Как ни хотелось Маку скорее поцеловать Лизу, еще больше ему хотелось любоваться ею. Он подвел ее к потоку лунного света, лившегося из окна, и зажмурился, увидев, как красива она в этом серебристом сиянии. Бикини теперь казалось огненно-красным. И оно почти ничего не скрывало от глаз Мака. Под тонкой тканью бюстгальтера отчетливо вырисовывалась пышная грудь Лизы с розовыми бутонами сосков и соблазнительной ложбинкой посередине – она была перед ним все равно что голая. И все же красный сполох на ее груди делал Лизу особенно соблазнительной и возбуждал желание увидеть еще больше. Она была так обольстительна, что Мак сам себе поражался – как это он смог до сих пор до нее не дотронуться.

Лиза стояла перед ним, совершенно не чувствуя смущения. Рио и Мак помогли ей избавиться от всех комплексов и запретов, что еще так недавно сковывали ее. Мак положил начало этому освобождению, но именно благодаря Рио она стояла перед ним сейчас, едва сдерживая нетерпение.

Взгляд Мака скользнул по бедрам Лизы, стройным, но при этом соблазнительно округлым. Полоска красной ткани опоясывала их, скорее обнажая, нежели прикрывая. Ничто не нарушало гибкую линию, идущую от талии к бедрам и переходящую в длинные ноги, которыми он не переставал восхищаться.

Нестерпимо желая коснуться Лизы, Мак все же медлил – он никак не мог налюбоваться совершенной красотой ее тела. Само созерцание завораживало его больше, чем он мог представить еще утром на пляже. Тогда его воображение разыгралось настолько, что Маку пришлось охлаждать свой пыл в соленой воде океана. Тяжело дыша, Мак гадал, слышит ли Лиза гулкое биение его сердца. Конечно же, слышит. Оно бьется так громко, что, должно быть, его удары эхом отдаются на пляже.

– Лиза, – охрипшим голосом произнес он, – ты так прекрасна…

Наконец приблизившись, Мак обнял ее за плечи и подумал: должно быть, он был не в себе, вообразив, что позволит ей надеть бикини на пляж. Нет, никто больше не должен видеть Лизу такой – это зрелище предназначено лишь для его глаз… Он едва сдерживался. Ему и раньше доводилось встречаться с красивыми женщинами, но никогда еще он не испытывал собственнических чувств, никого так не хотел оградить от посторонних взглядов. И он понимал почему.

– Я люблю тебя, Лиза, – просто сказал Мак. – Ты ведь знаешь это?

– Да, Мак, – так же просто ответила она.

Он притянул ее к себе, и их тела соприкоснулись. Лиза чувствовала, как возрастает его мощь под одеждой. Жар его тела мгновенно передался ей. Его жадные горячие губы сомкнулись на ее устах – и Лиза целиком растворилась в этом страстном поцелуе.

Тонкая полоска бюстгальтера упала на пол. Лаская груди, Мак прошептал имя Лизы и стал покрывать ее поцелуями. Все мироздание сосредоточилось для нее в одном месте – только она, Мак и эта комната.

Мак медленно опустился перед ней на колени и своими жадными губами провел огненную дорожку вдоль ее живота, руками лаская ее бедра. Трусики Лизы полетели на пол вслед за бюстгальтером.

Он притянул Лизу еще ближе, покрывая поцелуями ее талию, живот, бедра и то место, которое еще так недавно было скрыто от него маленьким треугольником ткани. Мак зарылся лицом между ног Лизы, и она почувствовала, как его язык пронзает ее насквозь, достигнув самой сердцевины ее женственности. Вздрогнув от наслаждения, Лиза потеряла остатки самообладания. Она хотела лишь одного: оказаться на полу возле Мака и скорее заняться с ним любовью, прямо здесь, на ярких лоскутных ковриках. Но Мак вновь поднялся на ноги и отнес ее на постель. Сбросив с себя одежду, он в мгновение ока оказался рядом с ней и заключил в свои объятия.

– Я так ждал этого момента! – признался он. – Но вовсе не был уверен, что это когда-нибудь повторится. Ты так долго держала меня на расстоянии.

– Но не сейчас, – прошептала она. – Благодаря тебе я отбросила все свои страхи, Мак.

– Я тут ни при чем, – произнес он в паузе между поцелуями.

– Ты научил меня всему.

