Февраль – самое унылое время года в Атланте. Но для «Сладкого соблазна» именно этот месяц оказался наиболее удачным. Дела шли в гору куда лучше, чем еще год назад, – они даже попали в негласный список лучших магазинов города. Мэрилл и Лизу это и позабавило, и обрадовало. Как бы там ни было, их бизнесу это явно пошло на пользу.

Девушкам приходилось работать по двенадцать часов в сутки даже после того, как они привлекли дополнительную рабочую силу в торговый зал и на кухню. Лиза отложила в сторону рекламу и счета и взяла на себя управление магазином, а Мэрилл пришлось временно отказаться от своих экспериментов и заняться уже опробованными, наиболее удачными рецептами.

Однажды, когда до четырнадцатого февраля оставалось меньше недели, Лиза пришла в магазин за час до открытия. Она занялась составлением графика на неделю, стараясь совместить пожелания работавших у них во время праздника подростков с нуждами магазина.

Лиза любила, когда им помогали эти энергичные и приветливые ребята. Они нравились покупателям. Но с расписанием работ всегда возникали безумные сложности.

Ребята ответственно относились к своим обязанностям, но все же за ними нужен был глаз да глаз. Наибольшей популярностью у покупателей пользовался Эд Кроули. Этот мальчишка, чтобы оплатить учебу в школе искусств, работал сразу в трех местах. Паренька часто можно было увидеть на улице, где он фотографировал прохожих, а его вывески украшали не один магазин. В свободное время, которое ему каким-то чудом удавалось выкраивать на каждой неделе, он помогал Лизе с рекламой.

Но в это утро он больше мешал. Склонившись над расписанием, он пытался вспомнить рабочие часы своих приятелей.

– Думаю, так будет правильно, – весело сказал он и, наконец-то оставив Лизу в покое, побежал открывать заднюю дверь, в которую кто-то забарабанил.

– Мэрилл, ты похожа на циркового жонглера. Дай помогу. – Эд освободил молодую женщину от части коробок. – Кстати, почему ты ломишься в заднюю дверь?

– Не решилась войти через магазин. Вы видели, какая толпа собралась у входа?

– Да, просто сцена из «Дэвида Копперфилда» – голодные дети, пускающие слюну у витрины магазина, – отозвался Эд. – Я решил не поднимать жалюзи до девяти утра.

– Пора впустить их, – напомнила ему Лиза, посмотрев на часы.

– Предоставляю эту честь Шерри. – Звонок возвестил начало трудового дня, и он прибавил: – Ну, я отдаю себя на растерзание голодной толпе.

Посмотрев ему вслед, Лиза покачала головой:

– Надеюсь, он преувеличивает.

Наконец распихав по углам все свои коробки, Мэрилл вступила в разговор:

– И не надейся. Они в самом деле стоят плотной стеной. Можешь себе представить? В девять часов утра! Даже мне никогда не приходило в голову набрасываться на шоколад так рано.

Лиза оторвала взгляд от своего расписания и посмотрела на Мэрилл впервые с тех пор, как та вошла. Ее взору открылась весьма странная картина: всегда тщательно ухоженная, Мэрилл выглядела сейчас встрепанной и измученной донельзя. Волосы всклокочены, на голубых джинсах – пятна от вишневого крема, и даже глаза слегка сумасшедшие.

– Ну и вид у тебя, – призналась Лиза. – Похоже, на кухне не хватает работников. – Она склонилась над расписанием. – Тебе нужны еще люди?

Тяжело вздохнув, Мэрилл подошла к столу.

– Я уж боялась, ты никогда не спросишь. Пришли кого-нибудь до обеда, – попросила она и, пробормотав себе под нос что-то о шоколадных сердечках, исчезла в дверях.

Еще дважды за этот день с кухни доставляли большие партии товара. Но уже не Мэрилл, а один из тех нанятых Лизой крепких парней, которые могли не моргнув глазом и печь пироги, и таскать тяжести. В половине шестого последний покупатель неохотно покинул магазин, и Шерри в изнеможении опустилась на диван в кабинете.

