться и царапать ему живот когтями.

– Я тебя р-разбудил? – виноватым тоном спросил ворон.

– Да, ничего страшного, я немного вздремнул.

– Извини. Пр-росто кр-рылья и лапы затекли, давно уже не сидел неподвижно так долго. Но скор-ро должны прилететь, – сказал ворон и опять забился под куртку.

Альбатрос летел над облаками, и ровная белая пелена, словно раскатанная по земле вата, не представляла на взгляд Мартина никакого интереса.

Мартин начал скучать и позевывать, желая взбодриться, он обратился к пригревшемуся у него за пазухой ворону:

– Карак, знаешь, я давно пытаюсь понять одну штуку. Ведь все реки впадают в море. Они его питают, но реки пресные, а море почему-то соленое. Не понимаю.

Ворон прокашлялся:

– Почему мор-ре соленое? Слушай же…

«Решил как-то посвататься великий кузнец Инмар к младшей дочери морского царя. Пришел он к берегу моря и начал звать морского владыку:

– Ой ты, государь всех вод, выйди, покажись. Я, великий кузнец, прошу руки твоей младшей дочери.

Вспенилось море, зашумело и расступилось. Вышел из моря статный морской царь. Весь в жемчугах и кораллах, держит в левой руке перламутровый рог, а в правой трезубец. Посмотрел он свысока на кузнеца, скривился и молвил:

– Это ты, что ли, прославленный мастер? Что-то не очень-то и похож. Какой ты оборванный, лицо в саже, руки в ожогах, такими руками не царских дочерей трогать, а уголь бросать. И ты думаешь, что я отдам за тебя свою дочь?! С тебя и взять-то нечего.

– Да, ты прав. Нету меня ничего, кроме кузницы, таланта и рук. Если я для тебя, великий владыка вод, сделаю такое чудо, которое тебе и не снилось, отдашь за меня дочь?

– Если сделаешь такое чудо, то отдам. Даю слово, – молвил царь. – Жду тебя во дворце через три дня с чудом, иначе не видать тебе моей дочери как своих ушей.

Ушел кузнец к себе в кузницу и начал думать. Думал, думал и пр-ридумал. Для жизни нужна мука, чтоб печь хлеб и быть сытым. Для жизни нужно золото, чтоб помогать другим. Для жизни нужна соль, чтоб солить рыбу, мясо, сохраняя их на долгую зиму.

И выковал кузнец из железного камня два круга, положил один на другой и получился жернов. Крутишь вправо, высыпается из него мука, крутишь влево – чистое золото, а перевернешь – белоснежная соль. А для остановки мельницы нужны были слова благодарности.

Доволен остался кузнец творением рук своих. Принес на берег жернова и стал думать, как бы в срок поспеть ко дворцу морского владыки. Видит, рыбаки на лодке плывут мимо. Он им с берега кричит:

– Добрые рыбаки, помогите доставить меня и эти жернова морскому царю, а я в долгу не останусь. Отблагодарю по-царски.

– Да о чем речь. Залезай скорей, – ответили рыбаки.

Залез кузнец в лодку, повернул жернова вправо, выпало немного золотого песку, поблагодарил он мельницу и расплатился с рыбаками. Но взыграла в рыбаках жадность. Дождались они, когда уснет кузнец, и потихоньку повернули жернова вправо. Начали жернова молоть, и золото посыпалось рекой, но не знали жадные рыбаки, как остановить волшебные камни, и скоро лодка была заполнена золотом до краев. От такой тяжести она потонула вместе с рыбаками. А жернова, погружаясь на дно, перевернулись, но продолжали молоть, только уже не золото, а соль. С тех пор лежат они на дне, и мелют, и мелют, оттого соль в море и не заканчивается. А младшая дочь морского владыки увидела тонущего кузнеца и пожалела его. Она превратила жадных рыбаков в жизнерадостных дельфинов, которые посадили на свои спины кузнеца и отвезли его на берег. С тех пор дельфины плавают по всем морям и спасают упавших за борт людей».

– А это правда?

– Откуда я знаю, – проворчал ворон, – ты спр-росил, я ответил. По кр-райней мере так говорят. Ты вполне можешь и сам придумать свою сказку. Суть-то от этого не поменяется. Вода в мор-ре менее соленой не станет. И ни земля, ни огонь, ни вода не обидятся на еще одну сказку. Но тем самым ты в мор-рскую соль вдохнешь дух.

