Ей казалось, что она слышит его шаги быстрые и уверенные. Они эхом отдавались в ее сердце, наполненном страхом и болью. Она выдержала эту пытку, вынесла борьбу с жалостью к себе с желанием притвориться побежденной, спасти себя…. Но все это было ничто по сравнению с этим разговором, она должна была спасти Фрэнка, убедить его заставить верить в свои слова. Кольцо Марио жгло ей палец, она все чаще возвращалась к мысли снять и выкинуть его в окно, она протягивала к нему руку, а потом силой воли заставляла себя вспомнить о камере наблюдения. "Кольцо, кольцо ведь он не спроста дал мне его. Ему не удалось напугать меня, и поэтому он придумал что-то еще". Ее мысли проносились одна за другой, но не одна из них ее не удовлетворяла, не могла дать исчерпывающего ответа. Страх какого, она никогда еще не испытывала, наполнял ее, страх перед неизвестностью. Даже радость от встречи с Фрэнком не приносила ей успокоения, Марио так легко согласился сейчас и так упорно отказывался все это время. "Он не мог смириться так легко не мог, скорее всего, он придумал что-то еще, но что, что?" Она очнулась, только услышав повороты ключа в замке, сердце сжалось от непонятного предчувствия. Как пройдет эта встреча?

В открывшуюся дверь вошел Фрэнк, исхудавший бледный в его взгляде она смогла прочитать столько вопросов и столько радости, что на мгновенье сомненья рассеялись — это просто прощальная встреча Марио сдержал слово, он ничего ему не говорил. Для обоих время тянулось так долго, пока с него снимали наручники, даже длиннее чем этот месяц. Охранники делают последнее предупреждение и дверь закрывается.

Возможно, время остановилось, им казалось, что прошло несколько секунд пока они держали друг друга в своих в своих объятьях и, повторяя "люблю", целуясь, и вытирая друг другу слезы. Алекс снова и снова держала руку Фрэнка у своего лица, чувствовала его поцелуи на своих щеках, губах, шеи ей казалось, что это сон пока она не заметила на его плече свою руку с кольцом Марио.

Она очнулась, нежно отстранила его и произнесла, не веря себе:

— Нам нужно поговорить Фрэнк — она умоляюще посмотрела на него — это очень важно, пойми меня.

— Неужели у нас так много времени что мы будем тратить его на разговоры — за этой шуткой Фрэнк пытался укрыться от реальности забыть обо всем кроме нее. Его глаза просили забыть, где они и зачем, не думать не о чем.

— Нет Фрэнк у нас слишком мало времени, всего один час. Мы уже истратили из него десять минут — она подошла к креслам и села в одно из них, взглядом попросила довериться, выслушать ее. Он с недоумением сел в другое кресло его глаза блеснули:

— Так значит, Марио смягчился, нет, ты качаешь головой. Нам представился случай сбежать, снова нет.

— Я должна тебя огорчить Марио теперь не просто чувствует себя обманутым, он разъярен.

Во взгляде Фрэнка был немой вопрос и легкое удивление.

— Да, да вчера он снова просил меня стать его женой — я отказала ему — она сказала это с видимым облегчением, фундамент для ее лжи был заложен.

— Но что в этом необычного это не впервые.

— Он просил на коленях, после того как я была с тобой — он считает это унижением.

Фрэнк оценил всю ситуацию, если Марио, не прощал мелкие обиды, то унижение повлечет за собой нечто очень серьезное.

— Позже он зашел ко мне и предложил мне условия — она держала свою руку так, чтобы закрывать кольцо, оно мешало ей, сковывало движенья.

— И что же это за условия и условия чего? Почему он сам не сказал мне об этом? — Фрэнк почувствовал угрозу, которую он не сможет отвести не от любимой не от себя, и по сравнению с домашней тюрьмой месть будет страшной.

— Условия нашего будущего Фрэнк. Условия он сообщил мне, как главной виновнице всего и выбирать буду я. Подожди Фрэнк мне тяжело об этом говорить, выслушай, пожалуйста. Он предложил нам три варианта один из них, я уже выбрала и надеюсь, что ты поймешь меня.

Фрэнк молчал, ему не хотелось в это верить, в словах Алекс была такая тревога и обреченность, словно этого уже не исправить. Да месть Марио должна быть страшной, но что можно забрать кроме жизни. Назначать свои правила не в его характере и зачем ведь все в его руках.

— Ну и какие же это условия?

— Первое условие — мы с тобой умрем вместе — ей казалось, что Фрэнк ее не слушает, он не обратил внимания на всю важность этой фразы — мы умрем, понимаешь, умрем, так как захотим.

Фрэнк очнулся и спокойно произнес:

— А, еще два условия?

— Второе условие: я выхожу за него замуж, ты остаешься жить в этом доме, как друг и мы будем видеться каждый день, но если мы сделаем хотя бы одно неверное движение, мы умрем.

Ее голос уже дрожал, чувствовалось, что-то тягостное низкое какое-то давящее ощущение может это из-за камеры или безвыходности из этой ситуации.