– Все ушли? – спросила Лиза, наливая кофе. – Эд забыл отметить отработанные часы.

– Он где-то неподалеку. Делает снимки для занятий по искусству фотографии. Этюд называется «Раздавленный шоколад».

Лиза удивленно приподняла бровь.

– Не беспокойтесь. Какой-то малыш уронил кусочек пирожного, а затем в панике наступил на него. Разве ты не слышала, как он рыдал несколько минут назад?

– Слышала, но побоялась выяснять, в чем дело.

– Мы дали ему еще одно пирожное, и все были счастливы и довольны. Эд решил не подметать, пока не запечатлеет этот шедевр. И впрямь, выглядит очень художественно.

– Хм, – пробурчала Лиза, слишком устав, чтобы спорить.

– Я ухожу, – сказала Шерри, снимая фартук. – Возьму его домой постирать. До завтра.

Она уже вышла из магазина и даже дошла до своей машины, когда зазвонил телефон.

– Я возьму, – крикнул Эд.

«Кто бы это ни был, – подумала Лиза, – дела могут подождать до завтра». Она встала, надела пальто, собрала листки с расписанием, решив взять их домой. Она немного отдохнет, свернувшись калачиком под одеялом, послушает музыку, возможно, выпьет бокал вина и, когда закончит расчеты, у нее еще останется время почитать. Не бог весть что, но для Лизы и это звучало заманчиво.

Хотя, похоже, и этим скромным мечтам не суждено было сбыться.

– Лиза, на этот звонок надо ответить. – Эд, запыхавшись, влетел в комнату. Очки у него сползли на нос, мягкие темные волосы свесились на лоб. – Это очень важно. Парень делает большой заказ.

– Ответь ему, что до завтра мы не можем его обслужить, так как наш рабочий день уже закончен.

– Лиза, звонят из отеля «Омни».

– Ну ладно. Я отвечу. – Лиза со вздохом взяла трубку. – Алло?

– Мисс Брэдли, это Карл из «Омни». Я так рад, что застал вас.

– Да, Карл, – ответила Лиза, не сумев подавить легкого вздоха. Они и раньше выполняли заказы отеля. Для тех, кто в нем останавливался, деньги не были проблемой, но сейчас Лизе меньше всего хотелось возиться еще с одним заказом, пусть даже и выгодным.

Карл продолжал:

– Один из наших гостей, очень влиятельный человек, попросил меня порекомендовать ему что-нибудь к Дню святого Валентина, и, естественно, первое, что пришло мне в голову, был ваш магазин.

– Всегда рада помочь, – сказала Лиза, а про себя добавила: «Только не сегодня». – Диктуйте, записываю.

– Записывать в общем-то нечего. Он просит самое дорогое лакомство, какое вы можете предложить. Цена его не волнует, мисс Брэдли.

– Ну, всему же есть предел.

– Изысканно и дорого – вот все его пределы.

– Хорошо, Карл, – согласилась Лиза, стараясь скрыть раздражение капризами гостей «Омни». – Я присмотрю для него что-нибудь изысканное и дорогое на наших полках. – Она намеренно не сказала «вкусное», поскольку «дорогого» гостя отеля это, кажется, не волновало. – К завтрашнему дню будет готово.

После довольно долгой паузы Карл смущенно засмеялся:

– Проблема – и, я надеюсь, разрешимая – в том, что он хочет, чтобы заказ выполнили сегодня. На этом он особенно настаивал.

– О, Карл, но это невозможно. Сегодня…

– Пожалуйста, мисс Брэдли, это очень важно. Вы же знаете, как мы дорожим своей репутацией. А я уже пообещал ему, что никаких проблем не возникнет. Естественно, полагаясь на вас. Ведь проблем же не будет, правда? – обеспокоенно спросил Карл.