Голос Мака стал низким и хриплым.

– Я только помог тебе раскрыться, Лиза.

– Спасибо тебе за это, любимый, – прошептала Лиза. Мак жадно ласкал языком и губами спелые красные ягодки ее сосков, а его рука отыскала потайное местечко между ног Лизы.

Лиза чувствовала, как внутри ее разгорается и бушует пламя, и тихо застонала, не в силах сдерживать своей страсти, затрепетала под Маком. Она видела, как ее инстинктивные движения и срывающиеся с губ стоны действуют на него. Ему пришлось остановиться и перевести дыхание, чтобы эта ночь любви не закончилась раньше срока.

Он продолжал нежно целовать ее подбородок, щеки, глаза, лоб, над которым курчавились густые волосы, и лишь затем вновь приник к губам Лизы. А в это время руки Лизы блуждали по его влажному телу. Желая доставить Маку то же удовольствие, что он дал ей, Лиза нащупала его растущую мужественную плоть и стала нежно ласкать ее руками, одновременно исследуя языком шелковистую пещеру рта.

Все еще целуя Лизу, Мак трепещущими руками развел ее ноги в стороны и мгновение спустя уже был внутри ее, наполняя своей страстью. С губ Лизы сорвался протяжный стон. Она уже забыла, как одинока и пуста была без него. Обвив туловище Мака руками и ногами и ощущая упругость каждого мускула, она больше не желала отпускать его ни на миг. Мак почувствовал это и стал расти и наливаться внутри ее, что многократно усилило их наслаждение. Они двигались быстрее и быстрее к пику своей страсти. Слитые в единое целое, жаждущие насыщения, они оба достигли его.

– Люблю тебя! – выкрикнула Лиза. – Как я люблю тебя!

Маку показалось, что они эхом повторили слова друг друга, но в тот миг он не был до конца уверен ни в чем.

Позже, когда они тихо лежали рядом, Мак снова прошептал, поцеловав влажные волосы, разрумянившиеся щеки и припухшие губы Лизы:

– Я люблю тебя. Я должен повторить сейчас, когда страсть уже утолена, что я люблю тебя, Лиза.

– Я тоже, – сказала Лиза, кладя голову на его плечо. – Но что ты имеешь в виду, говоря, что страсть уже утолена? – с озорной усмешкой спросила она.

– Это лишь на время, пока я снова не наберусь сил. Лиза хмыкнула и прижалась к нему, с удовольствием вспоминая свой первый день в Рио.

Много позже, когда солнце было уже высоко, Мак встал с постели, собрал свою одежду и, поцеловав Лизу, произнес:

– Может, стоит пойти позавтракать, пока на дворе еще утро?

Лиза с трудом открыла глаза и улыбнулась.

– Даю тебе полчаса на сборы, – скомандовал Мак и ушел в свою комнату одеваться. Там он предался воспоминаниям о новогодней ночи в горах, когда они впервые занимались любовью. С тех пор все так изменилось! Они по-настоящему полюбили друг друга, и теперь между ними не возникнет никакой неловкости и смущения, когда они встретятся за завтраком. Все произойдет естественно и непринужденно.

Мак побрился, принял душ, вытерся полотенцем перед зеркалом. В нем он увидел нового Мака Дэвидсона, влюбленного впервые за всю свою жизнь. Он улыбнулся своему отражению:

– Ты ведь и не надеялся на это, приятель… – И тут же сам себе ответил: – Жизнь – игра, и Лиза дала тебе шанс. Только не упусти его.

Мак надел белые шорты и желтую футболку, прошелся расческой по густым волосам и вышел во двор. В руках он держал еще один сверток для Лизы.

Сев за столик, он положил его рядом с ее тарелкой и стал ждать.

Лиза тем временем тоже приняла душ и высушила волосы, решая на ходу, что же ей надеть. При этом она улыбалась и напевала мелодии, услышанные на улицах города прошлым вечером. Загадочный Рио, где все становятся другими, конечно же, немало повлиял на то, что произошло между ней и Маком минувшей ночью. Хотя она и так уже была к этому готова.

