В саду при церкви гулял Фрэнк и та молоденькая девушка, которая стояла с ним на лестнице церкви в воскресенье. Они прогуливались по аллее о чем-то, оживленно беседуя, вернее беседовала только девушка, а Фрэнк иногда вставлял несколько слов. Вскоре девушка начала что-то яростно ему доказывать, пытаясь заглянуть в его глаза, но ее собеседник был далеко отсюда и почти престал поддерживать разговор. Сегодня он ушел с работы на 2 часа раньше, Мауриция очень настаивала на этом накануне.

— Мауриция хватит ходить вокруг да около. Говори, в чем заключается твой спешный разговор, ради которого я пришел пораньше.

— Фрэнк я же просила тебя не называть меня так.

— Но почему это? По-моему это прекрасное имя.

— Да, имя какой-то лошади. Только мой горячо любимый дядя мог выбрать для меня такое имя.

— Не говори так. У тебя прекрасный дядя. Он ведь познакомил нас с тобой, чтобы я не умер от тоски — с легкой иронией произнес Фрэнк.

— Да, и поэтому ты как прежде пялишься на этот портрет все свободное время. Я просто разорву ее в мелкие клочки в один прекрасный день.

— Мари ты сегодня слишком агрессивна, я просто не узнаю тебя.

— А, обычно я простая кокетка?

— Ты чем-то расстроена? Мы же с тобой друзья ты должна мне все рассказать.

На лице у Мауриции было написано такое отчаянье, что Фрэнку стало ее по настоящему жалко. Он взял ее за руку и остановился посреди дорожки.

— Эта женщина тогда в церкви. Ты так на нее смотрел.

— Мне показалось, что я знал когда-то эту женщину. Но тогда у нее не было такой родинки на щеке.

— А, где были родинки у женщин, которых ты знал?

Фрэнк охнул и укоризненно посмотрел на Маурицию.

— Некоторые вещи нельзя спрашивать даже у друзей Мари.

Мауриция уже собиралась ему ответить, когда заметила что в конце аллеи идут два человека. Один из этих двоих была та самая женщина. Они подошли ближе и Мауриция с Фрэнком разглядели, что вторым человеком оказался мальчик из хора, который, проводив ее, тут же ушел.

— Добрый день всем — сказала, подойдя к ним ближе Кристина и повернулась к Фрэнку — Мне нужно с вами поговорить.

Мауриция подошла к Фрэнку и снова взяла его под руку.

— О чем же вы собираетесь с ним говорить? — Мауриция немного выдвинулась на встречу незнакомке и произнесла свой вопрос вызывающим тоном.

— Мауриция!? — возмущенно шепнул Фрэнк ей на ухо.

— Ого! — у незнакомки приподнялись брови — ты можешь не волноваться темой для обсуждения будешь точно не ты. Тем более что разговаривать мы будем не в твоем присутствии.

Мауриция вопросительно посмотрела на Фрэнка, но он был занят только незнакомкой и не обратил на ее красноречивый взгляд никакого внимания. Разозлившись на него, Мауриция побежала по аллее к церкви, вытирая на бегу слезы.

— О чем вы хотели со мной поговорить?

— Я пишу статью о Марио Сантандере. Вы можете рассказать мне о нем что-нибудь? — она взглянула на Фрэнка, который тут же нахмурился.

— Я ничего не знаю.

— Совсем ничего или вы боитесь его? Я же видела тогда на ступенях церкви, что вы с ним знакомы.

— Я бы не хотел обсуждать с вами свое знакомство с ним.

— Но ведь я все равно все узнаю через других людей. Почему вы не хотите рассказать мне сами?

— Потому что не хочу.

— В таком случае мы еще встретимся. И я не буду прощаться с вами надолго.

Они уже дошли до ворот церкви, где их поджидала Мауриция, которая пожирала взглядом Фрэнка. Кристина уже хотела уйти, когда Мауриция громко сказала, обращаясь к Кристине:

— Дрянь!

Кристина обернулась к ней лицом и обворожительно улыбнулась, а затем начала рассматривать ее со вниманием не лишенным каких-то целей.

— Это слово употребляют ко мне реже, чем другие слова. В основном разговор начинают со слов шлюха, стерва, интриганка и так далее. Хочешь, я запишу их для тебя, а ты потом выучишь? — она засмеялась красивым низким смехом.

— Простите, ее она сегодня чем-то расстроена — заступился за нее Фрэнк. Почувствовав его поддержку Мауриция, тут же вцепилась в его руку. Кристина оглядела их обоих и обратилась к Фрэнку.

