Помня инструкции Кэла, я сунула телефон в карман, пока поднималась по ступенькам крыльца. Дом выглядел таким же, как мы его и оставили: в гостиной горел свет, входная дверь была заперта. Я закрыла за собой дверь и бросила сумочку на стол в коридоре. Затем подошла к лестнице, ведущей на второй этаж, и услышала шаги в гостиной. Шаги были тяжелыми, громкими и похожие на мужские, полностью отличались от легкой походки Гиги.

— Кэл? — позвала я, осторожно ступая вниз по лестнице. Я вернулась в гостиную и обнаружила, что какой-то незнакомый подросток рылся в моем столе. В гостиной был полный разгром, который тянулся от двери до кухни.

— Что тебе нужно в моем доме? — спросила я, осторожно двигаясь в сторону двери. Я вытащила телефон из кармана.

Появилась вспышка, и вампир уже стоял нос к носу со мной. Он выбил телефон из моей руки, отправляя его в полет. Острые осколки пластика усыпали пол.

Вампиры явно недолюбливали Блэкберри.

Он был просто мальчишкой, серьезно, которого обратили в восемнадцать лет или около того. Он был стройным, худощавым парнем со светло-русыми волосами, уложенными в легком хаосе.

Всё от темно-серых глаз до изящных черт кричало об угрозе. Он наклонился слишком близко и глубоко вдохнул. От его голодного и дикого выражения лица я отшатнулась к двери.

Он проурчал.

— Мисс Скэнлон, я хочу, чтобы вы успокоились.

— Кто ты?

— Можешь звать меня Джоном. На самом деле, я просто курьер, Айрис. Могу я звать тебя Айрис? — спросил он, одарив меня льстивой улыбкой.

Нерешительно я кивнула, но не стала пожимать бледную руку, которую он протянул ко мне. Разочарование промелькнуло в его выражении, прежде чем он скрыл все под маской вежливости.　

— Очень приятно встретиться с тобой… лицом к лицу, так сказать. — Он засмеялся, как будто наслаждался отпущенной им шуткой. От его коварного смеха у меня возникло тошнотворное ощущение в животе. — Мне нужно, чтобы ты пошла со мной, быстро, спокойно и без шума. — Его голос пробирался в мою голову, как вата, впитывающая какое-то сладкое, приторное медицинское лекарство.

Я не могла дышать, и едва ли могла удерживать голову.

— Зачем?　

Голова казалась невероятно тяжелой. Язык еле двигался, от чего я с трудом произносила слова, и мне просто хотелось закрыть глаза. Онемев, я упала на него, и он аккуратно опустил меня на соседний стул.

— Я наконец-то схватил твоего мистера Каликса. Я следил за твоим домом, и за неделю он впервые оставил тебя одну.　- Он встал на колени передо мной, схватив меня за подбородок, я была вынуждена смотреть в его глаза. Он злобно оскалился.　 — Повезло, согласись, просто повезло. В ночь, когда твой вампир исчез, я шел по твоему запаху от его дома к твоему. Снаружи ни что не выдавало нашего мистера Каликса, даже не чувствовался его запах. Всё, что у меня было, так это сводящий с ума аромат твоих цветов в саду. Так что я вернулся в Дир Хевен и ждал. — Он провел пальцами по моему горлу, по давно зажившему следу от укуса, который он оставил на моей коже. Он выпустил клыки и облизнулся.　 — А затем я наткнулся на тебя, когда ты вернулась в его дом — ты так сильно пахла им. Я был уверен, что он находился в твоем доме. Но ты оказалась такой осторожной и пришла в дом до темноты. Я не мог получить информацию от тебя или о тебе. Несколько дней я прибывал в полном тупике. А потом, однажды ночью, пришел на школьный футбольный матч. В больших толпах легко искать добычу. И я снова учуял этот запах. Лаванды с оттенком железа. Твоя сестра оказалась такой милой и любезной. И вкусной. У вас обеих такой тонкий аромат. Так словно ты много времени проводишь в саду и аромат цветов просто въелся в твою кожу. Каждый раз, когда мы встречались, я задавал ей больше вопросов, чтобы оценить, как продвигается расследование твоего гостя. И она была такой, мммм, сговорчивой.

Я разинула рот. Что этот урод делал с моей младшей сестрой? Когда он проводил с ней время? Он кормился от нее? Он причин ей боль? Воспользовался ею? Горячая, кипящая ярость клокотала у меня в горле, дав свободу языку, и я выпалила:　

— Я убью тебя. Несколько раз.

От моих нечленораздельных слов, казалось, он улыбнулся ещё шире.　

— Не надо, хамить мне, дорогуша. Тем более что мы будем проводить очень много времени вместе, после того, как мой наниматель позаботится о твоем Каликсе. Ты и Гиги станете своего рода бонусом, понимаешь. Я боялся, что после того, как ты влезла на плантацию, я потерял тебя. Не хотел запирать тебя в сарае с ним, но не мог рисковать тем, что Совет узнает раньше, чем я успею взыскать с моего нанимателя. Мне было больно от мысли, что твоя кровь так бессмысленно и глупо пропадет. Уйти и не убедиться в том, что он закончил, было с моей стороны ошибкой, но я просто не мог слушать звуки борьбы. Я сделал бы то же самое с Гиги… но всё вышло, как нельзя лучше, верно? Ты и Гиги и ваша вкусная кровь станете своего рода угощением за отлично выполненную работу. И когда я устану кормиться от вас — хотя не могу себе представить, что это произойдет в ближайшем будущем — я обращу вас. И тогда мы будем вместе навсегда — одна большая и счастливая семья.

Похоть в его глазах, мечтательный тон в его голосе дали мне полное представление о том, каким образом он собирался связать эту счастливую семью.

Это мысль была вполне отрезвляющей. Я ущипнула себя за руку, позволяя боли обратить на нее мое внимание. Я потрясла головой и попыталась сосредоточиться на словах, которые он говорил.

— Я убью тебя и оторву твои причиндалы.

Он усмехнулся и потрепал меня по щеке, словно я была милым малышом.　

— Хорошо, я рад услышать о любых твоих планах на эту конкретную часть моего тела, но мой наниматель хочет видеть тебя. Я водил его за нос в течение нескольких недель, врал о своих достижениях. Я хотел, чтобы он впал в отчаяние из-за любой информации о мистере Каликсе. Хотел, чтобы он заплатил больше денег. Так что давать ему подсказки оказалось очень выгодным делом. И Гиги оказалась настолько забавной, что я не хотел, чтобы это прекращалось, а длилось, как можно дольше.