Она выбрала яркое розовое платье с зеленым узором и нанесла на губы легкий слой помады. Больше Лиза решила ничего не делать с лицом – на солнце ее кожа и так приобрела восхитительный золотистый оттенок. Тряхнув головой, Лиза распустила волосы по плечам и попутно отметила, что выглядит совсем неплохо. Рио – единственный макияж, который ей нужен, подумала Лиза. Здесь она стала другой, обрела неведомую раньше свободу. Мак вдохнул в нее смелость, которая отныне не покидала ее. И даже больше – он позволил ей заглянуть глубоко в себя и найти там другую, более гармоничную и счастливую личность. Но это была лишь одна из причин, по которым она любила его. Лиза задумалась о том образе жизни, что вел Мак, спрашивая себя, сможет ли она соответствовать ему. Раньше такие мысли не посещали ее, но она их не испугалась. Напротив, они приятно ее волновали.

* * *

– Что это? – спросила Лиза, вертя в руках небольшой сверток.

В прошлый раз она почти ждала от него подарка и догадывалась, каким он будет. Но на этот раз Лиза была удивлена и заинтригована.

– Открой, и сама все увидишь. – Мак взял большой кусок ананаса и надкусил.

Сквозь бумагу прощупывалась маленькая квадратная коробочка, и Лиза решила, что в ней наверняка какое-нибудь украшение, одна из тех славных вещичек, которыми славится Рио.

– Мне кажется, я догадываюсь, что это, – произнесла она.

Мак улыбнулся.

– Открой, – повторил он с притворным безразличием.

– Я почти уверена, что права, – сказала Лиза, разрывая обертку. Но наконец открыв коробочку и увидев ее содержимое, она не поверила своим глазам.

– Мак… – Она не знала, что сказать дальше.

Он спокойно смотрел на нее, продолжая есть ананас.

– Мак, это просто чудо, но…

– Что «но», Лиза?

– Я никогда не смогу принять такую дорогую вещь в подарок. В нем, должно быть…

– Пять карат, – продолжил Мак, вынимая из коробки алмазный кулон на цепочке. – Позволь мне. – Не слушая возражений, он надел украшение на шею Лизе.

В этот час – почти полдень – во дворе завтракали лишь > несколько человек, и все они торопились поскорее завершить свою трапезу, чтобы успеть занять хорошие места. Никто не обратил внимания, как Мак надел Лизе на шею цепочку и после, откинув прядь волос, запечатлел нежный поцелуй.

– Только дай срок, – произнес он, – и я сложу к твоим ногам все бриллианты мира. Это только начало. Когда месторождение будет полностью разработано…

– Мак, я не могу.

– Лиза, пожалуйста. Я хочу, чтобы ты приняла этот дар. А в дальнейшем и другие украшения: браслет, брошь, серьги. Ведь я так люблю тебя, – прошептал Мак, склонившись к самому уху девушки. – Ты достойна самого лучшего.

Лиза видела, как он был серьезен, произнося эти слова.

– Алмазы с моих приисков – прекраснейшие в мире, но всегда есть один камень, который совершеннее всех остальных, – продолжал Мак. – Он не только без изъянов, но полон волшебного сияния, которое отличает его среди всех камней. И когда мы его найдем, он будет твой. – Мак сделал паузу и заглянул в глаза Лизы, блеск которых затмевал любые бриллианты.

– А пока не лишай меня удовольствия видеть на тебе этот камень.

В глазах Лизы стояли слезы: никто еще не делал ей таких подарков, никто так не любил ее.

Мак с облегчением вздохнул и улыбнулся.

– Алмазы – это наше будущее, – торжественно сказал он. – А сейчас нас ждет встреча с Мигелем. И парад.

Остаток дня они провели с Мигелем Перейрой, осматривая местные достопримечательности. И это отличалось от всего, что доводилось видеть Лизе раньше за пределами своей страны. Мигель показал им не только излюбленные места туристов – канатную дорогу, ведущую к вершине Сахарной Головы, статую Христа на Корковадо, соборы, музеи, – но и уголки старого Рио, которые устояли вопреки натиску цивилизации.

– Нас еще не пугают последствия технического прогресса. Совсем как стариков торговцев, бесстрашно пускающихся на своих ослах по переполненному шоссе, – с улыбкой сказал Мигель, поправляя складки своего изысканного шелкового костюма.

Лиза сразу отметила, с каким шиком он был одет, и поэтому ничуть не удивилась, когда он усадил их в роскошный черный «мерседес», приспособленный им для экскурсии по городу. Каждый раз, когда они останавливались, Мигель бросал мелкие монетки сновавшим неподалеку ребятишкам.

