Рука Базза зажила, но он даже не заикался о возвращении на кухню, все его внимание занимал поиск новых способов использования ликёра «Егермейстер». Пожалуйста, Господи, пусть я больше никогда не услышу слова «Егермейстер» и «яйца» вместе, завтрак не должен сгорать на пути по пищеводу.

Переходим к другим медицинским новостям: Сьюзи Ку выписали из больницы. Поскольку в течение ближайших нескольких месяцев ей потребуется постоянный уход, а родственников поблизости у неё нет, врач посоветовал на некоторое время переехать в Западный Техас к дочери. Предположительно, у внуков Сьюзи аллергия на собак, так что я еще побуду хозяйкой Оскара, весьма вероятно, что стану ею навсегда, но ни у кого не хватило смелости сказать такое Сьюзи.

Гранди сразу потерял часть своего весёлого очарования, лишившись начёса Сьюзи и ее дерзкой ковбойской одежды. Казалось весьма странным планировать меню и выбирать украшения для вечеринки, когда кто-то из наших уезжал из города на медицинской каталке, но Эви и Герти уверяли, что для Сьюзи вечеринка Большого Морозца всегда была одним из главных событий года, так что ей бы захотелось, чтобы мы хорошенько натанцевались. Мы решили поставить на стойку фотографию Сьюзи, маленькую свечку и её любимое пиво.

Такова жизнь в маленьких городках: трагедии бьют население по общему заду, становятся темой для обсуждения на недели, а после жители свыкаются. Мы понимали, что большее сделать для Сьюзи не в наших силах, так что просто пытались прийти в себя, толпы народа в обед нашли новые темы для разговоров. Герти стала начальником почты, так что почту я теперь получаю с доставкой на дом – новая и неожиданная роскошь. Герти же, казалось, наслаждалась, впервые в жизни пребывая «работающей женщиной».

Алан несколько месяцев пытался отследить «волка» Сьюзи Ку в окрестностях, но единственной его находкой стали следы вокруг города: ни останков других животных, ни экскрементов, ни следов. Он даже волка вживую ни разу не видел. Но больше всего его удивлял факт, что, преследуя зверя, он постоянно оказывался у моего дома.

– Никогда не видел ничего подобного, Мо, – как-то днем за тарелкой чизбургеров сказал мне Алан. – Ты словно бы живешь на месте постоянного маршрута волков. Не могу поверить, что ты ничего не заметила.

Я засмеялась, а нотки истерики придали реакции правдоподобия. Мне пришлось приложить усилие, чтобы не смотреть все время в окно, где было видно, как у обочины Купер паркует свой грузовик.

– Нет, недавно я видела лишь медведя.

Глаза Алана испуганно распахнулись, он инстинктивно потянулся своей рукой к моей. О, черт. Наверное, не стоило говорить. Лучше, конечно, чем выпалить «Ну, знаешь, у меня там оборотень периодически в гости забегает», но теперь придется выдать Алану сильно отредактированную версию встречи с медведем и найти способ предупредить Купера, чтобы он не прокололся.

Я быстро, не вдаваясь в подробности, объяснила все Алану, при этом сознательно опустив такие детали, как насколько близко я оказалась к ублюдку-медведю и сколько пришлось сделать Куперу, чтобы его прогнать. Я старалась не обращать внимания на то, что Алан стиснул зубы, услышав про Купера у меня в гостях, это не сулило ничего хорошего.

– Я поставлю еще капканов возле твоего дома, дам тебе карту, отмечу их оранжевой охотничьей лентой, но все равно будь осторожна, когда гуляешь с Оскаром.

Я кивнула и повернулась налить Уолту еще кофе. Алан остановил меня, снова коснувшись руки.

– Алан, я буду осторожна, обещаю, – я улыбнулась и потрепала его по руке. Он поймал мои пальцы и сжал их.