— У вас премиленькая любовница, но у нее маловато опыта. Я научу тебя, что нужно делать. Когда мужчина становится к тебе равнодушным его нужно чем-нибудь поразить — с этими словами Кристина подошла к Фрэнку и начала целовать его в губы, придерживая его голову одной рукой.

Стоявшая рядом Мауриция просто дрожала от злости и уже была готова ее ударить, когда Кристина остановилась и отошла от него на шаг назад. Фрэнк был просто ошеломлен, и на его лице можно было прочитать не удивление, а какое-то давно забытое чувство. Их взгляды встретились, и Кристина с Фрэнком долго смотрели друг на друга.

— Шлюха! — крик Мауриции вывел их из этого состояния. Кристина бросила взгляд на Маурицию и самодовольно улыбнулась.

— Ты быстро учишься. Из нее выйдет толк — она помахала рукой Фрэнку и уехала в своей машине.

— Как ты мог целоваться с ней Фрэнк? Мне ты даже не позволяешь брать себя под руку!

Фрэнк рассеяно посмотрел на Маурицию, как будто только что, очнувшись от сна, произнес:

— Я знал ее до этого.

— Ну, и что?

— Ты не понимаешь, я знал ее раньше. Я это чувствую. Но я не помню ни одной женщины с такой родинкой.

— Фрэнк ну почему ты меня не любишь? — Мауриция взяла его за руку и жалобно посмотрела ему в глаза. — Я сделаю все, что ты захочешь.

— Ты же знаешь, что я люблю Алекс, и всегда буду любить.

— Но она умерла!

Лицо Фрэнка словно окаменело, он вырвал у нее свою руку и терпеливо как ребенку объяснил:

— Это не имеет для меня никакого значения — он развернулся и пошел в церковь.

У Мауриции от досады выступили на глазах слезы, и она топнула ногой.

— Ты смотришь на эту стерву, хотя и любишь Алекс, а на меня нет.

Она побежала к себе домой и не заметила, что у всей этой сцены был невидимый свидетель. Ее дядя дон Винченце, который наблюдал все это из окна.

Кристина поехала к себе в отель. В холле ее окликнул портье.

— Сеньорита, вам принесли письмо — он вытащил запечатанный конверт и передал ей.

— Кто принес письмо?

— Какой-то мальчишка.

Кристина поднялась в свой номер и распечатала конверт. На небольшом листке бумаги, вырванном из записной книжки, была написана всего одна фраза — "У меня есть новости". Достав из сумочки мобильный телефон, она набрала номер и стала ждать.

— Да я тебя слушаю. Выкладывай свои новости.

— Вы даже не хотите со мной поздороваться?

— Если я этого не сделала, значит, не хочу. Выкладывай!

— Я сделал фотографии, которые могут стать веским аргументом в споре.

— Прекрасно отпечатай один экземпляр и положи в камеру хранения номер и шифр скажешь мне по телефону. Негатив положишь в другую камеру.

— Слушаюсь и повинуюсь — Сэм отключился.

Кристина подошла к бару оставила там телефон и налила себе в стакан виски. Большими глотками она выпила весь стакан и немного подумав, поставила его на стол. Потом снова взялась за телефон и, набрав номер села на кровать.

— Здравствуй Мет. Да, это я — ее голос вдруг стал слабым и еле слышным. — Папа был прав. Во всем прав. У него есть другая.

— Ты уверена, что он ее любит.

— Нет. Но она с ним рядом. Она так смотрит на него. Это не выносимо! Что мне делать Мет? Что? Как ты смог прожить столько времени с этим чувством?

— Это все очень сложно, но это не конец жизни поверь мне. Подумай сама, если она любит его, у тебя есть доказательства его ответных чувств?

— Нет.

— Не поддавайся своему первому впечатлению и ревности.

— Но она держала его за руку. Я сегодня же приеду назад. Зря только затеяла все это. Если бы ты знал, как я об этом жалею.

— Нет, не делай этого. Попробуй узнать о ней больше.

— Я не знаю, может ты и прав. Мне надо подумать обо всем. Прости, что позвонила.

Она отключила телефон и взяла в руки свою сумочку. Вытащила из нее сигареты и начала нервно курит, докурив одну сигарету, она налила себе еще виски и залпом выпила. Из зеркала бара на нее смотрела темноволосая женщина с несчастными глазами и бледным лицом, на ее правой щеке чернела родинка. Кристина уже немного захмелела, и ей пришлось держаться за стол.

— Как ты мог Фрэнк? Как ты мог? Я спешила, как могла — она прошептала эти слова и в ее глазах показались слезы. Она сжала в руках стакан и, дойдя с ним до кровати, упала на нее. Швырнув стакан в стену, Кристина застонала, словно от нестерпимой боли. Обняв подушку, она скоро уснула.