– Чтобы охраняли машину, – с улыбкой пояснил он Лизе.

Сегодня Рио казался притихшим, и Мигель объяснил им почему:

– Вечером начинается карнавальное шествие, и все вносят последние штрихи в свои костюмы, добавляя перья, тюль, серебро, золото… Все это вы сами увидите, и очень скоро.

Верх машины был опущен, и Мигель несся по улицам города с той же бешеной скоростью, что и таксист, везший их из аэропорта. Но Лиза не чувствовала страха – его унес ветер, трепавший ей волосы.

– Расскажи Лизе о школах самбы, – попросил Мак.

– Это просто дворовые клубы, которые соревнуются друг с другом на карнавале. У каждой школы – своя тема, своя песня, хореография и, само собой, костюмы, которые никто не должен видеть до праздничного вечера. Это красочное действо представляет собой одновременно и драматический театр, и оперу, и балет. И к нему присоединяются все, кто может: от едва научившихся ходить детей до беззубых стариков. Весь год они готовятся к карнавалу, пожертвовав ради праздничного шествия всем, даже своими котами.

Озадаченное лицо Лизы заставило Мигеля пояснить, несмотря на предостерегающий взгляд Мака, что кошачьи кишки используются для изготовления струн.

– К январю здесь практически не встретишь ни одного кота. Те, что остались живы, предпочитают не высовываться на улицу, – рассказывал Мигель. Но, увидев выражение лица Лизы, он поспешно добавил извиняющимся тоном: – Это, конечно же, шутка. Когда карнавал подходит к концу, все начинается заново. – Мигель свернул на узкую улочку, и Лиза постаралась не обращать внимания на скрежет шин. – Несколько лет назад мэр Рио запретил соревнования школ – он объяснил это тем, что они пробивают огромную брешь в городском бюджете, не говоря уж о том, что многие семьи тратят все свои сбережения на костюмы. В общем, он объявил конец карнавала.

Лиза недоуменно посмотрела на Мигеля, и он рассмеялся:

– Но, как видите, у него ничего не вышло – карнавал продолжается. Жители Рио просто не обратили внимания на этот запрет. В конце концов, что это за Рио без карнавала? – Мигель вновь улыбнулся Лизе, которая усиленно старалась не замечать несущихся мимо машин, что лишь чудом их не задевали.

– Вам ведь нравятся парады?

Лиза повернулась к Маку, и они засмеялись.

– Что-то личное? – поинтересовался Мигель.

– Не совсем, – ответила Лиза. – Когда-то я недолюбливала парады, но с тех пор, как приехала в Бразилию, многое переменилось. Сейчас, например, я жду не дождусь вечера.

И вечер не заставил себя долго ждать. На ужин они съели национальное блюдо – мясо с тушеными черными бобами, запивая его пивом. И после этого наконец отправились занимать места поближе к заграждениям, чтобы стать очевидцами карнавального шествия.

В отель они вернулись не скоро. Лиза со стоном повалилась на кровать. Ее платье выглядело так, будто она побывала в бою.

– Похоже, все, что только могло разлиться и расплескаться, попало на меня. Я чувствую себя клумбой, на которой вытоптали все цветы и вдобавок сломали оградку, – со вздохом протянула она. – А ведь меня защищали двое сильных мужчин.

Мак, рассмеявшись, стряхнул конфетти с волос Лизы.

– Карнавал – самая грандиозная вечеринка в мире. И самый лучший парад.

В знак согласия Лиза улыбнулась.

– Если бы все парады были похожи на карнавал… – Она остановилась, припоминая цвета и звуки, сопровождавшие появление живописной процессии.

– Мне так хотелось к ним присоединиться, – призналась она Маку. – Я раньше никогда не видела, чтобы люди так искренне веселились.

– Мы тоже неплохо развлеклись, – произнес Мак.

– Неплохо, но очень уж утомительно, – напомнила ему Лиза.

– Но мы вынесли все испытания: остались до последнего да еще после этого отправились на вечеринку к Мигелю.

– Я думала, у него будет спокойнее. В таком огромном фешенебельном доме, с такими респектабельными на первый взгляд гостями… Хотя во время карнавала стираются все различия. Богатых не отличишь от бедных…

– Известных от неизвестных.

