— Здравствуй, Илоночка!
Фредерик заулыбался, тряхнул головой, лёгким движением скинул с плеча фирменную складную сумку, поставил её на пол рядом с зеркалом, снял обувь, вытянулся перед Илоной по стойке «смирно» и поднёс цветы к её милому лицу.
Но тут Илона повернула голову, и её глаза встретились с глазами Дэвида. По всей видимости, она совсем не ожидала его увидеть. Зардевшись, как спелая вишня и картинно всплеснув руками, Илона с трудом произнесла:
— Здравствуй, Дэвид. Как я давно тебя не видела.
Дэвид подошёл к девушке. На его глазах сгустилась пелена. Он протянул букет так, что лицо Илоны оказалось точно между двумя букетами хризантем. А прямо перед ней стояли двое высоких молодых парней, подпиравших друг друга плечами и искательно всматривающихся её в глаза.
— Здравствуй, Илона, — поздоровался Дэвид.
Никого не было смысла представлять. Все были знакомы. Неловкое молчание, установившееся в прихожей, прервал Рик Сиджен. Это был один из самых близких друзей Дэвида и Фредерика, одновременно. Илона использовала возможность и быстро исчезла в комнате, игравшей роль гостиной. Дэвид и Фредерик озабоченно переглянулись.
— Ну и ну, — Рик сделал своё обычное приветствие. — Не ожидал! Сразу оба одновременно в прихожей Илоны! Не ожидал!
— А что здесь такого? — возразил Фредерик. — Хорошее время для встреч и место тоже… Или ты имеешь что-то против?
— Упаси боже! — Рик был как всегда в своём репертуаре. — Но у вас были такие лица, и Илона так на вас смотрела… — Рик выдержал паузу — что я, честно говоря, пожалел, что не купил хризантемы.
Рик с напускной грустью посмотрел на свои гвоздики.
Дэвид взглянул на часы. Прошло всего пятнадцать минут с тех пор, как он переступил порог этого дома. Невероятно. Ему показалось, что он стоит здесь битый час. Дэвид поставил сумку рядом с сумкой Фредерика, предварительно вынув из неё колледжский сувенир, застегнул вторую сверху пуговицу комбинезона и, скрестив руки на груди, произнёс, обращаясь большей частью к Рику:
— Так мы будем входить в гостиную?
— За чем же дело стало, — ответил Фредерик.
— Входи, чувствуй себя, как…
На этом слове он поперхнулся. Было странно видеть Гиббсона, раздумывавшего над тем, стоит ли ему произносить фразу «дСма» или нет. Взвесив все за и против, он, вероятно, решил, что шутка с домом вообще здесь неуместна, и умолк.
Тогда заговорил Рик. Впрочем, заговорил, — слишком сильно сказано. Он просто сказал: «Пошли». — И, подавая пример, первым шагнул в злополучную дверь. За ним вошёл Дэвид. Фредерик на этот раз оказался замыкающим.
В комнате было довольно много гостей. Почти всех Дэвид знал. Но трёх человек, как ему показалось, он видел здесь впервые.
Дэвид поставил музыкальную шкатулку на журнальный столик, временно ставший местом для сувениров. В руках остались цветы. Илона так стремительно ушла из прихожей, что он не успел вручить ей букет.
Посреди комнаты стоял роскошный стол, с верхом уставленный различными блюдами. Дэвид успел насчитать одних салатов около дюжины. Здесь были мясные и рыбные закуски, заливное, рыба под маринадом, икра, пряности, спиртное; стол буквально ломился.
Место Илоны пустовало. Она, по всей видимости, только что вышла.
К Дэвиду обратилась одна из девушек. Дэвид её знал. Это была подружка Илоны — Роза Лейтон.
Высказав комплимент относительно внешности, и выслушав в ответ кокетливое «мерси», Дэвид с удивлением узнал, что его приход в дом Илоны был запланирован. Хотя, безусловно, сама Илона об этом даже не догадывалась.
— Фредерик решил показать себя героем, — продолжала Роза. — Он через неделю уезжает по делам. Говорит, что надолго. Вот и решил напоследок покрасоваться перед Илоной, чтобы показать…
— Что показать? — переспросил Дэвид.
Роза запнулась. Но всё-таки закончила.
— Показать, что он лучше, чем ты.
Дэвид помрачнел.
«Так вот оно в чём дело, — подумал он. — Вот почему Гиббсон так усердно тащил меня к Илоне».
Роза мялась в нерешительности. Она что-то ещё хотела сказать.
Дэвид начал первым.
— Послушай, Роза, скажи по правде и не обижайся, если можешь: Илона поменяла меня на Фредерика?..
— Что за чушь! — выпалила девушка. — Ну и мастак ты огород городить. Поменять. Да он и мизинца твоего не стоит, этот Гиббсон. Даром, что деловой.
Дэвид молчал.
Роза заглянула ему в глаза, предварительно поднявшись на цыпочки.
— Дэвид, — сказала она, мельком оглядываясь по сторонам. — Илона любит тебя. Уж я то это знаю. Только ничего, прошу тебя, не предпринимай в отношении Фредерика, по крайней мере, на этом вечере. Я потом всё тебе… Да, нет! Илона сама тебе всё объяснит. Я её подготовлю.
