— Итак, перед нами Баши, — проговорила Елизавета, осматривая с высоты холма неглубокую долину. Селяне устроили осеннюю ярмарку на центральной лужайке, окаймленной домами и лавками. За скоплением зданий медно-красные, бронзовые и золотые деревья окружали череду распаханных и невозделанных полей, напоминавшую неровную шахматную доску. Хотя вся эта красота купалась в лучах солнца, настроение у Елизаветы было мрачное.

Наклонившись к Мег, которая ехала рядом в их маленькой процессии, Елизавета сказала:

— Поскольку Дженкс еще не вернулся, я доверяю вам с Кэт расспросить людей о Баши-хаусе, пока мы здесь. Потом я найду способ съездить туда, невзирая на Поупов и их людей.

Мег посмотрела вперед на двух стражей, потом повернулась в седле и окинула взглядом еще двух мужчин, Поупов и леди Бланш, которые вместе с невозмутимой Кэт Эшли следовали в хвосте.

— Да-да, — проговорила Мег, поворачиваясь, — но меня мучают некоторые сомнения по поводу вышивки. Что, если ее подбросили, чтобы послать того, кто ее найдет, по ложному следу?

— Или заманить беспечного следопыта в ловушку, — нахмурившись, произнесла Елизавета. Она сама размышляла над этим, и ей было приятно, что Мег дошла до этого собственным умом. Теперь Елизавета прониклась к травнице еще большим доверием. — Но сейчас у нас больше нет никаких зацепок, — добавила принцесса, — поэтому стоит рискнуть.

— Нетти и «она», которую Нетти так боялась, а еще лучники в лесу, — сказала Мег, — все они хотели добраться до тех, кто жил в Уивенхо. Что общего может быть у них и у какого-нибудь домика под названием Баши-хаус?

— Боюсь, то, что Баши находится рядом с Хэтфилдом, и «она» — или «они» — хотят добраться до меня. Ты, несомненно, это понимаешь.

— До вас, ваше высочество? Нет. Но…

— Я же говорила, что тебе следует контролировать свои эмоции, — отрезала Елизавета. — Я хочу, — пояснила она, — чтобы Нед Топсайд научил тебя и Кэт следить за мимикой и голосом — если он приедет. Но пока ты должна брать пример с меня. А теперь постарайся как следует, ибо к нам снова приближается сэр Томас.

— Что-то вы тут расщебетались, — заметил он и так покачал головой, что у него затряслись щеки.

— Я прошу госпожу Миллигру купить на этой ярмарке столько трав, сколько нам нужно, чтобы благополучно перезимовать, — насмешливо ответила Елизавета, глядя прямо перед собой. — Я скучаю по луговым душистым травам, к которым привыкла, находясь при дворе.

— Не сомневаюсь, что вы скучаете по двору — мы все скучаем, верно? — проворчал Поуп. — Только смотрите, миледи, не наделайте шуму в Баши. Никто не должен заподозрить, кто вы такая. По крайней мере, это не должно произойти по вашей вине. Королеве не понравится, если до нее дойдет слух, что вы красуетесь на публике в надежде сорвать восторженные крики… или еще что-нибудь.

— Разумеется, она из верного источника узнает о каждом моем шаге, — парировала Елизавета.

Решив, очевидно, не пререкаться по этому поводу, сэр Томас поскакал в начало процессии. Елизавета оглянулась, поймала на себе взгляд Беатрис и изобразила улыбку. В конце концов, она бы ни за что не убедила сэра Томаса посетить Баши, если бы не Би, которой понадобились краски для нитей.

Но чем больше Елизавета размышляла над услужливостью и бдительностью Би, тем сильнее ее это беспокоило. Помимо того, что стиль вышивки из Уивенхо так напоминал рукоделье Беатрис, миссис Поуп время от времени покидала Хэтфилд и отсутствовала по нескольку дней кряду. Среди прочего, как говорила Кэт, Би не было в Хэтфилде в то время, когда Елизавета была в Уивенхо. Уезжала Би якобы для того, чтобы навестить сестру в городке Мейдстон, который находится в Кенте.

С другой стороны, Би никогда не обнаруживала ни малейшего интереса к цветам и травам, разве только когда вышивала их. И всегда казалась такой верной союзницей. Елизавета не раз слышала, как госпожа Поуп отстаивала ее права и привилегии, хотя, конечно, это могли быть представления, разыгрываемые, чтобы завоевать ее доверие.

