Минут через двадцать вся команда (за исключением управляющих кораблём) уже была в сборе. Главный зал представлял собой довольно большое помещение, предназначавшееся для решения важных вопросов, совещаний, да и просто для проведения времени. Справа от него находился кинозал, а слева — техническая библиотека. Как только каждый из присутствующих занял свое место, на пороге появилась фигура Стефа Огинса. Они сразу заметили, что капитан чем-то встревожен.

— Попрошу всех оставаться на своих местах, — прогремел голос Стефа, усиленный акустическими системами.

— Но что случилось? — экипаж ничего не мог понять. Капитан вышел на середину зала. Только теперь люди увидели, что в его руках был лучевой пистолет.

— Что это значит? — посыпались недоуменные вопросы. — Может быть, вы нам объясните?

— Мне нечего объяснять. Я изменил свои планы. Так что корабль летит теперь по несколько измененному курсу. Но среди нас провокатор. Он выкрал листы бортового журнала. Но это еще полбеды. Там была карта со всеми «местными достопримечательностями». Ее тоже нет. Вы должны знать, что наш корабль на волосок от гибели. Без космической карты мы слепы, как новорожденные щенята. В любую минуту нас может прошить астероид.

При таких словах помощник капитана вскочил, но предупредительный выстрел, разбивший у него за спиной зеркальный экран, заставил его вновь сесть.

Первым заговорил Бертол.

— Я вам не верю! Никто из этих людей не мог сделать такого. Ведь тем самым он подписал бы себе и всем остальным приговор.

— Молчать! — вскричал капитан. — Считаю до десяти. Если за это время никто из вас не признается, погибнут все. Раз… два… три…

И в этот момент раздался голос Дэвида.

— Это сделал я, командир. Готов понести наказание.

Все было так неожиданно, что никто даже не заметил нервного румянца, заигравшего на щеках Стефа при этих словах. Но в следующее мгновение лицо его вновь стало непроницаемым.

— Всё, господа, я больше вас не задерживаю. А сэра Джеффри попрошу следовать за мной для выяснения кое-каких обстоятельств!

Командир жестом приказал Дэвиду поторапливаться.

Шаги их затихли в коридоре, а команда никак не могла выйти из оцепенения. Семь человек застыли на месте, будто изваяния. Никто из них не шелохнулся. Вдруг одна фигура наклонилась, но, видимо, не удержав равновесия, оказалась на полу. Звук был такой, какой бывает при падении простого мешка. Лицо ничего не выражало, а мутные, остекленевшие глаза смотрели вперед себя ничего не видящим взглядом.

Дэвид шёл по длинному коридору в сопровождении Стефа Огинса и анализировал ситуацию. Что побудило капитана вести себя подобным образом? Никогда еще не видел этого человека так бесцеремонно обращающимся со своими товарищами. А со мной? Мог хотя бы объяснить, что стряслось. Мы ведь друзья. Неужели я бы его не понял. Но эти фокусы с лучемётом… Видимо и железная воля иногда не выдерживает. Тут Дэвид обратил внимание, что они направляются не в капитанскую каюту, где была совершена кража, а куда-то дальше. По обе стороны коридора, заключая их стройные фигуры в разноцветный хоровод, вспыхивали и гасли сигнальные лампы. Джеффри понял, что кораблём никто не управляет, а автопилот, очевидно, не может справиться с поставленной задачей. Он вспомнил слова капитана: «наш корабль на волосок от гибели», и вдруг слова эти всей своей затаённой силой навалились на Дэвида, смяли его, заставили остановиться. И он действительно встал, словно изваяние. Но тут же сильный удар по голове сбил его с ног, и Дэвид, покачнувшись, уцепился за Огинса. Мельком он успел заметить выражение его лица. Холодок пробежал по спине Дэвида, а руки сами собой разжались. Это был не Стеф. Дэвид это понял как-то подсознательно. Снаружи у капитана, вроде, всё было как обычно. Но внутри!.. И это «внутри» отталкивало, отталкивало с какой-то огромной нечеловеческой силой. Особенно поражали его глаза. В них было отражено что-то страшное, отдалённо напоминающее то ли извержение вулкана с растекающейся магмой, то ли взрыв «сверхновой», то ли интенсивное космическое излучение. И Дэвид не упал. Ему показалось, что, если он вот сейчас упадёт, — это будет конец.

— Иди вперёд, — услышал он голос капитана, хотя был уже убеждён, что его друга нет в живых.

«Но почему нет никого из людей, собравшихся в зале? Долго они там собираются сидеть?»