– Значит, если я придумаю сказку сам, то она и будет правдой?

– Она не будет пр-равдой. Она станет одним из возможных вариантов, еще одной гр-ранью истинной души предмета или явления. Пр-росто ты объяснишь это со своей точки зрения, и в пер-рвую очередь тебе этот предмет или явление будет понятнее. Вы с ним пор-роднитесь, потому как часть твоего духа будет с ним, а часть его духа с тобой. Это будет братство душ.

– Все равно не очень понимаю, – пожаловался Мартин.

– Не торопись с пониманием. Не все ср-разу. У некоторых уходит вся жизнь на понимание. А ты хочешь за пять минут понять душу вселенной.

Мартин задумался. Его размышления прервал голос Отца Альбатроса:

– Почти добрались, вижу впереди горные кряжи над облаками.

– Лети к одинокой заснеженной вершине. Озер-ро расположено рядом с ней.

Альбатрос начал снижаться кругами, с каждым витком спускаясь все ниже и ниже. Перед ними предстала горная цепь, у подножья в долине зеленели ровные луга, казалось, зима сюда никогда не заглядывала, только самые высокие пики гор были усыпаны снегом. Издали виднелось огромное прекрасное озеро, поражавшее своим спокойствием. Казалось, что это не озеро, а огромное зеркало. Мартин не заметил никакого волнения вод или присутствие ветра. На берегу возвышалось огромное дерево, на вершине которого отдыхали облака, и даже на большом расстоянии было слышно, как переливается у него листва, напевая старинную и прекрасную песню. Альбатрос неуклюже приземлился, пробежав несколько метров с распахнутыми крыльями, гася скорость. Мартин спрыгнул на землю.

– Уф! Ну наконец-то долетели, а то у меня все тело затекло, – проговорил Мартин, – жарко. Пожалуй, надо немного скинуть с себя одежды. А вы не заметили, что как-то тут странно? Нет ни ветра, ни снега?

– Все потому, что ветр-ры сюда больше не заглядывают, и снег не пр-риносят. Отец Ветрров строго-настр-рого запр-ретил своим сыновьям тут показываться, вот они и выполняют волю отца, – выбравшись наружу, Карак расправлял и складывал крылья.

– А это и есть то самое дерево? – альбатрос проковылял поближе, с любопытством разглядывая его.

– Стоять на месте!!! А то сейчас все перья повыщипаю!!! Пшел прочь!!! – остановил альбатроса окрик из кроны дерева.

– Стою! Аты кто? Покажись.

– Показываться тебе много чести!! Пшел прочь, говорю!!!

– Это дух-хранитель дерева. Он безобидный так-то, только если р-разозлится, может неприятностей на сто лет вперед наделать, – тихо проговорил Карак, – дайте я с ним поговорю. А вы не встр-ревайте.

– Добр-рый день, уважаемый! Как служба? Поди, не сахар-р? Что сторожишь-то? – обратился он к голосу.

– Не твоего ума дело. По тебе сразу видно, что воровская у тебя морда. Отвечай, что задумал?

– Да ничего я не задумал. Мы путники. Пр-ролетали мимо, увидали пр-рекрасное озеро и подумали, что лучше этого места на земле нет. Вот и р-решили сделать остановку, передохнуть малость и выпить чаю, подкрепиться оладьями с медом.

– Медом… – мечтательно проговорил голос – Да, место тут прекрасное, тишь да благодать, только меда тута нет.

– Не побр-резгуй, дух-хранитель, отобедай с нами, угостим мы тебя медком, да и поговор-рим. Наверное, путников-то тут немного, поговор-рить особо не с кем.

– Путников-то тут отродясь не бывало. Так только, иногда духи озер да травы повыскакивают. А что с ними общаться, с пустобрехами. Ведь, поди, все то же самое и у них. Ни новостей, ни рассказов. Правда, порой приходит Мать Земля, посидит у дерева, послушает, как песня в кроне шумит, вздохнет и уходит.

– Да, тяжела у тебя служба.

– Не жалуюсь. Какое-никакое, а дело. Звать-то тебя как?