«Помни вот о чем, Томас, — выговаривала мужу Би в прошлом месяце, и Елизавета случайно услышала это через приоткрытую дверь, когда проходила по коридору верхнего этажа. — Королева Мария больна, а Елизавета — нет. Королеву Марию ненавидят, а Елизавету почитают; королева Мария старше, а Елизавета еще молода. Королева Мария…»

«Вот именно, что королева! Она доверила нам ответственный пост, и мы должны исполнять ее указания! — прогремел в ответ Томас. — И следите за своими словами, действиями и отзывчивым сердцем, сударыня, ибо кто может поручиться, что если мы наблюдаем за принцессой и докладываем о каждом ее шаге, то никто не наблюдает за нами».

Эта сцена была такой убедительной. С тех пор Елизавета относилась к Би по меньшей мере с сочувствием. И отчитала Кэт, когда та в очередной раз назвала миссис Поуп Стервятницей.

Но теперь, спускаясь в неглубокую долину и ничуть не сомневаясь в том, что Би смотрит ей вслед, Елизавета почувствовала, как по спине пробежал мороз, будто ледяная рука скользнула по позвоночнику. Тонкие волоски на шее встали дыбом; принцессу знобило, несмотря на теплый плащ и капюшон. Казалось, кто-то полным ядовитой ненависти взглядом следит за тем, как они въезжают в поселок.

Елизавета резко повернулась в седле и вновь посмотрела на Би. Та по-прежнему не сводила с нее глаз, но весело помахала рукой, пришпорила лошадь и вскоре уже скакала рядом.

В поселке Томас Поуп пустил слух о том, что они просто проезжают мимо по пути в Лондон. Он не называл имен, но все глазели на знатных особ, прогуливавшихся между шатких палаток. Кроме яблочных пирамид, глазам Елизаветы представали горы шарфов и оловянных безделушек, которые разъезжие торговцы раскладывали на застеленной мешковиной земле. Принцесса и ее сопровождающие миновали палатку гадалки и посмотрели кукольное моралите. И то и другое напомнило Елизавете о Неде Топсайде и о том, что его сейчас разыскивает Дженкс.

Сидр, яблочные пироги и сосиски были на каждом шагу. Сначала, радуясь тому, что эта еда не могла быть отравленной, Елизавета угощалась с аппетитом, но когда поняла, что люди в самом деле таращатся на нее, ей вдруг стало трудно проглотить очередной кусок пирога. Ей на глаза навернулись слезы и припомнились шафрановые кексы и мед, которыми кормили тетю. А Мег и Кэт все это время бродили в толпе и расспрашивали, не знает ли кто места под названием Баши-хаус.

И все же, несмотря на беспокойство, Елизавета гордилась тем, что находится среди простых жителей королевства, на судьбе большинства из которых редко отражались события королевского двора. Ей стало интересно, как бы сложилась ее судьба, если бы она была простой Бесс из Баши. По крайней мере, этой девице не пришлось бы бояться за свою жизнь.

— Дом… Кажется, я нашла его, — шепнула запыхавшаяся Мег, когда они сделали короткую остановку, прежде чем повернуть в Хэтфилд. На случай, если за ними наблюдали, она показала Елизавете сушеную молотую айву, которую успела купить на ярмарке.

— Где? — взволнованным шепотом спросила Елизавета, когда Мег опустилась перед ней на колени на сукне, которое они расстелили на залитой солнцем лужайке.

— В чаще леса, не так далеко отсюда. Сама я не видела, но люди говорят, что раньше это была хижина лесника. Потом какое-то время дом пустовал, но в прошлом году его снова заняли.

— И кто же там живет?

— Говорят, какая-то старая карга. Она приходит и уходит, и никто не знает, там ли она сейчас. В хижине никто не бывает. Она избегает людей, и мальчишки поговаривают, что она… ведьма, — добавила Мег, широко открыв глаза.

— Главное, что это женщина, и возможно, та самая, которую мы ищем, — сказала Елизавета, чувствуя одновременно облегчение и неприязнь.

— Если вы решите наведаться в хижину, я с вами, — с чувством сказала Мег, — потому что у нее там, по слухам, сад.

— Ладно, — нахмурившись, проговорила Елизавета. — Тогда Кэт придется всех отвлекать.