Дэвид неожиданно вспомнил события, развивавшиеся всего несколько минут назад. Да, он уже сразу, лишь только капитан показался в дверях, заметил эту его походку — походку человека (а может быть, и не человека), который ни перед чем не остановится. Дэвид подумал тогда, что на Стефе сказалась депрессия; он хотел помочь другу. Но этот выстрел… Тогда было уже всё ясно. Все погибнут, если не будет найден виновный. И этим виновным добровольно решил стать он сам, даже сразу и не понявший о каком журнале идёт речь.

— Ты долго будешь стоять, — снова прозвучал требовательный голос.

— Но куда я должен идти? — спросил Дэвид.

«Он не должен знать, что я его подозреваю», — промелькнуло у него в голове. И он добавил:

— Стеф, разве мы идём не в твою каюту? Ведь именно там пропала карта, насколько я знаю.

— Ты ещё ничего не понял? — глаза «капитана» блеснули каким-то зловещим блеском. — Ничего? я тебе объясню. Только помалкивай, чёрт возьми!

Он опять толкнул Дэвида. Тот пошёл, с трудом передвигая ноги. Людей всё не было. Неужели он остался один на один с этим чудовищем, принявшим облик капитана.

А незнакомец в обличии Стефа тем временем продолжал.

— Помнишь, ты сказал мне про обнаруженный корабль?

Дэвид утвердительно кивнул головой.

— Мы летим к нему. Но автопилот не справляется. Поэтому управление кораблём возьмёшь на себя ты.

— А если я откажусь?

— Тебе что, жить надоело?!

Дальше продолжать спор не имело смысла. Дэвид молча повиновался. Заняв место пилота перед многочисленными приборами и клавишами управления, он начал вспоминать координаты неизвестного звездолёта, как вдруг увидел вдалеке яркую светящуюся точку, приближающуюся к ним.

Но Дэвид не успел ещё ничего сообразить, как вспыхнуло рядом яркими буквами табло связи. Земля вызывала на связь. Дэвид молниеносно сорвался с места и поспешил в радиорубку. Двойник Стефа обогнал его и схватил за плечи, одновременно отгораживая его от входа вовнутрь. Дэвид тяжело дышал, но существо, точно какая-то неподъёмная глыба, навалилось на него своим огромным весом, подавило его, давая понять, что не он сейчас хозяин положения.

— Ты будешь говорить то, что я скажу тебе! — прорычал капитан-самозванец. — Другого выхода у тебя нет. Впрочем, можешь попробоватъ. Но не думаю, что у тебя есть какой-нибудь шанс.

— Но зачем это? — хотел было возразить Дэвид. — Какой в этом смысл? Потом уверенно произнёс:

— Этот корабль всё равно остановят.

При этих словах на лице незнакомца промелькнула тень улыбки. Но тут же исчезла. На большее, по всей видимости, его не хватило.

— Они нас не смогут остановить, — сказал он. И добавил:

— Они не смогут к нам даже приблизиться.

— Вы что же, предполагаете, словно полицейский космолёт испугается вашей посудины?

Дэвид несколько осмелел. Голос его стал звучать так, точно Дэвид уже сам подписывает приговор космическим пиратам.

— Ты упустил одну мелочь, приятель, — воскликнул двойник Стефа. — Наш корабль сделан из металла, который так похож на производимый вами, как я на твоего бывшего командира. Но это только внешне. Внутренне структуры не адекватны. Их нельзя даже приблизить друг к другу. Они не могут приблизиться.

— Антивещество! — Дэвид обхватил голову руками, насколько позволяла мёртвая хватка, с которой двойник продолжал держать его за плечо.

— Да, антивещество. Ведь именно так вы его называете?!

— Но что я должен передать на Землю?

— Что на корабле всё в норме, — заявил пират. — И доложить ещё кое о чём.

— О чём же?

— Да как тебе сказать… Нам нужен этот корабль, а ты… Короче, мы тебя высадим на станцию, спущенную с борта «Констьюдери». Так, кажется, называется ваш кораблик. Вот. И выведем её на орбиту вокруг этой планеты, — существо указало на экраны, где за темноватой пеленой ледяного космоса сверкала и переливалась в лучах местного светила одинокая 6-я планета.

Дэвид вздохнул. Но он ещё не был сломлен. Что-что, а покинуть корабль его никто не заставит. Он просто не имеет права отдать корабль пиратам без боя. Пусть они из антивещества, но ведь они не всемогущи. Их тоже можно уничтожить, — рассуждал Дэвид.