Он делал что-то еще, в его голосе появились мелодичные нотки. Моя голова поникла, словно тяжелое соцветие на слабом стебле. Мой подбородок касался груди.

— Теперь, — сказал он, гладя меня по голове, — ты подождешь меня здесь, мне нужно забрать файлы мистера Каликса. Не с места, поняла? Если ты будешь двигаться или шуметь, то я очень, очень расстроюсь. Ты ведь этого не хочешь?

Я покачала головой. Это не казалось уж такой неразумной просьбой, действительно, сидеть за собственным кухонным столом. Я улыбнулась и положила руки на колени, продолжая неподвижно, словно камень, сидеть, пока он поднялся на второй этаж. Чем дальше он отходил, тем в голове рассевался туман, но странное оцепенение заставляло держать руки на коленях.

Я услышала, как к дому подъехала машина. Я хотела крикнуть и предупредить Гиги, вскочить со стула и выбежать к ней, но не могла пошевелиться. Даже пальцем пошевелить.

Если я шевельнусь, то наступит конец света. Потолок обрушится мне на голову. Я даже пискнуть не могла. Просто сидела со сжатыми в замок руками.

Я слышала, как Гиги подошла к входной двери.

— Айрис, все в порядке? Почему в гостиной такой беспорядок?

Я посмотрела вверх, не в состоянии произнести какие-либо звуки, как кроме тяжело дышать. «Я должна встать, должна встать. Должна сказать Гиги, убираться отсюда». У меня ушло уйма силы, чтобы поднять и положить руки на стол. Я представила, как собираю всю свою энергию в ладонях, упираясь в деревянную поверхность.

— Айрис, с тобой все в порядке?

— Гиииии, — прошептала я с мольбой в глазах. «Беги. Уходи, беги прочь и никогда не возвращайся». Ее бледное, испуганное лицо поплыло передо мной.

Я услышала шаги на лестнице. Я даже не могла голову повернуть, чтобы увидеть, как вампир рысью пробежал на кухню. Он бросил сумку из-под ноутбука Кэла и коробку с документами на стол.

— Гиги? — сказал он, очаровательно ухмыляясь ей.

— Джон? — вскликнула она, стрельнув в меня серьезным взглядом. — Хм, а что ты тут делаешь?

О, верно, моя сестра встречалась с нашим домушником. За моей спиной. Последний завиток тумана, казалось, окончательно рассеялся в голове. Я сузила глаза и резко спросила у нее:

— Гиги, кто это?

Она побледнела и посмотрела на руки на коленях.

— Эмм….

— Выкладывай, — рявкнула я.

— Это Джон, — сказала она, подавляя нервный смешок. — Он вроде как мой парень.

— Я думала… Бен? — пробубнила я.

На лице Гиги появилось странное «есть что-то, что я не хочу тебе говорить» выражение.　

— Каждый раз, когда я собиралась на свидание с Беном, он отвозил меня к Джону.

— По… почему Бен согласился на это? — спросила я, борясь внятно произнести слова.

Она пожала плечами.

— Потому что он действительно нравится мне.

— Гиги!

— Заткнитесь обе, вы! — раздраженно, заорал Джон. — Нет времени на эти девчачьи разговоры.

Испугавшись, мы обе вжались в наши стулья.

— Заткнитесь обе, — сказал он, его тон был суровым и далеко не дружелюбным. — Гиги, я очень рад тебя видеть. Теперь, когда ты здесь, ты сможешь мне помочь.

Мягкий, бархатистый тенор его голоса, казалось, обвился вокруг ее тела, заставляя расслабиться и осесть на стуле. Мечтательная улыбка появилась на ее губах, и она подалась на ласку его голоса.　

— Ты ведь хочешь помочь мне, Гиги? — спросил он, почти касаясь губами ее уха. Она кивнула, застенчиво улыбнувшись. — Просто закрой глаза и сиди тихо, — прошептал он.

Пока он сосредоточил внимание в другом месте, я снова смогла двигаться и сфокусироваться. Гиги закрыла глаза и опустила голову, словно она внезапно захотела вздремнуть за кухонным столом.　

— Эй! — Я встала со стула, опрокидывая его на пол. — Что ты с ней делаешь?

Он повернулся ко мне, хоть он и выглядел обаятельным, но глаза оставались холодными и пустыми, как у акулы.　

— Сядь и будь хорошей девочкой, как твоя сестра.

Я боролась с желанием подчиниться ему, но мои руки сами потянулись за стулом и подняли его. Я тяжело села, вцепившись в край стола и молилась, чтобы появились силы отодвинуться и снова встать.　

Но, казалось, единственное, что заставляло меня дышать это желание сидеть. Если бы я стояла, то случилось бы что-то страшное. Джон напевал немелодичную песенку, когда открыл заднюю дверь и скрылся в доме.

Его отсутствие позволило мне согнуть руку, и дотянутся до Гиги. Но потом он вернулся, и музыка заполнила мои мысли.

Гул стоял в голове до тех пор, пока Джон обматывал скотчем наши ноги и руки, заведя их за спину, и укладывал нас в багажник его машины.

Гул был таким умиротворяющим, таким успокаивающим, что мои конечности стали вялыми и тяжелыми, чтобы оттолкнуть Джона. Черт, я даже услужливо наклонила голову, так чтобы Джон смог без труда завязать мне глаза.　

После того как багажник закрыли и в голове стих гул, я смогла двигаться и ясно мыслить. Даже в таком маленьком, тесном пространстве стало легче дышать.

Я терлась лицом об ковер багажника на протяжении нескольких долгих и томительных миль, до тех пор, пока повязка не соскользнула с моих глаз и повисла вокруг шеи.

— Гиги, — прошептала я, мой язык ощущался тяжелым и неповоротливым. Она дернулась, очнулась и начала лихорадочно крутить головой по сторонам в маленьком пространстве.

— Айрис, что… где мы?

— Дыши глубже, Гиги, — сказала я ей, развеивая последние туманные остатки влияния Джона из ее головы. Я наклонилась вперед, чтобы стащить зубами повязку.

Повернув голову, она прищурилась от ярких тормозных огней. Я прочистила горло.

— Какого черта тебе взбрело в голову, Гладиола Грейс?