Но несмотря на волнение, охватившее принцессу от близости намеченной цели, она рассудила, что пытаться увидеть хижину прямо сейчас было бы глупостью. Никакие уловки не помогут ей отвязаться от Поупов и всей этой охраны. Сэр Томас уже отдавал распоряжения садиться на лошадей и поворачивать назад. Елизавета закипала от гнева, мечтая о дне, когда сможет повелевать людьми одним только взглядом или щелчком пальцев, не говоря уже об указах и декретах.

Возвращаясь домой в лучах послеполуденного солнца, Елизавета бросила долгий взгляд на лесную чащу, окружавшую Баши-хаус. Если в такой темноте и сырости возделывают сад, то что же в нем растет?

— Что я слышу?! — взревел сэр Томас. Все взгляды устремились на него, когда он ворвался в комнату. Елизавета вышивала у камина вместе с его женой и леди Бланш Пэрри. — Сначала травница, а теперь какой-то гастролирующий шут пополнили ряды вашей свиты и вносят раздор в нашу размеренную жизнь, миледи Елизавета?

— Совершенно верно, сэр Томас, — ответила принцесса, роняя вышивку на колени и кладя руки на подлокотники. Она надеялась, что выглядит непринужденно, хотя на самом деле ей необходимо было вцепиться во что-то вместо жирной, мясистой шеи Поупа. — Нед Топсайд, — сдержанно продолжала она, — незаурядный актер, обладающий разносторонним талантом и снискавший некоторую славу. Он способен на большее, чем валять дурака, и потому я бы не называла его шутом. Он будет исполнять всяческие роли для нас, обреченных провести эту зиму в приятном обществе друг друга.

— Не пытайтесь сменить тему. Вы так много возомнили о своей особе, что скоро потребуете собрать тайный совет в изгнании, — гаркнул сэр Томас, шагая взад-вперед вдоль залитых дождем окон.

Елизавета с трудом сдержала улыбку. Поуп не подозревал, что только что озвучил ее планы. Ей нужны были не душистые травы, а зацепки, не остроумные развлечения, а доказательства против отравителей.

— Ее всемилостивейшее величество не одобрит этого, когда узнает, говорю вам без обиняков, — сказал сэр Томас, продолжая мерить шагами комнату и щелкая по полу каблуками испанских кожаных сапог.

— Уверена, — попыталась успокоить его Елизавета, поднявшись и вручив Бланш натянутое на ивовые пяльцы рукоделье, — моя дорогая сестра не станет возражать, если я позволю себе несколько простых и скромных удовольствий. Более того, я сама намереваюсь написать ей об этом и поинтересоваться, нельзя ли мне будет до наступления зимы посетить Кент — навестить в Айтем Моуте семейство Корниш. Вы их помните?

— Ах, это захолустье, — отозвался Поуп и фыркнул. — Да, благодаря своей преданности это семейство снискало расположение королевы, но, насколько я помню, какие-то отдаленные кровные узы связывают их с вашими родственничками Говардами, так что…

— Ее величество говорила мне, что я могу путешествовать в пределах королевства, если буду вести себя осмотрительно, к тому же наш частный визит будет коротким. Мы дадим прислуге возможность вычистить все углы, прежде чем наступит зима и мы останемся здесь надолго. Я уверена, сэр Томас, что вам тоже будет приятно сменить обстановку. Могу представить, как тяжело сидеть в этом медвежьем углу такому деятельному человеку, как вы.

Поуп перестал наконец брызгать слюной. Он бросил настороженный взгляд в сторону жены, ища у нее поддержки, но Би никак на это не отреагировала.

— Если ее величество выдаст мне письменное разрешение, — сказал сэр Томас, — я, разумеется, поеду, ибо моя обязанность опекать и оберегать вас.

Он вздохнул, навалился на подоконник и посмотрел в затянутое грозовыми тучами небо. Елизавете подумалось, что в этот миг он чувствовал на своих сутулых плечах весь груз этой небесной тверди.

— Значит, решено, — сказала принцесса, быстро подсекая, пока Поуп не понял, что его подманили наживкой и поймали на крючок. — Я немедленно пошлю к ее величеству своего человека Дженкса, и мы будем с нетерпением ждать ответа.

Она повернулась, чтобы забрать свое рукоделье у Бланш, и снова бросила взгляд на работу Би. Тугая цепь стежков, сплетение листьев — эта вышивка очень напоминала другую.

— Надеюсь, леди Би, — проговорила принцесса, — вы сможете присоединиться к нашей скромной свите, если мы поедем в Кент. Или вы снова отправитесь к сестре в Мейдстон? По крайней мере, это в одном графстве.