Лиза едва сдержала проклятия, когда взглянула на часы. Все помощники Мэрилл уже ушли, а сама она вряд ли сейчас в состоянии хотя бы пошевелить рукой. Эд тоже отпадает: его велосипед не годится для доставки таких заказов. Придется ехать самой.

– Думаю, да, – сказала Лиза, прикидывая в уме, сколько ей всего понадобится времени. Получалось никак не меньше двух часов. Она с трудом отогнала мысли об отдыхе: придется пожертвовать собой ради дела. – Хорошо, Карл. Но исключительно ради вас.

– Я навеки ваш должник, мисс Брэдли. Вы будете приблизительно через час?

– Как минимум.

– Вы не пожалеете об этом, мисс Брэдли, – произнес Карл. Но Лизу соображения грядущей выгоды сейчас мало трогали. Тем не менее она дружелюбно простилась с консьержем и положила трубку.

– Эд, – слабым голосом позвала она, – можешь оказать мне еще одну услугу?

* * *

Огромная коробка шоколадных конфет, которую Эд тщательно упаковал и отнес в машину, покоилась на сиденье рядом с Лизой. Это не лучший ее вечер, решила она. Каким же надо быть идиотом, чтобы гнаться лишь за изяществом и дороговизной при выборе сладостей! Да еще требовать немедленной доставки, хотя до Дня влюбленных осталась почти неделя.

Заморосивший дождик еще больше испортил ей настроение. В последнее время задержки любого рода особенно огорчали Лизу, потому что тогда у нее появлялось время для размышлений. О Маке, конечно, несмотря на то что она отчаянно пыталась выбросить его из головы.

Вначале ее смущали эти мысли. Она выставила себя на посмешище: доверилась мужчине, который затащил ее в постель лишь для того, чтобы выиграть пари. Как же болезненно она переживала случившееся! Еще никогда в жизни с ней не происходило ничего более абсурдного. Ни один мужчина так не унижал ее. Но что самое ужасное, даже после этого она все еще пребывала под властью его чар.

Лиза была не из тех, кто заводит случайные связи, но там, высоко в горах, с ними произошло что-то особенное, волшебное. Да, с ними, подумала она, потому что Мак, кажется, испытывал те же чувства, что и она. Обидно то, что для него это была всего лишь игра. Она же, что там скрывать, почти влюбилась в него, впервые за всю свою жизнь.

Когда Лиза наконец подъехала к гостинице, дождь уже лил как из ведра. Она решила оставить эту дурацкую коробку у швейцара, но его нигде не было видно, Наверняка побежал ловить машины для гостей отеля, которые в ожидании выстроились под навесом. Тот еще денек, подумала Лиза, паркуя автомобиль на служебной стоянке. Схватив коробку, она побежала к входу в гостиницу. Один из служащих встретил ее с зонтиком – это самое большее, что он мог для нее сделать, – и проводил до двери.

Лиза подошла к стойке регистрации, все еще пребывая в дурном расположении духа. Весь вид ее свидетельствовал об этом: плечи скованны, рот сжат в тонкую линию – ни намека на улыбку; волосы намокли и прилипли ко лбу.

Лиза положила коробку на стол и попросила позвать Карла.

– Его нет в офисе, – ответил ей портье. – Вызвали куда-то пару минут назад, но если вы немного подождете…

– Нет, – решительно сказала Лиза, – я просто оставлю для него эту ужасную коробку.

Лицо клерка расплылось в широкой улыбке.

– Так вы мисс Брэдли! Карл просил передать, чтобы вы были столь любезны и лично отнесли коробку в номер 812. Он сказал…

– Не важно, – ответила Лиза, решив больше не тратить время попусту и поскорее довести свою нелепую миссию до конца, – я уже бегу.

Она направилась к лифту, но на полпути остановилась и повернула назад.

– Кстати, – спросила она у служащего, – к кому именно я иду?

