1

В своем разговоре с Тэдом Тернером – а он продолжался более часа – я поведал боссу обо всем, что мне пришлось пережить. Я взволнованно сообщил ему о смерти Вулворда, произошедшей на моих глазах. О поездке в Египет: центральное место в рассказе занимали ковчегоподобные контейнеры Тутанхамона, история Хирама Абифа и ужасное убийство доктора эль-Салеха. Благодаря тому, что Питер Арнетт весьма подробно информировал Тэда о встрече с мэром Роммелем и об опасных приключениях в Шотландии, мне удалось сократить свой доклад минут на десять-пятнадцать. Сэкономленное время я использовал для информации о встрече с «красным негусом» и о поездке в Аксум.

Я говорил взволнованно, не упуская ни малейших, но важных, как мне казалось, подробностей. Исповедь была длинной и обстоятельной. Тэд слушал с большим вниманием, изредка задавая короткие уточняющие вопросы.

Я рассказал ему обо всем, за исключением только одного.

Мне удалось не обмолвиться ни словечком о том, что я видел настоящий Ковчег Завета. В моем отчете фигурировала лишь копия священной реликвии.

– Увы, босс, – закончил я, глядя прямо в лицо Тэду Тернеру и изо всех сил стараясь не отвести глаза в сторону. – В легенде о Ковчеге нет вымысла. Она правдива в своей основе. Менелик, действительно, похитил драгоценный сундук и, к несчастью, погиб в кратере вулкана Кибо. В отличие от Генриха Шлимана, мне не повезло. Я ничего не сумел обнаружить.

Тэд немного поерзал в кресле.

– Что ж, по крайней мере, ты пытался. И, нужно признать, поработал блестяще.

– Спасибо, босс, – с благодарностью отозвался я.

– В самом деле, – задумчиво произнес Тэд. – Никто не может нас ни в чем упрекнуть. Когда ты думаешь сделать серию репортажей о своем расследовании?

«Лет через сто, – чуть не сорвалось у меня с языка. – Это может быть обнародовано лишь после конца света».

– На следующей неделе, босс, – механически сказал я. – Пару дней отдохну и буду как огурчик.

– Начни с программы Ларри Кинга, – посоветовал Тэд. – Пусть он проведет с тобой часовое интервью.

– Мне будет о чем рассказать. О погибших древних цивилизациях и затерянных реликвиях. И о том, что происходит сегодня в Африке. Кстати, снова можно будет поднять тему терроризма.

– Может быть, это и к лучшему, что Ковчега Завета больше нет, – предположил Тэд, подойдя к своему любимому львиному чучелу. – Трудно даже представить себе, что могло бы произойти, узнай охотники за сокровищами о сенсации: библейская святыня находится в Аксуме.

– В лучшем случае, ее бы украли, – согласился я. – Подобно тому, как похитил сокровища Трои Генрих Шлиман. Ведь клад, найденный на холме Гиссарлык у западного склона горы Ида, находился на территории современной Турции. Обнаруженные драгоценности были переправлены контрабандой сперва в Афины, а затем – в Берлин. Теперь турки заявляют свои права на сокровища царя Приама и требуют вернуть их Стамбулу.

Слегка нахмурившись, Тэд потер подбородок.

– Я знаю, Стив. После войны сокровища были вывезены из Германии по приказу Сталина. Сегодня они находятся в Москве, которая долгое время категорически отрицала, что клад Приама спрятан в Советском Союзе. Так что, может быть, и к лучшему, что в Аксуме ты обнаружил лишь многочисленные копии ветхозаветного Ковчега. У нас совесть чиста: мы проверили легенду на предмет ее достоверности.

Уже находясь в дверях, я вдруг вспомнил одну историю и, повернувшись, спросил Тэда.

– Кстати, Тэд, это похоже на исторический анекдот…Вы знаете, как Соломон развеял слухи о том, что у царицы Савской кривые ноги?

Озорная усмешка промелькнула на лице у владельца Си-Эн-Эн.

– Ну… наверное…

– Нет, это было еще до того, как последовало официальное предложение с его стороны. Они еще не были близки.

Тэд спохватился и поинтересовался:

– Подожди… Царица Савская славилась своей красотой. О каких кривых ногах ты говоришь?

Я пожал плечами и потрогал ручку двери.

– Придворные убеждали Соломона в том, что у его гостьи – некрасивые ноги. И царь не мог, конечно, по ставить ее в неудобное положение, просто попросив поднять платье и продемонстрировать свои коленки. Он придумал нечто другое: приказал изготовить зеркальный хрустальный пол. В нем все отражалось, словно в воде. Пригласив к себе гостью, Соломон остановился в конце этого хрустального пола и вежливо попросил Македу подойти к нему. Решив, что ей придется идти через воду, царица, как и всякая женщина, приподняла свои юбки. Когда она ступила на хрустальный пол, то нескольких шагов было достаточно для того, чтобы Соломон убедился в том, что у царицы красивые стройные

ножки.

Тэд обошел письменный стол и сел в кресло.