— У нее болеют дети… я не уверена, — ответила Беатрис, переводя взволнованный взгляд с Елизаветы на мужа. — Посмотрим, как будут складываться обстоятельства.

— В таком случае я безотлагательно отправляюсь наверх, чтобы написать дорогой сестрице. Сэр Томас, я буду признательна, если вы пришлете ко мне моего Дженкса, чтобы я могла отослать его в Лондон с письмом.

Елизавета грациозно выплыла из комнаты в сопровождении Бланш. В Кенте она займется поисками отравительницы, наведет справки о прошлом Нетти и ее связях с главной травницей. К сожалению, отправив Дженкса в Лондон, она вынуждена будет совершить вылазку в Баши-хаус без него. По крайней мере, он заодно доставит письмо кузену Гарри в дом Уильяма Сесила, ибо к ним обоим у нее тоже накопились вопросы. А еще, поскольку Мег не бралась определить, чем смазан кончик стрелы, Дженкс может показать им оружие.

— О, похоже, грозы не будет, — заметила Бланш, когда они дошли до поворота парадной лестницы и посмотрели в окно.

— Дай-то Бог, — лаконично отозвалась Елизавета и поспешила дальше.

К десяти часам грозовые облака сменились призрачным лунным светом. Затаив дыхание, одетая в уже знакомое мужское платье, Елизавета на цыпочках спускалась по узкой черной лестнице. В доме царила тишина, нарушаемая лишь редкими поскрипываниями половиц и завыванием ветра снаружи, но в ушах у принцессы все еще звенели протесты Мег и Кэт.

— Вам нельзя ходить туда ночью без сопровождения, с одним только этим актером, — настаивала Кэт. — Что вы о нем знаете? Умеет ли он держаться в седле и обращаться с мечом так, как Дженкс?

— И зачем, — подхватила Мег, — мне оставаться тут, в вашей постели? Я не актриса. Стоит Поупам приглядеться получше, и они сразу поймут, что это не вы.

— Прекратите этот кошачий концерт, — приказала Елизавета, — иначе я перестану поверять вам свои планы. Я должна это сделать, ради моей семьи — и ради себя самой. Если я не смогу полагаться на вашу помощь, я отошлю вас прочь. — Она даже процитировала Святое Писание, чтобы утихомирить их: — «Тот, Кто не со Мною, тот против Меня».

— Или та, — пробормотала Мег, сердито нахмурив брови. — Вы только остерегайтесь той, которую мы зовем «она».

Они взяли два фонаря, но еще не зажигали их. Елизавета благодарила Бога за лунный свет, однако ей приходилось ехать впереди, поскольку она совсем недавно была в этих краях, а Неду путь был незнаком. Принцесса видела, что актер старается угодить ей, но эта ночная поездка в лесную чащу, где, по собранным Мег слухам, жила ведьма, была ему не по душе.

— Ведьма? Чепуха. Деревенские предрассудки, — заверяла Елизавета закутанного в черный плащ мужчину, когда они поднимались на вершину последнего перед поселком холма. — Разумеется, я верю в одержимость бесами, но сельские неучи готовы любую старую каргу назвать ведьмой.

— Значит, эта женщина стара? — спросил Нед.

Сначала он раздражал Елизавету нескончаемым потоком вопросов, но потом она оценила острый ум актера и поняла, что он помогает ей шлифовать собственное мышление. Они должны разыскать Баши-хаус, обнаружить там улики — или поймать саму хозяйку, если смогут.

— Я не знаю, стара ли она, — призналась Елизавета, когда они пустили лошадей по окраине поселка. — Это толки, которые мы должны проверить. Мне остается лишь молиться, чтобы она не ждала гостей — чтобы в моем окружении не нашлось никого, кто бы мог ее предупредить. Это одна из причин, по которой мне хотелось ехать именно сегодня ночью: чтобы эту женщину не успели предостеречь, даже если кто-то подслушал мои разговоры с Кэт или Мег.

— Мег, — шепотом повторил Нед, когда они свернули с дороги и въехали в лес. — Похоже, она родилась под счастливой звездой: так удачно наткнулась на след этой девушки Нетти и вышивку, которая привела нас сюда.

— Тут все логично. Думаю, Мег хорошо себя проявила. Ты тоже ввязался в это по воле слепого случая, — напомнила Елизавета, — спас моего кузена, а потом давал представление в Уивенхо. Такова жизнь, Нед: стечение обстоятельств.

— И следующей в очереди к трону вы тоже оказались случайно? — дерзнул спросить актер.