— Вау, ты вот сейчас, так похожа на маму.

— Не льсти мне, — зарычала я. — Почему ты врала мне? Думала, я запрещу тебе встречаться с ним? Думала, что я не пойму, почему ты вдруг захотела пойти на свидание с вампиром? Я никогда бы не осудила тебя, потому что и так ясно — чайник, горшок, черный, привет?

Гиги сморщилась.

— Вампир?

— Джон — вампир.

Она усмехнулась.

— Нет, не вампир.

— Ты мне говоришь, что не заметила пульса у своего парня?

— Ну не то, чтобы я щупала его запястье.

Я закрыла глаза и прикусила язык, потому что не хотела даже знать где она «щупала» его. Вместо этого я спросила.

— Ты встречалась с ним днем? — Гиги отрицательно покачала головой. — Ты видела, как он ест?

Мы ударились головами, когда машина подскочила на ухабе. Она поморщилась.

— Я думала, ему было немного холодно.

Я застонала и пообещала себе, если мы выберемся из этой передряги живыми, то моя сестра отправится в школу при монастыре.

— Он пришел на футбольный матч. И я знала, что он не тот вид парней, с которым ты бы хотела, чтобы я встречалась, поэтому попросила Бена нас прикрывать. Джон такой загадочный, идеальный и очаровательный.

— Если ты мне скажешь, что он зацепил тебя, цитируя отрывки из Сумерек, во время обычного разговора, то я тебя побью монтировкой.

— Ты обещала не осуждать меня! — воскликнула она.

— Я обещала не осуждать, а на счет издеваться, такого уговора не было. Не думаю, что тебе удалось протащить сюда телефон?

— Он в заднем кармане, — сказала она со светящимися от радости глазами. Потребовалось несколько попыток, чтобы перевернуться нам со связанными руками так, чтобы я смогла дотянуться до кармана Гиги.

— Нет, не этот, — сказала она, когда я погладила один из карманов.

— Серьезно, сколько тебе нужно карманов на штанах? — пробубнила я. — Подвинь свою задницу.

Гиги повернулась, когда Джон повернул за угол. Как только я нащупала твердый, квадратный контур сотового телефона, Гиги покатилась по багажнику и мы снова ударились головами.

— Ой! — вскрикнула я, поморщившись, поскольку приложилось головой к запаске, а потом ударилась об голову Гиги. Я закрыла глаза и сжала зубы, ожидая, когда боль исчезнет.

Аромат шампуня Гиги — лаванды, глицинии и жасмина — донесся до моих ноздрей. Это был успокаивающий запах. Он напомнил мне относительную безопасность нашей ванны дома, посиделки в саду с бокалом лимонада. И что-то еще.

Машина затормозила. Я отчаянно хлопала по карману Гиги, пытаясь выудить телефон из мятого кармана. Я даже не представляла, как наберу номер и буду говорить, но это лучше, чем лежать как свинья перед забоем.

— Достала? — спросила Гиги.

Машина остановилась.

Гиги захныкала.

— Айрис, что происходит?

— Не знаю, Гиги, — прошептала я, стараясь все еще достать телефон из ее кармана.

— Но с нами все будет в порядке.

Я слышала ее сопение.

— Ты этого не знаешь.

— Нет, но я старшая сестра и эта моя работа — врать.

Багажник распахнулся и над нами навис Джон. Я убрала руку от телефона и попыталась сделать вид, что успокаиваю сестру. Он снисходительно хмыкнул, натягивая обратно повязки на глаза.

— Гадкие, непослушные девчонки. Что вы тут двое задумали? Вы же понимаете, что я все слышу. Мне всегда было любопытно, о чем могут говорить сестры до глубокой ночи. И я буду удерживать вас так долго, пока не узнаю….

Тьфу. Злые, жуткие подростки.

Джон, подхватив нас под локти, вытащил из багажника и поставил на ноги. Он разрезал ленту на наших ногах, а затем взял под руки, так словно сопровождал на вечеринку в саду.

— Ступайте осторожно, мои красавицы, — сказал он, помогая нам идти по длинной, неровной тропинке и напевал веселую мелодию. Он аккуратно толкнул нас на скамейку, холодный металл был непреклонен к нашим неуклюже завязанным за спиной рукам.

Слева я услышала низкое, угрожающее рычание. Гиги рядом буквально вжалась в меня. Я шикнула ей.

— Теперь, вы двое просто сидите и выглядите аппетитно. И без фокусов.

Стало тихо. Я предположила, что Джон ушел. Гул прекратился и в голове снова прояснилось. Нас окружал приятный землистый запах.

Странное чувство зашевелилось на задворках моего разума. Что-то я должна вспомнить. Глициния. Легкий запах цитруса пригородных лилейников. Мульча… нет, гинкго. Кислый «землистый» запах гинкго. Где я была в последний раз, когда ощущала запах гинкго?

— О, сукин ты сын! — закричала Айрис.

Гиги ахнула.

— Айрис, ты только что выругалась.

— И я еще много чего хочу сказать. Сукин сын!

— Это одно и то же, — поправила меня Гиги.

— Глициния, гинкго, лягерстремия. И это называется убийца растений!

— Ты пьяная? — спросила Гиги.

— Его сад переполнен капризными диковинками, — продолжала я. — Он пересаживал Мексиканскую куфею. Ты хоть представляешь, насколько капризна Мексиканская Куфея? Я поражена, что он смог создать условия для нее, чтобы она не погибла. Наши зимы слишком холодные. А лето слишком жаркое. Если почва хоть немного пересохнет…

— Да поняла я, поняла. Ты ботаник-зануда, — сказала Гиги. — А чем ты вообще говоришь?

— Мистер Маршан. Когда я была у него на прошлой неделе, он сказал, что ему не везет с растениями. Он вел себя так, словно ничего не знал о садоводстве. Мне плевать, насколько хороши его садовники, если только они не сидят двадцать четыре часа снаружи со шлангом, потому что без постоянной заботы Мексиканская Куфея умрет. С таким уходом можно вывести огромное количество растений, которые используются, чтобы свести с ума вампиров.

— Что это значит?

— Мистер Маршан тот, кто выращивает все ингредиенты для вампирского яда. Более того, он готовит яд и продает его. И я задолжала огромные извинения мистеру Крауну.

— Круто, ты все поняла, — сказала она. — Что теперь?

— Ничего. Не думаю, что это нам как-то поможет.