Клерк удивленно посмотрел на нее, улыбнулся и сказал:

– Мисс Брэдли, мы не вправе разглашать имена наших гостей. Если в «Омни» начнут…

Лиза не стала слушать дальше и повернула назад к лифтам. Она уже нажала кнопку вызова, когда ее поразила невероятная догадка. Такие странные заказы бывают раз в сто лет, как бы эксцентричны и богаты ни были постояльцы отеля. Только тот, у кого есть скрытый умысел…

– О нет, – вслух сказала она, – это невозможно. Это не может быть Мак. И все же такая выходка вполне в его стиле.

Лиза мысленно вернулась на несколько дней назад и постаралась вспомнить, что Мэрилл говорила о Маке. Зная, что Лиза не хочет слышать даже его имени, она старалась не испытывать ее терпения, но иногда что-то все же проскальзывало в ее словах. Так, например, вчера она сказала:

– Я все же не теряю надежды увидеть вас вместе. Хотя и пальцем не пошевелю для вашего сближения.

Что же она сказала после этого? Что Мак скоро вернется в город или что он уже здесь?

Двери лифта открылись, и Лиза вышла в холл. Нет, это невозможно. От Мака давно ничего не слышно, а ведь он из тех, кто до конца стоит на своем, если ему это надо. Если бы он на самом деле хотел ее вернуть, то предпринял бы уже не одну попытку. Нет, это все же не его штучки, решила Лиза.

Она замедлила шаг, проходя мимо номеров 808 и 810. Вцепившись в коробку, как в спасательный круг, она остановилась у нужного номера, все еще не уверенная, что сможет довести дело до конца. Сквозь двери до нее донеслись голоса мультяшных героев и детский смех. Лиза с облегчением вздохнула. Мак Дэвидсон был кем угодно, но только не папочкой. Это точно.

С легким сердцем Лиза нажала на кнопку звонка. Никто не подходил. Она позвонила еще раз, надеясь, что смогла заглушить громкий звук телевизора. Дверь наконец-то широко открылась, и перед ней оказался маленький веснушчатый мальчик.

– Привет, тетя Лиза, – как ни в чем не бывало произнес Энди.

Довольно долго Лиза остолбенело стояла в дверях, размышляя, чего ради Чак и Мэрилл вытащили ее сюда в такой дождь. И главное, с какой стати они вообще здесь оказались. Когда же она оторвала взгляд от безмятежного личика малыша и посмотрела выше, то увидела улыбающегося Мака.

– Я не обещал, что буду играть по правилам.

– Так я и знала!

– Ты знала…

Прежде чем он успел закончить свою мысль, Лиза сунула ему в руки коробку, повернулась и быстрым шагом направилась к лифту.

– Тетя Лиза, подожди, – донесся ей вслед крик ребенка, а затем он сам подбежал к ней и схватил за руку. – Не уходи, – сказал Энди, вынуждая ее остановиться. – Ты пойдешь с нами в цирк.

– Что?! – в замешательстве произнесла Лиза.

– Дядя Мак поведет нас в цирк. Ты рада?

Не обращая внимания на вопрос, Лиза наклонилась к мальчику и спросила его:

– Энди, где твои родители? И что ты тут делаешь? Мальчик засмеялся:

– Вы же знаете, где мама, тетя Лиза. Делает свои пирожные.

– А папа?

– Я забыл, – сказал Энди и, обернувшись назад, закричал:

– Дядя Мак, а где папа?

Мак, стоявший в дверях, выглядел так невинно, будто не имел никакого отношения к происходящему.

– Он уехал из города по делам, малыш.

– Точно, – кивнул Энди. – Поэтому я здесь с дядей Маком, и мы пойдем в цирк вместе с тобой.

Крепко вцепившись в ее пальцы, Энди потянул Лизу назад к номеру. Не желая расстраивать любимого крестника, она покорно шла за ним.

– Входите, – пригласил Мак.

Лиза переступила порог и огляделась. Одежда и игрушки Энди были разбросаны по всей комнате.

– Мы ждали и ждали, – беззаботно рассказывал мальчик. – Дядя Мак сказал, что тебя надо разыграть, чтобы ты приехала.