Роза ещё о чём-то говорила. Про то, что Илоне сегодня 20 лет, про то, что она не любит Гиббсона, а любит его, Дэвида, про что-то ещё. Даже про какие-то цветы. Дэвид её не слышал. Как много всего привычного рушилось сегодня в его жизни, как быстро, просто молниеносно окунули его, привыкшего к запланированной, размеренной жизни, в бурлящий котёл. Он не успел даже опомниться, перевести дух.
— Ты меня совсем не слушаешь, — обиженно проговорила Роза. — Я к нему со всей душой, а он, неблагодарный…
Дэвид протянул руки, стараясь осторожно обращаться с цветами, обнял её, нежно поцеловал в лоб.
— Спасибо. Если бы не ты… Ты даже не представляешь, что я мог сделать с Фредериком. Ты меня понимаешь?
Роза вздохнула. Её лицо приняло какое-то детское, совсем девичье выражение. Но лишь на мгновение. И снова на Дэвида смотрели её тёмные, немного грустные, притягивающие к себе глаза.
Дэвид опустил руки за спиной Розы, осмотрел хризантемы.
«Надо всё же отнести их Илоне».
Он обратился к Розе.
— Ты не знаешь, где она?
— Знаю.
— Мне можно к ней?
— Да.
Они вышли незамеченные. Прошли несколько уютных комнат, поднялись по старинной лестнице с лакированными поручнями на второй этаж. Роза отстранила Дэвида и постучала в одну из дверей.
— Кто это? — раздался взволнованный голос Илоны.
— Это я, — ответила Роза. — И ещё кое-кто.
В комнате скрипнули паркетные половицы, и дверь распахнулась.
На Дэвида смотрели глаза Илоны.
Когда он опомнился, Розы рядом не было. А Илона стояла совсем рядом, такая близкая, родная. Вот только руку протяни, — дотронешься. Дэвид опустил хризантемы на зеркальное цвета тёмного ореха трюмо, подошёл к ней вплотную, осторожно положил руки на хрупкие с виду плечи.
— Илона… — выдохнул Дэвид.
Больше он не мог говорить.
Она освободилась от его рук. Сделала несколько шагов в сторону, раздумывая и как бы желая уйти. Но вдруг повернулась, подбежала к Дэвиду, обняла, прижалась к нему всем телом.
Дэвид целовал её губы, волосы, глаза.
— Я думал, ты обо мне совсем позабыла.
Она откинула упавшую на лоб прядь светлых волос, улыбнулась.
— Дурачок ты мой. Это же невозможно.
Дэвид чувствовал, как пахнут её волосы, как её тело мелко вздрагивает от прикосновений его рук. И тут он понял: случись, что Илона ушла от него, пусть даже не к Фредерику, к кому-нибудь другому, он бы этого не вынес. Нечаянно Дэвид произнёс эти слова вслух.
Илона держала его за плечи. Тепло от её нежных губ разливалось языками невидимого пламени по всему телу. Сердце учащённо билось. Становилось трудно дышать. И как только в чашу желаний упала последняя капля, дверь сама собой закрылась, медленно повернулась ручка засова, отделив Илону и Дэвида от шумного города, приглашённых гостей, всего того, что так или иначе существует в жизни вне зависимости, хочется нам того или нет.
В гостиной все находились в полном недоумении. Куда пропала Илона? Её искали, но тщетно. В конечном счёте, гости расселись по своим местам. Лишь место Илоны во главе стола пустовало. Да её подружка Роза куда-то запропастилась. Рик был по своему обыкновению весел, то и дело начинал непринуждённую беседу. Один Фредерик сидел мрачнее тучи. Только он знал, куда мог исчезнуть Дэвид, и это «куда» волновало его так сильно, что в скором времени окружающие стали замечать за ним нечто странное. Фредерик умудрился по ошибке налить коньяк в рюмку соседа слева, Рика Сиджена, следом за этим осушил её и поставил на прежнее место. Потом он спросил соседку справа, Луизу Джонсон, не нужно ли ей подать что-либо со стола. Узнав, что она желает, Фредерик, не моргнув глазом, без зазрений совести положил всё это в свою тарелку. Сам его вид говорил о том, что Фредерик вопреки обыкновению волновался.
Гости уже несколько раз поздравляли мать и отца Илоны, которым в свою очередь приходилось их развлекать.
Но вот дверь в гостиную распахнулась, и перед глазами изумлённых гостей появилась Илона. Она была одна и казалась ещё прекраснее, чем обычно.
— А вот и я! — бросила она с порога. — Не ждали?
Дальше вечер (а точнее, уже ночь) продолжался как обычно. Никто не обратил внимания, когда в комнате появилась Роза. Она сообщила Илоне шёпотом, что вывела Дэвида через дверь, ведущую в сад.
Всё произошло как само собой разумеющееся. Роза передала Дэвиду сумку, которую он оставил в прихожей, а Илоне — музыкальный сувенир.
Дэвид шёл по узким улочкам и вспоминал то, что было менее получаса назад. Илона не обманула его. А её обещание быть всегда верной Дэвиду придавало силы. Именно тогда Дэвид решил: какие бы трудности не пришлось ему испытать, где бы он ни был, — в мыслях он будет рядом с Илоной, станет продолжать борьбу если не ради себя, то ради того, чтобы встретиться с любимой.
Прошли годы. Остались за спиной колледж и школа космофлота, Школа, как он любил называть её. Но за всё это время Илона никогда не предала Дэвида, насколько он знал.