Лиза рассеяно кивнула. Ей вдруг кое-что вспомнилось, и это что-то весьма ее озадачило. Раз или два за вечер Мак с Мигелем отходили в сторону и среди перьев, лент, разгоряченных тел вели какой-то серьезный разговор. После этого они оба казались ей мрачными и задумчивыми, но это длилось недолго. Мак ловко уходил от ее расспросов, но каждый раз ему требовалось немало времени, чтобы вновь погрузиться в атмосферу праздника.

Сейчас ей вновь показалось, что она видит тот же напряженный взгляд, но Мак, видимо, заметив ее беспокойство, тут же улыбнулся.

– Ну-ка, надевай свое бикини, – сказал он, – пойдем искупаемся.

– Мак, сейчас два часа ночи!

– Тем лучше. – Он задорно посмотрел на Лизу. – Здесь все купаются по ночам, особенно во время карнавала. Пойдем, это освежит тебя, придаст сил. – Мак склонился над Лизой и поцеловал ее. – Нельзя, чтобы ты оставалась такой разбитой и усталой. – Он снова коснулся губами ее лица. – Это противоречит моим планам. Так что давай переодевайся.

Мак вышел, тут же вспомнив, что не хотел, чтобы Лиза показывалась на людях в своем новом бикини.

– Ладно, – сказал он вслух, натягивая плавки, – там будет темно.

На пляже и в самом деле было темно. К тому же Лиза старательно куталась в свою длинную рубашку, которую не сняла до тех пор, пока не вошла в воду. После короткого купания Мак насухо вытер ее полотенцем.

На пути в отель Лиза почувствовала, что совсем не стесняется идти в бикини.

– Наверное, потому, что меня все равно никто не видит, – сказала она Маку. Но тот только усмехнулся в ответ: на небе показалась полная луна, которая давала вполне достаточно света, чтобы он мог видеть все, что хотел. Ей он об этом не сказал, но смотрел на нее с истинным удовольствием.

– Чудесный был день, – произнесла Лиза. – Даже два чудесных дня. Никогда еще я не чувствовала себя такой свободной и счастливой. – Порывисто обернувшись к Маку, Лиза обняла его и поцеловала снова и снова. Он бережно прижал ее к себе, наслаждаясь прикосновением нежной кожи.

– Лиза, я так люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя, Мак. – Ей совсем не страшно было в этом признаться. – Если бы эта ночь длилась вечно! – со вздохом прибавила она. – Забыть бы Атланту, все дела, знакомых…

– И Чака? И Мэрилл?

– Ну да, вместе со всеми ее пирожными.

– Кстати, о пирожных…

– Только не это! Надеюсь, ты не собираешься прочесть мне лекцию о необходимости нового магазина?

– Нет, – ответил он с улыбкой, которую Лиза не могла не заметить даже в темноте. – Я лишь хочу сказать, что у тебя получается все, за что ты ни возьмешься.

– Ну, не всегда, – уточнила Лиза.

– Даже если и так. Ты хотя бы пробуешь. Ведь это главное. Я тоже иногда терплю поражение, иногда выигрываю. Но всегда делаю попытку. Это и есть жизнь, все остальное – просто наблюдение за ней.

Лиза размышляла над его словами, пока они шли к отелю. Под ногами у них скрипел мокрый песок. Но сейчас думать о делах было выше ее сил.

– Все, о чем я могу думать в данный момент, – это Рио. Я здесь счастлива и хочу остаться в Бразилии навсегда…

– Я тоже. – Мак обнял ее за талию. – Может, нам это и удастся, – мечтательно добавил он. – Если с приисками все будет в порядке, то я разбогатею и смогу жить, где только пожелаю. – Он остановился и посмотрел на Лизу: – Мы сможем. Где бы я ни находился, я хочу, чтобы ты была рядом.

Их губы снова слились в страстном поцелуе, который был лишь прелюдией к тому, что должно было вскоре последовать.

Они вернулись в отель, когда на горизонте показались первые лучи восходящего солнца. Лиза больше не чувствовала слабости – мышцы перестали болеть, усталость прошла, а когда Мак ее поцеловал, то и вовсе забыла обо всех своих проблемах. Волна желания накрыла ее с головой.