Впервые с тех пор, как она пришла, Лиза посмотрела Маку прямо в глаза. Затем наклонилась к Энди и сказала:

– Дорогой, ты же знаешь, что я не люблю цирк. Мы уже говорили об этом. А еще мне очень не нравятся люди, которые меня обманывают, как вы с дядей Маком.

Вместо ожидаемого смущения на лице мальчика засияла довольная улыбка.

– Я помог тебя разыграть, – гордо сообщил он. – Я придумал конфеты. Вот смешно было, когда ты пришла и увидела нас! – Прежде чем Лиза успела хоть что-то сказать, он спросил ее: – Ты ехала в лифте? Он весь стеклянный!

– Да, я знаю, – согласилась Лиза и посмотрела на Мака. – Как ты узнал, что я еще на работе и захочу заняться доставкой заказа?

– Положился на удачу, – ответил Мак с улыбкой. – К тому же я знал, что у вас нет посыльного. Вообще-то я уже говорил Мэрилл: если вы откроете еще один магазин, то посыльный вам понадобится в первую очередь. Отдел доставки – великая вещь. Представляю, сколько вы теряете из-за его отсутствия…

– Не важно, – оборвала его Лиза и прибавила: – С вас сто двадцать пять долларов. Включая доставку. Энди, – обратилась она к крестнику, – позволь нам с Маком поговорить.

– Хорошо, – согласился мальчик, – только не очень долго. Я не хочу пропустить выход зверей на арену. Дядя Мак говорит… – Тут он снова повернулся к телевизору и, захваченный развитием событий в мультфильме, совершенно забыл о том, что собирался сказать.

Оставшись без рыжеволосого посредника, Лиза и Мак оказались лицом к лицу.

– У меня нет такой суммы наличными. Чек подойдет? – Лиза увидела, что Мак улыбается.

– Да, – коротко ответила она. – Но я не буду его дожидаться. Отошли прямо в магазин.

– Лиза, пожалуйста…

– Не собираюсь читать тебе мораль, Мак, но думаю, то, чем ты занимаешься, – самая грязная форма эмоционального шантажа. – Она сердито на него посмотрела, но Мак мог думать лишь о том, как она прекрасна в этот момент. Глаза Лизы метали молнии, но он был так рад ее видеть, что едва сдержался, чтобы не обнять. Только присутствие Энди остановило его. Надо срочно что-то сделать, чтобы Лиза не сбежала. Ситуация явно не забавляла ее, его методы и подавно.

– Лиза, – начал Мак, еще точно не зная, что скажет дальше, – я вижу, ты не в восторге от предпринятых мной действий, но я был в отчаянии и не знал, как еще могу с тобой встретиться.

– Использовать для этого мальчика…

– Может, это и шантаж, но за ним стоят самые лучшие намерения, Лиза. Энди умирает от нетерпения – так хочется ему попасть в цирк. И я собираюсь отвести его туда. Мы с ним двое одиноких ребят, и нам так нужно твое общество. – Мак вновь улыбнулся.

В разговор вмешался Энди:

– Пожалуйста, тетя Лиза. Там слоны и мишки и даже настоящий единорог! Пожалуйста, пойдем с нами.

– Нет, Энди, я не могу. У меня был такой тяжелый день, и я так устала…

Лиза увидела, как личико ребенка сморщилось, уголки рта поползли вниз, а губы задрожали. По щеке Энди скатилась слезинка – и этого было достаточно. У нее, правда, закралось подозрение, что мальчик действует по наущению Мака, но возможности проверить эту догадку не было. Ей не хватило духа сказать «нет» и вновь увидеть, как из глаз ребенка польются слезы – на сей раз настоящие.

– Ну ладно, – сказала Лиза, – в цирк так в цирк.

* * *

Три часа спустя Мак внес спящего Энди в номер и положил на одну из кроватей, глядя на счастливое лицо ребенка, все перепачканное шоколадом.

– Как ты думаешь, стоит ли его сейчас умывать? Лиза засмеялась:

– Наверное, нет. Надо подождать, пока он проснется. А то мы только напугаем этого измазанного малыша.