Я подняла голову и увидела, что в кафе зашел Купер. Его взгляд тут же скользнул на наши соединенные ладони, и оборотень нахмурился, а я спрятала руку за спину. Купер сел у дальнего конца стойки и позвал Эви. Когда я улыбнулась, приветствуя его, он коротко кивнул и опустил глаза на чашку кофе.

Видимо, мы снова вернулись к невоспитанному поведению. Чудно!

– Доброе утро, Купер, – мой тон был наигранно веселым.

– Доброе, – пробормотал он. Купер снова выглядел усталым и непривычно обиженным.

– Я как раз рассказывала Алану о медведе, которого мы видели около моего дома, – объяснила, бросая многозначительный взгляд в сторону Алана. – Хорошо, что тебе удалось увести нас с Оскаром в дом, прежде чем зверь подобрался слишком близко.

– И зачем ты ему это рассказываешь? – пробурчал Купер.

– Он заметил, что вокруг моего дома слишком много волчьих следов, вот я и уверила, что это ничего по сравнению с медведем.

Мы с Купером встретились взглядами. Он разглядывал мое лицо в поиске... чего? Подозрения? Гнева? Алан начал расспрашивать Купера о медведе – те вопросы, на которые я не смогла ответить. Я слишком испугалась, чтобы заметить, какого медведь роста, его отличительные особенности, была ли на нем метка. Лицо Купера застыло, пока он одним духом выпаливал правдоподобные детали, но взгляд его не отрывался от меня.

– А что вы вообще делали у Мо? – спросил Алан.

Глаза Купера сузились, губы слегка изогнулись, открывая ровные белые зубы.

– Просто по-соседски приглядываю за ней.

Прекрасно. Прозвучало достаточно неопределенно – как раз так, чтобы Алан мог додумать жаркий животный секс на моем крыльце, который медведь грубо прервал.

Алан показал зубы.

– Что ж, приятно слышать, что за моей Мо присматривают, – он скользнул рукой по стойке и переплел свои пальцы с моими.

Я не являюсь экспертом по поведению животных, но даже мне понятно, когда кто-то помечает свою территорию. Он бы еще мочой круг у моих ног нарисовал. Алан улыбнулся мне, Купер нахмурился, я удивленно изогнула брови и осторожно вытащила свою руку из захвата Алана.

– Я от тестостерона уже захлебываюсь, так что уйду-ка обратно на кухню.

Когда я оказалась на безопасном расстоянии, мышцы на лице Алана, кажется, расслабились, Купер же, казалось, занервничал сильнее, он соскользнул со стула и снова надел бейсболку.

– Мне пора, – пробормотал он.

– А как же твой заказ? – крикнула Эви, когда захлопнулась входная дверь.

– Отдай его Алану, – раздраженно отозвался оборотень.

– И что это было? – спросила меня Эви, откладывая в сторону список продуктов, необходимых для нашего праздничного меню на вечеринку: крабовых пирожков, чудесных булочек с ветчиной и «сырных пирогов» (мы не могли назвать их мини-кишами, а то мужчины же их есть не станут).

– Я даже притворяться не стану, будто понимаю мужчин, Эви, этого в особенности.

Подруга покачала головой.

– Амазонки были правы. Мужчины нужны только для размножения.

Я кивнула.

– Да, и разговаривать разрешать им нельзя.

***

В конце концов, я все же надела красное платье на вечеринку Большого Морозца, только чтобы Эви от меня отстала. И еще потому, что решила: хочу уехать домой ночью с Аланом. Если какой-то предмет и мог донести такое сообщение до адресата, то только красное платье.

«Алан – это правильный выбор», – объясняла я своему отражению, нанося на губы дерзкую алую помаду. Единственный разумный выбор. И яснее выразить свой интерес рейнджер мог, только если бы написал о нем на рекламном щите. Так почему я так нервничаю? В последний раз поправила волосы, надела куртку. Алан не торопится, но он явно мной увлечен. Меня никто не отвергнет. Я никогда не нервничала по поводу первого сексуального контакта. Я вообще не нервничала по поводу секса! Подъезжая, я старалась отмахнуться от дурных предчувствий, сосредоточиться на радости от вечеринки, флирта, окончания чрезвычайно долгого воздержания.