– Соломон был мудрым царем, – улыбнувшись, сказал он.

– Но от любви Соломона и Македы родился человек, укравший Ковчег, – парировал я. – Поистине, любовь – это единственная глупость мудрого и единственная мудрость глупца. Если бы Соломон увидел, как медленно-маняще запрокидывает ногу за ногу Шэрон Стоун в фильме «Основной инстинкт», демонстрируя отсутствие нижнего белья обалдевшим от такого зрелища полицейским, то он распустил бы весь восточный гарем. Или, по крайней мере, не тратил бы время на проделки с хрустальными полами.

Тэд подвинул к себе одну из папок, лежавших на столе.

– Ты думаешь, что в тот момент, когда Соломону только пришла в голову вся эта комбинация, он и потерял Ковчег? Священная реликвия начала медленно уплывать из его рук?

Я приоткрыл дверь.

– Может быть, босс.

– Соломон был игроком. Азартным игроком. Все, что нас окружает – это игра. Ты сам это знаешь: абсолютно все – игра. Завтра солнце может рухнуть с небес. Произойдет землетрясение или поезд попадет в железнодорожную катастрофу. Мир может погрузиться во тьму. Жизнь – это игра, – убежденно произнес Тэд и укоризненно добавил. – Вот видишь, пять минут назад ты говорил мне, что рассказал абсолютно все о Ковчеге. Оказывается, ты утаил такую забавную историю…

Я попрощался и вышел.

Тэд был прав. Если бы он только знал, как был прав…

2

Фотография террориста номер один до сих пор висит у меня в кабинете – по настоянию Мишель, я убрал снимок Абу Дауд а из спальной комнаты.

На ней изображен обычный человек среднего роста с гладко выбритым лицом – фотография была столь высокого качества, что я мог даже увидеть миниатюрный шрам на левой стороне подбородка.

Такая же фотография, как и у меня, находится у тайных агентов Моссад. После моего сообщения капитану Ставински о том, что террорист устремится в Эфиопию, пытаясь разыскать Ковчег, израильская разведка предприняла серьезные усилия с целью расстроить его планы. Были использованы все рычаги влияния для того, чтобы Абу Дауд не мог высунуть и носа из Алжира, где он пребывает и по сей день.

К сожалению, помимо Ливийской пустыни, Алжир -единственное место на земле, где Абу Дауд может чувствовать себя относительно спокойно. В последнее время он развлекается тем, что убивает журналистов. Начиная с мая тысяча девятьсот девяносто третьего года от рук исламских террористов в Алжире погибло более тридцати журналистов. Очень часто свидетели убийств безошибочно опознавали на предъявленных им фотографиях человека со скучающим и невыразительным взглядом серых глаз,

В декабре девяносто четвертого года погиб главный редактор газеты «Матен» Сайд Мекбель…

В марте девяносто пятого был убит руководитель ведущей алжирской газеты «Эль-Муджахид» пятидесятилетний Мохамед Абдеррахмани. Автомобиль «Рено-девятнадцать» был обстрелян из автоматов, но контрольную пулю в голову истекавшего кровью раненого редактора выпустил человек среднего роста с неприметной внешностью и стальными серыми глазами.

Особенно он любит убивать иностранных журналистов, находящихся в Алжире…

Я не знаю, когда это произойдет, но уверен, что Абу Дауд разделит судьбу его собратьев из «Черного сентября», которых израильская разведка уничтожала одного за другим. С настойчивостью бульдога и терпеливостью муравья Моссад свел счеты со всеми людьми, участвовавшими или хотя бы косвенно замешанными в кровавой мюнхенской резне. Израильтяне почти закончили свою работу и, я уверен что Абу Дауд спит с открытыми глазами. Он знает, что в любой момент из темного переулка или из-за оконных гардин может появиться человек с пистолетом «Беретта» в руке…

Увы, я стал редко видеться со стариной Леклером. Он так и не поверил моему рассказу о том, что в Аксуме находится копия Ковчега.

– Стив, – обиженно буркнул он в ответ на мои уверения в безрезультатности поисков священной реликвии, – мне трудно понять почему ты говоришь неправду… Но я надеюсь, что тобой движут благородные помыслы.

– Напрасно обижаешься, – увещевал я Джона, – мне нечего скрывать.

– Вижу, – еще больше замыкался в себе Леклер. – Ты нашел Его.

В его голосе было столько обиды и горечи, что я начинал всерьез заводиться.

– Что? Что ты видишь? – раздраженно спрашивал я и, остывая, через мгновение уже оправдывался. – Я, действительно, нашел их, если хочешь. Десятки великолепных копий Ковчега Завета. Хотел захватить один дубликат на долгую память, но он не поместился в дорожной сумке.

– Хотя бы намекни. – не отставал Леклер, – где Он находится в Аксуме. В церкви Святой Марии? Неужели Он до сих пор находится в церкви?