Освободившись от своей ноши, Мак провел Лизу в гостиную.

– Он отлично повеселился. Без тебя ему не было бы и вполовину так интересно. Спасибо, что согласилась пойти с нами.

Лиза опустилась на мягкий диван, скинула туфли и положила ноги на ночной столик.

– Для меня это тоже было сплошное удовольствие. Мак улыбнулся:

– Намек понял. Думаю, тебе не мешает немного выпить. – Он подошел к бару и налил бренди себе и Лизе. – Все было не так уж ужасно, верно? Кстати, ты съела не намного меньше сладостей, чем Энди.

– Это чтобы отвлечься. Боже, я терпеть не могу цирк!

– Помнится, ты говорила, что Новый год тоже ненавидишь. – Мак осекся, увидев выражение ее лица. Он поднял стакан с бренди и поспешно сказал: – Думаю, это поможет смыть неприятные впечатления. – «В том числе и от упоминания о нашей ночи», – мысленно добавил он.

– Спасибо, – пробормотала Лиза, потягивая бренди и пытаясь расслабиться. – Ну и денек у меня сегодня был: сначала столпотворение в магазине, потом неожиданный поход в цирк…

– Мэрилл жаловалась мне на то, как вы сейчас загружены. Но я думал, это больше относится к ней самой – бедняжка просто заточена в своей пекарне.

Лиза рассмеялась:

– А я в магазине.

– Ты должна сказать мне спасибо, что я вытащил тебя оттуда.

– Это ты мой должник.

– Лиза, ты необыкновенная!

– Всего лишь деловая женщина.

– Сегодня вечером ты подарила Энди праздник. Ты когда-нибудь видела что-нибудь подобное? Как он ел сладости! Не отрывая глаз от арены!

– К сожалению, многое он так и не донес до рта. Да и ты не далеко от него ушел.

– В глубине души я все еще ребенок, – ответил Мак, надеясь разрушить стену льда между ними. Только бы не оттолкнуть ее вновь каким-нибудь неосторожным словом. Еще один промах, и он может навсегда потерять ее. Он не настолько глуп, чтобы не понимать, как все хрупко и ненадежно. Гнать, гнать прочь эти мысли, что подталкивают его сейчас сесть рядом с ней, обнять, стереть поцелуем усталость с ее лица! Как хочется коснуться ее пышных волос, ощутить изгибы нежного тела под одеждой… Однажды он уже ласкал его и до сих пор не в силах забыть об этом. А ведь такого счастья может больше и не быть. Но если даже и так, он готов просто смотреть на нее, говорить с ней, только бы она его больше не покидала.

Лиза поставила стакан на стол и сделала движение, чтобы встать. Это могло означать лишь одно – она собралась уходить. В душе Мака поднялась паника. «Все же что-то я сделал не так», – сказал он себе и поспешил остановить ее:

– Ты не рассказывала, почему не любишь цирк, Лиза. А ведь стольким людям он приносит радость.

Лиза засмеялась.

– Но ведь ты не можешь отрицать, что еще в средние века и даже раньше цирк был очень популярным развлечением.

– Хм, – пробурчала Лиза.

– Вижу, тебя задели эти слова. Так объясни же, чем тебя так не устраивает цирк, – продолжал настаивать Мак.

– Не уверена, что могу это объяснить, – в задумчивости произнесла Лиза. – Просто что-то меня раздражает, кажется невыносимо фальшивым. Эти костюмы с блестками, размалеванные лица… А того, что под гримом, не видно.

– А что там может быть? Грязные шеи? – пошутил Мак. Лиза оставалась серьезной.

– Все эти цирковые трюки для меня – символ обмана и фальши.

– Некоторые из них очень даже забавны, – возразил Мак. – Животные…

– Ну да, – взорвалась Лиза, – дрессированные медведи на велосипедах и слоны в шляпах и юбках! Я прихожу в ярость, когда вижу это. Будь моя воля, я бы их всех освободила. – Она остановилась и отвела глаза под пронизывающим взглядом Мака. – Извини, я просто выхожу из себя, когда думаю, как издеваются над бедными животными.