— Мелочами правит случай, — произнесла принцесса. — А масштабные, краеугольные события — это Божья воля и промысел.

— Разумеется, ваше высочество, как скажете.

Нед досадил ей, но сейчас был неподходящий момент для того, чтобы препираться по мелочам, ибо им приходилось все свое внимание сосредоточивать на ветках, которые хлестали их по лицу.

— Сумеешь, если понадобится, пустить в ход свой меч? — шепотом спросила Елизавета, когда они рыскали по залитому лунным светом лесу в поисках хижины.

— Еще бы, — ответил Нед. Его низкий, повелительный голос почти убедил Елизавету, но тут он разразился помпезным продолжением: — Если какая-нибудь старая карга попытается меня одолеть, я не побоюсь никакого колдовства и разыграю такую сцену боя на мечах, что она решит, будто сам Александр Македонский восстал из мертвых.

— Нечего сказать, успокоил, — проворчала принцесса. — Прошу вас, Александр, говорите тише.

Много лет назад, когда обожаемый отец предал Елизавету, казнив ее мать, а саму ее объявил незаконнорожденной, принцесса решила, что никогда больше не доверится мужчине. Но в эти тяжелые времена ей приходилось связывать с некоторыми из них свою полную опасностей судьбу: с Дженксом, Сесилом и с этим человеком. Возможно.

Отчаяние начинало захлестывать ее. За час безмолвных блужданий по стонущему от ветра лесу они не нашли никакой хижины. Она шкуру сдерет с Мег, если та поверила россказням, которыми пугают детишек, или деревенской сплетне. Они должны были вернуться в Хэтфилд до рассвета, и время неумолимо истекало.

И вдруг он возник у них перед глазами, будто по собственному желанию. Между деревьев мелькнула покосившаяся крыша и грубо сделанные, светлые каменные стены. Казалось, тонкие, нервные пальцы деревьев вытравливают дом серебристым лучом света на фоне ночной тьмы.

Елизавета услышала, как Нед быстро втянул в легкие воздух.

— Мне казалось, мы только что здесь проходили, но я ничего не видел, — прошептал он.

— Дом стоит на поляне. Неудивительно, что тут можно возделывать сад, хотя свет до растений доходит только в ясный полдень.

Когда они подвели коней ближе, сердце Елизаветы гулко забилось под мужской рубахой и кожаным камзолом. Ибо вновь, словно ниоткуда, в стене возникло отверстие, и они увидели слабый свет фонаря, струившийся из окна — нет, это, конечно же, не могло быть простым отражением лунного света.

— Спешиваемся, — прошептала принцесса и сопроводила слова жестами на случай, если Нед не расслышал ее за воем ветра и шорохом сухой листвы. — Привяжем лошадей тут.

Они закрепили поводья двойными узлами и взяли из седельных сумок по незажженному фонарю. Огниво было у Неда. С фонарями в руках Елизавета и Нед двинулись к дому сквозь доходившие до колен горы опавших листьев. Когда глаза привыкли к тусклому свету, падавшему из окна, Елизавета разглядела контуры чего-то закрытого тканью и заброшенного на вершины каменных стен, возведенных в человеческий рост. Сначала она подумала, что это кучи одежды, но на поверку стены оказались оплетенными густой, поникшей лозой. А еще до нее доносился какой-то странный, удушливый запах…

Оглушительный вопль пронзил Елизавету, будто кинжалом. Она закричала, но ее голос утонул во втором вопле.

— Иии-йааа! Иии-йааа!

Нед вытащил меч из ножен и уронил на землю незажженный фонарь. Он попытался встать между принцессой и стеной, но Елизавета бросилась под защиту камня и с разбега вжалась спиной в грубую поверхность. Вопль раздался снова, обжигая душу дьявольскими звуками.

Елизавета вытащила из-за пояса кинжал. Ее так трясло, что лезвие запрыгало у ее лица. Хотя в первую секунду Нед замер, выставив перед собой меч, в следующий миг он рванулся вперед и прижался к стене по другую сторону бреши в ярде от принцессы.

Какое-то время они стояли так, переводя дух. Тикали секунды, но ничего не происходило и не нарушало ночной тишины. Тогда, не обращая внимания на Неда, который мотал головой и поднимал руку, показывая Елизавете, чтобы она оставалась на месте, принцесса нагнулась и поставила на землю фонарь. Продолжая низко пригибаться к земле, она стиснула кинжал двумя руками, шагнула к бреши ворот и ринулась в нее.