На небе появлялись звёзды. Но их было больше, чем обычно. Если бы бывший капитан «Констьюдери» посмотрел вверх, то его острый взгляд, несомненно, отличил далёкие и, в результате этого, мерцающие звёзды от ярких растущих точек приближающихся космических кораблей. Но Стеф не смотрел на небо, а, следовательно, ни о чём не догадывался. Зная, сколь пагубно может сказаться на них длительное пребывание на планете, Стеф предложил провести кратковременную разведку, и они двинулись по направлению к городу. Вторая группа следовала за ними, согласившись с подобными действиями Огинса. Теперь капитан мог легко отличить своих от чужих. Как только перелёт был совершён, на телах бродяг, что не пожелали покориться, решив остаться свободными, появились металлические одежды. В результате этого последующее движение по безлюдным улицам было наполнено непрекращающимся звоном сапог, ударяющихся об асфальтовое покрытие.

Неожиданно Стеф увидел двух людей в чёрных одеждах, с важным видом идущих по направлению к ним. Их одинокие фигуры на фоне мёртвого города создавали удручающее впечатление. Насколько Стеф мог понять, оба человека были лицами духовного сана. Не доходя десяти шагов до идущего впереди капитана, они остановились. Хотя 56 человек от целой цивилизации — ничтожно малое число, но их одновременное появление в заброшенном городе говорило само за себя. А, благодаря облачённым в латы соплеменникам, — они уже могли быть расценены как армия, готовая к сражению, но не знающая против кого обратить своё оружие. Картину довершала одинаковая форменная одежда бывших заключённых, выданная им в своё время стражами порядка взамен более-менее привычной экипировки.

— Это пастор Коллизо, — пролетел лёгкий, едва слышный шёпот в рядах подчинённых Огинса.

Тем временем пастор изрёк:

— Зачем вы явились сюда, дети мои? Этот мир мёртв. Разве может быть жизнь среди ледяных просторов и скалистых утёсов?

— Нет, — ответил Стеф. — Там не может быть жизни. Но почему тогда вы здесь?

— Мне не нужен союз с военной коалицией. Мы не созданы для войны.

— Но какой смысл оставаться в зараженном городе. Или у вас есть противоядие?

Пастор отрицательно покачал головой.

— Может быть, вы надеетесь каким-то образом спастись?

— Мы не ищем спасения, — следовал ответ спутника пастора. — Остались же, потому что знаем о скором прибытии сюда жителей из других миров и хотим предупредить их об опасности.

— Они уже совсем близко, — благоговейно произнёс пастор Коллизо, указуя перстом на небо.

И действительно. Стремительно приближавшиеся к Лагуре звездолёты уже невозможно было спутать ни со звёздами, ни с чем другим.

— А если они враждебны, — недоверчиво спросил Крейз, приблизившись к Стефу.

— Тогда мы не имеем права снова просить у планеты защиты и должны достойно встретить непрошеных гостей.

— Но Лагура отвергла насилие. Защищая её, мы невольно станем убийцами, преступниками. И пополним армию из облачённых в скафандры.

Пастор приглушённо кашлянул, желая что-то сказать. Огинс повернулся к нему.

— Они не враждебны, — сказал Коллизо. — Мы сами были когда-то искателями приключений, хотя и приняли духовный сан. Это как раз та цивилизация, что обоснуется здесь на долгое время. Она никому не принесёт зла; лишь поможет планете залечить раны.

Страшная догадка мелькнула в голове Стефа. «Так вот когда будущие поколения получили в наследство свою неизлечимую болезнь», — понял он. И тут же решил: «Они не должны приземлиться». Вслух же проговорил следующие слова:

— Но ведь для цивилизации, никогда не встречавшейся с ядовитым (тем более, искусственно полученным, — Стеф со злостью бросил взгляд на Мильофа) вирусом, одно только приземление на поверхность планеты может означать полное заражение или даже смерть.

— Почти для всех так оно и будет. Нам не дано изменить историю.

Пастор опустил голову.

«Но я то это обязан сделать!» — внутри у Огинса всё переворачивалось. Переведя дух, он отдал приказание.

— Поджечь город! Они не приземлятся, если увидят знак горящей земли.

Стеф пристально посмотрел на духовника. Теперь от этих двоих всего можно было ожидать — даже выстрела в спину.

— Обыскать, — прозвучал второй приказ.

Крейз в одно мгновение оказался возле пастора и ученика. В результате обыска в руках у верзилы появились два бластера. Один он передал Огинсу, отдавая должное установившемуся различию в рангах.

— Держи, командир.

Ни минуты не раздумывая, Крейз положил палец на курок, пронзив темноту и молчаливое постоянство зданий лучом испепеляющего света. Вот загорелись шторы одного дома, потом другого. Одна за одной огненные струны вплетали свой разрозненный напев в создающуюся нарастающую музыку огромного пожара.

Звездолёты приближались.