Паук-судья мне паутину вьет.

В ушах не умолкает гул набата…

Молиться? Не поможет мне Распятый:

Заутра я взойду на эшафот.

Не рано ли поэту умирать?

Еще не все написано, пропето!

Хотя б еще одним блеснуть сонетом —

И больше никогда не брать пера…

Король, судья, палач и Бог — глухи.

Вчера кюре мне отпустил грехи,

Топор на площади добавит: «Атеп».

Умрет Вентре. Но и король умрет!

Его проклятьем помянет народ,

Как я при жизни поминал стихами.