— Но еще осталось третье условие — он не хотел ей показывать, что его надежды были разбиты, двумя этими условиями. Фрэнку не хотелось верить, что нет выхода из этого тупика.

— Третье?… третье мы расстаемся без права переписки и звонков мы никогда не увидим друг, друга, а если увидим, то Марио нас убьет — слезы, которые она не смогла сдержать при Марио, теперь оставались где-то там возле сердца, которое хотело разорваться от нестерпимой тоски и боли.

Алекс хотела прочесть мысли Фрэнка в его взгляде, но взгляд Фрэнка блуждал далеко отсюда, об последний риф разбился его кораблик надежды самый последний. Оставались спасательные круги, и он за них уцепился.

— И что ты выбрала?

— Я выбрала третье Фрэнк. Это будет, самое лучшее я долго думала над этим, другого выхода нет!!!

— Но ведь выход есть — мы прорвемся мы убежим отсюда ты и я, прямо сейчас — он схватил ее за руку, но она вырвала ее с большой поспешностью.

— Фрэ-э-энк неужели ты так хорошо подумал о Марио здесь есть камера наблюдения и звук тоже слышен.

— Хорошо мы не можем бежать, но мы можем быть вместе рядом все время…. если ты выйдешь замуж за Марио, мы будем, хотя бы видится.

— Это тебе будет лучше, а мне? Представь себе, я буду каждый день видеть его быть рядом с ним терпеливо выносить его нежность и ласки, а тебя только видеть! Ты надеешься, что это будет фиктивный брак!? Это медленная смерть для нас обоих.

— Извини, прости меня родная, я не подумал об этом. Тогда мы всегда будем вместе только не здесь в другом мире, давай выберем первое условие.

— Нет, Фрэнк нет, я выбираю третье условие, потому что наши жизни в моих руках. Как ты себе представляешь, что я смогу выбрать условие, которое тебя убьет. И даже если бы я тебя не любила разве я смогла бы лишить жизни человека. А я люблю тебя больше своей жизни, разве я позволю тебя убить! Я не смогу этого сделать Фрэнк не смогу.

— Но и я не смогу жить, если ты выберешь третье условие. Мне нужно хотя бы видеть тебя. Я не смогу без тебя жить, эта разлука была для меня, самой худшей пыткой, я почувствовал, что забрали половину моей души. Все мои мысли были только о тебе. Это невозможно это тоже подобно смерти. Если ты соглашаешься на это, значит, можешь так жить и хочешь.

— Нет, же Фрэнк просто это самое приемлемое самый лучший вариант. Приняв его, у нас будет шанс если не забыть, то хотя бы найти способ для существования, надеяться что мы сможем встретиться.

— Нет, ты просто не любишь меня ты отвергаешь все, не даешь мне доказательств своей любви и отнимаешь у меня последнюю надежду.

Алекс быстро заговорила, стараясь убедить Фрэнка, и сдержать свою слабость, что бы не броситься к нему с криком "ради любви к тебе, ради того чтобы ты жил я готова умереть". Сколько времени она уговаривала сказать трудно, очнулась она от непонимания в глазах Фрэнка, который смотрел на ее руку, вернее на кольцо.

Его взгляд говорил о борьбе, которую вел его рассудок и сердце. Она перехватила этот взгляд, в нем больше не было непонимания, в нем читалась горькая безысходность, и смертельная тоска и, не зная, причины такой перемены она чувствовала себя обманутой и побежденной. Фрэнк смотрел на нее сначала укоризненно как бы спрашивая, зачем она это сделала, затем весь он стал олицетворением холодного безразличия. Безразличия, которое хуже ненависти, в его глазах она не была не достойна даже ненависти. Ей хотелось, чтобы это был всего лишь сон плохой сон. Почему ее Фрэнк смотрит на нее взглядом заклятого врага. Он молча смотрел на нее, но это не из-за условий это что-то другое. "Он увидел кольцо, я держала руки у лица. Он хочет что-то сказать ей, силиться, это сделать, но не может. Я должна знать, в чем дело".

— Фрэнк я…

Он перебил ее неуверенный голос, который растворился в тишине. Фрэнк заговорил сам и в его голосе послышались металлические нотки ни любви, ни обиды, только металлической злобы и ненависти.

— Кем я для тебя был Алекс, неужели одной из тех вещей, которые нужны в повседневной жизни? Как машина чтобы ездить, как часы, чтобы следить за временем, или как запасной вариант, если что-то не выйдет.

Кем я для тебя был? Ну же ответь, мне. У тебя всегда были такие возвышенные мысли, которые соответствуют твоей низкой роли. Ты смотришь на меня так, как будто я открываю тебе что-то новое, неужели ты удивлена моим словам. Ты хотела сбежать с моей помощью и поэтому играла роль бедной несчастной узницы. Ты влезла в мою душу, ты дала мне надежду, что на свете существуют женщины, умеющие просто любить, без всяких причин. Да я понимаю твой взгляд, я действительно глупец, который верил каждому твоему слову, как я мог? А эти слова "я не могу тебя убить" знаешь, я почти растаял, тебе удалась эта роль влюбленной, которая готова пожертвовать всем ради своего любимого. Ты отрепетировала роль, все очень удачно сочетается, но, играя две роли сразу, ты перепутала костюмы. Возлюбленная Фрэнка не может носить такого кольца. Его носит жена Марио! — его голос уже звучал не как метал, а как голос судьи, который выносит приговор, и приговор этого человека для нее было слышать больнее всего. Эти упреки казались ей горной лавиной, которую нельзя остановить. Алекс вскочила с кресла, она поняла всю роль этого кольца на ее руке, она подошла к окну, ей нужно было собраться с мыслями.