– Мне эти мысли кажутся интересными, впрочем, как и все, что касается тебя.

Мак сел напротив Лизы и сделал глоток бренди. «Итак, – подумал он, – я был прав. Ее сдержанность – только видимость. На самом же деле она стремится к свободе. Лиза не выносит даже вида животных в неволе. Точно так же она сама не хочет быть покорена и поэтому так рвется к независимости. Может, именно по этой причине, как раз когда он был готов уступить ей, Лиза все же решила лететь. Она совсем не такая, какой кажется, и, похоже, совершенно об этом не догадывается. Когда-нибудь он покажет ей, какая она на самом деле. Но не сейчас.

– А что ты думаешь о клоунах? – продолжил он разговор.

– Вряд ли стоит напоминать тебе старую истину: кто много смеется – много плачет. Клоунов это касается в особенности.

Мак предпринял еще одну попытку:

– Но ты же не станешь отрицать, что канатоходцы были просто великолепны? Дух захватывает, когда смотришь на людей, все время идущих по краю…

– И совершенно напрасно испытывающих судьбу, – закончила Лиза.

Мак осушил свой стакан и рассмеялся:

– Наверное, мне так и не удастся найти хоть что-нибудь привлекательное для тебя в цирке. А как тебе карлики на крошечном автомобиле?

– Это почти так же смешно, как двадцать школьников, набившихся в телефонную будку.

– Да, это уже слишком, – с улыбкой согласился Мак. – А вот единорог…

– Ты хочешь сказать, козел? – поправила его Лиза.

– Только не говори об этом Энди.

– Нет, конечно. Ему только пять лет. Пусть он подольше сохранит свои иллюзии. Но потом я как крестная мать просто обязана буду открыть ему глаза.

– Ты смотришь на все слишком прямолинейно, Лиза. Любишь называть вещи своими именами?

– Ну, некоторым трудно это понять, – ответила она.

– Тем, кто не хочет знать правду о самих себе и прячется за блестками и яркой раскраской?

Быстрый взгляд, брошенный на него Лизой, остановил Мака.

– Ты подумала обо мне, верно? – спросил он и, не получив ответа, продолжал: – О, я знаю, кем ты меня считаешь. Блестящая оболочка и никакого содержания. Совсем как в цирке.

– Или на новогодней вечеринке, – добавила Лиза едва слышно.

Мак хотел ей ответить, но тут другой голос, детский, позвал его из спальни.

– Дядя Мак, я весь липкий!

Мак и Лиза обернулись и увидели стоящего в дверях заспанного Энди.

– Ничего, дружок, сейчас я тебя вымою и надену пижаму.

– А я могу остаться здесь, с вами? Мне страшно одному в темноте.

– Конечно. – Мак взял мальчика на руки. – Мы вернемся через минуту.

Десять минут спустя они наконец вышли из спальни.

– Получилось немного дольше, чем я рассчитывал. Я надел пижаму задом наперед… – оправдывался Мак.

– Мне понравились тигры. А тебе? – сонным голосом спросил у Лизы Энди.

– Они были просто великолепны, – вполне искренне согласилась она.

Когда Мак стал укладывать Энди на диване, малыш запротестовал:

– Нет, я хочу на руки.

Мак сел на стул с Энди на руках. Мальчик мгновенно заснул, ровно дыша. Его рот был слегка приоткрыт, по щекам разлился румянец. Лиза долго смотрела, как он спит, а потом окинула взглядом всю картину в целом. Мак с улыбкой смотрел на малыша. Его мужественное лицо выражало необычайную нежность, так что злиться на него больше было просто невозможно. Уж в этом взгляде точно не было никакой фальши и притворства – на лице Мака были написаны его истинные чувства. Лиза подумала о своих чувствах по отношению к мальчику. И к Маку.