Когда я зашла в «Ледник», для дурных предчувствий появился совершенно новый повод. Я одновременно вырядилась слишком кричаще и неподобающе. Мужчины надели галстуки с джинсами, а леди - платья, заказанные, вероятно, по каталогу «Лучшая воскресная коллекция». А еще был Абнер, одетый в старый костюм, полностью сшитый из рубчатого вельвета травянисто-зеленого цвета.

В дверях бара я сняла пальто, и все вокруг замолчали.

Неловко получилось.

Я нервно улыбнулась и нырнула на кухню, где обнаружила Эви, разогревавшую партии закусок, которые я приготовила сегодня днем.

– Я тебя убью! – сообщила ей, натягивая короткий яркий подол на столь привлекающие внимание коленки.

– И почему? Потому что я настояла, чтобы ты выглядела красиво? – Эви усмехнулась, протягивая мне поднос с крабовыми китайскими пельменями. – Ты обворожительна, и знаешь это. Притворяться, будто нервничаешь, не надо – раздражает.

– У меня у единственной настолько открытый наряд! – прошипела я. Мои тонкие шпильки нетерпеливо стучали следом за Эви, пока мы расставляли еду на столе подальше от оживленной площадки для танцев возле импровизированной сцены.

– Ну, не думаю, что кто-то возражает, – она намеренно посмотрела в сторону бара на Купера, который только что зашел и разговаривал с Баззом.

Купер надел легкую голубую рубашку, застегнутую на все пуговицы. Выглядела она так, словно он решил не гладить ее, только запустил в сушилку на пару минут. Густые волосы гладко зачесаны назад. Он не отводил взгляд от своего пива, стараясь не обращать внимания на Линетт, вцепившуюся в его руку и уговаривавшую, видимо, потанцевать. Базз поднял взгляд, заметил Эви и толкнул Купера локтем. Купер посмотрел на меня и чуть не уронил бутылку.

Именно на такую реакцию надеется девушка, надевая «обтягивающие наряды». Плохо только, что реакция последовала от Купера.

– Ну, я погляжу, кое-кто не возражает против того, что ты нарядилась. – прокомментировала Эви.

– Я сейчас же надеваю пальто обратно!

– А вот это будет досадно.

Я обернулась и увидела Алана в черном пиджаке, чистой белой оксфордской рубашке и джинсах. Учитывая, что подошел ко мне Алан чуть пошатываясь, возможно, парочку бутылок пива он уже выпил. Я улыбнулась, трепетно взмахнув ресницами, когда он протянул мне руку и пригласил на танец.

Базз нанял группу из Бурне, чтобы они сыграли подборку классического рока и кантри. Под игравшую в настоящий момент песню – грубоватую версию «Кареглазой девушки» – Алан быстро закружил меня, направляя в гущу толпы.

– Я тебе говорил, что ты самая красивая девушка в этой комнате? – спросил он во время бодрого гитарного риффа.

Я покраснела – не могла сдержаться. Маленькое красное платье особенно остро заставляло почувствовать себя девушкой, Алан сделал мне комплимент, так что пылающие щеки в качестве реакции на него были фактически заложены в моих женских хромосомах.

– Не говорил.

– Что ж, скажу.

Я засмеялась и опустила голову Алану на плечо. Он хмыкнул и погладил открытую кожу моих предплечий. Я поджала губы, ожидая реакции: дрожи волнения, мурашек. Черт, да меня бы устроило если бы я вздрогнула, но прикосновение Алана не вызвало никакой реакции помимо теплого чувства привязанности. Я нахмурилась. Осознанно пробежалась пальцами по шее Алана сзади, гладя его – глаза спутника потеплели, он потянулся ко мне, а я по-прежнему не ощущала ничего, кроме предчувствия приближавшейся катастрофы. Я сжала зубы. Почему мои идиотские гормоны не работают как положено?