— Только я не понимаю, зачем этот маскарад с условиями все эти люблю, не могу, умру. Я бы понял, если бы ты просто сказала, что не любишь меня, и никогда не любила. Ты продалась Марио, продалась!!! — его голос все громче звенел у нее в голове.

— Нет! — Алекс не смогла сдержать слезы и этот слабый протест. Опомнившись от минутной слабости, она отвернулась к окну и зажала себе рот руками.

Фрэнк не ожидал этого ответа, он встал и подошел к ней ближе, встал за ее спиной, быть может, ему послышалось.

— Браво! Ты великолепно играешь эту роль. Театр горит, но актриса продолжает играть, сцена еще держится. Какой же я был дурак, что верил тебе. А эта речь "я хочу только искренней дружбы и больше ничего". Ты приручала меня, словно глупую зверюшку. Теперь мне ясно, почему ты сразу не стала завоевывать Марио. Тебе не нужно завоевывать, твоя цель покорить и растоптать. Знаешь, я ни сколько не завидую Марио, но я завидую тому, кто раздавит тебя как ядовитую змею. Скольким же ты еще пела свои песни, пропитанные ядом. Ну, двоих я знаю, а других, может, назовешь хотя бы сейчас.

Ему показалось, что она отвернулась к окну, чтобы не слушать его. Он и не представлял, что эти злые слова она услышала бы, даже если бы он говорил их шепотом, их нельзя не услышать. Фрэнк взял ее за плечи, и грубо развернул к себе, Алекс даже не сопротивлялась. Она только повторяла про себя, что должна держаться, вынести все до конца. Слезы на ее лице распалили Фрэнка, еще больше, она будто смеется над ним, не признает свое поражение, и продолжает играть свою роль дальше.

— Тебе можно позавидовать, как актриса ты потрясающа. Нет, правда, ты так похожа на невинного ангела. Надеюсь, Марио знает, кто ему достался, вы будете прекрасная пара! А мне противно находится рядом с тобой, даже в одной комнате. Я себе даже не представляю, что видели эти стены, пока я сидел в своей мрачной подвальной каморке. Мне жаль твоего приемного отца мне жаль всех кто тебя окружает. Надеюсь, судьба отплатит тебе тем же.

Он направился к двери, он уходил, и сердце Алекс разрывалось на части, одна Алекс хотела броситься за ним и разубедить его, другой хотелось отплатить ему той же монетой.

Она слышала голос охранника, который шел открывать дверь, слышала, как Фрэнк просил его поторопиться. Все кончено она выдержала, она победила, но какой ценой. Победа чертова победа, да Марио знал, что он делает. О, он сейчас расскажет всю правду Фрэнку, и он будет мучиться всю оставшуюся жизнь, ведь он не простит себе этих десяти минут гнева. Она должна сделать последнее усилие последний рывок. Алекс вышла из оцепенения и бросилась к Фрэнку, который стоял в открытой двери, она взяла его за руку.

— Фрэнк — он обернулся и посмотрел на нее взглядом человека, который брезгует даже стоять с ней рядом. Человека ненавидящего ее, чужого для нее. Но она не выпустила его руки, она лишь широко раскрыла свои глаза, неужели это ее Фрэнк. Она еще раз умоляюще взглянула на него и прерывающимся голосом произнесла то, что он не ожидал услышать.

— Фрэнк я прошу тебя, во имя всего святого никогда не ходи за мной никогда не ищи со мной встреч пока я сама не приду за тобой. Поклянись мне Фрэнк, я умоляю тебя.

Он вырвал свою руку и с презрительной усмешкой посмотрел на нее.

— Твои способности потрясают меня все больше и больше. Даже, если бы, ты не просила, меня об этом, я бы сам дал себе такую клятву.

Он уже выходит это конец, силы ее оставляют, она упала на колени. Не было больше ни сил, ни желания, только боль. Фрэнк обернулся в последний раз посмотреть на нее, комично поклонившись, сказал:

— Ни в чем, не могу отказать, такому таланту как ты, ты неподражаема. Я клянусь тебе. Ах, да, по твоей роли, ты веришь в Бога. Я клянусь твоим Богом. О, чудеснейшая из комедианток. Возьми! — он сорвал подаренный ею медальон с груди и швырнул ей на колени.

Дверь закрылась, это была простая дверь, для охранников или любого другого человека, но для Алекс это была дверь в жизнь, и она сейчас закрылась. И это не страшно умирать, совсем не страшно. Страшнее всего умирать, ради любимого, который ее ненавидит.