— Черт, — заворчала сестра. — Я серьезно думала, что у тебя есть что-то.

— Ну, это показатель того, какой она самородок в мире ботаники. — Справа послышался новый голос. Мы обе подскочили от приятного баритона. Гиги сгорбилась, наклонив голову к моей шее. Холодными руками с наших глаз сняли повязки, и улыбающееся лицо злобного двойника полковника Сандерса появилось перед моими глазами.

Мистер Маршан встретил нас радушно.　

— Дамы, спасибо, что заглянула этим вечером ко мне. Я понимаю, что повязки больше не нужны, раз мисс Айрис догадалась обо всем. Ты очень умная.

Мы моргали, до тех пор, пока глаза приспосабливались к темноте в ароматном уединенном месте сада мистера Маршана. Я не видела эту часть сада раньше, тихая маленькая беседка у западной части крыльца. Слева цвела великолепная гортензия.

Фонтан, в виде женщины с кувшином, радостно журчал рядом с небольшим столиком и коваными стульями. Вдоль, весели маленькие красные японские фонарики. Место выглядело бы элегантным и спокойным, не считая заложников и того факта, что к одному из этих кованых стульев был прикован наручниками Кэл, он сидел с кляпом во рту, а перед ним стоял открытый ноутбук.

— Кэл! — закричала я. — Какого черта?

Мистер Маршан радушно улыбнулся, в то время как Джон встал рядом с Гиги и начал играть с локоном ее темных волос. Хотя мистер Маршан и говорил все тем же светским тоном, но все добрейшие манеры представителя Совета, которого я знала, исчезли.

Этот мистер Маршан был холодным, двигался почти как рептилия, а его взгляд метался между его новыми гостями и Кэлом.　

— Твой друг, мистер Каликс, оказался самым бесполезным в решении простейшего административного вопроса. Что могло привести к тому, что в его драгоценную кровь попал ослабляющий его яд. Видите ли, некоторые люди могут затаить зло.

Прищурив темные от ненависти глаза, Кэл следил за каждым движением мистера Маршана. Кэл скалился, пока боролся с наручниками. Каждый раз, когда он дергал руками, и наручники касались его кожи, то она чернела и тлела. Серебро. Мистер Маршан пытал его серебром.

Подонок!

Я сама оскалилась. Если я смогу всё это пережить, то мистеру Маршану будет очень больно. И вам лучше поверить, но я собираюсь расторгнуть с ним контракт.

— Вы были очень плохой девочкой, мисс Айрис, — проворчал мистер Маршан. — Никогда бы не подумал, что ты такая талантливая маленькая лгунья. Я ведь и правда поверил, когда ты сказала, что никогда не встречала мистера Каликса. А знаешь ли ты, что я защищал тебя перед остальными членами Совета? Мистер Краун и Софи хотели вызвать тебя на допрос, но я сказал: «О, нет, только не Айрис Скэнлон. Она на редкость верна нам». Как ты вообще смогла обмануть Софи? Она бы так расстроилась, узнай об этом. Софи уверена, что ее никто не сможет обвести вокруг пальца.

Я молчу, уставившись на горшки с геранью, свисающей с крыльца.

— Должен признать, что было глупо с моей стороны поверить, что мистер Каликс уйдет и затаится, как раненое животное. После того, как я взял на себя обязанности мистера Крауна по доставке крови, я заменил кровь в приветственной корзине мистера Каликса на мою особенную, и ты не представляешь, как я расстроился, узнав, что все оказалось впустую.

Он положил мне руку на плечо, этакое дружественное похлопывание от твоего соседа социопата-нежити.

— Джон нашел все документы и диски мистера Каликса в твоем доме. Но, как предусмотрительный человек, твой вампир сделал резервные копии каждого документа и загрузил все это в интернет-хранилище. Можешь ли ты представить, какую юридическую ответственность они несут, если их опубликовать? Это нельзя так оставить. Но, кажется, мы не можем его уговорить дать нам пароль и удалить учетную запись. Поэтому, я подумал, может быть, ты и твоя сестра помогли бы ему стать более сговорчивым.

Он зашел мне за спину и сжал плечо. Его губы оказались прямо у моего уха, а усы щекотали кожу.

— Видишь ли, если он не скажет пароль и не удалит каждый файл, то я вырву глотку твоей младшей сестре. И заставлю тебя смотреть на это. Представь, как он будет мучиться, видя то, как ты страдаешь. А затем, как бы мне не было больно, но я позволю Джону сделать с тобой все те развратные и извращенные вещи, о которых он не переставая твердил с того момента, как встретил тебя. И твой мистер Каликс будет сидеть в первом ряду, и наслаждаться представлением.

Несмотря на то, что каждое его слово превратило мои внутренности в воду, я сохраняла спокойствие. Я сохраняла спокойный, милый, дружелюбный тон, словно мы сидели в саду и ждали, когда нам принесут мятный джулеп и булочки «петит».

— Думаю, произошло какое-то недоразумение мистер Маршан. Мистеру Каликсу все равно, даже если вы будете пытать меня. Я всего лишь его сотрудница.

— Думаю, ты значишь для него куда больше, дорогая. Твоя Гиги нарисовала Джону чудесную картинку той жизни, которую вы построили вместе. На самом деле было очаровательно слышать от нее это. Представить только, такой древний вампир, как Каликс, влюбился в жалкого человека из Пустоши.

Кэл даже не смотрел на меня, думаю, он просто не мог, не хотел видеть мое лицо, в то время как мистер Маршан выдавал его секреты.

Я откашлялась, отталкивая прочь жгучие, стягивающее ощущение от этой закрытости.

— Хорошо. Если вы думает, что я для него важна, то Гиги тут не причем. Так что отпустите ее.

— Кажется, что ты не до конца понимаешь, как следует вести переговоры, — сказал он мне.

— Ты не первый кто говорит мне это. Послушай, я буду очень полезным заложником, если ты отпустишь мою сестру.

— Ты будешь куда более полезным заложником, когда угроза неминуемой смерти твоей сестры зависнет над ее милой головкой.

— Черт, весомый аргумент, — признала я.

Он усмехнулся и погладил меня по голове.

— Теперь, мистер Каликс вы пересмотрели свою позицию? Безусловно, благополучие двух невинных людей выше такого незначительного административного дела.

— Вряд ли это проблема с заказом канцтоваров, — сказала я. — Погибли люди. Вампиры сошли с ума. Ты за всем этим стоишь, но зачем?