Когда-то она дала себе волю настолько, что почти полюбила его. А потом, уже позже, возненавидела. Но все прошло. Остались одни воспоминания.

– Как ты думаешь, уже можно нести его в кровать? – спросил Мак.

– Не волнуйся, он больше не должен проснуться, – с улыбкой сказала Лиза. – А мне тоже пора идти.

– Пожалуйста, останься, – попросил Мак, бережно держа ребенка на руках. Но Лиза уже встала. Мак поспешно добавил: – Я дам тебе чек, подожди немного.

Лиза саркастически усмехнулась, но осталась стоять. Вернувшись из спальни с чеком, Мак сказал:

– Энди даже глаз не открыл.

– Подожди до шести утра. Завтра наступит для тебя очень быстро. – Лиза знала это по опыту: ей доводилось несколько раз ночевать с Энди. – Впрочем, как и для меня. Мне рано вставать.

– Останься, – повторил Мак.

– Не могу. У меня при себе еще кое-какие бумаги с работы, – пояснила она, решительно направляясь в коридор.

Мак проводил ее, помог надеть пальто, задержав свои руки на ее плечах на мгновение дольше, чем требовалось, – так, что Лизе даже пришлось на шаг отступить. Она помедлила лишь мгновение. Мак схватил ее за руку и притянул к себе.

– Мне не хватает тебя, Лиза, – произнес он. – Очень жаль, что пришлось пойти на хитрость, чтобы снова увидеть тебя. Но это был мой последний шанс.

«Хоть бы он отпустил мою руку», – думала Лиза. Но поскольку его жест был просительным, а не требовательным, она не стала вырываться. И все же это прикосновение было слишком интимным. Ей даже пришлось унимать дрожь в голосе, когда она заговорила.

– Все прошло отлично, во всяком случае, для Энди. А я смогла взглянуть на мир его глазами. Это было здорово. Но пожалуйста, больше никаких уловок. Каждый раз мы встречаемся только благодаря очередной твоей хитрости.

– Возможно, я был не прав. Но это все делалось во имя благих целей. К тебе ведь так сложно подобраться. Ты непростая женщина, Лиза. – Он все еще держал ее за руку.

– Я это знаю. – Она постаралась высвободиться, но он не отпускал.

– Я хочу снова тебя увидеть, но уже без всяких предлогов, открыто.

Лиза отрицательно покачала головой:

– Не вижу в этом необходимости, Мак. Мы можем встречаться только как крестные Энди, вот как сегодня. Не больше.

– И даже не можем быть друзьями? – Он посмотрел ей в глаза. – Дай мне шанс доказать, что во мне есть нечто большее. – Но Лиза продолжала качать головой, не обращая внимания на его слова. – Ты не должна отвергать мою дружбу, Лиза. Это единственное, о чем я прошу. Мы будем встречаться на твоей территории, в каком-нибудь общественном месте, где полно людей. Ну же, Лиза, – настаивал он. – Мы взрослые люди. И я покончил с играми. Позволь мне лишь пригласить тебя на ленч.

– Ладно, – неожиданно для себя согласилась Лиза. Оттого ли, что действительно решила с ним пообедать, или для того, чтобы ослабить его железную хватку, – непонятно. – Но не раньше пятнадцатого февраля. До тех пор я просто завалена работой.

– Я позвоню тебе, – пообещал Мак.

Он проводил ее до двери и там остановился, глядя на нее и, как на мгновение показалось Лизе, собираясь ее поцеловать. Но, к ее облегчению, просто открыл дверь и тихим голосом пожелал спокойной ночи.

Лиза шла по коридору, мысленно ругая себя. Надо было отказать ему. Она не должна с ним встречаться лишь потому, что он друг Морганов. Или пусть даже крестный Энди. В конце концов, они уже пять лет его крестные. И до этих пор прекрасно обходились друг без друга.

Но она согласилась. Видимо, он все еще имеет власть над ней. А воспоминания о его губах, его теле, его ласках так свежи… Да, она все помнила. Она согласилась. И возможно, сделала большую ошибку.