Двухэтажные домики, смотрящие друг на друга зрачками окон, являли собой часть уцелевшего городка. На центральную площадь стекались жители, а если быть более точным — преступники во времени.

— И это все?

Крейз поразился малочисленности оставшихся в живых, посмотрел на шагающего рядом Огинса, и они оба, выйдя на площадь, присоединились к группе людей, собравшихся здесь по одной и той же причине: решить, что делать дальше.

Стеф Огинс как он обычно делал в трудных ситуациях, решил принять командование. Он поднял руку с целью привлечь всеобщее внимание и провозгласил:

— Я, преступник второй категории Стеф Огинс, бродяга во времени, волей судьбы очутившийся здесь, хочу спросить вас, а вместе с тем и самого себя, каким будет наше дальнейшее существование.

Он выждал, давая возможность остальным вдуматься в эти слова. Заметив, что все взгляды устремились к нему, Стеф снова заговорил.

— В своём прошлом я — капитан корабля, и поэтому желаю взять на себя бСльшую часть ответственности. Выражаясь яснее, я спрашиваю у вас: согласны ли вы с тем, что группа людей, объединённая в лице одного из них, имеет больше шансов найти правильное решение, нежели отдельные группы, пекущиеся каждая о своём.

— Согласны, — следовал ответ.

— В таком случае я принимаю командование. И моё первое желание в этой роли — узнать, какова наша численность.

Пираты задвигались, потом подняли руки. Крейз опытным взглядом молниеносно их пересчитал.

— 54 человека, — доложил он. — Вместе с нами 56.

Стеф что-то соображал. Вот он вышел из задумчивости и обратился теперь уже к своим подчинённым. Голос его звучал уверенно, отражаясь от самых дальних уголков площади.

— После всего того, что вы пережили сегодня, имеете ли вы желание продолжить свои мелкие делишки?

— Нет, — прокатилось над площадью.

— Желаете ли вы остаться здесь?

Ответ был аналогичным.

— Чем теперь хотите заниматься?

Вперёд шагнул высокий крепкий лагурец с широкими, расходящимися в стороны бровями.

— Почему ты спрашиваешь всех нас? Каждый человек имеет право на личное мнение, — сказал он. — Я, например, был и останусь свободным. А значит: нам не по пути.

Он отделился от толпы и отошёл в сторону.

Его примеру последовало ещё тридцать человек, среди которых как ни странно оказались две представительницы слабого пола.

— Теперь нас двадцать пять, — подметил происшедшую перемену Крейз. — То ли ещё будет.

— Может быть, есть ещё желающие? — вопросил Огинс.

Мильоф, стоявший перед капитаном наравне со всеми, покачал головой и ответил:

— Больше желающих нет.