Он пожал плечами.

— Хотелось бы мне иметь какую-нибудь хорошую, мудрую мотивацию. Но, честно говоря, все из-за денег. Я создал «Голубую Луну» зная, как она влияет на вампиров и, зная то, что я единственный человек, который мог оказать профилактическое лечение. Я подстроил «инцидент» с выпуском измененной синтетической крови, подчистил хвосты в Нюкторне и стал ждать нападения. Как и любой другой вампир, я был потрясен до глубины души, когда услышал о жестоком нападении вампира. «Представьте, какой начнется хаос, если яд распространиться в огромных масштабах», сказал я другим членам Совета. И когда пришло время, Совет обратился бы к производителям Ви-бальзама.

— Ты создатель Ви-бальзама?

Его ледяные глаза стали проницательными.

— Технически, компания в Саунт-Бенде, штат Индиана, создала Ви-бальзам. А мне просто посчастливилось, владеть той компанией. Ну, филиалом, который владеет той компанией. И другой компанией, которая поставляет растительный компонент, который необходим, чтобы сделать Ви-бальзам. Та же самая компания, которая заключила выгодную сделку на поставку Ви-бальзама с главами Совета в каждом штате. В целом, эти контракты складываются в довольно неплохое сбережение, которое позволит мне держаться на плаву в течение следующего тысячелетия.

— Теперь мы пришли к решению мистер Каликс? Время принимать решение. Пароль взамен на гарантированный безопасный проход для сестричек Скэнлон. Часы тикают.

— Кэл, не позволяй им добраться до файлов, — сказала я ему. — Он лжет. У Джона с ним соглашение, что после всего он заберет нас в качестве домашних доноров крови. Думаю, что могу, смело заявить, что я лучше предпочту быструю смерть.

Кэл скривил губы. Возможно, торговаться человечностью не самая умная идея. Я действительно ужасна в ведении переговоров.

— Тик-так, мистер Каликс, — протянул мистер Маршан, наклонившись к Гиги и обнажив клыки.

Мои легкие, казалось, перестали работать. Я ничего не могла сделать, чтобы остановить его. Он собирался причинить боль Гиги. Я не смогла уберечь родную сестру. Я не увижу, как она повзрослеет. Я втянула нас в это глупое и бесполезное дело.

— Она так прекрасна, — пробормотал мистер Маршан, убирая темные волосы с шеи Гиги. Она закрыла глаза и захныкала, когда он обхватил руками ее за шею.

Он потянул ее голову назад, чтобы обнажить горло.　

— Мне очень нравятся молодые. Они такие… неиспорченные. Джон уверил меня, что Гиги очень хорошая девушка. Чистая, как свежевыпавший снег. Так что даже, если ты не собираешься сотрудничать, я все равно получу удовольствие от еды и шоу. Я выиграю в любом случае.

— Всё должно быть по-другому, — возмутился Джон.

— Гиги, — прошептала я, всхлипывая, когда мистер Маршан крепче сжал заднюю часть шеи Гиги, угрожая сломать ее. — Мне очень жаль.

— Черт бы их побрал, — всхлипнула Гиги и придвинулась ближе ко мне, чтобы посмотреть на мистера Маршана и Джона с такой ненавистью, которую я себе и представить не могла.

— Они все равно убью нас. А если Джон задумал что-то ужасное и омерзительное, то лучше сейчас умереть, чем позже.

Я стиснула зубы и едва смогла повернуть голову, чтобы посмотреть в глаза Кэлу.

— Поступи разумно, Кэл.

Мистер Маршан перешел в режим атаки. Я зажмурила глаза, уткнувшись головой в плечо.

— Лепесток! — закричал Кэл. — Пароль «Лепесток».

Пароль Кэла было мое сексуальное прозвище, которое дал мне Пол.

Мистер Маршан расслабился. Я вздохнула.

— Не смешно, Кэл.

— Вообще-то немного смешно, — пробормотала Гиги, поморщившись от того, что я ее пихнула.

Гиги резко прижалась ко мне, отворачиваясь от воркования и заверений Джона о том, что все будет хорошо.

Мистер Маршан с важным видом обратился к ноутбуку и застучал по клавишам. Звуковой сигнал указал на успешный ввод.　

— Превосходно, — широко улыбнулся он.

Еще несколько кликов и мистер Маршан был окончательно доволен собой.

— Большое спасибо, — хмыкнул он. — Ты оказался весьма полезным. Но мне так жаль, что ты попадешь в несчастный случай.

— Ну, я, например, в шоке, — сказал Джон, льстиво улыбаясь.

Мистер Маршан достал несколько пакетов донорской крови из небольшого переносного холодильника фирмы Коулман. Он взял один из несколько помеченных шприцов, лежащих на белой хлопчатобумажной подкладке, затем воткнул в пакет, впрыснул содержимое шприца и хорошо встряхнул.

— Я специально для тебя заказал четвертую отрицательную. Не хотел, чтобы твой последний прием пищи состоял из синтетической крови. — Мистер Маршан сочувственно посмотрел на меня и Гиги. — Хотя, я так полагаю, это будет не последний прием пищи.

— Нет, — зарычал Кэл, отстраняясь от него, когда мистер Маршан поднес пакет к его губам. Маршан схватил Кэла за волосы и сунул ему пакет в рот. Кэл боролся, пытался выплюнуть кровь, вывернуться, но мистер Маршан лил ее прямо ему в горло, заставляя глотать.

— Ох, это плохо, — прошептала я, когда Кэл сплюнул и прокашлялся.

— Что? Что плохо? — спросила Гиги.

— Что ты делаешь? — потребовал Джон. — Ты обещал, что я могу забрать себе девчонок Скэнлон.

— Сестры Скэнлон станут жертвами жуткого нападения вампира, который был отравлен, — беспечно сказал мистер Маршан, словно обсуждал планы на наш завтрашний обед. — Я наткнулся на него, когда он напал на девушек на обочине дороги, в то время как фургон мисс Скэнлон сломался. И у меня не было другого выбора, как проткнуть вампира колом. Никаких хвостов, Джон.

— Нет! Я не допущу этого!

Мистер Маршан фыркнул.　

— Не дерзи мне, парень. Не забывай, с кем ты разговариваешь.

— А ты не забывай, что я на четыре сотни старше тебя, — возразил Джон.

— Но ты все равно ведешь себя, как ребенок, у которого отняли конфетку.