Я молчал, остро сожалея о том, что не могу сказать Джону правду. Я не должен был проронить даже слова о тайном переносе Ковчега из церкви сразу же после церемонии Тимкат, на которой я побывал. Священную реликвию надежно укрыли на одном из многочисленных островов озера Тана. А в церкви Святой Марии был водружен дубликат. Пагира предпринял надежные меры безопасности на тот случай, если визиты незваных гостей будут продолжаться. Кроме того, первосвященник, очевидно, сомневался: сдержу я свое слово или нет. Теперь настоящий, подлинный Ковчег Завета появляется в Аксуме только раз в году. Монахи приносят его в древний город для участия в церемонии Тимкат.

Так да погибнут все враги Твои, Ягве! Любящие же Тебя подобны солнцу, Восходящему в блеске своем!

3

Мир – это прекрасное место, чтобы жить в нем. Особенно, если рядом с тобой – такая девушка, как Мишель. Вновь и вновь я с благодарностью вспоминал о неожиданном решении Тэда Тернера – подготовить материал о судьбе Ковчега Завета. Когда я задумываюсь о том, что наша встреча с Мишель могла и не состояться, то чувствую себя не в своей тарелке.

Мишель была единственным человеком, которому я рассказал подлинную историю Ковчега Завета. Не сделай я этого – она все равно бы узнала. Достаточно было того, что я иногда бормотал во сне некоторые вещи, о которых пообещал Пагире хранить молчание. Но бывают ночи, когда картины прошлого оживают передо мной с удивительной отчетливостью и яркостью. Словно в кинофильме с замедленным воспроизведением, ко мне снова возвращается Артур Кейс с его загадочной улыбкой скептика, привыкшего сомневаться во всем, что касается официальной трактовки мировой истории; доктор Вулворд, чей фильм «Секреты фараонов» получил престижную награду на одном из телевизионных фестивалей (посмертно); несчастный директор каирского музея, чуть ли не шепотом рассказывающий о фараоне Тао Бесстрашном; «Красный негус», спешно пакующий чемоданы перед позорным бегством из Аддис-Абебы; наконец, первосвященник Пагира, с торжественным видом приподнимающий завесу, за которой моему изумленному взору предстал золотой Ковчег Завета.

Когда мне снится туннель на острове Филе, то я просыпаюсь в холодном поту и потом долго лежу, будучи не в силах снова сомкнуть веки. История, связанная с поисками ветхозаветного Ковчега, слишком глубоко засела внутри меня. Для того, чтобы попытаться освободиться от этих волнений и переживаний, Мишель предложила мне взять короткий отпуск и попытаться изложить свои приключения на бумаге.

Что ж, я решил последовать ее совету. Питер дал мне ключи от своего домика на побережье океана во Флориде. Две недели назад я вошел в этот дом, оказавшийся, действительно, неплохим местом для уединения и спокойной работы. Положив перед собой пачку абсолютно чистых листов белой бумаги, я превратился в отшельника, лишь изредка поднимавшегося из-за стола для короткого сна или приема пищи.

Сегодня, ранним утром, я закончил рукопись. Она получилась достаточно внушительной по объему: мне потребовались две большие папки для того, чтобы аккуратно поместить в них четыре сотни страниц, набранных на компьютере. Я не очень долго мучился, подбирая название «Материал не для печати»… Или, скорее даже «Репортаж не для печати»…

Впрочем, это не очень важно, особенно если учитывать тот факт, что завтра я отвезу папки с рукописью в один из атлантских банков, где накануне поездки во Флориду арендовал небольшой сейф. Срок аренды – четверть века. Это для начала, а дальше – посмотрим… В нашем мире все так стремительно изменяется… По крайней мере, мне хотелось бы с оптимизмом смотреть в будущее…

Когда я поставил последнюю точку, то заметил, что минутная стрелка уже подбирается к пяти утра. Я почувствовал, что гигантское напряжение, не покидавшее меня на протяжении последних месяцев, внезапно исчезло. По-прежнему ощущая необыкновенную легкость, я вышел из домика и медленным шагом отправился к океану.

Сильный ветер, бушевавший всю ночь и при каждом новом безумном порыве стихии, заставлявший угрожающе дребезжать стекла, заметно ослабел. Я стоял на берегу в нескольких футах от белой полосы прибоя Океан все еще грохотал, и громадные волны, разбиваясь о берег, подкрадывались все ближе и ближе. Я любовался восходом солнца и вдруг поймал себя на мысли о том, что много лет назад Перо де Ковилхан, будучи пленником абиссинского негуса, точно так же вглядывался в линию горизонта. О чем он думал тогда? Может быть, о том. что судьба заставляет нас устремляться к пропасти, закрыв глаза, чтобы не видеть куда бежишь?

Ветер, наконец, затих. Наслаждаясь утренней свежестью, я зашлепал босыми ногами по влажному песку. Океанские волны, набегавшие на берег, зализывали отпечатки моих ног.

Точно так же и Пески Времени заносят следы древних цивилизаций, окутывая наше прошлое дымкой тайн и загадок.

Подобно истории с Ковчегом Завета…

This file was created Petruha_v and Yanki with BookDesigner program [email protected] 08.02.2011