Я увидела хмурого Купера за спиной Алана, и тут раскаленное добела копье осознания, беспокойства прострелило меня насквозь до самых кончиков пальцев ног. Я сузила глаза, готовая зарычать, но, к счастью, тут Алан закружил меня, и я оказалась спиной к Куперу.

Алан прекрасно танцевал, уверенно вел, оказалось так легко с ним избавиться от моего мрачного настроения. Однако, как бы я ни хотела задуматься о чем-то чувственном, никаких сладострастных мыслей по отношению к Алану у меня не было. Мы перемещались по танцполу, он смеялся и перешучивался с остальными парочками, например, с Нейтом и Герти. Гоганы двигались с непринужденностью тех, кто учился танцевать вместе. Нейт определенно был обрадован моим выбором партнера – я прямо видела, как он составляет уже контракт на продажу моего дома.

Я официально познакомилась со многими соседями, не желавшими приезжать в город, пока не появлялось особого повода. Как и ожидалось, некоторые держались замкнуто, но то, что я танцевала с Аланом, сглаживало напряжение. Словно бы он некоторым образом за меня ручался, и я была очень ему признательна.

– Как тебе нравится местная ночная жизнь? – поинтересовался он и ласково потерся носом о мою щеку.

Я осмотрелась вокруг, наблюдая за своими громогласными друзьями, желающими выжать из вечера все веселье до капельки, поскольку впереди предстояли долгие зимние месяцы изоляции. Я наклонила лицо, соблазнительно приблизившись к Алану, но, осознав это, стремительно выпрямилась, отодвинувшись подальше от его рта.

- Довольно активная.

Если Алан и понимал мои сомнения, они его не расстроили. Он прижал меня к себе крепче и, почти касаясь моего уха губами, прошептал:

– Знаешь, еще несколько дней до наступления настоящих холодов, последний шанс выбраться и посмотреть дикую природу. Мне известно несколько хороших маршрутов, таких мест, которые тебе здесь больше никто не покажет. А в выходные погоду неплохую обещали...

– А разве это не будет несколько опасно? Со всеми нападениями в последнее время...

– Я тебя буду защищать. Стану твоим личным телохранителем от хищников.

Я сдавленно хихикнула. Алан, едва касаясь, провел рукой вниз по моей пояснице, скользнул к линии ягодиц. Я напряглась, и, стараясь уклониться от прикосновения руки, невольно сильнее прижалась к его груди. Алан воспринял это, как зеленый свет, и еще сильнее сжал меня в объятиях. Разумная часть моего сознания кричала, чтобы я расслабилась и посмотрела, куда все может зайти, ведь Алан очень привлекательный, простой и понятный, к тому же возможно, единственный мой шанс этой зимой на сносный секс без использования батареек. Вторая, более первобытная, часть сознания молила отодвинуться, разорвать соприкосновение бедер как можно быстрее.

Ну, и какого черта со мной происходит? Я же сама этого хотела, так почему так неуютно себя чувствую? Почему ощущаю, что все неправильно? Пытаюсь уговорить себя подвинуться ближе, расслабиться, но меня словно магнитом отталкивает на приличное расстояние.

– Прости, – извинился Алан, ослабляя хватку, поскольку почувствовал мое напряжение, – просто не хочу, чтобы ты ускользнула.

Прежде, чем я подобрала слова для ответа, кто-то похлопал Алана по плечу. Мы обернулись и увидели Купера.

– Позволь, я украду твою даму.