— Не называй меня ребенком! — завопил Джон, топнув ногой.

Пока они спорили, я почувствовала, как кто-то за спиной аккуратно потянул ленту на руках. Теплые, уверенные руки разрезали ленту и отбросили ее прочь.

Я посмотрела через плечо. Бен Оверби приложил палец к губам и шикнул.

— Что? — завизжала я, когда Гиги закрыла мне рот ладонью. Мы все посмотрели на спорящих вампиров, которые не заметили мой удивленный писк.

Руки Гиги были уже освобождены. Она растирала запястья, чтобы восстановить кровообращение. Когда и мои руки были освобождены, я медленно приподнялась, наблюдая, как мистер Маршан и Джон спорили.

— Что ты делаешь здесь? — прошептала я, когда Бен освободил мои руки. — Как ты нас нашел?

— Сейчас это уже не важно, — сказал он, с опаской поглядывая на вампиров

Толкнув Гиги себе за спину, Бен помог мне встать на ноги. Быстро двигаясь, чем я могла на шатких, дрожащих ногах, я схватила листья герани и растерла, втирая масло в руки и лицо.

— Вот, — сказала я, растирая более рыхлые листья герани по озадаченным лицам Бена и Гиги. — Бен я хочу, чтобы ты забрал Гиги и добрался до людного места. Возьми мой телефон из сумки и набери номер Офелии. Скажи ей, чтобы она как можно скорее приехала к дому Вако Маршана. Если Джон попытается поговорить с тобой, я хочу, чтобы ты не думал о том, что он будет говорить. Думай о формулах в геометрии, о сцене из Аватара, о чем угодно, но не о том бреде, который вылетает из его рта.

— Я тебя не брошу, — запротестовала Гиги.

— Нет, бросишь. А сейчас, уходи отсюда.

— Но-но, — зашипела она. Когда она замолчала, я увидела, что Джон, прищурившись, смотрел на нас через плечо на мистера Маршана. Он попытался пройти мимо него, чтобы остановить детей, но старый вампир схватил его за руку и дернул назад со словами:

— Слушай, когда я с тобой разговариваю!

— Никаких но, — я оттолкнула ее в сторону Бена. — Уведи ее отсюда, немедленно. Гиги, я люблю тебя, а теперь уходи.

Гиги замешкалась, но Бен потащил ее за собой. Её слабые, затекшие ноги подогнулись, и она упала, Бен помог ей встать. Мистер Маршан не на шутку схватился с Джоном, который вопил:　

— Младшая уходит, ты, дурак!　

Я осторожно подползла к осевшему Кэлу.

Один из шприцов с пометкой «Ви-бальзам» торчал из холодильника под странным углом. Я взяла его, а остальные шприцы положила в карман.

Двигаясь медленно, чтобы не привлекать внимание других вампиров, я наклонилась и стала исследовать наручники Кэла. Наручники были без замков, достаточно оригинальное, но жестокое изобретение.

Мне просто пришлось вытащить штыри из серебряных наручников, чтобы освободить его запястья. Кэл мог бы легко освободиться, будь они просто из металла.

— Что ты делаешь? — тихо и невнятно спросил он.

— Вытаскиваю нас отсюда. Можешь идти?

Он кивнул, затем нагнулся, чтобы размотать проволоку вокруг его лодыжек. Я вытащила шприц с Ви-бальзамом.

— Извини меня за это, — прошептала я, вонзив иглу в его шею и надавив на поршень. Кэл зашипел и смотрел на меня, пока химическое вещество ручьем бежало по его крови. Я скривилась и показала ему этикету на шприце.　

— Это поможет.

Опустившись на колени, я стала похлопывать его по икрам, в поисках кинжала.

— Где кобура?　

— Как только они схватили меня, то забрали, — сказал он, охрипшим и уставшим голосом.

— Сейчас? — пискнула я. — У нас тут самые настоящие боевые действия, а при тебе нет кинжала?

— Ты не в боевых действиях, — сказал он мне. — Ты находишься в ситуации бежать-и-прятаться.

— Я не брошу тебя, — возразила я, эхом повторяя серьезность намерений Гиги.

Встав на нетвердые ноги, он поднял меня и взял за подбородок.　

— Бросишь.

— Не заставляй меня…

— Если ты любишь меня, то уйдешь сейчас же.

— Так не честно Кэл.

— Да, не честно, — согласился Кэл. — Но ты простишь меня, в конце концов. А теперь иди.

Я кивнула и, сжав пальцами окровавленную рубашку, дернула его к себе, чтобы оставить горячий, полный отчаяния поцелуй на его губах.

Изо рта Кэла пахло резким металлическим запахом отравленной донорской крови, но я прижалась к нему ближе, я упивалась им, не зная, смогу ли я снова увидеть его, почувствовать его рядом собой. Кэл обхватил мое лицо, водя пальцами по щекам и стирая с них слезы.

— Иди, — прошептал он, отталкивая меня.

И в размытом движении он побежал через лужайку к двум спорящим вампирам. Отведя взгляд, я обежала вокруг дома и спряталась за беседкой, когда вдруг почувствовала, что кто-то есть в деревьях.

Плотно прижавшись спиной к дому, я начала красться вдоль длинного, фиолетового убежища. Я задумалась, добралась ли Гиги до машины Бена. Я подумала, что если проникну в дом мистера Маршана, то смогу воспользоваться его телефоном или украсть ключи от машины или, лучше всего, остаться здесь и продолжать прятаться в темноте… к чему, казалось, склонялись мои слабые, онемевшие мышцы в ногах.

«Снаружи лучше», — говорила я сама себе. В доме я могла бы попасть в ловушку, меня могли бы запереть в шкафу или в небольшом пространстве. А снаружи ко мне было трудно подкрасться. Я свернула за угол и наткнулась на Джона, который навис надо мной и улыбался.

С другой стороны, подкрасться ко мне спереди было гораздо легче.

Мгновенно обойдя меня, Джон намотал мои волосы себе на кулак и, дернув ближе, он уткнулся носом мне в изгиб шеи и оставлял за собой холодные, мокрые пятна на моей коже. Глубоко вдыхая, он покосился на меня, потом потащил в отдаленной уголок сада под арку из вьющихся глициний.

Устроившись возле потертой каменной скамьи, он развернул меня, стоя за моей спиной, он схватил меня за бедра и прижал к себе. Это было бы довольно романтическое место, если не учитывать тот момент, что я видела, как мистер Маршан лопатой уничтожал ноутбук Кэла.