– Зовут меня Карак, я младший пр-равнук Отца Вор-рона. Со мной Отец Альбатрос, на котор-рого ты накричал, и Мартин, юный хр-ранитель. Мартин, подойди, покажись, не стесняйся.

– Вот теперь вижу. Мартин-то, гляжу, брат Медведя – хранителя леса. Я-то удивился, кто из этих пернатых мед любит. Птицы-то мед не едят, – спрыгивая с ветки, проговорил дух-хранитель.

– А почему медвежий брат? – спросил Мартин, разглядывая собеседника. Был он росточка небольшого, с ладошку. Похож на шишку с глазами и бородой. Непонятно где голова, а где тело. Только ножки и ручки торчат из бороды.

– А ты разве не знаешь, что первый медведь был человеком? – деловито усаживаясь на камень, спросил он.

– Нет, – ответил Мартин, присев напротив. Ворон запрыгнул Мартину на плечо, а альбатрос расположился за спиной.

– Ты это…вот чего… я пока рассказывать буду, ты не стесняйся, располагайся, доставай, чего там у тебя… про мед не забудь, – напомнил дух-хранитель. – Значится, как дело было: «Давным-давно жил на земле человек один. И имел он большую слабость. Любил он мед пуще всего. И когда он ел мед, то забывал обо всем на свете. Целыми днями он ходил по лесу в поисках меда, бродил от дерева к дереву, от дупла к дуплу. И очень его не любили пчелы, как увидят его в лесу, так и жалят нещадно. И как-то раз попросил он Лесного Отца подарить ему защиту от этой напасти. Выполнил Лесной дух его просьбу. Обернул его матерой шкурою, которую пчелы прокусить не могут. Только оставил нос незащищенным, чтоб и пчелы могли его жалить. Вот и ходит с тех пор медведь по лесу. Мед ест, да только одной лапой, второй нос прикрывает, чтоб пчелы не жалили, а одной лапой много ли наешь. И пчелы довольны и медведю дело. Следы лап как у человека, весь в меху, а нос голый». Так и появились медведи на земле. С тех пор они хранят лес, чтоб никто чужой туда не заходил.

– Вот, пожалуйста, угощайтесь, – Мартин во время рассказа уже раскрыл свой рюкзак и вытащил все то, что бабуля собрала ему в дорогу.

– Премного благодарен, – повеселев, сказал дух и пододвинул к себе баночку с медом. Баночка была размером с него.

– Дать вам ложку для меда? – спросил Мартин.

– Спасибо за заботу, я как-нибудь сам справлюсь, – пробормотал дух, засунув голову в баночку и вылизывая стенки.

– Не одни медведи мед любят, – усмехнулся альбатрос.

– Что бы вы, пернатые, понимали в удовольствии, – дух высунулся из банки, выпачканный с ног до головы медом, борода слиплась, а глаза лучились счастьем. – Прошу прощения. Я немного увлекся и забыл про хорошие манеры. Угощайтесь, – милостиво указал дух на баночку из-под меда.

– Спасибо за заботу, – недовольно проворчал альбатрос, поглощая рыбу с бутерброда.

– Вы так и не сказали, куда направляетесь, – полюбопытствовал дух, довольно откинулся на камне – Я понял, что вы пролетали мимо, и я рад, что вы решили передохнуть в нашей долине. Если могу быть чем-то полезным, скажите, и я с удовольствием помогу.

– Очень мило с вашей стор-роны предложить нам помощь. Если честно, мы сейчас испытываем некоторое затр-руднение. Не знаю, говор-рить или нет, – смущаясь, проговорил ворон.

– Ну какие могут быть сомнения, – встрепенулся дух. – Поделитесь со мной своими затруднениями, может в моих силах вам помочь.

– Помочь в ваших силах и, если честно, то никто, кр-роме вас, нас выручить не сможет, – продолжал ворон.

– Тогда не молчите, рассказывайте – выкрикнул дух.

– Мы слышали, что в этой долине покоится песня Отца Ветр-ра.

– Совершенно верно.

– А Мать Земля отметила это место, выр-растив могучий дуб.

– Именно так.

– Ходят слухи, что дер-рево впитало в себя эту песню, и сейчас песня живет в самом дер-реве.

– Меня поражает ваша просвещенность, – удивился дух.