Лиза привычно прильнула к Маку, как будто они всю жизнь были любовниками, и когда он коснулся ее груди, она почувствовала, как внутри ее разгорается пламя желания. В ушах все еще звучали чувственные первобытные ритмы самбы, мелодии карнавала. Звуки, запахи, прикосновения – только через эти простейшие чувства Лиза воспринимала сейчас действительность. Ее руки жадно блуждали по телу Мака, с наслаждением касаясь упругих мускулов, гладкой кожи. Она касалась его сильных ног, стройных бедер, мощной груди. Запустив пальцы в темные густые волосы Мака, Лиза целовала его лицо, пробовала на вкус губы, то скользя языком по их контуру, то устремляясь внутрь, в восхитительную пещеру рта.

Мак лежал навзничь, позволяя Лизе колдовать над собой. Это и впрямь было волшебство, когда ее язык скользнул ниже, по шее, вдоль плеча и наконец достиг его груди, лаская набухшие соски. Мак застонал, и Лиза улыбнулась, чувствуя полную власть над ним Как здорово, что своим прикосновением она может доставить Маку наслаждение. Но эти ласки возбуждали и ее саму. Всякий раз, когда языком или руками она достигала новой соблазнительной части его тела, легкая дрожь охватывала ее. Наконец она коснулась пальцами его мужского начала. Она ласкала бархатистую поверхность его мощного орудия до тех пор, пока Мак в изнеможении не попросил пощады. И тогда она упала на него, отдавая ему себя всю без остатка, поведав Маку языком своего тела, как сильно она его любит.

Под утро Лиза откинулась на подушки, ослабевшая и трепещущая. Как только они почувствовали себя отдельными существами, Мак привлек Лизу к себе и держал в объятиях до тех пор, пока она не сомкнула глаз и не заснула, освещенная лучами восходящего солнца.

Первый день карнавала прошел, улицы опустели, о неистовстве праздничной ночи напоминали лишь груды мусора. На несколько часов в Рио воцарилось спокойствие.

Лиза безмятежно спала в крепких объятиях Мака, пока ее не разбудил резкий звонок телефона. Несколько секунд она не могла понять, что происходит. Но потом она услышала голос Мака и, открыв глаза, увидела его.

– Да, конечно, – ответил он кому-то на том конце провода и, не прекращая разговора, обнял пробудившуюся от сна Лизу. – Хорошо, встретимся через полчаса. Нет, сеньора будет просто счастлива отдохнуть от меня. – Усмехнувшись, Мак легонько шлепнул Лизу пониже спины. – Позавтракает, поплавает. Думаю, одиночество и спокойствие только обрадуют ее после безумства карнавальной ночи. – Мак отвесил ей еще один шлепок, прежде чем положил трубку.

Всем его вниманием вновь завладела Лиза, будто и не было никакого звонка. Он обнял и нежно поцеловал ее.

– С добрым утром, дорогая.

– И тебе доброго утра, – произнесла она, с жаром отвечая на его поцелуй. Сразу вслед за этим она спросила: – И ради кого это ты меня покидаешь?

– Ради Мигеля. Он хочет поговорить со мной часок-другой. Ты не против?

Лиза тут же забеспокоилась, вспомнив взгляды, которыми обменивались Мак и Мигель прошлым вечером. Она собиралась продолжить свои расспросы, но решила, что если бы Мак хотел, то сам бы ей все рассказал…

– Что случилось, Лиза? – спросил Мак, увидев беспокойство у нее на лице.

– Да так, ерунда…

– Не хочешь оставаться одна?

– Да нет же, я с удовольствием поплаваю.

– Спасибо, милая. – Мак наклонился и поцеловал ее. – Только не надевай красный купальник! – Он шутливо погрозил ей пальцем.

Лиза улыбнулась. Все в порядке. Должно быть, у нее разыгралось воображение. Сейчас у него такой беззаботный вид. Мак выглядел взъерошенным и немного сонным, но никак не расстроенным.

– Встретимся за обедом, – пообещал он, направляясь в душ.

Лиза решила не спускаться к завтраку, а заказать в номер кофе с пирожными. Она сидела за маленьким столиком на балконе, наблюдая за попугаями и обезьянами, которые ловко прыгали с ветки на ветку.

После завтрака, надев свой старый купальник, Лиза отправилась на пляж. Там, как обычно, было полно народу, в основном ее соотечественников, которым почти удалось превратить Ипанему в типичный североамериканский пляж. Хотя, конечно, коренные жители Рио тоже никуда не делись. Они не только с любопытством смотрели на Лизу, но и что-то говорили ей вслед на своем непонятном наречии. И музыка, льющаяся над пляжем, была бразильской – это была музыка карнавала.