Мое сердце сжалось. Получив, как и его ноутбук, Кэл распластавшись, лежал на траве. Джон теребил мою рубашку, пока терся о мою задницу.

— Маршан получил то, что хотел. Твой друг мистер Каликс покойник. Я думал ты, возможно, захочешь насладиться шоу, прежде чем мы начнем наше веселье и игры.

— Ты такой мудак, — прошипела я.

— Ты так мне нравишься, — вздохнул Джон. — Куда убежала твоя сестра, эта маленькая шалунья? — хмыкнул он. — Не переживай мы найдем ее позже. Вы двое здорово повеселитесь. Но сначала, я хочу, чтобы ты убежала. Куда угодно, в лес, в дом, на дорогу. Просто уматывай. А я догоню через минуту.

— Нет, — говорю я, уставившись на валявшуюся лопату примерно в двадцати футах.

— Сейчас, Айрис наши игры будут намного интереснее, если ты будешь слушаться меня. Я не хочу тратить наше драгоценное время, наказывая тебя за непослушание. Беги, — приказал он. — Мне понравилось, когда ты боролась со мной в доме Кэла. Давай же, красавица. Брось мне вызов.

— Нет.

— Ой, да ладно, Айрис, — проворковал он, и какое-то странное, бесстрастное никчемное ощущение закралось на краю моего мозга. — Будь человеком. Я всего лишь хочу поиграть с тобой.

Встав в стойку, я посмотрела ему в глаза, убегать огромное табу при работе с хищником.

— Знаешь что? Я думаю, что ты не умеешь драться. А твой вокальный талант говорит о том, что никогда и не научишься. Ты просто напеваешь свои песенки и люди делают то, что ты хочешь. Думаю, если я захочу, то смогу отпинать тебя, ты, тощий, прилизанный козел. И думаю, как я уже ранее упоминала, что определенно хочу это сделать.

— Ты серьезно хочешь драться со мной? — спросил Джон певучим приторно-сладким тоном. — Ты всего лишь человек. Ты ничего не знаешь о том, как драться. И я куда сильнее тебя.

Мои руки, словно свинцом налились и чтобы их поднять, наверное, потребовался бы подъемный кран. Он смеялся, пока я пыталась хоть с места сдвинуться. Я застонала.

— Почему бы тебе просто не сесть, Айрис? — спросил он. — Просто сядь и жди, когда Маршан убьет твоего дружка. А затем ты и я поиграем в другую игру, как только найдем твою сестричку.

От его холодного, злобного смеха я вспомнила тот день в доме Кэла, прикосновение его ледяных склизких рук и то, как сильно он укусил меня за горло. И я подумала о том времени, которое он провел с Гиги, и как легко смог сделать ей больно и как трудно теперь ей будет доверять мальчикам после этого. Он мог убить ее, устроить все так, что она бы никогда не вернулась домой, и я бы никогда не узнала, что с ней случилось.　

Злость горячая и всепоглощающая, как любой пожар распространился через мою грудь, освобождая руки. А что на самом деле меня больше всего бесило, так это его уверенность. Он был так уверен в моей неспособности ударить его, что он даже не пошевелился, когда я согнула руки, не пошевелился даже, когда я побежала через лужайку, словно гепард на кофеине.　

Я скользила по траве, нырнув в, своего рода, укрытие, которое означало «Чур, я в домике!».

Он шел ко мне с самой широчайшей, как у ребенка, оказавшегося в магазине сладостей, улыбкой, которую я когда-либо видела. Он наслаждался этим, острыми ощущениями погони, вкусом моего страха. Это его игра.

Ну, пила-пила, лети как стрела, придурок.

Я стояла с широко расставленными ногами. Когда Джон, наконец, подошел достаточно близко, я замахнулась лопатой, словно битой, в направлении его шеи. Кряхтя от усилия, я ударила лопатой по его горлу. Джон упал на колени, хватаясь за горло и издавая странные гудящие звуки.　

Схватив его за волосы, я дернула его голову назад, и тем самым он практически уже ничего не мог говорить.　

— Я может, и не знаю ничего о том, как нужно драться. Но я точно знаю, что трудно говорить, когда тебе по горлу врезали лопатой, — прошептала я.

Я замахнулась и ударила его по спине деревянным черенком лопаты. Стеная, Джон рухнул на четвереньки.

Затем занеся вверх острый конец лопаты, я вонзила его прямо ему в спину, пригвоздив его сердце к земле. Джон казалось, распадался на частицы.

Его кожа стала серой и начала отслаиваться, показывая сначала мышцы, а затем и скелет, который рассыпался в облаке частиц, оставив лишь качающуюся лопату, которая торчала в земле.

С триумфальным криком, я огляделась, вдруг кто-нибудь видел, как я круто пригвоздила вампира.

Конечно же, никто не видел.

Оказавшись на ногах, Кэл был слишком занят дракой с мистером Маршаном. Они кружили, словно взбесившиеся собаки, ища слабые места, проверяя друг друга случайными выпадами и сильными ударами.

Из-за того, что они постоянно меняли позиции, ни один из них не мог схватить другого. Мистер Маршан был удивительно проворный для его возраста, ныряя и обходя каждый удар с изяществом танцора.

Кэл был менее плавным. Сильно раскачиваясь, он принял на себя все ответные удары. Он не отступал; он только делал выпады вперед. Обозлившись, он дрался, что было совсем не хорошо. Не сосредоточенного вампира обычно в драке закалывали колом.

Я дернула лопату вверх, но видимо в моем стремлении «застолбить» Джона я использовала те сверхъестественные «мать поднимает машину, придавившую ее малыша» силы, о которых вы читали в желтой прессе, потому что я не могла вытащить эту лопату из земли. Я опиралась на нее, меняла стороны и давление, пинала, но ничего так и не получилось.

— Проклятье.

Какие у меня варианты? «Думай, Айрис, — приказала я себе, — Думай!».

1. Спасение бегством. Бежать так далеко и быстро, как только смогут унести меня мои маленькие ножки. Возможный результат: Выбежав на темную проселочную дорогу, меня бы, учитывая мою удачу, похитил или убил бы какой-нибудь бродяга. К тому же, Кэл вероятнее всего умрет, так как было видно, что он явно проигрывает.