Антикапитан словно прочитав его мысли, вызывающе бросил:

— И не вздумай чинить нам препятствия. Всё ваше оружие против нас бессильно.

— Но что вы хотите делать, захватив «Констьюдери»?

Дэвид был поражён возникшими только что в его мозгу ассоциациями. Он вспомнил, как в школе космофлота их готовили ко всяким неожиданностям вплоть до столкновения с космическими пиратами. В то время как раз отдавалось предпочтение теории, разделявшей Вселенную на два мира: обычный с человеческой точки зрения, и антимир, существующий по другую сторону этого, познаваемого человечеством мира. Но как Дэвид ни старался вспомнить что-нибудь ещё об антимире, ему это не удавалось. Он был уже недалёк от отчаяния, когда вытащил из глубин своей памяти информацию об интергравитационных полях, которую их заставляли учить на 8-х курсах Школы. Перед глазами появились строки давно забытого учебника: «Силовое поле может служить действенной защитой при вторжении как субъекта в инородную систему, так и наоборот, учитывая недостатки и преимущества космоаналитических разработок».

«Итак, силовое поле — это уже зацепка. А что дальше? Нужно учесть разработки. Но их здесь попросту не может быть, тем более, насколько мне известно, встреча подобного рода происходит впервые».

«Мне необходимо пробраться к силовой установке», — уже ясно и отчётливо нарисовалась в голове Дэвида ближайшая цель.

Нет, он не допустит, чтобы с ним сыграли злую шутку. Он не привык быть пешкой в чужой игре.

Властный голос двойника капитана вывел его из задумчивости:

— Шагай быстрее. И не болтай ничего лишнего. Понял?

Дэвид это понял. Он не мог сообщить на Землю о случившемся. «Сам заварил кашу — сам и расхлёбывай!» — пришла ему на ум старая, но не забытая поговорка. Снова и снова вспоминал он, идя к радиотелефонам, всё пережитое им с тех пор, как он расстался с настоящим капитаном «Констьюдери». А как здесь ему не хватало Стефа! По крайней мере, он бы посоветовал, что ему сейчас делать. «Но прочь сомнения. Мне нельзя расслабляться». С такими мыслями он подошёл к россыпи мерцающих ламп и кнопок. Надев наушники и умело манипулируя клавиатурой, ему удалось достигнуть наилучшей проходимости сигнала. Дэвид теперь очень отчётливо слышал голос Кристофа Мориса — начальника центра управления полётами, который под кодовым названием значился как «Фейра-28-дис-4». Хотя управление полётами и было централизовано, наименования космических баз сохраняли пока что изначальную классификацию.

— С кем имею честь, — сквозь далёкие раскаты радиопомех пробился металлический голос. Огромное расстояние почти до неузнаваемости преобразило мелодичный баритон Кристофа Мориса.

— С первым помощником космолёта «Констьюдери» (ZPZ-672) Дэвидом Джеффри, — отрапортовал Дэвид.

— Что у вас произошло? Целые сутки пробуем наладить с вами связь и безрезультатно.

— Ничего особенного, сэр. У нас была повреждена рация, — сочинил Дэвид. — Сейчас уже всё в порядке.

— Как идёт полёт? — шум от радиопомех на некоторое время перекрыл голос командора. Когда возмущения ослабли, тот осведомился о самочувствии экипажа.

Назад уже отступления не было. Дэвид сообщил о несильном вирусном заболевании, якобы сразившем двух человек. Но, решив не перегибать палку, поспешил заметить, что они находятся на грани выздоровления.

— В остальном всё в порядке.

— Что вы собираетесь делать дальше? К вам поступили сообщения о неизвестном звездолёте?

— Да, сэр.

— И что же вы собираетесь предпринять?

— У нас уже есть план. Если он удастся… Хотя не буду загадывать.

Дэвида передёрнуло от мысли, что он может не всё учесть. Но он быстро отбросил её и беспристрастно заключил.

— Подробный доклад о проделанной работе будет передан вам немедленно по прибытии на первую же из планет, находящихся под контролем у земного сектора.

— Хорошо. Конец связи.

Через мгновение малиновые буквы на экране связи погасли, и Дэвид остался один на один со своей совестью.

Он не сообщил о происшествии на Землю, хотя угроза чрезмерно велика. Он обманул командора, хотя не имел на это никакого права, и, наконец, он способствовал тому, что сам оказался в центре замкнутого круга. Все пути к отступлению были отрезаны и он одинок. Удастся ли ему выжить, а если и удастся, как он объяснит эти действия своим друзьям и товарищам. Хотя маловероятно, что ему суждено их увидеть.