Мое глупое сердце предательски затрепыхалось в груди. До этого я видела, чтобы «даму крали», только на танцах в старых фильмах. Хотя Алан не выглядел довольным вмешательством. Он чуть сильнее сжал меня, но тут Купер беспечно развел его руки в стороны и закружил меня в танце по комнате, двигаясь к углу. Хмурясь, Алан остался стоять в центре площадки. Линетт тут же скользнула к нему и предложила еще пива.

– Не ожидала тебя здесь увидеть, – прошептала я, а руки Купера скользили по ткани платья на моей спине. Дыхание перехватило, и теплая влажная чувственная волна прокатилась от груди к животу. Ох! Дурацкие сексуальные оборотни! Именно из-за этого я не уеду домой с Аланом. Как бы он мне ни нравился, он не вызывал – и не мог вызвать – того чувства, что заставлял меня испытывать Купер. И я всегда буду об этом знать. А, учитывая сегодняшнюю реакцию, окажись я в постели с Аланом, и он узнает. Мне меньше всего хотелось его обидеть.

Чудно. Алан оказался неверным выбором, но ведь это не значит, что ответом на все вопросы станет секс с Купером. Надо подумать о чем-то не возбуждающем. Бейсбол. Обнаженный Билл О’Райли. Застойный, зловонный запах грязи в Дельте августовским днем. Джакузи Леонарда Трамбле. Влажные носки. Грязный, влажный, обнаженный Купер в джакузи... Черт побери!

– Ну, ты размахиваешь красной тряпкой перед огромным стадом быков, – сказал он, глядя на мое алое платье. И ухмыльнулся, даже не делая попытки скрыть факт, что смотрит мне прямо в декольте. – Ты же знаешь, я всегда приду к тебе на помощь.

Я улыбнулась ему язвительно.

– Да что ты? Ну, может, если бы ты меньше за мной следил, необходимость постоянно приходить мне на помощь отпала бы.

– Следил?

– Ты меня слышал.

В голосе Купера послышалось раздражение.

– Что ж, может, если бы тебе хватало здравого смысла не гулять одной по по темным переулкам и не бродить по дикой местности, не зная ее, необходимость находится рядом с тобой и отпала бы. – Он заговорил тише, чтобы никто больше на танцевальной площадке нас не услышал.

– Знаешь, мне известно, где достать еще медвежьих капканов. Держу пари, стоит мне сказать Алану, что вокруг моего дома ночами бродит волк, он целое минное поле устроит из ловушек, – прошипела я в ответ.

– Да уж, дьявол, он тут же примчится и поселится у тебя, – Купер сердито хмурился, – теперь, когда вы двое...

– Что я делаю или не делаю с Аланом вдвоем к тебе не имеет никакого отношения, – мои щеки пылали, – да и с чего бы тебе вообще об этом думать?

– Мне не нравится видеть, как ты танцуешь с ним, – признал Купер.

– А, так все-таки собака на сене, да? – фыркнула я, понизив голос, – извини, это не обидная для волков идиома?

Глаза Купера сузились, ноздри расширились.

– Что ты имеешь в виду? Причем здесь собака на сене?

– Ты не хочешь меня, но ты не хочешь и чтобы я была с кем-то другим.

– Я никогда не говорил, что тебя не хочу, – возразил он, хриплый голос прозвучал так нежно, что, я уверена, никто в комнате больше этого не слышал. Купер смотрел куда-то вниз, его густые темные ресницы касались щек. Он притянул меня ближе, прижал к груди, отчего мое сердце застучало прерывисто. Я перевела взгляд на рот Купера, на изгиб пухлых, нежных, как персик, губ, и все вокруг: лица, голоса, – словно растаяло. Я поддалась притяжению, наклонилась ближе, мое дыхание смешалось с его – теплым и пряным.

И тут за моим плечом раздался голос Алана:

– Думаю, ты слишком долго единолично владел вниманием Мо, Куп.

Мы оба вздрогнули: момент, волшебство, что бы это ни было – растаяло. Я оглянулась и заметила колючий взгляд Алана на Купера. И не Купер ли это только что рычал?