Лиза нашла свободное место и растянулась на шезлонге под ласковым весенним солнцем. Она задремала и увидела во сне Мака. То был восхитительный эротический сон, напоминавший одновременно обе их ночи в Рио. Но сны были лишь слабым отражением действительности – никакие мечты не могли сравниться с реальным Маком, с его настоящими объятиями.

Скоро Лиза проснулась, расстелила свое полотенце и лениво вытянулась на нем, чтобы теперь дать позагорать спине. Она гадала, возвратился ли Мак, и уже хотела пойти проверить, но решила, что он сам найдет ее, когда вернется. Им с Мигелем есть о чем поговорить. Все-таки алмазные прииски – дело серьезное, хотя и рискованное. Этот риск больше всего беспокоил Лизу, из-за него ей всюду мерещились проблемы – типичная реакция человека, который всю жизнь стремился к покою и уверенности. Лиза вспомнила о «Сладком соблазне». Должна ли она взять пример с Мака и наконец сделать решительный шаг? Ведь она уже многому у него научилась: отдыхать, расслабляться, пользоваться случаем. Он помог ей увидеть, какая она на самом деле.

Подошло время обеда. Лиза подумала, что Мак скорее всего ждет ее в номере. Она направилась к отелю, уже довольно сильно поджарившись на солнышке. Но Мака не было ни во дворе, ни в ее комнате. Лиза вышла на балкон и заглянула на его половину – пусто. Удивленная, но еще не встревоженная, Лиза открыла холодильник, вынула сок и села ждать Мака.

Когда он наконец появился, Лиза сразу поняла: что-то не так. Она никогда еще не видела его таким хмурым.

– Мак, что случилось?

Он подошел к ней, обнял и тут же чуть отстранил.

– Лиза, слушай меня внимательно. Мигель только что рассказал мне о кое-каких проблемах с приисками. До сих пор он только догадывался о них, теперь же получил неопровержимые доказательства. Я не знаю, что будет дальше, и не знаю, насколько это серьезно. Но я хочу, чтобы ты уехала. Иди собирай вещи, я вызову тебе такси. Билет на самолет уже заказан.

– Мак, о чем ты говоришь? – Она умоляюще на него посмотрела. – Какие проблемы? Почему ты хочешь меня отослать? Я ничего не понимаю.

– У меня нет времени на объяснения, Лиза. Мы с Мигелем прямо сейчас выезжаем на место. У нас могут быть большие неприятности, вероятно, некоторое время мы даже не сможем покинуть Бразилию. Поэтому я хочу, чтобы ты уехала сейчас.

– Нет, – твердо сказала Лиза. – Я останусь с тобой.

– Нет, не останешься, – так же твердо возразил он. – Доверься мне. Все это очень серьезно, и я не смогу заниматься делами, если буду волноваться за тебя.

– Я не дам тебе поводов для волнения, Мак. Я поеду с тобой и буду тебе помогать.

– Нет, Лиза. Самую большую помощь ты мне окажешь, если уедешь отсюда.

Тревога, написанная на лице Лизы, заставила Мака приблизиться и крепко обнять ее.

– Ты веришь, что я люблю тебя?

– Да, да, Мак!

– И ты знаешь, что я ни за что на свете намеренно не причиню тебе боли?

– Знаю.

– Тогда, пожалуйста, поверь мне и пойми, что это лучшее, что ты можешь сделать. Все будет в порядке. – Мак нежно поцеловал ее.

Лиза старалась ему верить, но испытывала безотчетный страх.

– Мак, что бы там ни случилось, разве мы не можем пережить это вместе? – сделала она еще одну попытку.

– Как только будет возможность, я позвоню тебе, Лиза. Я не могу оставить тебя в Рио и взять с собой тоже не могу. Но я во всем разберусь, все улажу, и мы снова будем вместе.

– Конечно, Мак, – прошептала она, стараясь верить, что все будет именно так.

За час Лиза собрала вещи, упаковав подарки, купленные друзьям. Мак вышел с ней на улицу, поймал такси и с горечью отчаяния поцеловал ее на прощание.

Сквозь стекло автомобиля Лиза смотрела на удаляющуюся фигуру Мака, и ее не покидало предчувствие, что она видит его в последний раз.