2. Найти острые ветки и ринуться в бой. Возможный результат: гораздо быстрее и кровавее, чем вариант № 1

3. Позвонить в 911. Возможный результат: Мертвый Кэл и раненные полицейские. Кроме того, мне придется бежать в дом, чтобы найти телефон и вызвать полицию, а идти в дом к мистеру Маршану ужас, как не хочется.

Погодите.

Я похлопала по карманам в поисках другого оружия и нашла шприцы. На первом шприце, который я вытащила, была метка «Каликс, партия 1». Это был яд, от которого Кэл едва двигался?

Если бы Джон не появился с прекрасными сестрами Скэнлон, в качестве приманки, то мистер Маршан вколол бы Кэлу очередную дозу яда, чтобы тот выдал всю информацию? От этого яда он стал слабым, больным и не мог двигаться?

Потому что я могла бы это использовать.

Я запрыгнула на соседний кованый стул, дожидаясь, когда они подойдут достаточно близко. Раскрыв иглу и держа ее, словно кинжал, нацеленный на шею мистера Маршана.　

Или зону возле шеи, если он будет стоять меньше чем в десяти футах от меня. Кэл увидел это и быстро покачал головой. Я имитировала удары ножом, от которых Кэл зарычал. Я предположила, что это означает «нет».

Кажется то, что Кэл увидел меня, помогло ему сосредоточиться. Он сконцентрировался на том, чтобы держать мистера Маршана ко мне спиной, который продолжал контролировать его движения и гнев. Кэл сделал выпад и кулаком врезал Маршану в нос.

Голова старого вампира запрокинулась назад, и он отшатнулся. Маршан зарычал, бросившись на Кэла и сбивая его с ног. Кэл рухнул на траву. Он катился, пока мистер Маршан пытался ногами ударить его в солнечное сплетение. Пока Кэл лежа увертывался от ударов, мистер Маршан приближался в мою сторону, все еще стоя ко мне спиной.

Когда он был на расстоянии прыжка, я прыгнула ему на спину. Обхватила руками за шею и ногами за талию, прижимаясь к нему, словно коала к ветке.

— Айрис, нет! — завопил Кэл.

Мистер Маршан возмущено взревел и вонзил клыки в мою руку, злобно вгрызаясь в плоть. Я закричала, без толку, выдергивая руку из тисков его зубов.

— Глупо! Как же глупо! — кричала я, пока вампир изворачивался и дергался. Неповрежденной рукой я вонзила шприц ему в шею и надавила на поршень.

И этого было достаточно, чтобы мистер Маршан стряхнул меня и отбросил. Я отправилась в полет, паря через пустое пространство и врезаясь в толстый дуб.

Основной удар приняло плечо пораненной руки, когда я впечаталась в дерево так, что кора осыпалась. С визгом я рухнула на землю. Моя рука стала бесполезной и обмякшей, боль в плече так обжигала и пульсировала, что я была благодарна за распространяющуюся агонию в легких из-за сломанных ребер, которая отвлекала меня.

Из-за того, что каждый вдох отдавался острой мучительной болью, моя грудь стала странно тяжелой и словно вогнутой. Я попыталась посмотреть на двух борющихся вампиров, но движение накренило мой мир, и я полетела по головокружительной спирали. Я схватилась за голову, забыв о шприце, как буря криков и рычания заполнила мне уши.

Шум был все ближе, почти у моих ног. Неспособная повернуть мою пульсирующую голову, я провела кончиками пальцев вдоль прохладной травы, чтобы отвлечься от тошнотворных волн боли. Я закрыла глаза, падая в радушную темноту.

Я потеряла счет времени. Открыв глаза, я увидела, как листья медленно падают над моей головой, а потом задремала. Раздался хруст и крик, и наступила тишина. Придя в себя, я увидела, стоящего на коленях рядом со мной Кэла.

Он передвинул меня так, что я теперь опиралась на него. Я взвыла от движения, прижимая раненную руку к груди. От моей вокальной попытки я закашляла, кровь хлынула изо рта и запачкала здоровую руку.

— Кэл, — прохрипела я. Он осторожно переместил меня на его колени, прижимая мою голову к щеке. Я хныкала, здоровыми пальцами я сжала воротник его рубашки.

— Шшш, все плохо, — прошептал Кэл. — Ты потеряла много крови и есть внутренние повреждения.

Я осторожно наклонила голову назад, чтобы смерить его моим самым лучшим не впечатляющим свирепым взглядом, подходящим под ситуацию.

— Без тебя знаю.

Мой неуместный сарказм, казалось, поднял ему настроение или, по крайней мере, уголки его рта. Они быстро поползли вверх, а потом резко опустились. Он погладил мою щеку, так нежно, что я едва ли ощущала.　

— Айрис, ты можешь… ты можешь умереть. Хочешь, чтобы я тебя обратил?

Моя рука упала на его грудь. И на мгновение я хотела сказать «да». Я хотела, чтобы боль исчезла. Я хотела, чтобы все это закончилось.

Я хотела остаться с Кэлом навсегда. Но нужно было об этом поговорить с Гиги. Бедная Гиги, которая потеряла родителей и рассчитывала на меня, на ее единственную семью. Если я стану вампиром, если «умру», прежде чем ей исполнится восемнадцать, ее у меня заберут. Я хотела дать ей время, чтобы свыкнуться с этой мыслью.

Я хотела, чтобы мой последний день человеком я провела с ней за поеданием арахисовых M&M’s и просмотром фильмов Джоана Хьюза. Я не хотела появляться с клыками на нашем пороге.

И даже в агонии от ран, я вспомнила о совсем не маленькой проблеме, желании Кэла уехать из моего маленького захолустного городишки, в туже минуту, как только он расследует дело. А так как он, только что убил мистера Маршана то эта минута пришла.

Когда он спросил меня, хочу ли я стать вампиром, он не уточнил, что останется со мной, пока я не оправлюсь от обращения. Что если ему станет со мной скучно? Что, если он уже не знает, как любить кого-то после стольких лет?

Что, если он обратит меня и оставит в тот момент, когда я поднимусь? Я не смогу справиться с этим. Лучше пусть он бросит меня человеком и раненным, чем оставит одну на долгую вечность.

— Нет, — прохрипела я. — Нет. Отвези меня в больницу. И найди Гиги.

На секунду лицо Кэла стало сердитым, но затем он улыбнулся, что-то сказал на греческом и поцеловал меня в лоб, сразу после этого я отключилась.