Нога была уже в полном порядке, и Дэвид, увлекаемый загадочностью развивавшихся событий, углубился в прорытую в земле шахту. Шар освещал дорогу, и одновременно не позволял тьме подземелья сгущаться за его плечами. Коридор был идеально ровный, правда, немного забирал влево. Космодесантник уже успел свыкнуться с монотонной и несколько однообразной ходьбой, когда на пути встретилась первая развилка. Не полагаясь более на свою интуицию, Дэвид предпочёл заняться разведкой, и перед ним открылся первый вход в тоннель.

Дэвид шагнул туда твёрдо и уверенно, и вскоре очутился в просторном зале, сводчатой пещерой вознесшемся над головой. Множество больших и малых сосулек обильными наростами расположились по всей ширине зала: одни — свисая с вершины купола, другие — поднимаясь снизу вверх, третьи — глядя со стен пиками средневековых рыцарей; все они росли к центру пещеры. А на мысленном пересечении линий, образованных этими ледяными глыбами, висел абсолютно голый человек. Это была женщина. На вид ей можно было дать не больше тридцати — тридцати пяти лет. Каштановые волосы локонами спадали с белоснежных плеч. Миндалевидные глаза, немного крупноватый нос и чувственные губы придавали её лицу типажа гречанки необыкновенную привлекательность. Большие упругие груди резко контрастировали с узкими бёдрами. Тонкая талия, изящно изогнутая точно у газели перед прыжком, являла собой триумф грации и совершенства. Длинные стройные ноги находились в напряжении, как у балерины на премьере балета. Трепетные ухоженные пальцы рук с заострёнными ногтями застыли в изображении таинственного знака.

Дэвид замер на месте, буквально онемев. Это было невероятно! Богиня красоты и совершенства, чувственности и вожделенья; при всём при этом она ещё и вращалась…