К счастью, Абнер Голайтли воспользовался шансом и вовлек меня в круг танцующих быстрый танец, который он назвал «Теннессийский торнадо» – нечто среднее между джиттербагом и ватуси.

– Я когда-то танцевал так с девчонками на НПО, – сказал мне Абнер, подмигнул и взял под руку. Для сухонького низенького старичка его верхняя часть тела была поразительно сильной. Однако, не знаю, за кого из нас я испугалась больше, когда он меня наклонил.

Я мельком видела Купера и Алана, когда Абнер крутил меня. Алан сел рядом с Баззом у бара и медленно потягивал пиво. Купер отступил за столик в углу. Он следил за мной взглядом, словно бы планируя лучшее направление атаки на особенно раздражающего зверя. Это внимание нервировало, тревожило, так что я изо всех сил старалась себя постоянно чем-то занять. Пыталась спрятаться на кухне, мыть посуду, разогревать еду – но Эви все время меня выгоняла. Танцевала со всеми, кто приглашал, – страшно устали ноги и добавилась проблема: Леонард Трамбле снова на что-то надеялся. Алан привел меня к отдельному столику, но в наш разговор часто вмешивался Уолт, которому не терпелось отделаться от танцев и обсудить спорт. Поскольку я ничего в теме разговора не понимала, моим единственным развлечением стало наблюдение за Купером. Он старался уклониться от все более явных заигрываний Линетт, включая опрокидывание стакана ледяного пива на его колени и попытку последующего неистового оттирания его промежности от жидкости.

Я взмолилась об отдыхе около одиннадцати. Алан предложил проводить меня, но его вывели из игры, вовлекая в дискуссию о звене нападающих команды «Мейпл лифс». Я тут же воспользовалась этой возможностью незаметно ускользнуть домой, чтобы устроить встряску моей нерешительной натуре.

Эви не особо обрадовалась, что я ухожу рано, но помешать мне она не могла, разве что вцепилась бы в мою ногу и не отпускала. Я надела куртку, тихонько попрощалась с некоторыми и улизнула к Люсиль. Открывая дверь со стороны водителя, я почувствовала, что за моей спиной кто-то стоит. Оборачивалась, уже зная, что увижу Купера.

– Что ты хочешь?

Он внимательно посмотрел на меня.

– Не люблю повторять уже сказанное.

– Так ты хочешь меня? – уточнила я, самодовольно улыбаясь. – Ты хочешь меня? Прости, я просто думаю, следует еще раз повторить.

Купер молчал.

– Ну, приятно знать, да. – Я сделала шаг к нему, его руки на поясе напряглись. Я внимательно смотрела на Купера, наслаждаясь видом того, как темнеет радужка его голубых глаз, когда я приближаюсь. Его губы приоткрылись, когда я остановилась, почти прижимаясь своим ртом к его.

– Спокойной ночи!

Я отодвинулась, едва сдерживая самодовольную ухмылку. Купер особо счастливым не выглядел. Я тихонько хихикала, залезая в машину и заводя двигатель. Я до него даже не дотронулась толком, так что такая реакция вызывала у меня удивительное удовлетворение.

Пока я ехала домой, начался снег, и легкие белые пушинки закружились у моего лобового стекла. Прежде снег приходилось видеть только по телевизору. Танец хлопьев на фоне темного горизонта завораживал. Я припарковалась у своего дома и осторожно вылезла из машины: не хотелось бы подскользнуться и свалиться на первой же прогулке по снегу. Подняв голову вверх, я замерла, наслаждаясь легкими, как перышки, прикосновениями-поцелуями снежинок к моим щекам. Хотелось бы надеяться, что это ощущение чуда не оставит меня и месяцы спустя, когда я буду наблюдать тысячный килограмм этой штуки, летящей с неба. Вздохнув, вставила ключ в замочную скважину.

Вот тут-то и раздался громкий вой.