— Здорово, друг! — Крейз как всегда был немногословен.
— Здорово, здорово, — Стеф Огинс не без удовольствия жал руку своему старому приятелю.
Восемь крепких бревенчатых срубов красовались на окраине деревушки. Свет солнца ярким золотистым багрянцем накладывал свой отпечаток на резные ставни и узорные наличники; ветер гулял в густых волосах Крейза и раскручивал флюгеры на крышах.
— Ну, как тебе у нас?
— Здорово, — вздохнул Стеф, которого (Ситлэн был прав) в последнее время действительно стало тянуть к тихой, размеренной жизни, домашнему уюту и семейному очагу.
— Чего это ты заладил: здорово, да здорово?!
— Сам первый начал, — усмехнулся Огинс.
Загремев ставнями, распахнулось окно. В нём появилось лицо одной из двух оставшихся с бывшими бандитами молодых женщин. Помнится, в прошлый раз Илона устроила ей отменную трёпку.
— Хватит у порога стоять, — воскликнула она, обнажая коралловые зубки. — Милости просим в дом.
Лицо женщины исчезло.
— Приглашаю! — громогласно провозгласил Крейз.
— А это кто же такая? — Огинс посмотрел в окно, где в этот момент на гладкий добротный стол ложилась белая накрахмаленная скатерть.
— Жена, — похвастался верзила, теперь вдобавок с огромным животом.
— Твоя, что ли?
— Да. — Крейз утвердительно кивнул, пропустил капитана вперёд себя, распахнул перед ним дверь, препроводив таким образом в просторную горницу.
— Здравствуйте. — Стеф обратился к суетящейся красавице.
— Подходи к столу, — подбодрил его Крейз.
— Белла, принеси нам чего-нибудь выпить.
— Я не пью, — разом отказался Огинс.
— Вот те на! — присвистнул верзила.
Белла вытащила из небольшого шкафчика высокую бутыль и два стакана. Услышав слова гостя, она застыла в нерешительности.
— Слушай, Стеф, я обижусь, — сказал Крейз, подбоченясь. — Встретились, понимаешь ли, а ты как варёный.
— Ну, ну, — поспешил не согласиться Огинс. — Разве что за встречу. Так это я не против.
Он посмотрел на красавицу.
— И Белла подсядет с нами.
Белла мигом извлекла из шкафа третий стакан, подошла к столу, задорно подмигивая капитану. Поставив на стол столь незатейливую посуду, она отодвинула стул, села на него, положив одна на одну стройные ножки.
— Ну, как, хороша?! — горделиво осведомился Крейз у Стефа.
Белла принялась рассматривать потолок.
— Она у меня скромная, — ласково проговорил верзила, откупоривая бутыль.
— Мне чуть-чуть, — предупредила Белла, когда горлышко коснулось её пока ещё пустого стакана.
— Тебе много и нельзя, моя милая, — с оттенком нежности в голосе заметил Крейз.
Стеф непонимающе уставился на своего старого компаньона.
Но в это время, словно в ответ немому вопросу капитана, из соседней комнаты раздался плач ребёнка. Белла молниеносно сорвалась туда, нырнула за длинную цветастую занавеску, и вскоре до Стефа донеслось её грудное пение. Ребёнок затих. Огинс опустил глаза.
— А у меня нет детей, — вдруг сказал он, оценивая на глаз содержимое своего наполненного до краёв стакана. — Сначала врачи жене запретили…
— Но современная медицина, — начал было Крейз.
— Я не мог допустить, чтобы жизнь любимого человека была в опасности, — перебил капитан, — а в результате не смог её уберечь… Мы поженились, едва выйдя из-за школьной скамьи. Первая любовь. — Он махнул рукой, посмотрел отрешённо вдаль. — Быть может, из-за неустроенности личной жизни, меня и понесло в космос.
— Так это было очень давно. Неужели с тех пор ты никого не встретил?
По глазам Огинса Крейз понял, что этот разговор ему неприятен. Он понимающе мотнул головой, осушил свой стакан, крякнул, и стал ждать, когда Стеф последует его примеру.
Белла вернулась к столу. Стеф поднял свой бокал.
— За тебя, — просто сказал он. — И за твоего сынишку.
— А вы не ошиблись, — отозвалась она. — У нас, в самом деле, мальчик.
— Я же тебе говорил, дорогая, что наш друг умеет читать по глазам, — добродушно промолвил хозяин дома.
Стеф выпил залпом то, что было в стакане, повернулся к Белле.
— Не пей, — сказал он. — У тебя ребёнок.
Белла с грустью потупила глаза, отставляя угощение.
— Как дела в будущем? — Крейз поднялся со стула, подошёл к Огинсу, знаком предложил пересесть на большой двуспальный диван.
— Всё в норме, — ответил капитан, пересаживаясь. Готовый поддержать беседу, он расположился поудобнее. — Земляне одержали победу над пиратами. И в этом, кстати, им помогли новые жители Лагуры.
— Это те, с которыми был Дэвид?
— Да.
— А где он сам?
— Не знаю, — признался капитан. — На какой-нибудь планете, сражается за справедливость.
— Я бы помог ему, — прогудел Крейз. — Но жена, сынишка…
— Я понимаю, — Стеф не дал ему договорить. — Честно говоря, — продолжил он. — Я хотел увезти вас отсюда в своё время. Но теперь, мне кажется, вы не захотите бросать своё хозяйство.
— Да, ты прав, — подтвердил верзила, взбивая пуховую подушку. — Отдохнёшь у нас?
— Только одну ночь, — Огинс зевнул, прикрыв рот ладонью.
— Пойдём на улицу, — предложил Крейз, поднимаясь. — Я покажу тебе, какой красивый здесь закат.
Друзья, обнявшись, направились к дверям. Белла смотрела им вслед. И ей, ответственной не только за себя, но ещё за маленькое, крохотное существо, было ясно: жизнь хороша, когда нет войны, когда не гибнут люди, когда можно просто выйти вечером во двор, провожая уходящий в бесконечность день, а утром — встречая новый. Женщина подошла к окну, посмотрела на ярко-розовый солнечный наряд, на двух стоявших в обнимку друзей, на Стефа, без помощи которого он бы, наверняка, погибли. Она пододвинула к оконцу табуретку, села на неё, застыла, подпирая голову руками и думая о чём-то своём, сокровенном.
Шло время. Вскоре дом погрузился в сон. Крейз и Бела расположились на двуспальном диване, Стеф попросился прилечь у окна.