– Тут нет ничего удивительного, – перебил его ворон. – То, что знает ветер-р, знает и каждый ворон. Ведь мы его дети. В самом начале, когда Небесная Мать создала землю, она притомилась после долгих трудов. Присела на вершину Священной гор-ры, окинула взглядом плоды трудов своих и вздохнула. Ее дыхание обернулось Отцом Ветр-ров, который стал ее глашатаем и понес весть по миру. Отец Ветров начал парить над землей, из одного кр-рая в другой. Но его тень постоянно цеплялась за деревья, и задерживала его в пути. Потому он отор-рвал свою тень и дал ей крылья. Этой тенью и был пер-рвый ворон. Наш предок, Отец Вор-рон. Потому, что знает ветер-р, знает и вор-рон. Потому что мы – тени ветра.

– Удивительная история, – восхитился дух, – так мало мы порой друг о друге знаем.

– Да, – согласился с ним Мартин, все это время просидевший с открытым от удивления ртом, – потрясающий рассказ.

– Мартин, а вы как оказались в такой компании. Если честно, то я ни разу не видел и не слышал, о том, чтобы кто-то из первородных сил разговаривал с людьми или показывался им.

– Мартин – юный Хранитель, – повторил Отец Альбатрос, – и нас объединил поиск потерянной сказки.

– Не может быть! – воскликнул дух. – Как же это произошло?

– Все началось несколько дней назад, – начал Мартин. – На нашем острове погас маяк. В смысле, маяк-то горел, только тьму не разгонял, и было очень тоскливо. Моя бабуля решила пойти к истокам, добыть волос Отца Солнца, потому как первый маяк на нашем острове зажег именно такой волос. Мы говорили с Отцом Вороном, он направил нас за веткой Негасимого Огня, которая поможет солнцу на той стороне земли, и думаем, что он позволит нам взять еще один волос с его головы. Вот, по крайней мере, такой план.

– Но Негасимый Огонь охраняет Инмар, великий герой и дух огня, – заметил дух.

– В этом-то нам и нужна твоя помощь, добрый дух-хр-ранитель, – вмешался ворон. – Мы хотим задобрить Инмар-ра и подар-рить ему чудо. Мы подумали, что если ты позволишь сор-рвать веточку с твоего дерева, то мы бы сделали из нее чудо-дудочку, котор-рая будет петь на ветр-ру, покуда стоит земля, и подарили бы ее Инмару. Поможешь ли ты нам в нашем пр-риключении?

Дух-хранитель задумался:

– Мне сразу не ответить. Потеря ветки может ослабить меня и мое дерево.

– Простите меня, но я так много еще не понимаю, как потеря ветки может ослабить вас? – поинтересовался Мартин.

– С изначала так повелось. У каждого на земле есть свой дух. У человека, ворона, альбатроса, дерева, травы, реки. Только у тебя и этих пернатых дух внутри, вы его называете душой, а у дерева, травы, реки дух снаружи. Вот у этого дуба дух – я. И все, что происходит с ним, происходит и со мной.

– Простите, я даже не подозревал, что все так сложно, – поник Мартин.

– Да не извиняйся. Толку с этих извинений… – пробурчал дух, – подождите, я с деревом посоветуюсь, может, что и придумаем.

Дух подпрыгнул и скрылся в кроне могучего дуба.

– Ну и что дальше? – полюбопытствовал альбатрос.

– Дальше – сидим и ждем, – проворчал ворон и, спрыгнув на землю, стал прохаживаться туда-сюда, что-то бормоча себе под нос. Мартин скинул с себя куртку и, положив ее под голову, лег в тени дерева. Альбатрос по привычке засунул голову под крыло и задремал. Спустя некоторое время дух спрыгнул на землю, держа руках тоненький прутик, который что-то тихо нашептывал ветру.

– Мы решили, что должны вам помочь во имя светлых сил. Отец Солнце так долго согревает нас своим теплом, что было бы правильно вернуть ему часть заботы, и помочь в его неравной битве. Держите, только обещайте залететь на обратном пути и рассказать, чем окончилось ваша погоня за сказкой.

– Спасибо, добрый дух, обязательно навестим еще раз, – в один голос сказали странники. Мартин собрал вещи, набросил куртку.

– Да не за что. В добрый путь! – попрощался дух и снова растворился в кроне могучего дуба.